«We put a crack in the shadows And you tell me it's okay to be the light And not to swim in the shallows»
Hailee Steinfeld & BloodPop — Capital Letters
Эндрю надевал красный свитшот и черную ветровку с такого же цвета брюками. — Тебе идет — нежно сказала Хейли, прижимаясь к парню. — Спасибо, зайка — ответил он, развернувшись и крепко прижав к себе девушку. — Тише, тише, ковбой! У нас ещё сегодня деловая встреча в клубе — улыбнулась певица и поцеловала парня в щеку. Мисс Стейнфилд успела нанести вечерний мейк и оделась в черное платье, которое она выбрала днем и красные туфли на шпильке. Парень и девушка сев в автомобиль, направились в клуб. Пункт назначения режиссёра и певицы не особо отличался от других заведений такого рода, неоновое освещение всех цветов радуги, оглушающая музыка и алкоголь, который лился, если не рекой, то хорошими ручейками. Райс по обыкновению растерялся, ну не был на таких мероприятиях ранее, единственный относительно схожий опыт был у него в пятом классе, так что с ним всё было ясно. А вот Хейли чувствовала себя комфортно и уже здоровалась с продюсерами и прочими инвесторами. Парень потерянно бродил по залу, пока не заметил Флоренс Пью, которую он случайно задел локтем. — Прошу прощения, мисс Пью. Я такой неловкий… — извинился Эндрю, он мог даже и подумать не мог о встрече с ней. — Все нормально, а я раньше тебя тут не видела — ответила актриса, с любопытсвом рассматривая парня. — Я тут новенький, мне кажется это заметно даже слепому — неловко смеясь ответил Эндрю. — Да ладно тебе, всё нормально. Ты актер? — спросила Пью, прищуриваясь. — Нет, я работаю по ту сторону камеры — загадочно сказал непризнанный гений. — Режиссер? — начала играть в угадайку Флоренс. — Ага, начинающий. Один из тех, которые имеют непомерные амбиции, помноженные на самомнение высотой с Бурдж-Халифа или какое там самое высокое здание? Ну ещё я снимал два сезона дешманского телешоу, название которого ничего тебе не скажет — ответил Райс, улыбаясь. — Хах, а если серьёзно, то как шоу называется? — спросила девушка, отпивая что-то из своего стакана. — Да ладно тебе, это реально нишевая тема — отмазывался режиссёр, прикрываясь улыбкой. — А я контркультурная… — не слезала Флоренс, желая узнать, что же он там такое снимал. — Ну ладно, только чур, не смеяться. Шоу называется «Непридуманные истории» — неохотно сказал Эндрю, оглядываясь по сторонам. — Надо же… — многозначительно ответила Пью, глядя прямо в глаза творца. — Ты сейчас серьёзно? Только не говори, что это твоё любимое шоу. Не выношу клише — отшутился Эндрю, зачесав свои волосы. — Боюсь, что сейчас этот клише-момент наступил. Мне нравился скорее спешл с Беллой Торн, она прикольно стебала этих «героев передач» — сказала актриса поправив свою прическу. — Ты наверное шутишь! Не может быть! — удивился парень, глядя на Флоренс немного по-другому. — Ты снимал этот спешл… Вот ты и попался — засмеялась своим фирменным смехом актриса. — Да, ты меня раскусила… Я так это скрывал… — кривлялся Эндрю, после чего засмеялся, видимо заразился от мисс Пью. — Ах вот ты где, мой хороший! Пойдем, поговорим — внезапно объявившись, сказала Хейли. — Да, моя госпожа! Уже иду — ответил Райс и помахал рукой блондинистой актрисе. — Ты что творишь?! Какого черта ты пошел к ней?! — злобно спросила Стейнфилд, схватив его за куртку. — А ты не говорила, что я твой крепостной… Могла бы мой рабский статус задекларировать как-то — пытался отшутиться Эндрю, но получил в ответ звонкую пощечину. — Приклейся ко мне и не отлипай весь оставшийся вечер, не нарывайся на проблемы, тут полно журналюг — раздраженно сказала Хейли, прожигая грудь парня взглядом. — Ещё одна пощечина и я тебе отвечу, ясно? Тебе ясно?! — процедил режиссер, схватив девушку за запястье. — Может дома поговорим об этом? Ты же не хочешь обосраться при всех? — прошептала певица, пытаясь вырваться из крепкой хватки собеседника. — Ладно, как скажешь, Госпожа — издевательским тоном произнес Райс, отпуская её руку. Ему было стыдно за своё поведение, но пощечины он не заслуживал. Парень покорно таскался за Стейнфилд и здоровался со всеми влиятельными дядями и тётями Голливуда, не забывая улыбаться. Сам режиссер не знал, смог ли он произвести впечатление на них или