***
— Мне нравится образ, который ты выбрала, — голос главы семейства Джин эхом донесся до Чимина. Пак остановился в паре метров от приоткрытой двери, ведущей в гостиную, и решил прислушаться. За те три недели, что он находился в этом доме, отца Т\и он видел от силы раза два, и так быстро, что голос казался совсем незнакомым. Мимо него по коридору прошли две молоденькие горничные. Их веселое перешёптывание вмиг прекратилось, когда они увидели нексуса молодой госпожи. Они заулыбались и без каких-либо стеснений разглядывали его, а когда прошли чуть дальше, тут же начали обсуждать. Неужели он и правда такой красивый? Не то чтобы у Чимина была заниженная самооценка. Скорее, обычная. Он не считал себя ни красивым, ни уродливым, но иногда его удивляло то, каким влюбленным взглядом на него смотрела Т\и. В нем ведь не было ничего особенного. — Прости? — вывел из раздумий голос Мигён. Лицо само собой скривилось, когда Пак услышал хорошо знакомый тон, полный презрения. Иначе она беседы не вела. Не сдвинувшись с места, Чимин попытался заглянуть в приоткрытую дверь: через дверной проем виднелись дальняя черная стена с белой точечной подсветкой, часть темно-зеленого бархатного дивана и коричневый ковер. Гостиная в стиле хайтек сильно выбивалась из общего греческого стиля в интерьере дома. — Удивительно, как европейский народ столетиями собирал образ классической ведьмы, — пояснил Чхондун спокойным будничным тоном. — Рыжие волосы, зеленое платье, длинные острые ногти. Жаль, мода на костер не сохранилась. Образ был бы полным, — на последних словах задорная нотка проскользнула в его голосе. Молчание со стороны Мигён затянулось. Она не издала ни звука, что мало походило на неё. С мужем она не вела себя так свободно и жестоко, как с дочерью. Похоже, она показывала смиренность и терпела насмешки, а потом отыгрывалась на окружающих, возвращала свое чувство значимости и вымещала злобу. Т\и для этого стояла в первом ряду. В их семье нет любви. Несложно сделать этот вывод, достаточно иметь слух и зрение. Между ними царила только взаимная неприязнь. Удивительно, как вообще супруги продолжают жить под одной крышей, ещё и имея общего ребенка. Чимин невольно вспомнил теплые семейные вечера из детства, когда мама готовила ужин из того, что было в погребе, отец накрывал на стол, а Чимин же в это время приглядывал за младшим братом. И все это в одной комнате, самой большой, в их старом доме. Она была и кухней, и родительской спальней. То, в каких условиях они жили вчетвером, и то, в каких апартаментах он живет сейчас, даже сравнению не поддается, но ребенком он совсем не чувствовал их бедности. А все потому, что родители дарили всю любовь двум маленьким сыновьям и друг другу. Их любовь искренняя. Настоящая. У Чимина была самая лучшая семья. Была… и есть. И ради нее он постарается. Даже если Т\и права и на кону стоит его жизнь. Он искупит свою вину перед семьей. Он мечтал, что встретится с ними, узнает, чего им не хватает, и обязательно даст им это. Они станут свободнее, у них будет больше прав. Пак сделает для этого все, чего бы это ему не стоило. Он готов рискнуть. Чимин решительно двинулся в гостиную. — Была бы я ведьмой, оплодотворила бы себя сама, — тихо прошипела Мигён. В ее голосе среди раздражения закралось чувство безысходности. — Меня тоже не радует этот чертов закон «Ашек» о минимальном количестве детей, — выплюнул фразу мужчина. — Но, благо, медицина в наши дни позволяет это сделать, обходя обязательную близость между мужчиной и женщиной. Нам в этот раз не придется кувыркаться друг с другом. Чимин постучал в дверь и зашел. Беседа, которую вели родители Т\и, мягко говоря, неподобающая для посторонних ушей, но обычные нексусы не чувствуют таких тонких границ. Исполнять приказы для них в приоритете. И Чимину нельзя выходить из образа. В комнате он бросил взгляд на молодого нексуса в сером официальном костюме. Ему, как и Паку, на волосы нанесли серебристую краску, а одежда ни на тон не отличалась от наряда Чимина. Парень с миловидным и счастливым лицом стоял позади своей хозяйки. Мигён же с идеально ровной осанкой и сжатыми вместе коленями сидела в кресле. Ее зеленое атласное платье было на несколько тонов светлее бархатной обивки мебели такого же цвета. Рыжие кудрявые волосы ей подобрали в небрежный пучок, открывая тонкую шею и костлявые плечи. Она перевела на Чимина взгляд, и в какой-то миг ее лицо исказила гримаса неподдельной боли… Или Чимину показалось? Пока он пытался понять первое впечатление, женщина тут же скрыла чувства за ехидной ухмылкой. Её чёрные глаза опасно блеснули. — Чимин, — протянула она, уже привычно смакуя каждую букву его имени. — Мы как раз обсуждали, как часто хотим заказывать к столу морепродукты с Аляски. Вчера нам привезли их впервые. Тебе понравилось? Уже привык жить в роскоши? Уверена, ты и твоя семья видели подобные виды рыб лишь на картинках. Сначала Чимин опешил. Колкость Мигён он пропустил мимо ушей. Что еще можно ожидать от нее? Вот только уровень ее цинизма переходил все границы. Около двух недель назад она приказала его избить на глазах у собственной дочери, позже пообещала вовсе лишить его жизни, а сейчас интересуется, понравилась ли ему рыба из другой страны? Но ответить на вопрос он обязан, и чем дольше он растягивал время, тем больше может возникнуть подозрений. Пак в поклоне смиренно опустил глаза и приложил ладонь к сердцу: — Доброта вашей дочери не знает границ. Женщина выдержала паузу: — Я спрашивала не о ней, — предостерегая, ответила она таким тоном, словно кнутом ударила. — Он же простой нексус, — отозвался Чхондун, и Чимин, встав ровно, перевел на него взгляд. Мужчина сидел в