Глава 2
11 февраля 2023 г. в 23:53
Киса пошел прямо по коридору, сворачивая к зоне, где еще не совсем потрепанные диваны стояли напротив панорамных окон, из которых открывался вполне неплохой вид на набережную. Белла изумленно оглядывалась — для заброшенного здания здесь все выглядело вполне прилично.
— Раньше здесь был и отель, и зона развлекательная. Теперь уже все, сдулись, остались только объедки прежней роскоши. Твой папаня об этом побольше меня может рассказать, — предвосхищая ее вопросы, поспешил ответить Киса.
— Здесь уютно, — Белла сразу подошла к окну.
Отсюда набережная казалась почти оплотом фантазии. Багряно-красные оттенки перетекали в более темный сиреневый цвет, создавая впечатление, что весь мир вокруг медленно обволакивался ночной красотой. На поверхности моря еще поблескивали оставшиеся солнечные лучи, плескались в спокойно бьющихся о берег волнах. Все вдруг казалось затихшим, степенным, даже отзвук клубной музыки внизу слышался будто сквозь пелену. Они были заперты от громкого будничного мира, затеряны в моменте, где их никто не отыщет. Белла ощущала от окружающей красоты покоряющее умиротворение. Даже жаль, что не взяла с собой камеру — она любила фиксировать подобные моменты.
— Ну, здесь стараются особо не гадить. В основном, сюда только парочки заходят, — высказывание выдернуло ее из мягкой пелены мечтательности, моментально отрезвляя. Ей принимать это за намек? По Кисе сложно было сказать точно. Тот тем временем отошел к небольшому столу, который она сначала и не заметила.
— Надеюсь, лимит алкоголя еще не пройден? Или боишься напиваться в моей компании?
— Только не пиво, от него гадкий привкус. Ты обещал чего-то послаще, — Белла не сразу поняла, как тупо и двусмысленно прозвучала фраза, пока не столкнулась взглядом с Кисой. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего.
— Смотрю, тебе прямо не терпится, — она бы раньше никогда не поверила, что действительно может услышать в чужом голосе довольное урчание, — Ладно, бельчонок. Я свои обещания выполняю.
— Я имела в виду, — продолжать было бесполезно. Киса уже не слушал, с энтузиазмом рассматривая выбор коктейлей. Белла пока не знала, как относиться к тому, что их разговоры скатывались в какой-то взаимный флирт. Игнорировать возникший трепет было бессмысленно — она знала, на что шла, когда согласилась подняться с ним сюда.
— Надеюсь, пунш тебе зайдет, — Белла кивнула, усаживаясь на диван и наблюдая за тем, как Киса смешивал две бутылки непонятной для нее жидкости. Настороженность назойливо подала голос, но Белла проигнорировала ее. Киса бы не стал пользоваться положением и стараться опоить ее из злого умысла. Вопреки званию этакого плохого парня в школе, он никогда не опускался до чего-то мерзкого. Белла знала, в чем разница — ей приходилось терпеть общество Рауля на семейных праздниках.
— Так, прошу, — Киса быстро подсел к ней, протягивая бокал с чем-то светлым. На вкус пунш был сладеньким, но из-за пузырьков Белла отпила совсем немного — в газировке и то было меньше. Сильного алкогольного привкуса не ощущалось, отчего возникало желание отпить больше. Один раз они с Анжелой так сперли настойки и выпили почти несколько бутылок. Вкус обманывал, казалось, они совсем не опьянели. Ровно до того момента, как попытались встать на ноги, и все вокруг поплыло.
— Вкусненько, — Белла провела языком по нижней губе, чтобы распробовать сладость. Она притворилась, что не заметила, как Киса проследил взглядом за движением языка.
— Стараюсь ублажить как могу, — Белла хмыкнула. Надо же, какой лексикон попер, — Так почему ты приперлась сегодня?
— Захотелось потусить, — вызывающе ответила Белла, но быстро сдулась, натыкаясь на скептичный взгляд, — Анжела уговорила. Сказала, что ей нужен кто-то рядом.
— Зачем? Она и раньше на тусы заглядывала, как-то без тебя справлялась.
— Из-за Мела, — чуть понизив голос, доверительно выдала Белла. Понимания в глазах Кисы как-то не прибавилось. Тяжело вздохнув, Белла дополнила, — Она вроде решилась с ним встречаться. Или уже не решилась. Короче, я нужна была для поддержки.
