Ошейник на твоей шее

Кровь слишком быстро бежала по венам из-за адреналина, который так и не выветрился из организма во время драки. По всему телу бежали мурашки от нескончаемого холода, который будто окутывал. Места, куда пришлись удары, уже были покрыты синяками и лениво, но надоедливо ныли. Влажные волосы все еще неприятно касались холодной кожи.     Алан никак не мог найти в себе силы разлепить сомкнутые веки. Ресницы мелко подрагивал из-за напряжения. Парня бил небольшой озноб. Его руки и ноги были привязаны к подлокотникам и ножкам стула, на котором он сидел. Приходилось сжимать кулаки, чтобы в конечном счете не отморозить пальцы. Голова все еще кружилась, как на карусели, вдобавок к этому громкий стук собственного сердца мешал нормально сосредоточиться. Откуда-то слышались голоса как из-под воды, но Алан совсем не мог разобрать слова, поэтому он попытался определить, что находиться вокруг него. Если не функционирует один из органов чувств, то остальные обостряются.     Алан медленно выдохнул спертый воздух из легких. Вокруг определенно было сыро: отчетливо чувствовался этот неприятный запах, от которого немного подташнивало. Так же это подтверждал отдаленный шум воды — как ручей или что-то в этом роде, но, скорее всего, Алан находился в закрытом помещении — звуков машин или города совсем не было.     Приложив огромное усилие, парень смог приоткрыть глаза. Маска все еще была на нем, что не могло не радовать. Пришлось пару секунд просто моргать, чтобы вернулся фокус зрения. Хотелось рукой протереть глаза, как после сна, чтобы сбросить всю сонливость, но руки сейчас были туго привязаны к стулу. Алан на пробу осторожно дернул конечностями. Узел был завязан профессионалом, такой быстро не развяжешь. Алан закатил глаза. Значит, его похитили. Восхитительно. Это, конечно, не единичный случай в его жизни, но обычно парень более осторожен и не дает кому-либо себя поймать. Он уже выяснил, что противник — или противники — опытнее и сильнее него. Просто так он не выберется.     Шея отказывалась подчиняться. Голова просто висела, подбородок почти касался груди. С тихим хрустом Алан откинул голову назад, тут же морщась из-за темных пятен перед глазами. Потребовалось еще пару секунд, чтобы отдышаться от такого резкого действия.     Над головой было что-то типа люстры — яркий холодный свет освещал ровно то место, где стоял стул, на котором сидел Кардинал. Он поежился из-за напряженной атмосферы. Алан постарался оглядеться так, чтобы не привлечь к себе случайно внимание, но глаза начали быстро уставать от быстрого передвижения. Но парень смог разглядеть огромные каменные стены. Пещера? Это заставило нахмуриться. Смутные сомнения начали кружиться в голове с лихорадочной скоростью. И прервал их только голос, оказавшийся слишком громким для тишины пещеры.     — Очнулся? — такой же холодный, как и дождь на улице.     Алан даже не услышал, как этот мужчина подошел к нему. Он стоял спереди — это было легко понять по тому, откуда исходил звук голоса. Алан постарался держать голову прямо и ровно. Ему нужно было как можно детальнее разглядеть своего похитителя.     Взгляд моментально уперся в до боли знакомую эмблему летучей мыши на фоне серой брони. Алан не смог сдержать фырканья.     — Бэтмен занимается похищением детей? — насмешка вырвалась сама собой. Алану пришлось прокашляться — его голос звучал просто ужасно: хриплый и грубый, будто он не пил жидкостей пару недель. Горло ссадило из-за такого напряжение. Алан просто надеялся, что он не заболеет.     Мужчина — Бэтмен — Брюс Уэйн ничего не ответил, но сделал шаг вперед, так же внимательно рассматривая неизвестного линчевателя. Его пристальный взгляд нервировал даже сквозь белые линзы маски. Алану стало мерзко от такого внимания, и он не скрывал этого.     Неожиданно из темноты к Бэтмену вышло еще два человека, и тут Алан немного поднапрягся. Может, если бы тут был один линчеватель, Кардинал смог бы выкрутиться и сбежать, но три? Слишком много внимания, слишком мало свободы действия. Значит, все было спланировано с самого начала. И где Алан с отцом так прокололись? Или, скорее, только Алан. Непроизвольно всплыло воспоминание о встрече с Красным Колпаком в театре. Наверное, именно это и стало точкой невозврата. Алан изнутри прикусил щеки, чтобы не выругаться. И его коммуникатор выкинули.     — Так, значит, похищение детей? — повторил свой вопрос Кардинал, усмехаясь, и сел более расслабленно. Никогда не нужно выдавать своей паники — это может сыграть очень злую шутку.     Помимо Бэтмена в пещере были Робин и Найтвинг. Ну, хоть не Колпак, что самую малость успокаивало Алана, хотя выше перечисленные не менее опасные противники.     — Ты не санкционированный линчеватель, который разгуливает по улицам моего Города, — стальным голосом произнес Бэтмен, нагоняя привычный ужас. Алан выгнул бровь, хоть под маской этого и не было видно. — Ты возомнил себя героем?     — Ну, знаешь, я хотя бы не похищаю детей, — скептично ответил парень. На лице Бэтмена не дрогнула ни одна мышца.     — Это не похищение, — вмешался Найтвинг, — допрос.     — Поэтому я привязан ко стулу? — Алан дернул руками.     — Мера предосторожности.     — Ну, конечно, — он пробурчал себе это под нос. — Дайте угадаю… — Алан хмыкнул. — Неизвестный герой-подросток появляется на улицах самого преступного в мире города… — Алан медленно обводит глазами линчевателей. — В тоже время, когда сюда вернулся Красный Робин…     Летучие мыши заметно напряглись.     — И вы думаете, что я либо очередной сумасшедший, который смеха ради одевается в цвета светофора… — Алан ухмыльнулся. — Либо я шпион, которого подослали к… — тихий смешок эхом разнесся по пещере. — К Тиму Дрейку. Я прав?     Робин дернулся в сторону стула, сжимая кулаки, — он явно хотел нанести удар, но Найтвинг смог удержать его на месте. Алан довольно усмехнулся.     — И больше у вас нет теорий? Серьезно? — Кардинал разочарованно вздохнул, будто ожидал от них большего. — «Величайший Детектив в мире» и не смог понять очевидного. Я неприятно поражен, признаться честно. Понятно, почему Голова Демона отдал этот титул Красному Робину.     — Что тебе известно? — голос Бэтмена стал ниже, руки непроизвольно сжались в кулаки под тканью плаща. Внутри все кричало, что все они, что Тим в опасности. И опасность эта сидит прямо напротив, привязанная к стулу. Ра’с? Его шпион?     — Смотря, о чем именно ты спрашиваешь, — менее азартно произнес Кардинал. — Ваши силы и способности? Да. Ваши враги? Естественно, — Алан закатил глаза. — Миллиардер Брюс Уэйн, делающий все на благо своего города, но не своей семьи. Как драматично.     Алан отвернул голову в сторону, чтобы прокашляться. Его легкие протестующе заныли. Видимо, он все-таки заболевает.     — Дик Грейсон — звезда многих журналов, первый Робин, создавший недосягаемый образ.     Дик поморщился. Слова казались ему смутно знакомыми.     — Дэмиан Уэйн. Внебрачный сын Брюса Уэйна, готовый на все — даже на убийство своей семьи, — чтобы что-то кому-то доказать. Избалованный мальчик, который считает, что все ему должны. Разве ты не слишком взрослый для этого костюма? — Алан кивнул в сторону Дэмиана, его костюм Робина.     Дэмиан стиснул зубы и, поддаваясь эмоциям, вырвался из хватки Ричарда, все же нанес удар. Глухой стук на секунду оглушил Алана, как и острая боль в щеке от тяжелого кулака. Из носа начала медленно капать кровь. Она стекала по губам, оставляя металлический привкус.     — Я знал, что ты вспыльчивый, но… Вау, настолько? — Алан постарался засмеяться, но был вновь прерван кашлем. Адреналин ударил в голову, заглушая все наставления о том, как нужно себя вести в плену. Желание высказать все, что парень думает о Уэйнах, взяло верх. Язык и голос попросту не слушались мозга, продолжая действовать автономно. — Я думал, бомба замедленного действия в вашей семье — это Джейсон, но, кажется, я ошибался.     Найтвинг успел перехватить руки Робина до того, как тот снова ринулся на их заложника. Дэмиан скрипел зубами и ругался по-арабски, как обычно делал, если сильно злился.     — Хотя, может это все яма Лазаря? — Алан задумчиво пожал плечами и, наклонившись к своему плечу, постарался стереть кровь, чтобы она не попадала на губы, но он лишь сильнее ее размазал. — Черт… Так что вам от меня нужно? Хотите допросить? Ну, попробуйте.     Парень поудобнее уселся на стуле, зная, как сильно это вальяжное действие злит линчевателей.     — Чего молчите? — он вновь выгнул бровь.     