Warm, Rough, and Gentle (Тёплая, грубая и нежная)

      Я кое-что не совсем понимаю. Я уже много раз держалась за руки с Нацу, когда он оттаскивал меня от опасности, или когда я падала, или когда мы все держались за руки на острове Тенру. Он много раз касался моей кожи, совершенно платонически. Он хороший друг, поэтому в этом нет ничего необычного.       Так почему же в этот раз моё сердце колотится так быстро?       Это из-за обстановки? Да, отчасти это так. Мы здесь на пляже, просто прогуливаемся. Это не свидание, ни в коем случае! Просто... ну... наша миссия закончилась, мы пошли в отель, но ссора между Греем и Нацу начала раздражать Эрзу, а злить её — очень плохая идея, поэтому я схватила Нацу, просто потому что он был ближе ко мне, чем Грей, и сказал ему, что хочу прогуляться, так что он должен меня защитить. Глупо, я знаю. Я маг Хвоста Феи и могу сама о себе позаботиться. Однако Нацу не стал протестовать. Он просто улыбнулся, словно его спор с Греем был заранее спланирован.       А теперь... это!       Всё начиналось не так уж и просто. Мы шли по песку, огонь в его руке освещал путь, так как луна была всего лишь слабым пятном. Тем не менее, мы слышали пляжный фестиваль слева от нас и шум океанских волн справа. Мы застряли в центре, в нашей собственной маленькой сфере тишины. Я просто не знала, что мне сказать, и хотя Нацу обычно очень разговорчив, он тоже ничего не говорил.       Затем я почувствовала прикосновение. В этом не было ничего особенного, всего лишь его костяшки пальцев коснулись моих. Я отнеслась к этому как к случайному касанию, даже извиняться не стала. Затем его кожа снова коснулась моей, и на этот раз его мозолистый большой палец ласкал боковую сторону моей руки. Несмотря на то, насколько горячей была его кожа, это прикосновение заставило меня вздрогнуть.       Я оглянулась и, к своему удивлению, увидела, что Нацу нервно кусает губу. Он смотрел в сторону океана, пытаясь выдать эти прикосновения за случайные, и я поняла, что он ждёт моей реакции. Сердце колотилось так быстро, что я уже не слышала океана. Я слышала только то, как наши сандалии скользят по влажному песку.       Я раздумывала целых десять секунд, но позволила своему телу качнуться чуть ближе, так, чтобы мои пальцы коснулись его руки, от запястья до кончиков пальцев. Прикосновение длилось не более двух секунд, но это был мой молчаливый ответ ему.       И этого было достаточно.       В следующий раз, когда наши пальцы встретились, Нацу переместился на внутреннюю сторону моей руки, позволив нашим ладоням на мгновение сомкнуться. Я увидела, как его пламя слегка дрогнуло от неопределённых эмоций, и услышала, как он сглотнул. Такая робость в человеке, который, как я знаю, абсолютно бесстрашен перед лицом врага, заставила меня улыбнуться и почувствовать тепло внутри. Решив рискнуть, я сомкнула пальцы на его руке.       И вот мы здесь, молча прогуливаемся по пляжу, держась за руки.       Эта рука мне хорошо знакома, её прикосновения я ощущала множество раз, но сегодня, под звездами и полумесяцем, его рука кажется такой огромной, защищающей и властной. Он не отпускает её, хотя моя ладонь начинает потеть от нервозности. Его ладонь тоже горячая, и всякий раз, когда я смотрю на его профиль, я вижу, как он нервно трогает шарф. Время от времени я ощущаю дрожь в его руке, дрожь до кончиков пальцев. Каждый раз, когда это происходит, он крепче сжимает мою руку, уверяя себя в том, что моя рука всё ещё на месте.       Проходит добрых десять минут, прежде чем он наконец говорит: — Эй, Люси?       Его слова звучат мягче и глубже, чем обычно, как будто ему приходится сдерживаться, чтобы голос не сорвался. Я хмыкаю, потому что знаю, что моё горло слишком сжато, чтобы говорить.       — Мы можем... эм... больше держаться за руки?       Я слышу, как он тихо шипит, и я знаю почему. Он боится, что этот вопрос звучит глупо. Честно говоря, так оно и есть, но я не собираюсь говорить ему об этом. Я просто легко смеюсь и успокаивающе сжимаю его пальцы.       — Мы можем держаться за руки в любое время, когда ты захочешь, Нацу, — говорю я ему.       Наконец, он смотрит на меня. Я вижу шок и облегчение на его лице, и он испускает небольшой вздох, который, наконец, сменяется улыбкой. Его пальцы снова сжимают мои, и я понимаю, что это его способ молча поблагодарить меня.       После этого мы не разговариваем. Мы просто продолжаем идти, оба запертые в нервных мирах надежды и неопределенности. Я не знаю, что принесет завтрашний день, и даже не знаю, поцелует ли он меня до того, как мы вернемся в отель. Я не знаю, означает ли то, что он спросил, и то, как я ответила, что мы встречаемся. Это не имеет значения. Сейчас, в этот единственный момент времени, я счастлива просто держать тёплую, грубую и одновременно нежную руку Нацу.

Конец.