— Походу это она тебе тут больше нужна для поддержки, — Белла сразу нахмурилась. Киса всегда был прямолинеен в высказываниях, и порой от правды в его словах становилось не по себе, — Нашла еще к кому обратиться.
— Думаешь, я совсем никчемная в плане отношений?
— Да при чем тут это? Просто, — Киса уселся на диван лицом к ней, облокачиваясь спиной о подлокотник, — Еще бы Риту попросила, чтобы весь клуб его воздыхательниц собрать.
Дошло до нее не сразу, но Белла удивленно вздохнула, поняв, что Киса намекал на давнюю неприятную историю, которую она старалась выкинуть из головы.
— Ты до сих пор помнишь?
У Беллы долго не было даже малейшего интереса к мальчикам со школы. Для одноклассников отношения были лишь игрой. Никто не знал, как в это играть, но всем хотелось попробовать. Девочки в туалете усиленно шушукались, перебирая возможных кандидатов, рассказывали о первом поцелуе. Белла подозревала, что многие девочки просто выдумывали, желая придать себе большую значимость.
В седьмом классе, когда все искали себе любовный интерес с особым усилием, ее посадили за одну парту с Мелениным. Егор был поэтичным парнем, который с задором мог рассказывать стихотворения, мастерски вживаясь в роль персонажей. И хотя Белла не общалась с ним близко, ее внимание он начал привлекать довольно давно. Мел был лучшим другом Анжелы, так что порой он вежливо здоровался с ней, спрашивал, как у нее дела, но не более.
Когда они стали сидеть вместе, Мел не стеснялся частенько во время уроков шепотом излагать ей свои соображения по поводу всего, что занимало его ум. Плюс ко всему шуточно комментировать преподавателей, не раз заставляя Беллу еле сдерживать смешки.
Егор казался настоящим революционным витком. Не влюбиться в порывистость его мыслей было невозможно. Белла с нетерпением ждала каждого урока, предвкушая разговор с новоиспеченным другом, пускай их общение больше походило на монологи с его стороны.
Ей все еще было страшновато открываться кому-то помимо Анжелы, и собственные изречения казались не такими интересными в сравнении с речами Мела. Тот, однако, не жаловался и часто внимательно ее слушал. Тогда Белла поняла, что Мел становился другим человеком, когда его внимание не было сконцентрировано исключительно на Анжеле.
Немного его внимания в ответ хватило, чтобы она начала представлять его как “того самого”, кто поймет, увидит ее по-настоящему. Долго эта идеальная картинка не продержалась.
То, что ее чувства невзаимны, Белла поняла, как только Анжелу пересадили за парту перед ними. Сначала Белла даже радовалась — у нее не было друзей кроме сестры, и ее присутствие рядом действовало успокаивающе. Первое время. Но Мел изменился, перестал тихонько обсуждать с ней что-то, часто даже не прислушивался к ее попыткам завязать разговор.
Его взгляд всегда обращался к каштановым локонам Анжелы, проходился по ее ровной осанке. Будь она на месте сестры, Белле было бы неловко от такого внимания. Но Анжеле вроде как нравилось. Она нередко разворачивалась к ним, перетягивая внимание Мела на себя и разрушая то особенное уединение, которое Белла так лелеяла.
Белла быстро осознала, что ее романтичные мечты обречены. И все же радовалась возможности хотя бы находиться рядом с понравившимся мальчиком. Она даже надеялась, что Мел одумается и все осознает, сделав правильный выбор. Не раз она представляла, как он пригласит ее на свидание прямо на глазах у сестры, заставляя ту кипеть от обиды. Все-таки представление о любви у них Мелом было схожее.
Так и существовал этот несчастный треугольник, пока не случилось то, что подорвало в Белле всякое желание влюбляться. Как всякая девочка-подросток, она считала своим долгом вести дневник, еще и таскать с собой его в школу. Дура.
Это было популярной темой среди девочек, и Белла трепетно относилась к хранилищу своих секретов: надежно закрывала книжонку на ключик, разрисовывала листочки дневника, подбирала красивые слова для своих записей.
Иногда она придумывала, что могла бы сказать Мелу, наберись она смелости, продумывала свои собственные маленькие монологи. Егора она нарекла своей музой, даже посвятив тому парочку стихотворений. Некоторые Белла писала прямо при нем, парень все равно не обращал внимания. Однако кое-кто другой заметил ее стремление к писанине.
