Рождество Синтакрааса

      С самого утра Цимбелину захотелось драконьих глаз из-за чего Вайс, как верный ерисиро, отправился на рынок ни свет ни заря.       На рынке Вайс заметил новый прилавок со странными украшениями: блестящая веревка, круглые шарики из стекла и пластмассы и небольшие зеленые ели. Но больше всего выделялись игрушки в виде седого старика в красном одеянии. — Это ваш космический бог? — спросил Вайс у продавца, высокого мужчины с красном колпаке совсем как у фигурки. — Это Синтакраас, старик который раз в одну ночь в году посещает каждый уголок вселенной и дарит подарки. Этот день называется Рождество. — В свой же день рождения он дарит всем подарки? Вау! — глаза Вайса загорелись, — Расскажете еще? Я куплю вот это. Вайс указал на небольшую фигурку Синтакрааса и вынул кошелек. — Подождите, — продавец положил перед Вайсом красную книгу с золотыми словами «Рождество. Краткое пособие как, зачем и почему»: — Вот это будет гораздо полезнее. Я мечтаю чтобы этот праздник стал популярен во всех уголках вселенной. — Покупаю! *** — Я лишь отправил тебя за драконьими глазами, а ты еще купил книжку про какой-то дурацкий праздник и не менее дурацкую игрушку? Серьёзно? — раздражение на лице Цимбелина было сильнее, чем обычно. — Но это очень веселый праздник. Смотрите: например, они украшают ель, поют песни, веселятся и ложатся спать, а ночь Синтакраас приносит подарки. Ну не круто ли, господин? — улыбка никак не покидала красные, словно вино, уста Вайса. — Нет, не круто. Я не желаю тратить время на празднование инопланетного праздника. Тем более он не в мою честь, — посчитав последний аргумент самым важным и более чем достаточным, Цибелин отвернулся к окну и сделал глоток вина.       Но Вайс не был намерен отступать. — На Рождество принято готовить имбирное печенье, кашу с медовой водой, печеные яблоки и много хлебов. А еще, — Вайс хитро улыбнулся и стрельнул красными глазами в сторону бога, — на потолок или косяк двери вешают веточки омелы и те кто под ней обязаны поцеловаться. Цимбелин сделал несколько глотков вина прежде чем вздохнуть и сдаться. — Я этот праздник праздновать не буду. Но ты можешь украсить храм и готовить. Главное — не трогай мою комнату. — строго сказал Цимбелин, но добавил: — однако омелу можешь повесить у меня, все равно заходить позволено лишь тебе.       Вайс отложил книгу, поклонился и тут же бросился доливать алкоголь своему богу вина. — И не забывай о своих повседневных обязанностях. Это не выходной.       С самого утра Вайс хлопотал в храме, убираясь как можно быстрее, но не в угрозу качеству. Закончив с уборкой, Вайс тут же побежал обратно на рынок в поисках того самого киоска. Продавец был рад снова видеть Вайса и даже сделал ему скидку на огромную кучу украшений что он накупил. — Надеюсь, что вы проникнетесь духом рождества. С наступающим! — С наступающим!             Следом Вайс посетил кондитерскую где купил ванили, имбиря, муки, красителя, и, наконец, дрожжей. Праздник будет через два дня Вайсу нужно торопиться.       Вернулся домой Вайс к глубокой ночи. Цимбелин ожидал в своей комнате в компании книг и нескольких опустевших бутылок вина, которые Вайс тут же убрал и лег рядом с богом.       Цимбелин перебирал его волосы винного цвета и неожиданно спросил. — Почему ты так хочешь новый праздник? Неужели обычных недостаточно? Не замечал в тебе подобной жадности. — Я хочу отпраздновать Рождество, потому что это новый повод для веселья. А еще это новый опыт. Разве мои попытки все организовать не веселят вас? — Конечно веселят, ты так забавно копошишься и хлопочешь. — Вот и еще одна причина: вам весело, хотя вы даже не празднуете. Значит я все правильно делаю как ерисиро, — совсем тихо сказал Вайс и заснул.             Следующий день Вайс с самого утра проводил на кухне: ходил туда сюда, резал, крошил и натирал ингредиенты для блюд, замешивал тесто и перечитывал рецепты, проверяя пропорции. Вайс положил яблочный пирог остывать у окна, а когда вернулся, то увидел половину пирога и Цимбелина, доедающего кусок. — Слишком много корицы. — сказал бог и ушел, забирая бутылку вина. Вайс посмотрел на половину пирога и достал из духовки еще один в котором не было корицы.       