Доводы нежных чувств

В начале осени стало известно об очередной героической победе генерала Морока. Вакцинация действительно помогла офицерам разработать новый план действий, который принёс успех больший, чем кто-либо ожидал. Военным удалось ввести врага в заблуждение и заставить поверить в то, что у армии генерала дела идут из рук вон плохо. Костры, рассредоточенные по всему лагерю, должны были навести повстанцев на мысль о плачевном состоянии личного состава. Настолько плачевном, что для борьбы с захватившей его эпидемией приходилось в массовом порядке жечь трупы умерших. Вдобавок ко всему от границ стали демонстративно отводить войска, но при этом очень тихо и аккуратно вооружённые группы рассредотачивались по лесам, стараясь не привлекать к себе внимания. Враг клюнул и, пустившись в атаку, был разбит за несколько дней в неравном бою. Подразделения Морока продвинулись ещё дальше на юг и сумели занять стратегически важный пролив, через который противник получал снабжение и пополнение. Когда дело наконец было сделано, южным границам ничего больше не угрожало и, оставив часть солдат для поддержания порядка, Морок с молодой женой отравились домой. Их путь, как и два с лишним года назад, когда бравый генерал только познакомился с юной дочерью врача, пролегал через Кэтлуэлл, а потому без лишних споров решено было задержаться там, чтобы Варвара наконец повидалась с отцом, по которому безумно соскучилась и немного отдохнула в стенах родного дома. Экипаж, запряжённый тройкой ретивых коней, шумно затормозил возле дома Виктора Виндлоу. Варвара, одетая в серое пальто, отороченное по воротнику линией чёрного меха, поспешно соскочила со ступеньки. Она не стала ждать, пока ей подадут руку и помогут спуститься, а потому солдат, призванный сопровождать почтенную чету, сконфужено застыл на месте, провожая бегущую девушку виноватым взглядом. Когда следом за ней вышел генерал, то лишь сочувственно похлопал парня по плечу. Вечернее солнце отражалось от окон родного дома. Варвара не успела подбежать к крыльцу, как из дверей показалась женская фигура, непривычно округлая для своей комплекции. Вивьен щурилась, разглядывая новоприбывших, которых не сразу узнала, но когда поняла, кто спешит к ним, со всех ног, спотыкаясь на ходу, приложила руки ко рту, не веря своим глазам. — Варвара, милая! — протянула она. — Ты что же не написала? А если бы мы уехали? — Вивьен, — девушка кинулась ей навстречу, но вовремя остановилась, чтобы не сдавить в жарких объятиях беременную женщину. — Как чудесно, — она перевела взгляд на её большой живот. — Посмотрим, насколько чудесно будет, когда он родится, — смеясь пробурчала Вивьен, обнимая девушку за плечо и приглашая её вместе со спутником зайти в дом. Она не помнила Влада. Когда он находился на лечении у Виктора, женщине, в одиночку справлявшейся с домашним хозяйством, было не до праздного любопытства и она даже не удосужилась тогда познакомиться с ним. Но узнав, кто перед ней, она поразилась до такой степени, что ей понадобилось присесть здесь же на завалинке. — Ну надо же, сам генерал нашу Варвару домой сопровождает, — проговорила она, переводя восхищённый взгляд с мужчины на девушку. — Я так рада, что всё закончилось благополучно. Ой, но что же это я? — она подскочила. — Сейчас Виктора позову! Вы проходите. — женщина направилась в дом и спешно свернула в коридор, где сидели несколько пациентов. Когда она скрылась за дверью кабинета мужа, гости со знанием дела прошествовали в кухню. — Дорогая, — Влад воспользовался тем, что они остались без свидетелей и обнял жену, прижимая её к себе. — А ты помнишь, как рубашки мои здесь стирала, кормила по четыре раза в день? Мне уже тогда грешным делом показалось, что ты ко мне неравнодушна. Варвара одарила мужчину лукавым прищуром. — А ты бы поменьше грешным делом думал, а побольше — головой. И не мерещились бы всякие глупости. — Ой да признайся ты уже. Чего сейчас-то ерепенишься? — Влад подхватил её, увлекая за собой и уселся вместе с ней на свободный стул. Варвара почти рассердилась на него за эту выходку, но, оказавшись