кресле напротив жены, закинув ногу на ногу. Его вельветовый коричневый костюм, а в частности брюки, слабо позволяли с комфортом находиться в этой позе, но мужчина не собирался ее менять. Черный галстук он приспустил, воротник белоснежной рубашки расстегнул, как и жилетку с пиджаком. — Зайди ко мне после сегодняшнего бала, — проигнорировала мужа женщина. — Мы не закончили нашу беседу в прошлый раз. — Отстань от мальчика, — с недовольным видом отозвался мужчина. Он наблюдал за беседой жены с Чимином, как скучающий зритель. Вдруг что-то привлекло его внимание в коридоре, и он оторвал от них взгляд, глянув за спину Чимина. В коридоре послышался тихий стук каблуков. Чимин не мог отвернуться от Мигён без веских на то причин, но ему и не нужно это делать. Он догадывался, кто закончил подготовку к балу. Знал, что это она. — У тебя своя игрушка есть, — Чхондун кивнул в сторону бездушного нексуса за спиной жены и принялся застегивать верхние пуговицы рубашки. — Это мое дело, как вести себя с этим нексусом, — с гордым видом задрала подбородок женщина. — Моей рукой подписана заключительная часть в договоре о праве собственности. Пак сглотнул. Он уже и забыл, что единственный документ, который у него был, — это договор, представляющий его как вещь, имеющую конкретного владельца. — Но договор оформлен на имя Т\и Джин, — терпеливо пояснил глава семейства. — Той самой лучшей половины тебя, которая, кстати, уже пришла. Привет, дочка, — он махнул ей и продолжил. — А лучшей, потому что в ней есть моя частица. Т\и молча на это отреагировала, а Мигён вдруг скривилась с такой силой, будто ей на лицо упал огромный таракан. Тем не менее её ярко-красные губы изогнулись в довольной улыбке. Получившееся выражение лица едва ли можно назвать радостным… Скорее, зловеще опасным. — Вспомнил, что она твоя дочь? — она иронично подняла бровь. — Ты ни разу не держал ее на руках. Мужчина вдруг весело рассмеялся. Провел языком по белоснежным зубам. Медленно, нарочито противно, словно зная, что вызывает этим действием у своей жены рвотные позывы. Похоже, его искренне позабавила эта фраза, в правоту которой не хотелось верить. Он прекрасно знал отношение жены к себе, и, как вампир, наслаждающийся кровью человека, он наслаждался ее бесправием по отношению к нему. Сверля Мигён довольным взглядом, Чхондун откинулся на кресло и, как на троне, уложил руки на подлокотниках. — Ни о чем не жалею. Младенцы — те ещё отталкивающие создания. Они отрыгивают, орут и облегчаются, когда только пожелают. Не играй в любящую мать. Ты тоже не держала ее на руках. Все за тебя делала На Ра. Ошейники убивают нексусов после смерти их хозяев, но, если бы мой отец перед тем, как покинуть этот мир, не нашёл лазейку и не отключил эту функцию, за Т\и бы никто толком не смотрел. — Хоть в чем-то мы схожи, — хмыкнула женщина. На Ра? Чимин никогда не слышал это имя, но, похоже, речь шла как раз о той женщине нексусе, которую Т\и считала своей бабушкой. Вдруг Чимина осенило, и в его сознании, минуя промежуточные действия, вспыхнул правильный ответ. Т\и не была выращена этими людьми, а воспитывалась таким же плебсом, как и он. И, похоже, На Ра так же, как и Пак, не посещала «Amor», и ее не лишили рассудка. Вряд ли полноценный нексус, как в подчинении у матери Т\и, способен вырастить ребенка. Чимин потоптался на месте. Ему вдруг стало неудобно стоять на собственных ногах. Так или иначе, но эти люди — родители Т\и. Они, не стесняясь, говорили подобное в присутствии собственной дочери, словно ее тут не было. Словно ее чувства ничего не значат. Высшая степень бестактности. Поражающее безразличие. Теперь стало понятно, почему Т\и так сильно отличалась от них. — Господин, госпожи, — вдруг у двери послышался робкий голос с легким тайским акцентом, принадлежащий молоденькой девушке. Хоть она и заговорила во время минутной паузы, ни Мигён, ни Чхондун даже не обратили на нее внимание. — К вам пришла госпожа Джан Ди. Она представилась как ваша сопровождающая к… Мужчина вдруг воодушевленно хлопнул в ладоши: — Раз все в сборе, пора выдвигаться, — Чхондун даже не дослушал послание и, опершись о подлокотники, поднялся. Следом неторопливо поднялась и Мигён. — Г-господин, — будто бы полностью потеряла храбрость девушка, не понимая, продолжать ли ей объявлять непрошенную гостью или убраться подальше. Чимин с поклоном отступил в сторону, уступив дорогу супругам. Они прошли мимо него, потеряв весь прежний интерес. Он разогнулся, только когда они оказались у него за спиной, и моментально нашел Т\и взглядом. Он видел на ней это платье вчера, но сейчас девушка выглядела совсем по-другому. Еще никогда до этого момента он не видел ее с распущенными волосами. Длинные локоны струились до самой талии. Сверкающие сережки несколькими нитями стремились вниз к хрупким плечам, а темные тени и матовая помада вносили единственные краски в ее белоснежный образ, акцентируя внимание на лице. Пак наблюдал за тем, как она держалась одной рукой за другую, понурив голову. Стыд за родителей не позволял ей встретиться с ним взглядом. В горле образовался тугой ком. Что ему сделать? Как утешить ее? Притвориться, что ничего не слышал? Извиниться? Пока Чимин пытался выбрать план действий, Чхондун остановился в паре метров от своей дочери. Он призадумался и погладил подбородок, рассматривая ее, словно экспонат на выставке. — Выглядит неплохо, — все также бестактно продолжал вести себя он, словно говоря о подоспевшей для продажи инвестиции, а не о своей дочери. — Я соглашусь с тобой, если она поймает рыбку покрупнее, — Мигён поравнялась с мужем и с чувством собственного превосходства посмотрела на Т\и. — Горничные мне сообщили, что