нет, а Хейли обиделась на него и назло ничего не скажет. Наблюдая за певицей, Райс понял, что его бесит эта её манера общаться с каждым, как с близким другом. Для такого закомплексованного парня осознание, что он для своей девушки не единственный — страшный удар. Белла как-то больше ценила его внутренний мир и не позволяла себе ни отчитывать его при всех, ни уж тем более бить. Опять он вспомнил о рыжей… Сколько можно? Почему Эндрю не может забыть её? Райс сел возле барной стойки и заказал виски, чтобы отвлечься от рефлексии, которая медленно овладевала им. Когда первая порция обожгла пищевод и ударила в голову, к Эндрю подсела Зендая, которая умудрилась его найти среди десятков людей. — Да ладно?! Вы это серьёзно? — спросил себя Райс, пытаясь понять, либо он выпил больше чем одну порцию виски или сам напиток мощно стрельнул ему в голову, раз всякие Мишель Джонсы мерещатся. — Эндрю, ты должен… — начала она, но режиссер не дал девушке начать свою мысль. — Тебе я ничего не должен, и с рыжей я расстался! — резко ответил он, вставая из-за стола. — Стой же! Нам надо поговорить — пыталась донести свою мысль мисс Коулман и схватила собеседника за рукав. — Эй! Не смей меня трогать! А лучше иди к своему Холланду или Гейлорду, Ейдлору, как там его? И говори с ним сколько влезет — продолжал грубить Райс, вырвав свою руку. — Мы с Беллой начали встречаться! — наконец-то выдавила из себя Зендая. — Ну удачи — с легкой издевкой сказал парень, удаляясь в другой конец зала. Эндрю искал Хейли, бродя по залам, пока не нашел её, мило общающуюся с каким-то молодым актером. Серо-голубые глаза режиссера наполнялись яростью, которая распространялась по телу со скоростью лесного пожара. Он выдохнул, сосчитал до десяти и нагло вторгся в разговор. — Вот ты где, дорогая. А я ищу тебя по всему клубу, извелся весь, а ты тут сидишь, моя сладкая — елейным голосом сказал Эндрю, целуя плечо девушки и кидая брезгливый взгляд в сторону актеришки. — Любимая, можно тебя на секунду? — спросил режиссёр, положив руку на плечо Хейли и слегка сдавив ею собственно плечо. — Да, конечно — ответила она, вставая и извиниясь перед прошлым собеседником. Отойдя в более укромное место, Райс влепил девушке звонкую пощечину. — Ты что творишь?! — спросила Стейнфилд, явно не ожидая такого. — У меня к тебе аналогичный вопрос — злобно спросил парень, глядя в янтарно-карие глаза, на которые наворачивались слёзы. — Я просто общалась по работе — начала оправдываться она, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать. — Перестань лгать! Я видел, что ты общалась с жалким актеришкой, который не поможет твоей карьере! — ответил Эндрю, едва скрывая обиду. — Мне нужно общение с людьми! Я так живу, так получаю энергию! — пыталась объяснить ситуацию Хейли, но побледневшее от злости лицо режиссера, явно давало понять, что он не поверил в это. — То есть я не могу просто общаться с кем хочу, а ты можешь заигрывать со всем миром?! Так?! Таков мир по Стейнфилд?! Что же ты при такой тактике всё ещё «Оскара» не получила? Наверное обидно, что после номинации в тринадцать лет, больше ничего путнего с тобой не произошло, а? А может ты выбрала меня, чтобы просто самоутвердиться?! — спрашивал Райс, а на его глазах тоже начаои выступать слёзы. — Перестань! Прошу перестань! — молила девушка, а первая слезинка упала на её щеку. — А то что?! А?! Что ты мне сделаешь?! Мне уже столько раз причиняли боль, что уже не больно! Обидно, да! Больно, нет! — продолжал режиссер, глядя на возлюбленную. — Эндрю, это не ты… Ты не такой… — говорила девушка, пытаясь упокоить его. — Откуда ты знаешь какой я?! Откуда?! Не такой… Какой?! Не такой, а?! Говори?! — разозлился парень, уловив в словах Хейли оскорбительный подтекст. — Ты не злой… Просто тебе надо успокоиться — продолжала певица, не понимая, что таким обращением она лишь сильнее злит режиссера. — А тебе надо перестать воспринимать меня как умственно отсталое животное! Поняла?! — кричал Райс, уже не особо сдерживая слезы. Ему было обидно, что Хейли воспринимает его как домашнего питомца, а не отдельную личность. — Стой! Ты меня не понял… — продолжала по определению провальную стратегию Стейнфилд. — Ах я тебя не понял, да?! Да пошла ты нахуй! В пизду! И в другие возможные