на коленях мужа, при встрече с голубыми, как летнее небо, глазами тот час же распрощалась с излишней самоуверенностью. — Мне кажется, что я полюбила тебя в первый же день, когда ты появился здесь и лежал без сознания. Хотелось тебя спасти во что бы то ни стало, — она отвела от его лица непослушную чёрную прядь. — И тебе это удалось, — тихо проговорил мужчина, приближаясь к девушке для поцелуя. В тот миг, когда они услышали торопливые шаги по коридору, Варвара подскочила со своего места, как провинившаяся школьница. Морок не стал препятствовать. Сам он неторопливо поднялся, сохраняя достоинство и офицерскую осанку. — Варя, — отец не верил своим глазам. Он кинулся в объятия дочери и крепко расцеловал, даже не пытаясь сдержать слёзы. — Какое счастье — ты цела и невредима, — он отстранился, но не отпустил девушку. — Генерал, и вы здесь. Какая честь, — Виктор протянул руку для рукопожатия, но не выдержал и обнял мужчину, как родного. — Спасибо, что позаботились о ней, господин Морок. И позвольте поздравить вас с победой. — Благодарю вас, Виктор, — сердечно отозвался генерал. — Но эта победа не состоялась бы без инициативы вашей до безрассудства смелой дочери, — он взглянул на девушку, которой явно не хотелось вдаваться в подробности своего безрассудства. — Папа, мы с господином генералом, — начала Варвара и запнулась, не находя верных слов. — Мы пожени… — Решили пожениться, — продолжил за неё Влад. — Завтра же сходим в столичную ратушу, а потом выберем день и устроим праздник, — он положил руку на плечо девушки. Виктор сообразил не сразу, но когда всё понял, просиял. — Как я рад за вас, мои дорогие дети. Вивьен, — он обратился к жене, которая утирала слёзы платочком, глядя на всю эту идиллию со стороны. — Могла ли ты подумать, что Варюша когда-нибудь… — он сам еле сдерживался от нахлынувших чувств. — Так, всё, Вивьен, отменяй приём. Всех, кто здесь, я приму, но больше мы никого не ждём. Располагайтесь, будем ужинать, — мужчина растёр раскрасневшееся лицо руками, после чего коснулся ладонью щеки дочери. — Хорошо, очень хорошо, что вы приехали. Это надо отметить. Тем более, что Азирафаэль обещала зайти. — В смысле, зайти? — удивилась Варвара. — Она что, не живёт здесь больше? — У неё за последнее время тоже произошли перемены в личной жизни, — таинственно проговорила Вивьен, вступая в разговор. — Теперь она живёт и работает в столице, а сюда приезжает раз в неделю проводить уроки по истории искусства. Она всё тебе расскажет при встрече, — Вивьен рассмеялась, глядя на то, как округлились глаза девушки после её слов. — Она мне ничего не писала, — обиженно проговорила Варвара. — Мы тоже узнали обо всём очень неожиданно. Она у нас девушка скрытная, ты же знаешь. Когда Виктор скрылся у себя в кабинете, а Вивьен отправилась готовить ужин, Варвара после безуспешных попыток оказать женщине помощь, вышла вместе с мужем на крыльцо. — Спасибо, — проговорила она, стоя рядом с ним и прижимаясь к перилам. — За что? За то, что не выдал тайну нашего богохульства? — он получил тычок локтем в бок. — Отец ничего бы не сказал, но он бы точно этого не одобрил. Он хоть и врач, но человек верующий. У него даже красный уголок с иконами в кабинете есть. Влад подошёл ближе и коротко поцеловал супругу. — Мне всё равно, перед каким Богом нас с тобой обвенчали. Я так долго этого ждал, что согласился бы на обряд от шамана степных кочевников, лишь бы всё выглядело правдоподобно. Варвара глухо рассмеялась, падая лицом на руки. — Мама дорогая, я представила себе это светопреставление со звериными шкурами и бубном. — Честно признаюсь, я бы предпочла преступное сожительство всей этой вакханалии. — Что я слышу? — Влад отстранился, умело изображая на лице возмущение. — И это невинное создание отказывалась спорить со мной на поцелуй. Ты точно та самая Варвара? Пошли ка проверим, — он уже тянул её отыскать какой-нибудь уединённый закуток. Девушка, смеясь, высвободилась. Через минуту её взгляд стал серьёзнее. — Влад, мне нужно сходить кое-куда. Поскучаешь тут немножко? — она грустно улыбнулась. — Я пойду с