Мне помочь, Нил?

Глухую тишину прорезал визгливый скрип, оттолкнувшийся от серой керамики стен. Разбитые костяшки саднило смешно — в сравнении с разрывающей изнутри яростью и удушающим ужасом. Нил сильнее сжимал края раковины, силясь вырвать из сырой черноты уборной воздух и не впиться ногтями в собственную кожу, чтобы содрать скальп. — Мне помочь, Нил? — насмешливый шёпот над головой почти выдавил из Джостена остатки человечности. Но ему было нельзя срываться. — Что ты сделал? — на очередном грубом вдохе, который вызвал только смешок сверху. — Что.ты.сделал? — Что я мог сделать? Ты же держал себя в руках. Нил затрясся, наваливаясь на раковину и поднимая взгляд к зеркалу. Его встретила снисходительная, обманчиво ласковая улыбка и черные в полутьме глаза, где поминутно сверкали синие всполохи. Зубы затрещали. — Нил, ты можешь обмануть дорогого папочку, надменного петуха в костюме ворона, общественность, глупых лисов, но ты не сможешь обмануть меня. И себя тоже. Просто отдайся- — НАТАНИЭЛЬ! — Я сделал то, чего мы оба желали, — отражение, скрестив руки на груди, наклонилось ближе, и щеки Нила будто коснулась мягкая прядь глубокого оранжевого цвета. Сотрясаясь всем телом от напряжения, Нил замотал головой, лишь бы отогнать идиотское наваждение! Но в следующее мгновение его щеку огладили ледяные пальцы. Ноги подкосились. Бессмысленно. Его тело по ту сторону барьера застыло с хищной, не его усмешкой. — Я показал им, кто по праву должен занимает первое место, — цепи затянулись, и Нил устало принял их хватку. До того, как он упал во тьму, Нил услышал знакомый ласковый голос: — Если бы ты этого не хотел, не оказался бы сейчас по ту сторону. Предоставь всё мне, мой милый Нил.