это платье подарил господин Ким Тэхён. Мужчина повернул к жене голову, но ничего не сказал, а только усмехнулся. Странная реакция. Он явно не знал об этом факте, но почему-то подаренное платье к предстоящему балу от сына самой влиятельной и уважаемой семьи в стране не сильно его удивило. Скорее, только позабавило. Он хорошо знаком с семьей Ким? Нет, кажется, Чимин теперь понял, как они смогли ужиться вместе. Эти двое на дух друг друга не переносят, но, похоже, у них больше общего, чем могло показаться. Они одинаково бесчеловечны. Машины, живущие одной выгодой и самоутверждением. — Тогда пусть она подарит ему еще больше своего внимания, — размышлял вслух Чхондун. Т\и сильнее сжала свое запястье. Правая рука от долгого сильного хвата уже начала менять свой цвет, но вдобавок она ногтем зацарапала фалангу большого пальца. Тяжелая ткань белоснежного платья скрывала самоистязания девушки за прямыми складками, но это не помешало Чимину понять ее действие. Она боялась и наказывала себя, чтобы полностью не отдаться эмоциям. — Ты хоть знаешь, сколько перед ней стоит кандидаток на его сердце? — Мигён скептически подняла бровь, одарив мужа уничтожающим взглядом. — Одиннадцать. Но мне все равно, даже если она будет его любовницей. Если это может нам помочь. Лицо Чимина на мгновение скривилось, но Т\и откликнулась раньше, чем он о чем-то смог подумать. Несмотря на испытываемый стыд и страх, она все же подняла голову и посмотрела прямо на отца. — Какую помощь вы от него хотите? — Скорее не помощь, а отсутствие помех со стороны семьи Ким, — ответил мужчина. — Знаешь ли ты, маленькая Джин, почему семьи «А» никогда не поднимались в рейтинге, хоть у них есть такая возможность? — его лицо исказила улыбка. В его тоне читалось неприкрытое желание ответить скорее на свой же вопрос. — Семьи «А», которые хотят подняться выше, должны в течение долгих лет вносить в казну страны сумму гораздо выше, чем их индивидуальный налог. Но вот в чем незадача, — он усмехнулся, будто эта стратегия его восхищала, и сцепил руки за спиной, словно профессор в университете. — Налог у высшего класса и без того огромен. Его установили таким образом, чтобы удержать каждую семью в их ранге. Налог поднимается пропорционально росту или снижению доходов семьи и составляет бо́льшую часть всей их чистой прибыли. Да, им хватает на то, чтобы роскошно жить, но этих денег крайне мало, чтобы хоть как-то накопить на установленную сумму и повысить свой статусный номер, — он не смог сдержать радостный смешок в конце предложения и тут же добавил: — И эти планки для каждого ранга растут в геометрической прогрессии. Поразительно! Чимин перевел взгляд с макушки Чхондуна на Т\и, лицо которой на мгновение исказила гримаса отвращения. Родители не видели в ней не то что дочь, а просто обычного живого человека. — Господин, госпожи, — вновь дала о себе знать горничная, поймав паузу хозяев в разговоре, и чуть повысила голос, но он все же предательски дрогнул в конце. — К вам пришла госпожа Джан Ди, — но и в этот раз никто так и не обратил на девушку внимания. Чхондун двинулся к выходу из дома, Мигён молча последовала за ним. Набравшись смелости, девушка поправила черную юбку и решила закончить объявление. — Она представилась как ваша сопровождающая к балу девяти наследников. Мигён вдруг резко остановилась и злобно обернулась на горничную. Нексус, следующий за ней, шел достаточно близко к хозяйке, но, прекрасно зная ее привычки и характер, остановился на секунду раньше, чем она, и отшагнул, давая любимой лучший обзор на мелкую невежу. — Дура, что ты пытаешь сказать все это время? Не мямли, — сквозь зубы процедила Мигён. — Нас бы предупредили о визите кого-то столь важного. — Простите, госпожа! — девушка резко и неуклюже поклонилась. — Н-но она передала, что ее сопровождение — пожелание уважаемой семьи Ким. — Человек из фиолетового дома? — хмыкнул Чхондун и обернулся. — Она так и сказала? «Пожелание семьи Ким»? — Да, господин, — облегченно выдохнула служанка, более радостно ответив хозяину. — Интересно, почему я слышу об этом впервые… — Чхондун нахмурился, но быстро вернул прежнее выражение лица. — Как они любят скрывать свои приказы за словом «пожелание», — он постарался сымитировать досаду, но горящие от восторга глаза и приподнятые уголки губ говорили совершенно о противоположном. Этот мужчина не походил на того, кто рад находиться в подчинении, но, казалось, его не на шутку восхищал тот устой, который царил в высшем обществе.***
До того, как Чимин обернулся, тебе удалось хорошо рассмотреть любимого со спины: его широкие в сравнении с бедрами плечи, очерченную талию, уложенные назад послушные волосы, сверкающие металлом. Когда он во время разговора поворачивал голову на отца, то вид резного профиля с волевым подбородком притягивал все внимание. Даже слова родителей в такие моменты, казалось, проходили мимо тебя. К подобному отношению семьи ты привыкла. Это стало реальностью твоего мира, с которой удалось смириться и принять как данность. Иногда даже удавалось не обращать на это внимание, если свидетелей не было. Поверить страшно, что Чимин все это слышал. Когда ты заметила, что он обернулся, тут же опустила взгляд. Меньше всего в его глазах тебе хотелось видеть жалость вперемешку с неловкостью. Мало кому понравится попасть в самый эпицентр семейных разборок и наблюдать целую коллекцию скелетов в шкафу на любой вкус и цвет. Ты больно вжала ноготь в привычное место на фаланге большого пальца и последовала за родителями. Нарастающий страх отуплял. Даже смертник, идущий на казнь, знает, что его ждет. Ты же не представляла, чем закончится мероприятие, к которому ты так