тобой, — требовательно проговорил он. — Нет, Влад. Я пойду одна. Это личное. Прости, — она погладила его по щеке. — Я недолго. Мужчина хоть и свёл брови в немом осуждении, но всё же нехотя ответил: — Ладно, только недолго. Девушка шла по деревне, здороваясь с односельчанами. Те, кто узнавал её, радовались неожиданной встрече со всей теплотой и искренностью. Она коротко беседовала с ними, но всякий раз отказывалась от гостеприимного приглашения отужинать или выпить чаю. Когда последний ряд домов крайней улицы деревни остался за её спиной, до места назначения оставалось уже немного. Старая покосившаяся ржавая калитка деревенского кладбища никогда не закрывалась. Девушка прошла через неё и почти сразу оказалась в ряду аккуратных, хоть и заросших кое-где бурьяном могил. Она шла знакомой дорогой, чуть поднимаясь в гору и разглядывая с неподдельным интересом древние окаменелости, которые лежали прямо у неё под ногами и ждали какого-нибудь пытливого исследователя с беспокойным умом. Почти целый без сколов аммонит привлёк её внимание. Девушка подняла безукоризненный в своих линиях и пропорциях природный объект и, с минуту полюбовавшись на него, продолжила свой путь. Могила матери находилась чуть в стороне от других захоронений, что вполне объяснялось расхождением семейства Виндлоу в вопросах вероисповедания с большинством односельчан. Варвара с благодарностью отметила, что последняя обитель её несчастной матери выглядела опрятно, а это значило лишь одно — её не забывали и регулярно ухаживали за памятным для сердца девушки местом. И всё же Варвара обошла низкую изгородь, чтобы пособирать осыпавшиеся листья и вырвать несколько сорняков, обещавших торчать здесь до первого снега. Варвара присела на кривоватую скамью возле ограды. Несколько минут она молча вглядывалась в деревянный крест, кое-где почерневший от времени, ветра, дождя и снега. Девушка отвыкла от этой незатейливой надписи на родном языке, которая сухо сообщала о том, кто здесь похоронен, и когда этот человек простился с жизнью. Варвара скорбно согнулась, упираясь локтями в колени. Плакать уже не хотелось — все слёзы давно уже были излиты и место тоски по потере в её душе давно заняли другие мысли и переживания. Варвара задумчиво крутила между пальцами аммонит. Она заговорила по-русски: — Ты всё видела, мама, — она усмехнулась. — Поэтому много говорить не стану, иначе останусь здесь до глубокой ночи. Я выхожу замуж. Никогда бы не подумала, но, уверена, ты была бы счастлива за меня. И я счастлива, — лицо её обрело серьёзный вид и круглый камень упал под ноги. — Но мне так страшно, мама. Ты не представляешь, как бы мне хотелось поговорить сейчас с тобой, обнять тебя. У меня будет ребёнок и ты первая, кому я это говорю. Влад ещё не знает и мне страшно, что будет с нами, как я выношу малыша, каким Влад будет отцом и каким мужем станет, когда наша жизнь изменится. Мне так хочется верить в то, что он может быть верным и любящим без остатка, без оправданий своей грешной натуры. Я так его люблю, мам, что не переживу, если что-то разлучит нас и разрушит эту сказку. Ох, мама, как же я скучаю по тебе. — Девушка отёрла ладонью подступившую слезу. Варвара свела ладони к переносице и принялась глубоко дышать, чтобы успокоить волнение, захлестнувшее её. Внезапно девушка заметила краем глаза что-то маленькое и юркое. Подняв голову, она обнаружила пёструю синицу, сидевшую сбоку на ограде. Птичка очень внимательно, склонив головку на бок, всматривалась в лицо девушки и не отводила взгляда любопытных глаз. Сделав несколько прыжков, она оказалась напротив Варвары и что-то чирикнула. Девушка усмехнулась, похлопала себя по карманам и развела руки, показывая, что ей нечего дать этому голодному существу. Синичка чирикнула более настойчиво, и девушка сунула руки в карманы, блуждая пальцами в их глубоких недрах. К своему удивлению и радости пернатого несколько семян подсолнуха оказались на ладони девушки, когда она вынула руку. Варвара очень медленно, стараясь не спугнуть птичку, стала протягивать руку, приманивая её. Переводя зоркий встревоженный взгляд