Осень, я опять лишён покоя

Солнечный, и неожиданно тёплый Санкт-Петербург встретил Антона своими яркими лучами солнца, которые отражались в лужах после прошедшего ночью дождя. На вокзале пахло так, как обычно пахнет в таких местах: поездами, подземными переходами и метро, которые надо пройти, чтобы наконец выйти в город. Особой причины ехать в Питер не было, ведь съёмки обычно проходили в Москве. Да и съёмки эти на ближайшее время отложены, ведь выпуски для нового сезона Импровизации уже отсняли, а до Громкого вопроса, Контактов и Историй есть ещё как минимум неделя. И по сути, не в съёмках дело было. Через солнцезащитные очки оглядев вокзал, Шастун закинул на плечо рюкзак и направился к выходу с вокзала. В этом приезде не было ничего особенного. Антон просто соскучился. После съёмки Громкого вопроса с Алексеем Смирновым, Арсений практически сразу улетел в Северную столицу. Конечно, прощание получилось скомканным: Попов клюнул Антона в щёку на прощание и вылетел из гримёрки, ибо вот-вот, и опоздал бы на самолёт. Шаст всё понимал, и никакой обиды не было. Но на душе сразу стало тоскливо и одиноко. А ведь он надеялся, что будет хотя бы немного времени побыть вместе, наедине. Хотя бы чуть-чуть. Но увы и ах, не всё получается так, как хочешь. Спустя полчаса после уезда Арса, Антон получает сообщение от него же. Ты прости, не очень получилось. Торопился. Позвоню, как смогу😉 После этого сообщения стало чуточку лучше. Уже вечером того же дня, они разговаривали по видео: один, лёжа на синем диване в Москве, и второй, сидя на кухне с кружкой кофе. — Вот зачем ты так рано уехал? — Спросил тогда Антон. — Так надо было, Тош. Следующий самолёт был только ночью. Это и тебя тревожить с просьбой остаться на пол ночи, потом я бы тебя случайно разбудил. Ты и так спишь не очень. — Кто сказал, что ты меня тревожить будешь? А разбудил.. ну разбудил и разбудил бы, не страшно. Арсений тогда лишь пожал плечами. После этого оба молчали. Но это не было напряжённым молчанием. Это было то молчание, где уютно каждому. Где слова особо не нужны, а важно присутствие. Это было дня четыре назад, а кажется, будто прошла вечность. Ведь когда любишь человека, дни без него кажутся бесконечно длинными. И сейчас, не смотря на то, что с виду Антон кажется хмурым, в душе лишь стремление увидеть любимого человека. По этому и идёт Шаст быстрыми шагами. Всё готов сделать: и тысячи километров проехать, и с ордой фанатов сфоткаться, и в множестве проектов отсняться, работая наизнос, только бы рядом оказаться. Антон шёл в сторону метро, уже предполагая что скажет Арсу, если вдруг заблудится в Питерском метрополитене. В подземном переходе стало слышно, как какой-то мужчина поёт и играет гитаре, а перед ним лежит чехол с гитарой, в который накидана мелочь. — ... Осень, в небе жгут корабли. Осень, мне бы прочь от земли. Там, где в море тонет печаль. Осень, тёмная даль. Шастуну сразу же вспомнились плохие песни с Айдаром и та самая переделка "Что такое осень? Блять, загугли". Антон улыбнулся уголками губ, вспоминая, как тогда над этим смеялся. — Что такое осень? Это камни. Верность над чернеющей Невою. Осень вновь напомнила душе о самом главном: осень, я опять лишён покоя. Антон никогда в эту песню особо не вслушивался, но сейчас что-то заставило его задуматься над текстом песни. Даже если быть точнее, над этими строчками. А ведь и вправду: Шаст сейчас в Петербурге, приехал к Арсению из-за того, что скучает. И без этого графа всё по другому. Сон более беспокойный, нету мотивации, настроения и желания что либо делать. Проще говоря, Антон лишён покоя. Прямо как тот человек, от лица которого поют в оригинальной песне группы "ДДТ". Но одно различие между ними есть. Тот человек будто не знает, как избавиться от ощущения беспокойства, а Антон знает. Знает, что всё, что нужно - это Арс. И большего не надо. Маршрут метро выучен не сказать, что хорошо, ибо ездит в Питер к Попову не часто, но примерно Шастун его знает. Пройти к самой станции метро не доставило труда. Всё таки, сам в Москве живёт, в метро уже ездил. И нужный поезд как раз приехал быстро. Ехать до нужной станции семь остановок. Заметив свободное место, Антон сел на него, закинув ногу на ногу и достав телефон с наушниками. Шаст зашёл в чат с Арсением. Сразу на глаза попалась вчерашняя переписка. Приезжай, встречу с распростёртыми объятиями)

С радостью! Ща, билеты посмотрю.

Ок

Завтра приеду где то в 16 часов.