долго готовилась. Тебя волновало лишь одно: безопасность Чимина. Ради этого ты будешь стараться не облажаться. Особняк было не узнать. В этом доме ты выросла, знала каждый угол, но некоторые комнаты обновили до неузнаваемости, только чтобы уровень достатка и внешний вид соответствовали всем требованиям престижа высшего класса. Общую тематику интерьера в греческом стиле оставили, но мебель заменили на еще более дорогую. Статуи, расставленные в коридорах и комнатах, заказывали исключительно у именитых скульпторов, а любые картины, которые встречались на стенах, являлись подлинными от художников разного времени. Весь обслуживающий персонал носил символичную желтую деталь на одежде: у женской половины прислуги это аккуратный желтый бантик на левой стороне груди, у мужской — желтый платок, уголком выглядывающий из специального нагрудного кармашка. В воздухе витал сладкий запах желтых ирисов, которые букетами стояли в вазах. Встречающиеся на пути горничные или охрана кланялись ниже обычного, как это требовалось по правилам поведения с членами высшего класса. Официально твоя семья еще таковой не являлась, и, скорее всего, это небольшая договоренность между всеми работниками. Они искренне радовались за семью Джин, и ты была им благодарна, но переживание перед предстоящим испытанием становилось всё сильнее, несмотря на поддержку. Чимин догнал тебя у самого холла. Ты торопливо шагала за нексусом матери, придерживая платье, и попутно надеялась, что бонусом к унижению не станет вывихнутая нога или сломанный каблук. Ты с трудом отводила от него взгляд, но его присутствие теплом отзывалось в сердце. Он или промолчит, или начнет негодовать: как же так могут вести себя твои родители. Подобную реакцию ты слышала от Хаын в самом начале вашей дружбы. Предсказуемые эмоции, естественные вопросы на своеобразное отношение к собственному ребенку. Если бы ты не знала родителей Хаын, если бы не наблюдала за семьями знакомых или семьями из дорам, подумала бы, что все так относятся к своим детям. Но нет. То, что происходило у тебя, скорее, исключение, чем правило. В высшем классе «Б» и тем более в «А» брак по расчету чуть ли не единственная возможность связать жизнь с другим человеком. Если так подумать, ты ни разу не видела в своем окружении настоящую взаимную любовь между мужем и женой, но даже так все любили своих детей. Неужели… Эта участь ждет и тебя? Неужели тебе предстоит всю жизнь прожить с нелюбимым человеком, а любимый так и останется невольным, упустив шанс на счастье. Разве это достойная плата в обмен на отсутствие одиночества? У парадного входа родители остановились, позволяя двум охранникам, лица которых ты видела впервые, пропустить их на улицу. Массивные двустворчатые двери открывались медленно от собственного веса, и яркий свет полуденного солнца все больше врывался в просторное помещение. — Я был не прав, — проговорил Чимин, встав за твоим плечом. — Мне жаль. Эта фраза оказалась такой неожиданной, что ты обернулась быстрее, чем смогла ее проанализировать. От каблуков ты стала выше него на несколько сантиментов, поэтому смотрела слегка сверху вниз. Чимин выдержал паузу, наблюдая, как торжественно открываются двери. Его темно-серые от линз глаза имели тот же тон, что и костюм, а серые тени на веках делали взгляд еще более выразительным. Ты наблюдала, как солнце все ярче озаряло его лицо. В образе, который ему выбрали стилисты, он сиял, без преуменьшения напоминая самого настоящего ангела. Пусть серый цвет считался позорным, но Чимин выглядел потрясающе. До дефицита воздуха в легких, до замирания сердца. Ты вспомнила о том, что произошло в бальном зале вчера ночью. Вспомнила его нежные прикосновения и пальцы в своих волосах. Но сейчас… Сейчас все это было очень далеко. Как будто давнее воспоминание. На мгновение ты забыла, как дышать, когда он перевел взгляд на тебя. — Я сказал тебе когда-то, что ты такая же, как твоя мать. Даже хуже… — пояснил он тихо, чтобы его слова услышала только ты. — Я был не прав. Ты в замешательстве открыла рот и тут же закрыла его, не найдя, что ответить. — Уважаемая семья Джин, для меня честь сопровождать вас на праздник девяти наследников, — у входа раздался высокий женский голос. Ее интонация чем-то напоминала интонацию заядлой отличницы. — Мне очень жаль, что вам пришлось напрасно ехать сюда, ведь мы не нуждаемся в сопровождающем, — нарочито грустно проговорил отец. Ты выглянула из-за спины родителя и заметила девушку примерно под метр шестьдесят с короткой стрижкой и в строгом брючном костюме с галстуком. Несмотря на ее миловидное лицо только по одному виду можно было понять, что у нее стальной характер. — Не стоит сожалеть о том, чего не случилось, — парировала она, выдавив шаблонную вежливую улыбку. — Возможно, вам передали, на кого я работаю, и… — Передали, — перебил Чхондун и беспардонно направился вниз по лестнице. Но тут же резко остановился. Шагнул назад на ступеньку выше, ладонью прогладил идеально уложенные волосы на висках, как обычно он это делал, когда злился, и обернулся к ближайшему из охранников. — Я заказывал две машины! — прошипел мужчина. — Это лимузин Фиолетового дома, — пояснила девушка. — Многоуважаемая Ким Хё На распорядилась, чтобы все члены «Б» класса приехали на черных лимузинах, а высший класс «А» на белых. Одна машина на восемнадцать человек лучше, чем несколько маленьких. — Тогда нам прислали не ту машину, — не выдержала Мигён, вступив в разговор. — Нет, машина подана верно, — учтиво поклонилась девушка. — Мы «А», — не собиралась уступать мать. Мурашки тут же пробежали по твоему телу. Тон явно показывал, что она начинала злиться. — Ещё нет. Ваш класс поменяется