У ее дневника был маленький ключик, который она всегда носила с собой. Белла умудрилась проколоться ровно один раз, случайно оставить его прямо на парте, рядом с пеналом. Этого хватило, чтобы испоганить все.
Вернувшись в класс после долгой перемены, Белла обнаружила Локона с ее дневником в руках. Он сидел на ее парте и громко зачитывал недавно написанный стих с признанием своих чувств Егору. Представление выдалось неплохое, полкласса хихикало над происходящим. Анжела смотрела на Беллу с презрением, поджав губы.
Первым порывом было подбежать и забрать несчастный дневник, но она не могла сдвинуться с места. Стыдно было даже просто стоять там, выслушивая, как ее стихотворения читают намеренно издевательским тоном, высмеивая ее чувства на всеобщее обозрение. Обида сестры была дополнительным ударом. Белла надеялась, что Анжела хотя бы постарается сказать что-то, попробует ее защитить. Но Анжела молчала, и ее реакция только подначивала Локона продолжать выступление.
— Ты в следующий раз лучше трусики покажи, а не запаривайся так над этими стихотворными пассажами. Может и перепало бы что-то, — не замедлил добавить Локонов, пролистывая страницу, — Мм, а что это тут у нас? Мел, мне так интересно слушать тебя, словно я наблюдаю за возникновением торнадо вживую. Ты кажешься таким не от мира сего, подарком судьбы. Мне о многом хотелось бы тебя расспросить, но каждый раз я не могу выдавить и слова, ведь вижу, что тебе не сдались мои чувства. Я словно ношусь с сундуком, где лежит мое сердце, только кому оно нужно. Ты бы скорее радовался, если бы все это писала Анжела.
Белла отступила к стене, пытаясь найти взглядом самого Мела. Тот сидел, вперившись взглядом в стол, притворяясь, очевидно, что не понимает сути происходящего. Мел не слушал. Он не хотел этого слышать.
Такая реакция Егора еще сильнее добила ее. Ему было неловко, что это происходит. Ему неважно было, что она там понаписала, неинтересно совсем. Он украдкой виновато взглянул на Анжелу, и в этот момент Белле захотелось исчезнуть отсюда или перестать существовать вовсе. Потому что гадко, ведь Мел даже сейчас думал не о ней.
— Да уж, ну ты и рифмоплет, Белл. Чего за сердцем то не следишь, а? Смотри-ка Анжел, может уведет щас твое торнадо, — над шуткой коротко хихикнула Рита, но быстро замолчала. Белле даже показалось, что она увидела во взгляде одноклассницы понимание, но она быстро выкинула это из головы. Эта точно к ней никакого сочувствия не проявляла никогда.
Белле захотелось плакать, но она вцепилась ногтями во внутреннюю сторону ладони, лишь бы не расплакаться при всех. Желание, однако, быстро улеглось, так как Локона скинули со стула, тот даже вскрикнуть не успел.
— Ты совсем? — Белла пораженно смотрела на истерично вопящего Локона и на нависшего над ним Кису.
— Заткнись уже, блять. Заебал воздух портить, — у Кисы голос начал ломаться ещё тогда, что вызывало зависть у многих одноклассников. От этого он уже казался более внушительным, и Локон, сдавшись, кинул дневник обратно.
— Да нужна мне эта графомания, — Киса ловко схватил дневник, страницы которого уже разорвались. Пара упавших листиков, которые она терпеливо разрисовывала вечерами, помялись и упали на пол. Киса попробовал их расправить, но тщетно. Они были уже сильно измяты, и мальчик виновато протянул ей оставшийся дневник. Белла только уязвленно прижала вещь к себе и выбежала из класса под трель звонка.
Еще урок сидеть с Мелениным, который все знал, было бы невыносимо. Белла не хотела плакать — от собственных слез она ощущала себя совсем жалкой. Лучше было цепляться за гнев. На Локона, на Мела, на Анжелу. Пальцы сдавили дневник, и ей захотелось выбросить его в окно прямо сейчас.
Дойдя до туалета, Белла вспомнила, что забыла рюкзак. О том, чтобы вернуться в класс и снова стать объектом смешочков, не могло быть и речи. Белла со злости пнула ногой ближайшую стену — в итоге только сильнее ударилась и ойкнула. Порыв ударить сильнее она вовремя подавила, не до такой степени она собиралась сегодня лажать. Даже выйти из себя нормально не можешь.