Жду!!! Антон с улыбкой на лице перечитал эти сообщения, после чего быстро набрал короткое "Я скоро буду.", и надев наушники включил музыку. Ответ пришёл почти сразу. На экране высветилось "Увижу - заобнимаю до смерти)))". Такое тёплое и родное. Некоторые пары спорят, мол, нет я тебя. Шастун никогда так не спорил, но знал, что Арса ждёт такая же участь. Хотя участью это не назвать. Скорее Рай. Ведь как по другому можно назвать то ощущение лёгкости и счастья, когда оказываешься в объятиях любимого человека? За семь остановок Антон чуть не задремал. И как только назвали нужную комику станцию, он вылетел из вагона. Эскалатор, дверь, и он на улице. Не верилось, что уже скоро, совсем скоро он увидит Арсения. Своего Арсения. Такого родного, любящего, готового помочь в трудной ситуации Арсения. От одной только мысли о скорой встрече сердце начинало биться сильнее. До дома Попова нужно было идти минут десять-пятнадцать. И это время Антон сократил быстрым шагом. Ибо осталось совсем немного, так чего растягивать время? Улица, парадная, лифт, и вот наконец.. У Антона дико колотится сердце. Он снова увидит Арса, прямо сейчас. Шастун нажал на звонок двери. За ней послышались торопливые шаги. Два щелчка замка. Попов, увидев Антона, сразу же взял его за руку и затащил в квартиру, обнимая. Шаст же, быстро закрыв входную дверь, обнял в ответ. Крепко, чувственно, как обняли и его. — Наконец-то. — Тихо произнёс Арсений куда-то в шею Антона. А Шастун ничего не говорил. Он лишь обнимал, впервые за день расслабившись. — Мне тебя не хватало. — Шатен зарылся носом в тёмные волосы Попова. — Мне тебя тоже. Арс ещё несколько минут обнимал Антона, крепко, как и обещал. Но Шастуну это никаких проблем не приносило. Он был даже рад находиться в объятиях любимого человека. Попов отстранился и посмотрел Антону в глаза. Зелёная радужка переливалась в лучах солнца ярким цветом, а сами глаза будто светились, но далеко не от солнца. Антон был не то что рад, он был счастлив быть снова с Арсением. Попов положил ладонь на щёку Шастуна, медленно подался вперёд и нежно прикоснулся своими губами к мягким губам Антона. Это был нежный поцелуй, в который были вложены все чувства. Вся любовь, вся забота, всё то, что не сказать словами, ибо описать невозможно: настолько сильны их чувства друг к другу. Арсений второй рукой приобнял Антона за талию, а Шастун положил обе руки на плечи брюнета. Оба не верили, что снова видят друг друга. А ведь прошло всего лишь каких-то четыре дня. Но для них даже четыре дня - это много. Много - даже мягко сказано. Они отстранились друг от друга, счастливо улыбаясь и не выпуская друг друга из объятий. — Пройти то хоть дашь? — Антон не хотел отстраняться, но стоять на пороге было как-то не правильно. Арсений усмехнулся и отстранился. Шастун облокотился рукой на стену, снимая кроссовки, а затем снял джинсовку и повесил на крючок для одежды. Помнил, что Попов не терпит беспорядка. Но они оба знают, что через день вещи Шаста будут валяться по всей их спальне, а Попов будет в который раз любя отчитывать за это. Арсений всё это время наблюдал за Антоном, убеждаясь в сотый раз, что этот парень - хотя уже не парень, а мужчина, но Попов всё равно считал его парнем - очень красив, очень любящий и тот, что любит в ответ. Любит сильно и если появится возможность - сразу же примчит, будет рядом всегда, что бы не случилось. Потому что любит. Любит и сильно скучает, когда не рядом. Так же сильно Арсений любит Антона. Шастун прошёл в глубь коридора, и сразу же снова обнял брюнета. Так же крепко. — Ты настолько соскучился? — Попов вновь обнял Антона, немного поглаживая большими пальцами по спине. Шатен кивнул головой. — Знаешь, я тоже. Они стояли молча в коридоре, обнимаясь, и наконец никуда не спеша. — Сюда подходит фраза "Я не хочу тебя отпускать". — Арсений слегка отстранился, и поцеловал Шаста в нос. Тот же посмеялся и согласился, ибо замечено верно. Солнце только заходило за горизонт, несмотря на шесть вечера. Своими лучами оно озаряло все комнаты, и некоторые лучи попали и в коридор, прямо на них, как бы выделяя: «Вот, смотрите, это настоящая любовь!». И это была правда, ведь кто сорвётся в другой город, за несколько сотен километров ради того, чтобы увидеть любимого человека? Только тот, кто любит. Порой они сами ловили себя на мысли, что чувства настолько сильные, что их невозможно описать словами. — Когда нибудь мы точно съедемся. — Пробубнил Антон куда-то в волосы Арсения. — Подожди, а эта квартира? — Попов слегка отстранился, смотря на Шаста со слегка нахмуренными бровями. Антон закатил глаза, после чего сказал: — Посмотрим. Ну сам согласись, что вот так вот ездить друг к другу из города в город не очень удобно. Арсений тепло улыбнулся, заражая своей улыбкой и Антона. — Ты прав. Повисло молчание. Они даже не заметили его, просто стояли и молчали, потому что друг с другом им было достаточно и тишины. — Ну так что? — Поинтересовался Антон, надеясь на точный ответ. — Посмотрим. — По голосу было слышно, что Арсений улыбался. — Иди ты, а. — Шастун вновь зарылся носом в тёмные волосы Попова, тоже улыбаясь. Несмотря на километры, что разделяли их, они плюнули на это, и сейчас стоят счастливые, обнимаются. И оба сейчас уверены: теперь никто не лишён покоя.