после завершения сегодняшнего бала. Точнее, после блистательной речи госпожи Джин Т\и. Это будет одним из самых значимых моментов бала. Ей вручат символ высшего класса под гимн нашей страны. По телу проступил холодный пот, и ты неосознанно посмотрела на Чимина в поисках поддержки. «Ты сможешь», — проговорил он одними губами. Он сказал это так спокойно и уверенно, что ты поверила бы в его слова без труда, но в сознании пульсировало понимание важности сегодняшнего дня и особенно последствий. Осознание, что это случится «здесь и сейчас» накрывало беспросветной мантией страха. Казалось, что ты жила в мире фильма, но вдруг кто-то вырвал твоего персонажа в суровую реальность. Каждое твоё действие и сказанное слово будут иметь последствия, все будут пристально смотреть на тебя. Ты стиснула кулаки настолько, что костяшки пальцев побелели. Нет, нельзя поддаваться панике. Если дашь слабину, страх завладеет твоим сознанием, и ты точно проиграешь эту битву. Ты готовилась. Ты не спала ночами. Ты действительно старалась, чтобы в этот день не оплошать. Просто нужно держаться края, не попадаться на глаза семьям «А» класса, затеряться в толпе и показаться тогда, когда необходимо произнести речь. И любым способом избегать вспышек камер. — Многоуважаемая Ким Хё На также обеспокоилась тем, — продолжила девушка, — чтобы у каждого гостя были сопровождающие, готовые напомнить тайминг мероприятия, ответить на все необходимые вопросы, а также суметь перевести речь, если кто-то из уважаемых иностранных гостей вступит с вами в разговор. — Мы знаем достаточно языков, чтобы самостоятельно вести беседы с гостями, — заявила Мигён, и ты рефлекторно поежилась от тона матери. — Вы знаете русский? — Российская империя одна из главных партнеров нашей страны, — улыбнулся Чхондун. Ты стыдливо опустила взгляд. Знание русского языка на уровне А2 — максимум, которого тебе удалось достичь, а без постоянной практики твой уровень явно опустился уже до самого начального. Чхондун кивнул девушке и нетерпеливо перемялся с одной ноги на другую. — Как насчет турецкого, арабского, хинди? Мужчина недовольно отвел взгляд, не найдя ответа. Ты понимала, почему они так не хотели брать эту девушку в качестве постоянного надзирателя. Непростые отношения в твоей семье — тайна, которую не должны знать другие семьи и нобели. Прислуга, устроившаяся на работу в ваш дом, подписывала очень строгий договор о конфиденциальности и неразглашении информации. Перед представителем Фиолетового дома придется играть роль счастливой семьи больше, чем того хотелось. Вам всем. — Что ж, — выдохнул отец и перевел взгляд на Мигён. — Я соглашусь, если мой свет разрешит. Такое ласковое обращение мужчины к жене несколько обескуражило тебя, но мать, словно всю жизнь слышавшая такое прозвище, с улыбкой подошла к мужу и протянула ему руку, позволяя вести себя к машине. — Всё, что скажешь. Любимый.***
В салоне лимузина цвета слоновой кости установлены угловой кожаный диван, бар и зеркальный потолок со светодиодной подсветкой по периметру. Ты наблюдала, как за тонированным окном проносились здания, становясь все выше и престижнее. На рекламных баннерах встречались праздничные желтые плакаты в честь бала Девяти наследников. Однако рассматривать виды за окном было неудобно, потому что диван, на котором вы сидели с родителями, был повернут спинкой к широким окнам. Чимин же с нексусом матери сидели в самой дальней части салона. — Бал начнется через два часа, — интонацией голосового помощника напомнила Джан Ди. Девушка назвала свое имя, когда последней села в машину и позволила водителю закрыть за собой дверь. Она решила не дожидаться, когда твои родители уточнят его самостоятельно. Своей смелостью она очень напоминала Да Уль Ан, которая ушла в отпуск буквально в день вашего последнего урока. Джан Ди сидела в одноместном кресле у барного островка напротив вас. Глядя на нее со стороны, ты начала замечать помимо сходств характера еще и внешнее сходство с няней. — Сейчас мы едем на площадь Кванхвамун, — продолжила она. — Там по порядку соберутся все машины двенадцати семей «Б» класса, и, так как вы имеете первый ранг, ваша машина поведет строй. Ты представила, как это будет выглядеть со стороны: по закрытым улицам прямо до Фиолетового дома будут ехать двенадцать лимузинов, напоминая гигантскую черную гусеницу. Забавное зрелище. Семья Хаын имеет четвертый ранг, значит, она будет ехать через две машины от вашей. С ней поедет и Сольхи. Ты знала это потому, что сегодня утром вы созвонились, чтобы все обсудить. В голове созрел единственно верный план: как можно скорее объединиться с подругами и постараться не попадаться никому из высшего класса на глаза. Трусливо, примитивно, но если это спасет Чимина, то никакие бессонные ночи и десятки часов, потраченных на зубрёжку чужих жизней, не перевесят ценность его безопасности. — У входа вас и других иностранных гостей будут встречать девять наследников «А» класса, — продолжила рассказывать лекцию Джан Ди. — Их уже примерно распределила по парам госпожа Ким. Предполагается, что эти пары и станут преемниками текущих глав высших семей. Мысли о Тэхёне закрались в голову так же неожиданно как гром среди ясного неба. Ты вдруг представила его стоящим с другой девушкой и стало как-то… Странно. Неестественно. Он всегда выглядел таким занятым и незаинтересованным, что любовь, казалось, ему совсем не нужна. Было бы странно видеть его с другой девушкой. Подождите. Что значит «с другой»? А как может быть иначе? Ты помотала головой и, решив переключить внимание, посмотрела на родителей: оба витали в своих мыслях. Супруги сидели друг от друга на максимально далеком, но