Бэтмен медленно подошел к Алану, глядя на того сверху вниз, и резко дернул за влажные волосы так, что голова юноши откинулась назад. Шею больно защемило, и Алан не сдержал шипения. Сквозь белые линзы их взгляды пересеклись. Брюс мог видеть всю сдерживаемую злость и страх на дне глазниц. Он одним неожиданным движением сорвал с лица Кардинала маску. Тихий вскрик наполнил пещеру. Маска всегда крепилась на специальный клей, который можно растворить только специальной жидкостью, хотя вода делает его менее прочным. Видимо, влажность пещеры сыграла злую шутку. Алан зажмурился, пытаясь не очень сильно сжимать челюсти, чтобы не сломать себе зубы от боли. На том месте, где маска соприкасалась с кожей на клее, остался красный след, так ярко выделяющийся на фоне светлой кожи. Пару капель соленых слез прокатились по щекам Алан. Эта боль похожа на удар розгами по спине или холодный ожог — сам Алан ничего из этого никогда не испытывал на себе, но его воображение неплохо справляется с визуализацией.     Найтвинг, не скрывая, неприятно поморщился. Он знает, как больно вот так срывать маску с лица. Дик много раз попадал в плен, где с него срывали то, что защищало его личность. Иногда вместе с маской отрывалась и кожа, если на клей не действовала никакая жидкость. Из рваной раны текла густая кровь, от которой по всему телу проходили мурашки. Дик почувствовал эфемерное чувство тревоги и потребность в помощи ребенку, но с усилием заставил себя стоять на месте и не двигаться. Если ребенок все же окажется шпионом, то лучше не оказывать ему помощи. Но вид слез боли и красного следа делал хуже. Дик поджал губы и как трус отвел взгляд на металлические полы пещеры.     Брюс же не проявил ни единой эмоции: все такое же каменное лицо. Казалось, ему было все равно, что он только что причинил неимоверную боль подростку. Но внутри тела все бушевало. Брюс не знал, чего ожидать от этого ребенка. А если он мета? Тогда какая у него сила? А если сейчас с потолков пещеры выпрыгнет подкрепление в виде ассасинов Ра’са? Слишком много вопросов и слишком мало ответов на них. Лишь на секунду перед глазами Брюса пронеслись ужасные картинки: на месте неизвестного подростка поочередно мелькали силуэты всех его сыновей, одетых в фирменные цвета Робина. Они так же сидели привязанные к стулу, пока по их лицу текли слезы и кровь, а в глазах был животный ужас. Брюс с усилием зажмурился, сбрасывая это наваждение. Бэтмен снова подошел к парню и дернул его за волосы. Тихий болезненный стон оказался слишком громким для пещеры. Кровь продолжала лениво капать из носа Алана, но уже не на колени, а на пол, ярко выделяясь на сером фоне. В воздухе витали запахи сырости и металла. Карие глаза блестели и будто остекленели из-за стоящих в них слез. В них горел пожар ненависти.     — Кто тебя подослал? — угрожающе произнес Бэтмен.     Алан показательно сжал губы, прищуриваясь.     — С какой целью ты пришел в Готэм?     Рука в перчатке начала медленно сжимать мокрые пряди волос в кулак.     — Что тебе от нас нужно?     Голос постепенно переходил со спокойно-нейтрального тона на угрожающе-шипящий.     — Кто ты такой?     Рука резко, но коротко дернула голову Алана за волосы, будто надеясь так его заставить говорить. Парень продолжал молчать, сжимая до побеления губы.  Кровь оставляла после себя красный след на подбородке.     — Чей ты шпион?     Брюс натянул длинные волосы и вновь дернул, так что голова непроизвольно отклонилась назад с тихим хрустом костей. Обычно такой хруст вызывал приятную боль и последующее облегчение, но сейчас это вызвало лишь тупую боль в шее.     Дик напряженно смотрел то на Брюса, то на подростка. Его не могла не напрягать излишняя жестокость отца. Обычно тот действовал более рационально, никак не поддаваясь эмоциям. Но сейчас они словно охватили его разум. И то, что кожа ребенка постепенно бледнела, пугало. На ее фоне иссиня-черные волосы очень резко контрастировали.     Дэмиан стоял возле брата и, сложив руки на груди, все сильнее и сильнее сжимал свои плечи. Капюшон был снят, так что можно было легко прочесть эмоции на лице. Через маску было понятно, что Дэмиан неотрывно смотрел на жестокую картину перед ним. Он ожидал, что ребенок будет кричать, умолять его отпустить, но тот упрямо молчал, более не обращая своего внимания на «зрителей» шоу, где он был в главной роли. Дэмиан ждал и где-то в глубине себя надеялся, что темные глаза подростка переместятся на их с Ричардом фигуры, глаза, полные мольбы и отчаяния. Но этот Алан продолжал прожигать взглядом Бэтмена — его белые линзы, сдерживая все ругательства и крики боли в горле.     — Что тебе нужно от моей семьи? — еще раз повторил Брюс уже более громко, вместе с тем в очередной раз дернув за волосы.     Голова Алана раскалывалась не только от боли на скальпе, но и от давления, с которым на него обрушивался каждый вопрос. Словно гиря, неожиданная упавшая с неба тебе на голову. Запах и привкус крови сводил с ума — Алан ненавидел эти особенности крови, хоть и выработал к ним привычку терпеть.     По мере того, как рука Брюса натягивала волосы, сжимались кулаки Алана. Уже через перчатки чувствовалось, как тупые ногти впивались в кожу ладони, оставляя на ней глубокие следы полумесяцев. Слезы, что так и не перелились через края век, начинали приносить физическую боль. И в носу уже кололо.     Наконец последний заданный вопрос стал той самой каплей в чаше.     — Да пошел ты! — громко, четко, с ненавистью и болью крикнул Алан, дергая головой в сторону.     Брюс, немного удивившийся ответу, растерялся, и этой секунды хватило, чтобы ребенок высвободил свои волосы.     — Что мне от вас нужно?! — крик сокрушил обычно тихую пещеру. — Ничего! Ничего мне не нужно от твоей так называемой семьи! — Алан сплюнул скопившуюся во рту кровь. — Ты чертов лицемер! Говоришь о семье, но при этом игнорируешь своего сына! Игнорируешь все моменты, когда его чуть не убили другие твои дети! Это нормально, по-твоему?!     Алан дернул руками, как обычно делал, когда его тело охватывали эмоции, но веревки грубо проехались по поверхности кевлара.     Найтвинг оттянул Бэтмена за руку на пару метров от стула. Напряженность чувствовалась в каждой мышце и ткани.     — Чего мелочиться. Все вы — жалкие лицемеры! — Алан продолжала свою тираду, в которой выражал все то, что чувствовал по отношению к Уэйнам. — Ой, это же так просто — заменить одного брата другим! — он сделал голос тоньше, как бы парадируя, но все равно в нем чувствовалась несдерживаемая злость. — Ой, это же так легко — обвинить кого-то в том, что он занял твое место. Ой, это же так легко — вышвырнуть члена своей семьи на порог ваше дома! Вы яро доказываете, что семья для вас превыше всего, но так легко отказываетесь от этих слов, если дело касается одного человека!     — Тим… — неслышно прошептал Дик, осознавая сказанные слова с другой стороны.     — И не важно, что он кучу раз чуть не умирал за вас кучу раз. Что он много раз спасал вас. Что делал все для вас, забывая о себе! Он лишился селезенки, спасая своего гребаного отца, а тому было плевать!     Эти слова уже были подобно пощечине для Брюса. Тема его «смерти» была очень сложной и почти запретной в их семье — многое изменилось за время его отсутствия, и это уже нельзя никак исправить. Посвященность этого парня в такие личные подробности их семьи заставляли сомневаться в том, что Тим мог бы так просто их кому-то рассказать. Об этом знал маленький круг доверенных людей.     — А то, что все считали его сумасшедшим, когда он был прав! — напомнил Алан. — А кто-то просил прощения? — он, сжимая зубы, смотрел прямо на «героев». — Нет, — он сам ответил на этот вопрос. — Вы мните себя «семьей», но семья — это люди, которые всегда тебя примут, всегда тебя поддержат, несмотря на все трудности. Вы лишь жалкое подобие семьи, и не заслуживаете такого человека, как Тим. Фамилия Дрейк всегда будет для вас исключением, — он практически выплюнул эти слова, зная, какие они жестокие, какие правдивые. — Это подтверждается даже сейчас.     — Что… — растерянно и непонимающе спросил Дэмиан. Он неосознанно сделал маленький шаг назад.     — Вы нарыли мою биографию. Отлично, — без тени похвалы сказал Алан. — Семья «детективов» не может сложить «два плюс два»?     — Самюэль Питер Дрейк… — проговорил знакомые слова Брюс, пытаясь найти в них смысл.     — Он даже оставил вам чертовы подсказки в очевидных вещах, но вы их благополучно проигнорировали, как, в принципе, всегда, — Алан наклонился вперед — как позволяли веревки на руках и сам стул.     Дик не смог сдержать прерывистого вдоха.     — Дошло? — пренебрежительно заметил Алан.     — Твой отец… — Дэмиан не решился договорить. За него это сделал Брюс:     — Тим Дрейк, — он тяжело взглотнул.