Затмение

— Вселенная была снова переписана... Значит ли это, что здесь зародился кто-то ещё столь могущественный? - недоумевает Ками, вращаясь вокруг огромной золотой сферы, наблюдая за трещинами. Попытавшись как-то восстановить это, у него ничего не выходит. Вместо этого его недалеко откидывает огромный поток золотой силы, заставив немного впасть в панику. — Что за-! — Неужели ты забыл, когда это происходило в последний раз? А я помню все разы, когда это происходило... - голос был до жути, даже можно было сказать до тошноты знакомым, поэтому когда блондин быстро оборачивается, то сразу замечает Шэньяна, который находился вверх тормашками. Кажется, как будто он медленно падал куда-то "вниз", хотя низа, как такого, здесь совершенно не было: лишь какое-то белесое пространство с огромным, золотым шаром из разных скопившихся стихий. — Что происходит? Юйди, во что ты вмешался? Ты изменил что-то, но почему?! - испуганно тараторит юноша, быстро приблизившись к треснувшему шару. — Потому что я помню, зачем я повторял это.. И заставлял страдать КАЖДОГО снова и снова.. - криво ухмыляется фиолетовоглазый, показывая свои острые зубы. Глаза сверкнули далеко не по-доброму, будто бы пытаясь сжечь взглядом. — Я не верю этому! Твоя душа должна была быть заточена навечно в вечных льдах, а затем и вовсе исчезнуть из Ниндзяго навсегда, отправившись в свой мир, но этого не произошло! Почему?! - Ками был совершенно недоволен, и даже напуган неожиданным и нежданным появлением Юйди, который всё также медленно падал вниз, на лице которого расплывалась улыбка всё больше и больше. Нет, что-то здесь было не то. Как будто это был не он, как будто это был лишь сон или иллюзия, как будто... — Это то, что ты никогда не сможешь понять в полной мере, Ками. Это смешение всех человеческих чувств и эмоций воедино... — треск. Кажется, что-то начало ломаться, что не ускользнуло от внимания Ками, — более желанная и страстная, чем надежда, намного глубже и больнее, нежели отчаяние... — стук. Помехи, слышится разбитие стекла, после чего появляется множество огромных, мелькающих трещин, которые, казалось, могли привести тебя в совершенную любую реальность. маленький кусочек отламывается, упав куда-то "вниз". Когда Ками оборачивается, он уже видит в двух метрах перед собой Шэньяна, который продолжал криво улыбаться, уставившись прямо ему в "душу", и вскоре выдает — Это истинная ЛЮБОВЬ. — И только для меня естественно переписывать твои божьи правила. - истерически засмеялся Шэньян, схватившись за живот. Треск. Но уже не стекла, а, кажется, костей. Блондин с удивлением, даже с каким-то ужасом в глазах наблюдает за тем, как кости Юйди в один миг сломались, "затопив" пространство вокруг себя в темно-фиолетовой жидкости. Из всего тела, изо рта, ушей, и даже глаз начала течь много крови, и когда Шэньян превращается бесформенную массу, он быстро, с огромнейшей скоростью врезается в блондина, попытавшись его укутать в себе полностью. Тот закричал, начав в панике срывать остатки костей и плоти с себя, но выходило совершенно плохо. — Ты!! Как ты можешь чёрт возьми говорить об истинной любви к кому-то, если даже себя не можешь полюбить?! - заорал что есть мочи Ками, этими же словами остановив прилипшего к нему Шэньяна. — Тебе не понять меня никогда, жалкий боженька, кинувший собственных поданных. — Зато люди знают, что я - их спаситель, а ты - чудовище, которое возомнило, что может переписывать правила и устои вселенной, когда ей только заблагорассудится! — Ох, не пытайся смешить меня. Это ведь делаешь ты ТОЖЕ. Мы не такие уж и разные. Только вот... Сомневаюсь, что ты пожертвуешь всем ради своего возлюбленного. — Да что ты можешь знать о любви, чудовище?! — Побольше тебя, глупый мальчишка. Я ЖИЛ этим, пока это чувство было самым ужасным и негативным, более страшным и безобразным, нежели самая чистейшая ненависть.. Я буквально питался этим. Но теперь я свободен от этого. Ты даже не знаешь, кто я. — Я прекрасно осведомлен о том, кто ты и ЧТО ты, Юйди. — Нет. Не ведаешь ты этого, мальчишка. Ты знаешь лишь мою историю, мою судьбу и суть. Но ты не знаешь, кто я ТАКОЙ. Это совершенно разные вещи. Я уже не могу вспомнить кто я есть. Имён у меня много: Юйди, Нефрит, Шэньян Нефрит, Ллойд Монтгомери Гармадон, Курайши, тень Первоо́ни, предводитель о́ни, божество о́ни, само зло во плоти... — К чему эти все слова? Что ты пытаешься этим доказать? — То, что я намного большее, чем ты можешь себе представить, Ллойд. Я - есть часть всего. Знаешь, я мог бы попытаться избавиться от тебя, но к сожалению понимаю, что никогда не смогу, поэтому мы будем вынуждены видеться каждый раз и вести эти бессмысленные бои. И снова останемся с тобой вдвоем.. И вновь вдвоем! Навсегда, потому что мы - отныне связаны общей силой. - ядовито усмехается Юйди, испаряясь вовсе, оставив обескураженного Ками совершенно одного, наедине с собственными мыслями...