половые органы! Я тебе не собачка, чтобы так со мной общаться! Я человек! А ты этого понимать не хочешь! Какая же ты лицемерная тварь, Стейнфилд! Тебе можно все, а мне — ничего, так?! Такова твоя позиция?! — сорвавшись кричал Эндрю, чуть не сорвав голос. — С тобой невозможно общаться! Поговорим завтра, когда ты перебесишься! — не выдержала Хейли и ушла. Райс упал на колени, зарычал, будто раненный зверь в агонии и разрыдался. Он бил стены кулаками, после чего зайдя в туалет принялся трощить зеркало возвышающееся над умывальником, которое только покрывалось паутиной из трещин, но разлетаться никак не хотело. Парень остервенело лупил злосчастное зеркало, только разбивая в кровь свои кулаки. Спустя пять минут, руки Эндрю напоминали месиво, а зеркало было покрыто слоем крови несчастного, который уже мирно сидел, прижав колени к своей груди. Гнев сменился внутренней пустотой, а боль душевная начала преображаться в очень даже физическую. Этот вечер запомнится надолго и не потому что он был лучшим в жизни режиссёра. Почему он поругался с Хейли, ведь она во многом права, кроме слишком уж откровенного флирта с актеришкой. Отношения с ней не ладились и причиняли адскую боль, каждый выход в свет заканчивался ссорой… Как-то быстро они с мисс Стейнфилд перешли к этапу ссор, миновав прекрасные романтические отношения. С бывшей ему для этого понадобилось полгода, а с певицей два дня. — Ну что, доволен?! — спросил сам себя парень, промывая раны. Может с Эндрю что-то не так? Кровь с водой стекали вниз по раковине, а сами раны болели, но не так сильно, как душа режиссера. Отношения у него всегда были токсичными, что с рыжей, что с брюнеткой… — Привет? Неважно выглядишь — прозвучал знакомый голос. — Спасибо, ты выглядишь ещё хуже! — отрезал Райс, не желая поднимать взгляд. — Это и есть твой новый этап? — продолжал издеваться женский голос. — Могу спросить тоже самое — огрызнулся парень, понимая с кем он говорит. — Ты сам разорвал все связи со мной! И ради кого?! Великосветской шлюхи?! — не сдержалась Белла. — Кто бы говорил?! Ты тоже не святая! — разозлился Эндрю, слова рыжей явно задели его. — Прости… — ответила девушка, осознав, что дала маху. — Мне насрать на твои извинения! И как ты меня нашла?! — разозлился Райс и подошел вплотную к бывшей. — Зи сказала, что ты… — начала Торн, но парень её перебил. — Опять она! Сначала звонок, потом разговор, а теперь это! Скажи ей, чтобы она оставила меня в покое! — сказал Эндрю и оттолкнув собеседницу, отправился прочь. Он нашел выход к лестнице и ломанулся на крышу. Преодолевая пролет за пролетом, парню становилось хуже, сердце бешено колотилось, становилось жарко, но когда Райс всё-таки открыл двери, ведущие на крышу, приятная прохлада ударила в лицо. Режиссер упал на четвереньки, и пополз к краю крыши. Он упал у самого края. Серо-голубые глаза устремились в небо, а губы хаотично хватали холодный воздух. Эндрю никогда не ощущал себя настолько несчастным, опустошенным… Спустя время, он нашел силы встать на край. Режиссер рыдал, и смотрел вниз, в тот момент падение с крыши казалось спасением. Вдруг он ощутил крепкие объятия со спины, Райс до последнего надеялся, что это Хейли, но надежды позорно рухнули. — Не надо, мой хороший… Прошу… — сказала Торн, крепко обхватив торс парня. Режиссер спустился, развернулся, упал на колени, крепко прижался к Белле и зарыдал ещё сильнее. Девушка гладила черные волосы режиссёра, смотрела в покрасневшие глаза, а потом прислонилась своим лбом о его. — У меня никого нет, чтобы излить боль… Кроме тебя, Белла… — устало сказал Эндрю, потершись своим лбом о её. — Твои руки, что она с ними сделала? — спросила рыжая, увидев увечья на конечностях парня, который закончил объятия. — Это я сам, проверял зеркало на прочность и оно победило — горько пошутил Райс, стыдливо пряча руки в карманы. — Ты никогда не был склонен к саморазрушению — подметила рыжая, поправив прядь его волос. — А ты никогда не встречалась с Зендаей… Всё когда-то бывает впервые — немного обиженным голосом ответил режиссёр. — Зи и я… Это немного другое… — начала Белла, но собеседник уже находился далеко, не желая слушать историю лесбийских отношений его бывшей. Парень спускаясь вниз, достал телефон и набрал номер Хейли…