от лица Варвары к лакомству, птичка через минуту всё же набралась храбрости и решилась взобраться на её пальцы. Пары секунд хватило ей для того, чтобы поглотить скромное подношение и в тот же миг, когда рука Варвары опустела, малышка взмыла ввысь и скрылась из виду. Девушка продолжала сидеть улыбаясь. Невинное общение с птичкой подняло ей настроение. Практичный ум не узрел в нём никаких символов или знаков, зато душа, которая в силу грядущих важных перемен металась в сомнениях куда больше обычного, нашла успокоение. — Не знаю, когда я теперь смогу навестить тебя, мама, — девушка отёрла о край пальто ладонь, которая ещё слегка зудела от крохотных коготков синицы. — Но мне нужно повидаться с ещё одним человеком, поэтому я должна идти, — Варвара поднялась. — Я люблю тебя, мама. Ещё с минуту девушка молча глядела на крест, но мысли её, вопреки треволнениям, были уже не здесь. Развернувшись, она чуть быстрее, чем до этого, зашагала по тропинке вдоль ряда знакомых могил. Дорога оказалась длиннее, чем она ожидала. Варвара точно не знала, куда идти, но так как подобных захоронений здесь было немного, она быстро нашла то, что искала. Еврейская часть кладбища была огорожена забором и имела отдельный вход. Никогда раньше девушка не заходила сюда. Теперь же она внимательно изучала плотно приставленные друг к другу невысокие надгробия, испещренные надписями на непонятном языке, читать которые следовало справа налево. Но знание этого нехитрого принципа не спасало положения. Понять иврит мог только тот, кто изучал его. Варвара могла пройти мимо нужной могилы, так и не поняв, где же нашёл свой последний приют дорогой её сердцу профессор Йозеф Штильман, если бы не заметила вдалеке две фигуры — мужчину и женщину, сидевших на траве, прижавшись друг к другу. Девушка, обнимавшая молодого человека за плечо, первая обернулась на шаги. Лицо её выразило искреннее удивление и несвойственную этому скорбному месту радость. Она что-то сказала своему спутнику, отпустила его и подскочила с места, прижимая руки к груди. Парень неспешно поднялся следом. — Варвара! — воскликнула Азирафаэль. Ты приехала! — Девушка кинулась к подруге и обе сжали друг друга в крепких объятиях. — Азирафаэль! Как я рада тебя видеть! — Варвара отстранилась, вглядываясь в милое лицо. — Брайан, милый, — она приблизилась к парню, который с усилием двигался в её сторону. — Мисс Ви-ви-виндлоу, — тяжело проговорил он. — ка-кая неожиданная в-в-встреча. — Он совершенно искренне радовался. — Да, — Варвара перевела грустный взгляд на могильный камень с шестиконечной звездой на верхушке. — Жаль, что она происходит при таких обстоятельствах. Все поникли и, поддерживая Брайана, с двух сторон опустились на траву. — Как это произошло? — спросила Варвара. — Отец писал, что он упал со стремянки, работая на чердаке. — Это всё ле-летучие мы-мы-мыши, — начал Брайан. — П-профессор хотел их пр-про-прогнать и не у-не у-не удержался, — юноша прижал ладони к лицу, сотрясаясь от беззвучного рыдания. Азирафаэль обняла его и поцеловала в висок. По её щеке тоже сбежала слезинка. — Я узнала обо всём, когда вернулась из поездки, — Азирафаэль обращалась к Варваре. — И долго не могла смириться. Это так несправедливо и такая глупая смерть для человека, который столько всего сделал для этой деревни и для её жителей. У него были большие планы, но теперь какой смысл говорить об этом. — Для нас он тоже сделал очень много, — подтвердила Варвара. — Я так и не успела отблагодарить его за ту возможность, которую он открыл передо мной. — П-п-профессор н-н-никогда не п-принимал благодарности, — проговорил Брайан, всхлипывая. — Он всё д-д-делал от с-сердца. А однажды с-с-сказал мне: «Б-Брайан, в д-добрых делах всё п-п-прекрасно, к-к-кроме н-необходимости вы-вы-выслушивать с-с-слова благодарности.» Ещё он д-д-добавил: «Т-т-только никому не г-говори.» Но т-т-теперь я м-м-могу с-сказать. — Он грустно улыбнулся. Девушки тоже улыбнулись, вспоминая замысловатые, но такие забавные и трогательные монологи профессора Штильмана. В деревне нельзя было найти никого, кому бы не помог