Сильный духом, сильный сердцем

      Куоритч по правде сказать очень привязался к этому подобию На’ви.             Не потому что это прошлое его злобного человеческого существа, не потому что теперь это существо — единственно во всей бесконечной Система Альфа Центавры, что способно заставить его не убивать одного из врагов.       Почему его не заморозили? Почему это маленькое продолжение его прошлого человеческого тела так сильно духом и так глупо. Почему это существо способно быть одновременно таким добрым к На’ви и таким злым к нему.                   Он полюбил его как только увидел.       Полюбил всей душой отца, который смог получить второй шанс, полюбил и решил умереть, но не проститься с ребёнком, который ненавидит его настолько же сильно, насколько Куоритч любит его.             Он выгораживал его.       Он приносил ему Пандорские фрукты. Они летали на одном икране, которого Куоритч прозвал Спайдером — в честь сына, в честь смысла его жизни в теле Аватара.             Потому что он правда, до боли в горле, которое дерёшь, дабы выплеснуть все эмоции, всё то, что чувствуешь, всю свою любовь к Пауку и ненависть к Джейку.       Майлз знает — ненавидеть Джейка заложено в нём с «рождения», но он возненавидел Джейка только после того, как понял, что Паук — его сын.                   Джейк забрал у него право быть отцом.       Право быть тем, за кем Паук захочет повторять, право быть сильной фигурой в глазах этого ребёнка.             Потому что как нём заложено ненавидеть Джейка, в нём заложено любить Сокорро.       Паук ненавидит его, а Куоритч надеется на редкое касание к плечу сына.                   Паук смотрит злобно и шипит.       Куоритч ухмыляется, но ночью, когда другие спят, он заходит в будку, где есть камеры комнаты паука и он молча смотрит на то, как его порождение ворочается во сне.             Он следит за тем, чтоб его ребёнок ел, пил и спал.       Чтоб его никто не донимал, что б он не попадал в неприятности, что его сыну было хорошо.                   В тот момент, когда Нейтири держала Паука, Куоритч чуть не бросился на неё, готовый быть убитым, но не готовый видеть смерть сына.       Он сдался.             И он умер.       В тот самый момент, когда Паук не полетел с ним, на том самом икране, которого Куоритч окрестил Спайдером.