***

— И вы ходили к Мистаке ради чая для меня? - с восхищением в голосе спрашивает Харуми, находясь в своей комнате, которая успела к приходу ниндзя превратиться в своего рода свалку: всё было разгромлено, валялось на полу, а беловолосая была плотно укутана в одеяле, пытаясь усмирить свой гнев. — Да! Знаешь, на самом деле у Мистаке не оставалось этого чая, поэтому нам дал его неизвестный человек по имени... Как его там звали? — Некий "Винни". Ты знаешь его? — Винни? Нет, я впервые слышу это имя... - задумчиво проговаривает девушка, нахмурившись. Нет, это определенно был кто-то не знакомый ей. — Так, давайте не об этом! Вы что-нибудь разузнали об этих выскочках? - с явным недовольством спрашивает Харуми, попивая свой чай. — Мы узнали только то, что они многое на себя берут, и не более. — А ещё мы узнали, что Механик на свободе! - в этот момент зелёный ниндзя быстро выплёвывает чай, вскакивая с кровати. — Что же вы раньше не сказали, оболтусы?! Городу значит угрожает опасность, а мы тут чаи гоняем?! Не бывать этому в мою смену! - зеленоглазая быстро направляется из своей комнаты, не обращая внимания на то, что ей кричали ее друзья.

