Amore Mio Aiutami

Оставшийся день прошёл как в тумане для Леоне. Чувство было такое, будто бы земля ушла из под его ног и он до сих пор падал в бездну бесчувствия. Так он себя чувствовал лишь по утрам после холостой свистопляски или тяжёлого задания. Воздух стал вязким. Чувство потерянности в последнее время стало частым спутником Аббаккио, но именно сейчас он особенно сильно чувствовал его внутри, тяжёлым камнем или жидкой кислотой, было не важно. Ему было не привыкать к мыслям о том, что его жизнь прожита неправильно. Конечно, он же настоящий герой сейчас, ужасно правильный слуга Дона, но что было до этого? Разве его жизнь до этого опыта, до этой неправильной любви была «правильной»? Всю жизнь он стыдился себя, своих чувств, своих эмоций. Всё время тянул до последнего, откладывал. А как только устроился на уважаемую работу, совершил роковую ошибку. А теперь даже не может принять собственные чувства, сидит уже полдня оставленный Джорно в его же комнате на чужой продавленной кровати и размышляет о «правильности». Как будто он только и мечтал об этом. Интересно, а что бы сказали его родители, если узнали бы, чем он занимается? Кого любит? Какие у него цели? Он же всю жизнь упорно старался искать их одобрения, чтобы получить в ответ натянутое «что-то». А сейчас, когда его чувства рвутся из груди, он не знает, как стерпит одно смазливое лицо как минимум на несколько дней, почти один на один. Он даже не думал о целях поездки, о каком-то десятом по счёту Доне, из которого будут выбивать признания о причастности к наркотрафику. Какое ему было до этого дело, когда рядом будет находиться изящное тело, которое он бы предпочёл видеть не на кресле Дона, а скорее на любой горизонтальной поверхности поблизости него. Ну что за чёрт... Только Аббаккио одёрнул себя от своих мыслей, в коридоре послышался шум и чьи-то неравномерные шаги. Леоне подумал о том, что засиделся в этом несвятом месте и вспомнил, что почти ничего не ел сегодня. Выйдя из комнаты он поплёлся на кухню, на которой сидел Миста и сосредоточенно курил за столом, даже не открыв окно. – Какого чёрта тут происходит? Окно бы хоть открыл. – Даже несмотря на то, что Леоне часто курил, сейчас его от запаха табака только тошнило. Гвидо окинул его быстрым взглядом и проигнорировал. В обычное время Аббаккио устроил бы скандал на ровном месте из-за такого похуистического отношения, а сейчас сил не было снова собачиться. Он открыл окно на распашку, но не получил ожидаемого облегчения от свежего воздуха и холодного ветра, как будто что-то внутри сдавливало его дыхательную систему и мешало вдохнуть в полную грудь. Он только и мог открывать и закрывать рот, как рыба. Миста просто молча наблюдал за этим. – Джорно сказал мне о том, что вы уезжаете. – Гвидо затушил сигарету о пепельницу, но вставать из-за стола не спешил, как будто выжидая реакции Аббаккио. – Когда? – Как только Леоне спросил это, сразу подумал, что это самый идиотский вопрос в этой ситуации. – Час назад. Куда-то торопился как всегда. Зато сказал, что хата будет на мне, в то время как работа на Бруно. – Аббаккио просто смотрел на него и ждал, когда он закончит, но внезапно Миста нахмурился, как-будто серьёзно задумывался над чем-то (что редкость для него) и вперился в него странным взглядом, как будто узнал что-то, что сам не одобрял. Ну, или у Леоне максимально уже поехала крыша, чтобы самому трактовать чужие взгляды, до которых ему не было дела. В любом случае, Гвидо просто встал и молча поплёлся в свою комнату. Леоне затошнило. *** – Я никуда не поеду. – Аббаккио стоял посреди большого безвкусного кабинета, всё в котором было сделано на заказ Джорно. Стоял на таком же ненавистном и безвкусном ковре, который лежал на полу у Джованны в комнате. Смотрел на его изрядно бесящее лицо. В тот момент он пытался выцепить ненависть ко всему, что хотя бы на долю касалось блондина. – Аббаккио, мы вроде бы уже обсуждали этот вопрос, или я не прав? – Он вольготно сидел на своём кресле, закинув ногу на ногу под столом и теребив ручку в руке. Взгляд у него не сулил ничего хорошего. – Если не ты, то.. кто? – Да кто угодно! – Сорвался Леоне, повысив голос, – Наранча, Миста, Фуго! Даже Буччеллати подошёл бы на эту роль больше, чем я! Мой стенд почти бесполезен, ты сошёл с ум... – Прекрати. – Джорно оборвал его и встал из-за стола, но в его голосе не было злости. Он изящно обошёл стол, и приблизился к Леоне на расстояние одного шага. Аббаккио взглотнул и попытался отшатнуться, но Джованна резко схватил его за руку. За последнее время он достаточно подрос и подкачался даже для того, чтобы удержать Аббаккио на руках, но сейчас Леоне не сильно сопротивлялся его хватке. Он посмотрел в светлые глаза на против, которые теперь казались чёрным омутов с пляшущими чертями и хитрым прищуром. Этот блондин просто смотрел на него снизу вверх и на секунду его уголок губ приподнялся, изображая ухмылку. Вдруг он отпустил руку Аббаккио и резко притянул его к себе лицом к лицу так, что до него оставались считанные сантиметры, и чуть нагнув его за шею к себе, начать шептать ему на ухо горячим шёпотом. – Да ладно, ты разве не хочешь? – Не хочу. – Даже произносить маленькие фразы для Леоне сейчас было испытанием, сердце гулко стучало, дыхание сбилось. Он не знал, куда ему деть руки при таком почти тесном контакте, и решил воплотить своё желание поместить хотя бы одну руку блондину на талию. – Никто не справится с этим так хорошо, как ты, я то знаю. Ты хочешь поспорить со мной? Или ты боишься меня? – Он говорил не как босс с подчинённым, а как чёртов змей искуситель с обомлевшей от всего этого жертвой запретного плода из библейских мифов. – Не боюсь. Вдруг позади них открылась дверь. Леоне как ошпаренный отпрыгнул от Джорно на несколько шагов, тот же остался стоять на том же месте, как будто ничего не произошло. На пороге стоял Миста.