Ближе в закату солнца Вайс закончил с приготовлениями и постучался в дверь комнаты Цимбелина: — Господин, скоро придут гости, вам нужно одеться. — Ты ничего не говорил о гостях. — отозвался Цимбелин. — В книге написано что на Рождество приглашают близких людей в гости и вместе справляют праздник, — Вайс достал из шкафа одежды. — Но я знаю что вы не любите посторонних, поэтому придут лишь Мори и Лоулайт. Они единственные на этой планете кому я говорю больше ста слов в год. — А как же я? — возмутился Цимбелин, позволяя себя одевать. — А вы вне любых категорий, господин. — тут же ответил Вайс.       Основными цветами Рождества были красный, белый и зеленый, поэтому для своего бога Вайс выбрал кимоно из шелка цвета вина, любимого цвета Цимбелина, и зеленую накидку с меховой подкладкой. Для себя Вайс выбрал красные курточку и хакама.       Гостей встречать было решено в Зале Для Встреч. Вайс перетащил туда два стола: один для Цимбелина, другой для гостей. На столе для своего бога он положил яблочный пирог в котором не было корицы, картофельный салат, печенье и несколько бутылок вина. На другом столе было все тоже самое, но для гостей Вайс приготовил эгг-ног, который так сильно не понравился Цимбелину. — Я пойду встречу гостей. — сказал Вайс у выхода, оборачиваясь к недовольному богу. — Они совсем ненадолго. Цимбелин фыркнул.       У ворот в храм стояли две фигуры: высокий мужчина и низкая женщина. Они топтали снег и задумчиво смотрели на красные ворота. — С наступающим! — Вайс помахал им. — Спасибо что пришли, Мори, Лоулайт. — Кое-как дошли, — вздохнула Мори. — Не могу поверить что ты ходишь по этой лестнице почти каждый день. — Я привык. Пойдёмте пока господин не разозлился.       Атмосфера в гостевом зале была по меньшей мере напряженной: Цимбелин волком смотрел на простых смертных, пока Вайс беззаботно пытался разговорить всех в зале. — Так кто вы такие? — спросил Цимбелин.       Первой из парочки осмелела девушка. — Меня зовут Мори, я писательница, — Мори взглянула в черные глаза космического бога гнева и тут же сжалась. — Д-для меня ч-честь провести этот вечер в вашей компании, господин. — А ты? — Цимбелин повернул голову в сторону юноши. Тот с самого начала ужина вжимал в широкие плечи голову что не особо помогало с его высоким ростом. — Л-лоулайт, художник. Я и М-мори р-работаем вместе. — А как вы познакомились с Вайсом? — Цимбелин пододвинул к мальчику пустую чарку, которую тот тут же наполнил. — Я же вам рассказывал, — укорил Вайс. — Полгода назад я купил книжку с картинками, — боковым зрением Цимбелин заметил как Лоулайт прикрыл возмущённой Мори рот. — и познакомился с Мори, которая написала сценарий, а Лоулайт нарисовал картинки. Я получил автограф и свой портрет от Лоулайта. После мы начали пить кофе в моем любимом кафе и подружились. — А, так вот кто нарисовал тот неплохой портрет. — Цимбелин снова повернулся к Лоулайту. — Ты смог правильно передать красоту моего ерисиро, однако с цветом проблема. Кожа недостаточно белая, а глаза и волосы совершенно не похожи на вино. — Бог пододвинул к Лоулайту чарку. — Вот какой цвет у его волос, а у тебя получилось не дорогое вино из волчьих ягод, а лишь подделка из винограда.       Лоулайт на это кивнул, но от бога не укрылись сжатые кулаки и успокаивающие поглаживания Мори. Цимбелин хмыкнул. — Вы уже отпраздновали рождество? Думаю, вам уже пора идти. — Я их провожу. — Вайс поднялся из-за стола, но Цимбелин притянул его к себе. — Они сами найдут выход, верно? — под взглядом черных глаз мужчина и женщинами закивали и спешно покинули гостевой зал, а затем и храм. — Этот ужин прошел лучше чем я ожидал, — сказал Вайс, съедая имбирное печенье в виде звезды. — Нужно потом рассказать Лоулайту что его портрет висит в твоей комнате.       Цимбелин что-то прорычал, но ничего не сказал и пододвинул Вайсу чарку. — Выпьем, а потом пойдем спать.       Вайс вздохнул горький аромат и одним глотком выпил вино. Горечь, кислота, а затем жар прокатились от языка до желудка. Вайс поморщился, съел пару печенек и налил себе еще вина.       Цимбелин и Вайс вместе допили последнюю бутылку вина, доели печенье и пошли к комнате Цимбелина. У двери Вайс схватил бога за рукав, останавливая. — Господин, посмотрите наверх. — сказал Вайс с хитрой улыбкой. Цимбелин поднял глаза и увидел привязанную к карнизу двери зеленую веточку с красными ягодами. — Это та самая омела? — Да. И в книге сказано что если два человека стоят под омелой, то они должны поцеловаться.       Цимбелин притянул к себе ерисиро и поцеловал, ощущая вкус горького вина и сладкого имбирного печенья. — Думаю, рождество не такой уж и глупый праздник. — Цимбелин вздохнул, ложась рядом с ерисиро. — С рождеством, господин. — Вайс улыбнулся.