С-Нежная Королева

Она его никогда не ревновала. До того случая. И вообще женщина до первой измены и она же после: две разные женщины. Зачем он ей изменял? Он только недавно понял. А до того даже сам себе не мог ответить. Ему нужно было самоутверждаться за ее счет. Чувствовать себя значимым в чужих глазах и потом эту, никому кроме него не нужную значимость, проецировать на себя. Поэтому и водил прямо домой этих чужих, посторонних женщин с дурнопахнущими письками. Его заводило то, как он возносился в их глазах, заявляя им — посмотрите с кем я сплю, при этом демонстрируя им ее фото, их общие фото. Сама Королева в его постели! Водил он этих рандомных баб не к себе домой. Хотя мог — его квартира стояла пустая, жили они у нее. Он приводил их к ней домой. Когда она уезжала, или работала. А он возносился над собой. Чувствовал себя Королём — ведь он трахает Королеву. И те, кого он пользовал в их семейном ложе, тоже фактически спали тогда не с ним, а с ней. Он им был интересен в контексте её члена и члена её команды. А она вечером приходила или приезжала из командировок, находила длинные сигареты на кухне и задавала только один вопрос: — Ты что перешел на это говно? Имела в виду курево. Но фактически была намного ближе к правде, чем даже себе представляла. Женщина «до». Женщина, которой никогда не изменяли, она и подумать не могла, что он действительно мог притащить к ней домой какое-то говно, и оно там на ее кухне раскуривало длинные дамские папиросы. Женщина, не отравленная изменой — чистый сосуд, о котором мечтают все мужчины. Он радостна, легка, зефирна, не ревнива, не подозрительна, с исключительно положительным мышлением. Она к тебе не докапывается. Она не выносит тебе мозг. Она не видит в каждой подошедшей к тебе юбке соперницу. Женщина «до» — нежный цветок орхидеи. Для жизни надо выбирать женщин, которым не изменяли и… не изменять им. Женщина «после» — кактус: скверна, колюча, ехидна, пессимистична и постоянно заглядывает себе внутрь — а все ли хорошо со мной, что меня сменили на другую или других. Женщина, которой изменили — как фарш, обратно провернуть нельзя. Она больше никогда не будет прежней. Хоть и простит тебя тысячу раз. Она не будет больше верить. Ни тебе, ни другим. Женщина, которой изменили — это пожизненная презумпция виновности мужчин в кобелизме. И теперь ты должен доказывать, что ты другой, или больше не будешь. Но она все равно тебе не поверит. Где-то в глубине души у нее всегда останется этот червячок, который будет тоненько пищать: «пиздит», каждый раз, когда ты ей теперь будешь клясться в верности. Его давно уже не тянет налево. Свою бочку гусарства он выпил до дна. Ему уже не двадцать, даже с хвостиком, он наконец-то понял, что там, под трусами все одинаковые. Всё как у всех. Ни у кого поперёк нету. И еще он понял, что не хочется больше чужого тела. Оно пахнет — чужестью. Хочется родного запаха. Слияния не только тел, но и душ. Понимания. Душевности. Близости, которая приходит только когда обживаешься с человеком, узнаешь его. Такую близость не обретёшь от одной или нескольких ночей. Но он опоздал. Его не понимают. И не верят. Она каждый раз внутри ждет, что однажды он проснётся и поймет, что чары Снежной Королевы перестали действовать и уйдет за своей Гердой. Той, что ему подходит больше: молодой, задорной, напористой, уверенной в себе, без разъедающей душу ржавчины второсортности, когда тебя меняют на другую. Каждый раз после громкого успеха, когда она еще на ступень приближается к идеалу, она застывает внутри и превращается в Снежную Королеву со всеми вытекающими сомнениями в том, что ее, как Герду можно любить просто так за то, что она есть, а не за её идеальность, не за её могущество и не за её успех. Она сама превращается в Снежную Королеву и в нем видит только маленького инфантильного Кая. Ревнует его. Ненавидит его. Ненавидит себя. И любит. Любит, потому, что хочет счастья. И готова получать это счастье только от него. Каждый раз после большой победы, когда она опять доказала свою идеальность, она пьёт и плачет, плачет и пьёт. И в этом нет ничего плохого — вино в малых дозах расслабляет, через слезы выходит адреналин от тяжелых забегов. Иначе ее разорвет от внутреннего напряжения проживать всё вокруг за себя и за других. Три бокала красного в одиночестве. Он стоит вдали и считает. А когда третий подходит к концу он расплачивается с барменом и уводит её в счастье. И каждый раз она просит его уходить только после того, как сама уснет — ей хочется засыпать счастливой. Хотя он давно уже никуда не уходит. И номер на выездах давно уже становится общим, хотя да, формально их два отдельных. Но отравленное изменой сознание, через призму наполненной вином крови играет в странные игры. «Ледяные игры разума» И они играют. В С-Нежную королеву. И каждое такое утро после, он в шутку на ее шутку, и всерьёз на ее серьёз, отвечает, что она не Снежная, а Нежная Королева и счастья ему хочется только с ней. Женщина «после» бывает некомфортна для жизни. Женщина «после» — тяжелая ноша. Чтобы её нести надо очень сильно любить. И он любит и несёт, потому что это он её сделал такой, это он её отравил своей изменой. И теперь её неверие — его крест. Неси свой крест и веруй.