— Белка, стой, — она перепуганно оглянулась, уже пожалев, что задержалась на этаже. Неужели еще недостаточно над ней посмеялись? Она, конечно, ожидала, что кто-то пойдет за ней, но рассчитывала, что к ней выйдет сестра. И самую малость надеялась увидеть Мела. Может еще не поздно было хоть как-то исправить ситуацию?
Вопреки ожиданиям, к ней подбежал Киса, неся в руке синий рюкзак со значками британского флага, Биг-Бена и Микки Мауса. Тем летом их с Анжелой свозили в Лондон, и впечатления от путешествия еще хранились в памяти яркими картинками. Сейчас напоминание о приятно проведенном времени с сестрой только резануло сильнее — Анжела даже не попробовала за нее заступиться.
Ком обиды снова возник в горле, и Белла посмотрела на Кису почти замученно. Он и так обычно не давал ей спуску, искал любой повод лишний раз тыкнуть. Белла не знала, что его так в ней бесило, и выбрала тактику игнорирования. Тактика, очевидно, была не самая лучшая, потому что Кису ее подчеркнутое молчание раззадоривало еще сильнее.
— Да неравнодушен он к тебе, не принимай близко к сердцу, — однажды поделился с ней Мел, но Белла только фыркнула, не поверив.
— Скорее у него на меня аллергия.
Она уже перестала считать, сколько раз ей доставалось от такого неравнодушия. Вот она просто старается тихо просидеть урок, как учительница спрашивает, кто готов с заданием. Даже если та вызовет Беллу по фамилии, можно сделать вид, что это к Анжеле обратились, и промолчать.
— Белка у нас всегда отвечает на пятерки! — ей даже не нужно оглядываться, чтобы видеть довольную ухмылку Кислова. Она надеется, что учительница не отреагирует на выпад. Учительница, конечно же, вызывает ее.
Хрень, кстати говоря, полная. Белла отличницей не была ровно с того момента, как математика в средней школе начала ее добивать.
А сколько раз он вмешивался в ее разговоры с Анжелой или Мелом, заставляя Беллу неловко замолчать. Один раз она решилась рассказать Мелу, как ей понравился Джонни Депп в образе Суинни Тодда, когда резкий голос разрезал дружелюбную атмосферу.
— А ты любишь фильмы с кровушкой, белка? Только из нас пирожки не делай, — после таких выпадов Белла потерянно затыкалась, явно веселя его своей кислой миной. Кисе было весело провоцировать ее, даже если он досконально знал каждую реакцию.
Вот на школьной дискотеке она увлеклась, танцуя с сестрой. Черт ее дернул тогда надеть юбку.
— Бельчонок, трусы класс, но уточки, конечно, такой себе унисекс.
И после таких моментов Белла честно старалась просто избегать нахального одноклассника ради собственного спокойствия. Но сейчас Киса не злорадствовал. Забавно, он — единственный, кто вроде как за нее вступился сегодня.
— Ты забыла, — Киса протянул ей рюкзак почти неуверенно, и Белла быстро перехватила лямки, забирая свою вещь. Оставаться наедине с мальчиком, который прилично доставал ей в классе, было непривычно. Киса будто совсем подрастерял весь свой нахальный задор, уставившись на нее с каким-то непонятным ожиданием.
Белла понятия не имела, почему именно он пошел за ней сейчас. Она бы задумалась над этим, но сейчас все мысли касались смеха в классе, смятого дневника и обреченной влюбленности. Ей было легче смириться с тем, что она не нравится Мелу, когда об этом догадывалась только она — теперь же знали все, и от противного чувства раскрытой тайны хотелось выть. Или сильнее вцепиться в уже кровоточащие ранки на ладони.
— У тебя кровь, — она бы даже не заметила, если бы Киса не сказал, — Че за привычка, себя царапать?
— Не знаю, просто так легче, — Белла неожиданно разозлилась на собственную откровенность. С чего бы ей вообще этим делиться? Еще и с ним. Не дожидаясь ответа, Белла перехватила удобнее рюкзак и собиралась уйти, совсем забыв поблагодарить. Но Киса вдруг обежал ее, вставая чуть впереди.
— Ну ты чего? Из-за этого вопящего дебила реветь собралась?