позволительном расстоянии, чтобы не обнажить взаимную неприязнь. Нексус матери улыбался, не переставая, и сидел всю дорогу в одной позе. Похоже, из всех присутствующих внимательно слушали только ты и… Чимин. За тринадцать лет Чимин ни разу не покидал территорию интерната, а, когда он официально стал твоим, в город вы выбирались только дважды. В эту цифру верилось с трудом, поэтому ты мысленно дала себе обещание, что покажешь ему город, как только станешь свободнее. Обязательно покажешь свои любимые места, те магазинчики и пекарни, в которых ты покупала сладости для него, когда он еще учился. Возможно, он расскажет о себе. Возможно, вы станете ближе. Чимин с интересом смотрел в окно, но периодически переводил взгляд на Джан Ди. В такие моменты что-то неприятно сжималось внутри. — А как же первый танец? — вырвалось у тебя, когда больше не было сил наблюдать за его вниманием к другой девушке. Спонтанный план сработал: Чимин перевел на тебя взгляд, и беспочвенная ревность приутихла. — Первый раз подбирают возможную пару, когда уже знают пол молодого наследника, — учтиво начала девушка. — Потом проверяют актуальность этого выбора, когда будущий или будущая главы семейства, которые родились в этой семье и в ней же останутся, достигают совершеннолетия. Первостепенной важностью является сохранение родов всех девяти, а, возможно, теперь и десяти семей. Нет смысла подбирать пару тому ребенку, который может перейти после заключения брака в другую семью. Бал девяти проходит ежегодно, но когда объявляют сезон свадеб, а точнее, конкретный «белый месяц», то танец на открытии мероприятия будет первым и последним шансом поменять возможного супруга. У вас, молодая госпожа, будет лишь один шанс, как и у остальных «А». Хоть вы из класса «Б», для вас сделали исключение. В этот момент вы будете на равных с высшим классом. Смею также напомнить, что именно девушки приглашают кавалеров. — Значит, за ребенка все решают даже до его рождения? — осторожно поинтересовалась ты. Сидящая рядом Мигён недобро усмехнулась. — Конечно, — как робот кивнула Джан Ди, сохраняя идеальную осанку, от вида которой ты тоже выпрямилась. — Это знают все, госпожа. — Господин Ким… Его тоже? Краем глаза ты заметила, как Чимин поднял на тебя взгляд. Ты смотрела на девушку, но изо всех сил пыталась разглядеть на его лице укол ревности, точно такой же, какой мучал тебя совсем недавно. Нет. Его лицо не дрогнуло. — Да. Господин Ким еще не родился, а его уже сватали с годовалой наследницей Чон из «А3». Но, когда ему было два года, стало известно, что уважаемая семья «А2» ждет девочку. Так как судьба молодой наследницы была решена, молодому господину дали выбрать… — Из предложенных имен одно, — не сдержалась ты, перебив. — И он выбрал Хонг Ёнгджэ. — Да! — широко улыбнулась она. — Ваши знания деталей радуют. Будьте уверены, это даст вам огромный плюс. Ты натянула улыбку и только коротко кивнула в ответ. Конечно, о том, что ты могла бы пригласить Чимина на танец, не могло быть и речи. Буквально вчера ты слышала по телевизору, как тебя сватали за наследника семьи «А9» Шим Гванука. Может, стоит выбрать его для меньшего шума? — Будут ли там СМИ? — ты накрыла ладонью запястье, стараясь сохранить ровный тон голоса. Этот вопрос — чуть ли не решающий фактор успеха сегодняшнего мероприятия. С приступами паники ты научилась справляться, а если что-то пойдет не так, рядом будет Сольхи. — На мероприятии будет несколько представителей из медийных компаний. Сегодня будет крайне мало папараций. Большая часть будет у ворот вместе с нобелями. Тяжесть ушла, словно сняли огромный камень с плеч, а доля страха испарилась, и ты оторопело закивала.***
«Постройка» лимузинов прошла быстрее, чем ты ожидала. В сравнении с обычной загруженностью площади, сейчас можно сказать, что она была почти пуста. Редкие прохожие не упускали возможности поглазеть на парад одинаковых машин, как и зеваки на остановках. Впервые за долгое время можно было без труда рассмотреть рисунок чистой тротуарной плитки и почти свободную проезжую часть. В городе словно исчезло больше половины жителей. Напротив статуи основоположников пяти правящих семей ваша машина простояла всего несколько минут. В окне заднего вида ты наблюдала, как ловко встали на свои места чёрные лимузины, и, получив команду по рации, ваш водитель поехал прямо по главной улице столицы, возглавляя колонну. — Семья Ким решила не перекрывать улицы, — заговорила Джан Ди. — Но, чтобы машины «Б» класса смогли проехать без остановок, подкорректировали светофоры. — Довольно бесполезной информации, — не выдержала Мигён. — Когда нас, как представителей «А», введут в курс дела высшего класса? — Господин Чхондун от лица семейства на следующий день будет приглашен в Фиолетовый дом и получит всю необходимую информацию, которая ранее была ему недоступна. В курс дела его введет лично многоуважаемый господин Ким Бэкхён. — Почему только мой муж может туда отправиться? На дворе двадцать первый век. Неужели мы еще следуем законам патриархата? — леденящий кровь голос матери опять ворвался в беседу. Джан Ди чувствовала её раздражение, но профессионально это не замечала. — Законы высшего класса не берут во внимание пол главы семейства. Представлять и вести свою семью может лишь тот, кто в ней родился. Господин Чхондун Джин потомственный представитель «Б» класса. Его предки поколениями прокладывали себе путь в высший класс. Уважаемый господин Ким Бэкхён так же был рожден в семье «А1», но женился на госпоже Мин Хё На из семьи «А6». В Семье «А2», говоря вашими словами, как раз матриархат. Хонг Чи А родилась в этой семье и вышла замуж за сына семьи «А4». Насколько мне