этот добрый старик, а потому цветы на скромной могиле с двумя, близко приставленными друг к другу камнями, не увядали. — Папа рассказывал, что профессор переехал сюда по зову сердца тридцать лет назад, — Варвара нарушила затянувшееся молчание. — Тогда он работал в университете. Его командировали сюда читать лекции по химии по программе просвещения педагогов в регионах. Здесь он познакомился с Беллой — учительницей начальных классов. Он хотел бросить столичную жизнь ради неё и перебраться сюда, но декан Мейер — тогда ещё такой же профессор — уговорил не терять связь с университетом. Так он и жил в разъездах много лет, а когда Белла умерла, потонул в работе, чтобы не сойти с ума от горя. Он очень её любил, — все посмотрели на соседнее надгробие — такое же маленькое и невзрачное, но более потёртое и с трещиной сбоку. — У них не было детей? — поинтересовалась Азирафаэль. — Нет. Отец не вдавался в подробности, хотя наверняка знал причины. Как жестоко, что любовь не всегда может дать возлюбленным ребёнка и их история заканчивается после смерти. — Варвара осторожно прикоснулась к животу. — Что ни говори, — ответила Азирафаэль. — Но детей у нашего профессора было достаточно и всех их он любил. А они любили его, — она сильнее прижалась к Брайану, который, казалось, успокоился. Варвара огляделась. Со стороны калитки кто-то из односельчан с двумя детьми шли по направлению к могиле, к которой вот уже больше двух месяцев не зарастала народная тропа. Девушка одарила новоприбывших приветливым взглядом и после короткого общения обратилась к Азирафаэль: — Я должна идти, меня ждут. Пойдешь со мной? — Подожди, — остановила её Азирафаэль и обратилась к Брайану. — Тебя проводить домой? Парень поднял на девушку благодарный взгляд. — Нет, с-с-спасибо. — Я т-тут ещё поси-сижу. Девушки поочерёдно обняли товарища, поднялись и не спеша направились к выходу из ворот. — Что теперь будет с ним? — задала Варвара вопрос, на который, вероятно, не существовало ответа. Азирафаэль вопреки её ожиданиям пояснила: — Директором назначили Бернис. Она встала за Брайана горой, когда столичный комитет предложил его уволить и успокоила парня. Он действительно перепугался, когда решил, что потеряет работу. — Это хорошо, — проговорила Варвара. — Просто замечательно. А как ты? — девушка будто бы только сейчас осознала, что так и не поинтересовалась делами подруги, которую не видела столько времени. Азирафаэль нервно дёрнула плечами и улыбаясь проговорила: — Да всё в общем-то хорошо. А как твои дела? — Нормально, — ответила Варвара, испытующе глядя на девушку. — Я выхожу замуж. — Да неужели? — Азирафаэль округлила глаза. — Как же так? — Ты не рада? — Варвара рассмеялась. — Нет, что ты. Я очень рада, но это так неожиданно, — Азирафаэль на ходу обошла Варвару, чтобы оказаться с другой стороны. — Неужели Бесс оказалась права? — Да, генерал Морок теперь мой муж, — констатировала Варвара. — Точнее будет моим мужем. Скоро, — сконфужено пояснила она. — Я поздравляю тебя. Нет, вас! О, Мадонна, это так неожиданно. Но ты ничего не писала. — Спасибо, дорогая, но и ты мне ничего не писала, — в голосе госпожи Морок звучал укор. — Вивьен как-то очень прозрачно намекнула на некие перемены в твоей личной жизни. Что она имела ввиду, не подскажешь? — девушка скрестила руки на груди. Азирафаэль не стала затягивать. — Ну, да. Перемены. Я тоже вышла замуж. — И кто же этот счастливец? — Варвара испытующе глядела на девушку. — Помнишь, я тебе писала про господина Энтони Кроули? — неуверенно проговорила она. — Да, это тот, про которого ты упомянула, чтобы я ничего такого себе не думала и между вами ничего нет, — Варвара понимала, что издевается, но уже не могла остановиться. — Точно, — согласилась Азирафаэль. — В общем, теперь можешь думать, — девушка отвернулась. — О чём? — добивала её Варвара. — О том! — Азирафаэль выругалась на родном языке. — Он теперь мой муж, — Азирафаэль сурово взглянула на Варвару, но вопреки ожиданиям очередной насмешки, встретилась с добрым и любящим взглядом фиалковых глаз. — Моя хорошая, я так рада за тебя, а в