***

Гниль. Разложение. Вот, чем здесь так неприятно пахло (скорее даже воняло). Направившись вперёд, зелёный ниндзя натыкается на лежащие трупы, которые по мере приближения к тому самому месту увеличивались, а их степень разложения становилась всё ужаснее и ужаснее. Эти мертвые, перекошенные от агонии лица со стеклянными зелёными глазами будто бы провожали взглядом Харуми, вызывая у той неприятные ощущения. Было страшно и одновременно горестно от того, что она ничего не могла с этим поделать. Она не смогла спасти его. Она подвела его. Слезы невольно покатились с её глаз, из-за чего беловолосая судорожно начала вытирать свои слёзы. Где-то там вдалеке, среди кучи мертвых, безжизненных тел, восседал на каменном троне до боли знакомый, мерзкий, и в то же время самый ужасный "человек" на всём белом свете - Шэньян Нефрит. На его лице не дрогнул и мускул, когда Харуми подошла непозволительно близко. Блондин лишь окинул её хмурым взглядом, медленно повернув голову куда-то в бок. Харуми не помнила, когда видела Шэньяна настолько сосредоточенным, с трезвым рассудком, а главное - не пытавшимся убить тебя или сказать что-то язвительное. Зелёный ниндзя с недоверием глядит на уж больно сильно задумчивого блондина, сжав в руке подаренный кинжал, который достался ей от отца. Фиолетовоглазый затем снова поворачивается к девушке, уже разглядывая причудливое холодное оружие, которое держала беловолосая. — Здравствуй, Харуми Нефрит. Или мне лучше обращаться к тебе по настоящей твоей фамилии? - настоящей фамилии? Что он черт возьми имел ввиду? — Нет, я давно не Айстер, и ты это прекрасно осознаешь! - её голос немного дрогнул. — Я говорю совершенно не про это фамилию, глупая девчонка. - фыркает о́ни, встав со своего каменного трона. Что-то здесь было явно не так: это иллюзия? Обманка? А может очередной кошмар? — Нет, это не иллюзия и не кошмар, дитя. Ты настолько сильно хотела правды, настолько сильно хотела вернуть своего глупого "брата", что привело нас к этому всему, Харуми. — Так зачем же ты здесь? Ты мне всё равно не поможешь! Давай, насоли мне, скажи же, насколько я слаба, скажи, что я никудыш- - но Харуми договорить не дали. — Нет, Харуми. Ты не никудышна. Я хотел выиграть и до сих пор хочу, но ко мне закрались сомнения по поводу того, хочу ли я этого всего теперь. У меня теперь практически нет смысла этого делать. - голос Шэньяна казался донельзя правдоподобным и равнодушным. Кажется, что несмотря на бесчисленное количество лжи, которое он озвучивал каждый раз, в этот раз это оказалось его самой большой правдой, которую он когда-либо говорил. — Что же заставило тебя так радикально поменяться? - негодует принцесса, глядя в фиолетовые, поникшие глаза Шэньяна, который подошёл к ней. Достав что-то из кармана черного плаща и протянув ей, зелёный ниндзя внимательно осмотрела: это оказался какой-то золотого цвета небольшой камень, который немного светился. — Знаешь, Харуми Нефрит, не смотря на то, что я - абсолютное зло в его во плоти, но даже мне когда-то было подвластно то самое чувство любви. Ещё в далёкие времена, когда любовь была сопоставима с чистейшей ненавистью, и была самым ужасным чувством, я имел это и пользовался этим. Даже тебя одолело это чувство, не так ли? - беловолосая удивлённо смотрит на Шэньяна, который, глядел на нее исподлобья. — Откуда ты...? — Харуми, мне ведомо всё в этом мире ровно также, как и Ками. Я получил частичку его сил, поэтому смог и частично быть везде. Это также позволило мне переписывать сценарий вашего мира. — Ками? Кто? О ком ты? — Это не важно. Ты же так хочешь победить со своими дружками, значит пускай этот камень останется у тебя! - шикает Шэньян, направившись к своему трону. — Но ты... Ты же хочешь победить! Что же тобой движет? — Единственная вещь, которая может мною командовать - только я сам. Если я захотел - значит мне это надо. — Прошу, мне нужно знать, что происходит? - блондин молчал, вновь сев на каменный трон. Его лицо казалось донельзя спокойным, и ни одной эмоции так и не проскользнуло на его лице. — Я хочу познавать совершенно другие альтернативные миры, Харуми. А чтобы мне этого добиться - мне нужно переродиться. Ты сделаешь своё дело, и мы наконец расстанемся друг с другом. - зелёный ниндзя хотела что-то сказать, но всё резко начало дрожать, а земля и вовсе обваливаться. Испуганно взглянув на улыбающееся лицо Нефрита в последний раз, девушка начала... Рассыпаться?

***

— Хей, вообще-то это наша работа! Механик - очень серьезный противник, поэтому мы должны были его победить, а не наблюдать за тем, как вы встреваете! - отрезала Харуми, глядя на хмурых "ниндзя", которые то и дело переглядывались друг с другом. — Харуми, успокойся! Может, им и не следовало нам помогать и все дела, но если они были уверенны в своих силах, то почему бы и нет... — Да Оверлорд вас подери, как вы не понимаете?! Этот новый мэр пытается вытеснить нас, сделать не значимыми для города ровно также, как и Шэньян когда-то, только более "мягкими" способами! — Не думаю, что следует наговаривать на него. Харуми, может, это и действительно не правильно, но он пожалуй сам решит, что важно для Ниндзяго, а что нет, так как у власти не ты. - поясняет Ния, оттянув свою подругу от других ниндзя. — Пойдем обратно, мы тебе чаю сделаю... — Да не сдался мне ваш чай! Отпусти меня! - закричала девушка, быстро убежав куда-то. Ее товарищи хотели было за ней последовать, но мастер Ву остановил их. — У Харуми, как вы знаете, только сейчас появился переходный период, поэтому ей очень тяжело.. — Ага, у Ллойда тоже самое было, и в итоге что? Оказался злом во плоти. - припомнил Джей, недовольно фыркая. — Ты считаешь Харуми злодеем? - начал злиться Кай. — Нет, но вам не кажется это странным? Она уже совершеннолетняя, и давно должно была пройти этот период. — Джей, я уже пояснял вам, что у о́ни половое созревание происходит несколько иначе. - медленно отвечает старик, направившись за Харуми. — Пошлите. Харуми нельзя оставлять одной. - все ниндзя согласно кивают, следуя за Харуми.

А где-то в переулке стоял темный силуэт, ненавязчиво следя за ними.