известно, вы вышли из семьи нобелей и не имеете предков из высшего класса? Мигён молчала, сморщив острый нос и сверля девушку взглядом. — То, что вы из безродной семьи и у вас появилась возможность перейти в высший класс, — благоговение небес. Вам не следует забывать, кто ваши родители. В наступившей тишине послышался смешок Чхондуна. Мужчина прикрыл кулаком улыбку, просто светясь от восторга, и протянул девушке руку, чтобы ее пожать. — Кто, ещё раз, вас послал? Я передам свои благодарности за вас. — Уважаемая госпожа Ким Хё На, — она немного засомневалась, но все же протянула руку в ответ. — Не боитесь, что, когда мы станем «А», я поспособствую тому, чтобы вы больше не работали в Фиолетовом доме? — спокойным будничным тоном спросила мать. После рукопожатия Джан Ди села обратно и с искренним непониманием изогнула бровь. — За что, госпожа? Я ни на йоту не вышла за рамки наших классов. Я веду себя так, как и подобает нобелю вести себя с семьёй «Б». — Не могу не заметить вашего более уважительного отношения к моему супругу. — Он из семьи «Б», госпожа. — Я его жена, — Мигён скрестила руки на груди и с вызовом посмотрела на сопровождающую. Ей слишком сложно сдерживать свою агрессию. Ты видела это по ней и искренне завидовала Джан Ди, на которой мать не могла срываться так, как на тебе. — Вы нобель, госпожа. Им и останетесь. Боюсь, этот факт может негативно сказаться на репутации вашей дочери, когда она начнет знакомиться с наследниками высшего класса. Девушка перевела сочувствующий взгляд на тебя. В нем не было ни грамма лжи, и ты не поняла, что испытываешь больше: благодарность за сочувствие или страх перед сегодняшним мероприятием. — Т\и этого не допустит, — уголки губ матери приподнялись. — Она прекрасно знает, что стоит на кону, — Мигён перевела высокомерный взгляд на тебя. По коже пробежали мурашки, а ты задержала дыхание и еле проглотила ком в горле. Мигён сказала двусмысленную фразу, но очень точную. Джан Ди могло показаться, что мать имеет ввиду незапятнанную честь семьи Джин, но ты понимала, что именно она имела в виду. Ты подняла глаза на Чимина. Он бесшумно цыкнул и медленно перевел взгляд в сторону. Он старался подражать обычному нексусу и лишний раз не двигаться, чтобы не привлекать внимание трёх проницательных персон. От необходимости отвечать матери на угрозу тебя спасли радостные крики людей за окном. Вот куда делись все люди. Уже за несколько кварталов до Фиолетового дома вдоль проезжей части, по которой должны были поехать машины «Б» класса, столпились люди. Они махали, прыгали, приветствовали машины. Отцы и матери держали своих маленьких детей на руках, указывая на проезжающие мимо машины и что-то рассказывая им. Пожилые люди, даже с палочкой, старались стоять ровнее, словно во время гимна, и улыбались. Люди к колесам машин бросали желтые ирисы, выстилая своеобразный ковер перед машинами. Желтые воздушные шары почти единой прослойкой парили над головами нобелей. Никогда в жизни ты не видела настолько масштабное чествование перед балом Девяти. Еще ни разу в жизни ты не посещала бал, за тебя это делали родители, но и без того ты знала, что там происходило. Каждый год одно и тоже: на открытии танец, потом светские беседы, потом речь говорил Ким Бэкхён вместе со своей женой, а после на сцену выходили наследники, которые станут главами своих семей, и рассказывали, как их семьи продвинулись за прошедший год и какая польза последовала от них. И так девять человек. В основном выступления наследников репортеры снимали на камеру, чтобы пустить в вечерний выпуск новостей. Такую часть бала ты наблюдала по телевизору и не замечала слишком частого мелькания вспышек, которые стали бы для тебя проблемой. А на этот раз, как сказала Джан Ди, репортёров будет очень мало. Все должно пройти отлично. Мероприятие завершалось музыкой, танцами, шведским столом и светскими беседами. Всё заканчивалось глубокой ночью, но ты надеялась, что в свой первый бал сможешь уйти раньше, чем до этого возвращались родители. И забрать с собой Чимина. У Фиолетового дома была самая настоящая давка. Тысячи людей и представителей СМИ, которым не посчастливилось сегодня побывать по другую сторону ворот, ожидали у широкого въезда. Десятки служебных машин с включенными проблесковыми маячками заслоняли собой людскую массу, а сотни офицеров следили за порядком. Все это время ты сидела ровно, не выдавая своего внутреннего состояния, но от вида конной полиции перехватило дыхание. Ровным, идеально отточенным строем по обе стороны восседали на лошадях всадники в форме. Благодаря своей любви к лошадям ты тут же узнала породу «морган» с одинаковой на подбор гнедой мастью. Каждый из жеребцов стоял ровно, не дергался, но больше всего тебя поразило, что они все выставили правую ногу больше другой. Рот от восторга открылся сам собой. Последний раз ты видела живую лошадь несколько лет назад, когда бабушка в тайне повела тебя в конюшню за городом. Приятные воспоминания, но сейчас для них не время. Центральные золотые ворота были закрыты, ведь через них могут пройти только члены «А» класса или правители других стран. Когда ваша машина пересекла территорию одного из главных зданий страны и людские крики стали сменяться торжественной классической мелодией, Джан Ди заговорила: — Когда вам откроют дверь и вы начнете подниматься по лестнице, господин Джин Чхондун, вы должны идти в центре как глава семьи. Нексусы пойдут за вами. Мужчина кивнул и выполнил то, что ему посоветовали. Он вышел первым, подав следом руку своей жене. Мигён, запечатав поглубже неприязнь к мужу, счастливо заулыбалась, покинув просторный салон. Тут же последовали щелчки камер. Тело одеревенело