особенности за мистера Кроули, которому несказанно повезло, — произнесла Варвара на одном дыхании. Девушки хором прыснули со смеху и дальше продолжили свой путь по лесной тропке, крепко взявшись за руки. — Кроули, Кроули, — протянула Варвара. — Фамилия знакомая. Кто он? — Глава гильдии торговцев, — скромно пролепетал Азирафаэль. Варвара удивлённо уставилась на подругу. — Где же тебя угораздило познакомиться с главой гильдии торговцев? Азирафаэль на несколько секунд впала в глубокую задумчивость, осознавая, что не может дать ответ на этот, казалось, бы, элементарный вопрос. Но, собравшись с мыслями, довольно неуверенно проговорила. — В библиотеке. Да, в библиотеке, — она закивала сама себе. — А вообще, — Азирафаэль взяла Варвару под руку и заговорщически прижалась к ней. — Это длинная история и когда-нибудь я тебе её расскажу. До дома Виндлоу оставалось ещё несколько десятков шагов. Внезапно, Варвара остановилась и принялась оглядываться. — Что? — встревоженно спросила Азирафаэль, обращаясь к ней. — Ты помнишь, — начала Варвара. — Пару лет назад мы с тобой шли здесь и уверяли друг друга в том, что никогда не выйдем замуж и посвятим свою жизнь работе? — задумчиво проговорила она. — Как же так вышло, что всё пошло не по плану? — Варвара насмешливо взглянула на подругу. Азирафаэль закатила глаза, показывая тем самым своё отношение к сказанному и направилась дальше по тропинке, не дожидаясь Варвару. — Насчет меня и так всё ясно, — кинула она оборачиваясь. — Удар головой, сотрясение мозга. Какой только чепухи ни наговоришь в таком состоянии. А вот ты, дорогая моя, — она поставила руки на пояс. — Была явно не в своём уме. И вообще, нашла, чего вспоминать. Они продолжали свой путь, смеясь и вспоминая прошлое, делясь сокровенными историями и раскрывая планы на будущее. Когда на горизонте показался дом врача, Варвара пригляделась, завидев незнакомого ей высокого человека в тёмно-зелёном костюме, который сидел на лавочке возле дома и обсуждал что-то с Мороком. — А это ещё кто? — вслух спросила она. — О, это, — вступила Азирафаэль. — Это Энтони. Пойдём, я вас познакомлю. По мере приближения к мужчинам, Варвара успела издалека заметить недовольный взгляд мужа. — Следующий раз, когда ты уйдешь куда-нибудь ненадолго, уточняй, сколько это в часах. Я тут уже извёлся весь. Нельзя же так, — мужчины поднялись навстречу девушкам. Варвара хотела было возмутиться, но подруга остановила её. — Простите, генерал, — встряла Азирафаэль. — Отчасти я её задержала. Очень рада видеть вас в добром здравии. Наслышана о ваших подвигах. Спасибо вам за то, что ценой собственной жизни охраняете наш покой, — она крепко пожала обеими руками его руку. Влад, польщённый вниманием многозначительно поклонился девушке. — Перестаньте. Можно подумать, что я один ко всему этому причастен. — Вы были у профессора? — спросил Энтони, приближаясь к супруге. — Да, и не мы одни, — девушка поджала губы. — Энтони, знакомься, это Варвара Виндлоу — дочь Виктора. Моя подруга. — И моя жена с гордостью заявил Влад. Будущая жена, — тут же исправился он. — Рад знакомству, мисс Виндлоу. — Энтони пожал протянутую ему руку. — И мне очень приятно познакомиться с вами, Энтони. Жаль, что мы скоро уезжаем и не сможем продолжить наше знакомство. Азирафаэль рассказывала о вас столько хорошего. — Мы тоже сегодня возвращаемся в столицу. Я приехал, чтобы увезти Азирафаэль домой. Но что-то подсказывает мне, что нас так просто не отпустят сегодня и придётся немного задержаться, — он обнял супругу за талию и ласково взглянул на неё. Неожиданно их окликнули со стороны крыльца. — Вижу, все в сборе? — Вивьен тяжело спустилась к ним по ступенькам, одаривая гостей радушной улыбкой. — Проходите. Ужин остывает, — она поманила их рукой, приглашая в дом. Две пары поочерёдно прошествовали за ней и скрылись за порогом, чтобы провести такой редкий для этого дома вечер в кругу семьи и друзей. Там были и слова благодарности, и горячие признания, и поздравления с победами, среди которых триумф Морока на поле боя был, конечно, важным достижением, но не самым главным.