Странная просьба тети и ее последствия

1 декабря Эм-Джей была лучшим менеджером и самой прекрасной девушкой, из всех, что мог только пожелать себе Питер. Только поэтому он не послал ее сразу же. – Серьезно, Эм-Джей? – он еще раз посмотрел на пункт контракта, утверждающий, что работу он должен сделать ровно в полночь с тридцать первого декабря на первое января. – Я знаю, что что у тебя планы, но заказчик настаивает…, – она была немного расстроена ситуацией, но тверда. Как обычно, когда касалось деловых вопросов. В этом она могла соперничать с главным мужчиной в жизни Питера – Стивом Роджерсом. – А почему ты тогда не послала заказчика? – Питу было действительно интересно. – Мы же вроде не доедаем последние зерна в амбаре, чтобы хвататься за первую попавшуюся сделку. – У него были не просто планы. Его Новый Год принадлежит Кэпу, точно также, как Рождество принадлежит тете. – За него попросила тетя Мэй, – Эм-Джей вздохнула. Она знала, что Паркер не одобрит участие тети в таких вопросах. Заподозрит, что она пытается вбить клин между ним и Капитаном Гидрой. Хоть это и выглядело чем-то запредельно глупым – миссис Мэйбелл была слишком принципиальна, чтобы использовать такие противоречащие ее морали просьбы всего лишь для того, чтобы поссорить племянника с его основным, и не особо ею одобряемым, любовником. Но Питер никогда не мог здраво мыслить, когда дело касалось взаимоотношений двух самых близких ему людей. Однако Спайдермен слишком удивился, чтобы ворчать: – Серьезно?! Мэй он обожал. И регулярно доводил своей жизнью до предынфарктного состояния. Миссис Мэйбелл Паркер была ясновидящей, причем талантливой, которая не стеснялась использовать свой талант для заработка денег, когда, после смерти мужа, оказалась вынуждена выплачивать кредит на дом и в одиночку поднимать племянника супруга, которому родители оставили в наследство прекрасную коллекцию уникальных произведений искусства и артефактов, но с запретом на продажу хоть одного из них. Или хотя бы на получение арендной платы за их предоставление на выставки. В итоге, согласно условиям завещания, Питер мог бы похвалиться тем, что принадлежащие ему статуи экспонируются в Лувре, но при этом у него не было бы денег даже на новые носки, если бы не тетя. Единственное, на что родители оставили средства – полностью оплатили заранее дорогостоящее обучение. Они считали, что раз сами создали свое огромное состояние с нуля, значит и сына не надо баловать. Тот сам сделает себя почти с нуля, а прекрасное образование, возможность которого они ему обеспечили – это куда больше, чем большинство успешных людей имеет на старте карьеры. Мэй понимала их желание избежать превращения единственного ребенка в скурившуюся золотую молодежь, не знающую цену деньгам, но считала, что все же они немного перегнули палку. Впрочем, она никогда не жаловалась, поднимая племянника мужа сначала с супругом, а после его ранней смерти, и одна. Не имея своих детей, женщина заменила Питеру мать. Миссис Паркер знала, что сильные чувства, а Пита она любила, как родного сына, мешают ясновидению, когда дело касается объекта чувств ясновидящей. И со временем даже стала радоваться этому, потому, что некоторые моменты, которые все же случайно становились доступны ее духовному взору, ее не раз выбивали из колеи. Впрочем, гораздо больше доводящих до сердечного приступа сведений она узнавала без всякой паранормальной мистики. Она смирилась, узнав, что Питер Человек-Паук, хотя ее безумно пугали его сумасшедшие полеты на паутине. Каждый раз, когда женщина видела племянника, вальсирующего в воздухе на тончайших нитях, ей казалось, что у нее остановится сердце. Даже драки, сопровождающие эту деятельность, ее долгое время пугали меньше. Приняла то, что он внезапно для нее увлекся БДСМ, хотя и просидела ночь с бутылкой вина, пытаясь переварить ясновидческое прозрение. Во-первых, все-таки ее воспитали достаточно консервативно, чтобы ей оказалось не очень просто принять случайно подсмотренный “ролик”, в котором ее обожаемый племянник бьет, прижигает сигаретой и трахает в горло ровесника. А во-вторых, этим ровесником оказался наследник миллиардера Озборна, о дружбе с которым до этого Пит ничего ей не рассказывал. Мэй знала Озборна и его жену со времен своей молодости, и вполне представляла, что могли сделать родители Гарри с их семьей, если бы захотели спрятать компрометирующие того улики недостойных увлечений.