моментально. Сердце забилось быстрее. Почему? Почему тут СМИ? Так сразу?! Неужели ты опозоришься, даже не зайдя в дом?! Ты зажмурилась. Время шло не в твою пользу. Отец от нетерпения уже прочистил горло, давая понять, что ты слишком мешкаешь. Приступов давно не было. Ты работала над своими страхами долгое время. Сейчас светло, поэтому вспышки не такие яркие. Нужно просто сконцентрировать внимание на чем-то другом. Не на вспышках. Нужно быть более… Теплая ладонь накрыла твою похолодевшую руку. Ты встретилась с Чимином взглядом и оторопело заморгала. Захлестнуло желание спрятаться в его объятьях, почувствовать себя маленькой девочкой под полной защитой любимого. Но ты не сдвинулась с места, а только коротко улыбнулась и, задержав дыхание, вышла, прикрыв веки. — Что так долго?! — прошипела Мигён. Лицо исказила фальшивая улыбка, а вопрос прекрасно скрыли от чужих ушей величественные звуки скрипок. — Семья «Б1», — торжественно объявил мужской голос где-то в стороне. — Глава семейства господин Джин Чхондун с супругой госпожой Джин Мигён и дочерью молодой госпожой Джин Т\и. Когда тебя повели под локоть, глаза все же пришлось открыть. Шесть массивных видеокамер с разными логотипами TV-каналов возвышались по лестнице на треногах, а за ними стояли режиссеры из самых разных стран. Фотографировали лишь несколько журналистов, и их пыл слегка утих после того, как вы достаточно постояли у машины. Вверху на террасе с двух сторон играл живой оркестр, а с правой стороны, у стойки с микрофоном стоял тот самый дворецкий Ли с планшетом для документов под цвет парадному черному костюму. Впереди вас встречали они: девять пар, которые в будущем возглавят свои семьи, восемнадцать наследников высших родов, так обожаемых народом. Они стояли полукругом, через каждые две ступеньки: девушки в длинных вечерних платьях разных цветов, а все парни в исключительно белых костюмах. Тебе без труда удалось понять задумку их расстановки: на нижних ступенях стояла наследница «А9» со своим возможным будущим мужем, на противоположной стороне на той же ступени находился наследник «А8» с предполагаемой будущей супругой. И так сохранялось вплоть до самой верхней ступени, откуда на тебя неотрывно смотрел Ким Тэхён, стоя рядом со своей невестой Хонг Ёнгджэ. Ты много раз слышала хвалебные речи касаемо наследственной красоты семьи Хонг: острые черты лица, бледная кожа, тонкая талия и худоба от природы. Глядя на невесту Тэхёна, ты вдруг поняла, почему об этом так много говорят. В груди болезненно разлилась простая женская зависть. Все же, была бы ты чуть больше такой, как она, Чимин бы давно полюбил тебя. На Ёнгджэ золотом на солнце переливалось изысканное вечернее платье, подчёркивая красоту фигуры и выпирающие ключицы. Символичный цвет, если вспомнить значение фамилии ее будущего мужа. Кукольное лицо Ёнгджэ поначалу не отражало никаких эмоций, но, когда она перевела на тебя глаза, они полезли на лоб от удивления. Придерживая подол, ты начала подниматься по лестнице вместе с родителями, не забывая о необходимости здороваться с каждой вышестоящей парой. На последних ступенях отвлекаться на других стало почему-то сложнее: Тэхён так и не отрывал от тебя взгляд, а ты вдруг поймала себя на мысли, что тоже не в силах это сделать. Все-таки он красив. Воистину красив. В нем сочетались беспощадная опасность с силой и детская беззащитность с глупой наивностью. Белоснежный костюм подчеркивал слегка смуглую кожу. Черные волосы убраны в хвост, из которого выбивались непослушные пряди, обрамляя лицо. А взгляд бездонных глаз вновь забрал в плен. Отец придержал тебя за локоть, останавливая у последней ступени будущих правителей страны. — Благодарю за приглашение уважаемых хозяев этого прекрасного дома, — с неестественной учтивостью заговорил отец. Тэхён с видимым усилием оторвал взгляд от тебя, ответив: — Надеюсь, в будущем вы примкнете к нашим рядам. — Разумеется, — протянул Чхондун. — Сегодня гостей действительно будет много, не так ли? — Да. Но я думаю, что в будущем позабочусь, чтобы список гостей создавали более избирательно, — не шелохнувшись, Тэхён посмотрел тебе за спину. Он говорил о Чимине. Сомнений не было. Вернее, обо всех нексусах. — Смиренно будем ждать вашего решения. — Прекрасное платье, — неожиданно заговорила Ёнгджэ, высокомерно подняв бровь. Ее голос показался тебе мелодичным, нежным, по звучанию подходящим какой-нибудь принцессы Диснея. Но что-то в ее взгляде заставляло насторожиться. — Откуда оно у вас, госпожа Т\и? Тэхён скривился, как будто проглотил рыбную кость, и посмотрел на невесту. Та лишь приподняла уголки губ, не сводя с тебя хищного взгляда. Ты почувствовала на себе внимание родителей. Они не имели права вмешиваться. Вопрос одного из членов пяти правящих семей был задан именно тебе. Девушка словно знала, что его подарил Тэхён, а ты знала, что это платье, как и то золотое, что было на наследнице Хонг, выиграло в конкурсе. Вернее, одержали победу два дизайнера из разных стран, создавшие их. Это предположение было единственно верным. Вряд ли Ёнгджэ, что в десятки раз богаче твоей семьи, вообще знает о трудностях выбора платьев. Наступила тишина, если не считать играющего оркестра. — Благодарю, госпожа Хонг. Я слышала, это платье разработал немецкий дизайнер. Значит, оно из Германии? — ты состроила такое наивное лицо, на которое только была способна, учитывая нарастающую тревогу в груди. Тэхён усмехнулся, выдавая полное удовлетворение, а его невесте было не до смеха. Она выдавила механическую улыбку, пожирая тебя недобрым взглядом. Наследница лишь кивнула, тем самым давая понять, что разговор окончен и твоя семья может зайти во дворец.