— Нет, — как назло, именно сейчас слезы покатились по лицу. Наверняка она еще хуже выглядит, вся покраснела, носом зашмыгала. От осознания этого хотелось побыстрее убежать, но Киса почему-то не стремился ее пропускать, — Ну чего тебе? Хватит меня обижать!
Кислов даже замолчал, уставившись на нее так, словно она его ударила.
— Я не обижал, — Киса неловко топтался на месте и рассматривал ее внимательно, — Белл, я ж не мудак какой. Я ж тебя не доводил.
— Просто пусти. Не обижай меня, — оторопело повторила она, толком не вслушиваясь. Слова вырвались из нее почти мольбой, и короткие всхлипы начали учащаться.
— Белл, ну хорош. Я вообще не ржал, это все этот Локон всратый, — Белле было откровенно все равно, она старалась побыстрее успокоиться, но ничего не помогало. От присутствия Кисы в такой момент хотелось плакать еще сильнее, — Ну, Белл. Не реви. Чего ты так убиваешься? Да и вообще, нахер тебе Мел сдался?
Замечательно, он решил именно сейчас с этим пристать.
— Я все уже написала. Ты сам слышал, — Белла попыталась снова его обойти, но Киса упрямо перегородил ей дорогу.
— Нихрена он не торнадо, — если бы она не знала Кислова, подумала бы, что он обиделся. Но это было не в его характере, — Надо оно тебе, в поэзии с ним угарать. Тоже мне идиллия. Чего в нем такого? Не от мира сего, блин.
— Тебе не понять, — она не хотела этого говорить на самом деле, но с каждой минутой ей становилось все гаже. И без его подколок досталось.
— Значит, я красиво пиздеть не могу, много чести со мной балакать, да? Чёт твой подарок судьбы не торопится рюкзак нести и носиться с тобой зареванной, — в глазах Кисы сразу вспыхнул гнев. Таким он с ней не был. Даже, когда подшучивал, в его глазах всегда отражались лишь бесноватые искорки. Сейчас же перед ней был сосуд скопленной злости, неожиданно взорвавшийся.
— Так не носись, — Белла невесело усмехнулась, и Киса моментально замолчал, возникший гнев сразу как-то унялся в его взгляде. От выплеска собственных эмоций Белла перестала ощущать страх. Что он ей тут устраивать собрался? Ей и так плохо, — Мне от тебя ничего не нужно.
В этот раз Киса не пытался ее удержать. Несмотря на все, Белле почему-то становится стыдно, хотя он заслужил, тысячу раз заслужил за все свои прикольчики. Тогда почему ей так хотелось обернуться?
— Ну и катись. Тоже мне, птица важная. Неудивительно, что ты со своими стишками никому не сдалась, — громкий крик вслед становится последней каплей. Белла бежит и, уже не сдерживаясь, ревёт вслух. Кисе наверняка слышно, но ей плевать.
Тогда было плевать. Сейчас старые воспоминания разжигают непонимание и легкую грусть. После того раза Киса перестал ее дергать совсем, хотя порой она и ловила его взгляд на себе, ожидала подвоха, но ничего не было. Киса с ней почти не пересекался, да и она не лезла.
Сразу на следующий день после той заварушки она пересела к Илье Кудинову. После этого она старалась не сталкиваться лишний раз ни с Мелом, ни со всей его компашкой. Все улеглось довольно быстро, никто ее даже не дразнил из-за произошедшего. А сам Мел скорее всего выкинул это из головы в тот же день.
Только Анжела дулась из-за этого случая, долго не разговаривала с Беллой, вынуждая ту оставаться то в одиночестве, то в обществе одноклассниц, которые общались с ней только, чтобы списать.
Почему ты мне не рассказала? Почему именно Мел?
Белла действительно чувствовала себя виноватой. Тогда влюбленность Мела в Анжелу еще не была настолько явной и понятной всем. И все-таки Белле казалось, что она потопталась на чужой территории. Мел принадлежал Анжеле и так будет всегда, она лишь временная трудность.
Сестра простила ее только к их следующему дню рождения. Мел додумался устроить целое представление, поздравляя Анжелу по громкой связи в школе, награждая ее разнообразными эпитетами. Беллу он даже не упомянул и не поздравил позже, весь день торча вокруг Анжелы послушной собачонкой. Тогда-то Белла и поняла, что Киса был прав. Еле уцелевший дневник она выкинула в тот же день.