***
Убийца, словно в насмешку над графом, объявился быстрее, чем тот ожидал. На следующий день, когда Сиэль раздумывал над предстоящим переездом в столицу, из полицейского участка доставили срочное послание. Констебль, который прежде уходил сразу же после того, как передавал графу документы от инспектора, остался молчаливо стоять в холле. Сиэль и Себастьян недоуменно переглянулись, не понимая, чего ждет мужчина. Себастьян подошел к двери, желая намекнуть полисмену, что ему незачем более задерживаться в доме графа, но тот не обратил на действия дворецкого никакого внимания. — Простите, сэр... — Себастьян обратился к недогадливому констеблю, намереваясь узнать, почему тот не уходит, но его прервал оклик графа. — Подожди! — резко произнес граф, и Себастьян заметил в его руках раскрытый конверт. — Еще одно! Теперь в Лондоне! — Сэр, — заговорил до этого молчавший констебль, — инспектор интересуется, каковы будут ваши дальнейшие действия, и что в этой ситуации требуется от него. Сиэль, казалось, не расслышал вопрос мужчины. Он еще раз поспешно перечитал послание, в котором говорилось, что прошлым вечером в столице было совершено убийство, схожее с убийствами в Уитби. Все основные черты преступления повторялись, а потому Скотленд-Ярд полагает, что лондонский убийца и преступник из Уитби вполне могут оказаться одним и тем же человеком. Кроме того, на месте преступления был задержан мужчина, предположительно и убивший женщину. Его имя было хорошо знакомо Сиэлю. В переданной записке не было указано других подробностей убийства. Вероятно, инспектор подразумевал, что граф лично явится к нему для того, чтобы обсудить этот вопрос, но теперь визит к нему не входил в планы Сиэля. Он решил немедленно отправиться в Лондон, и узнать обо всем произошедшем непосредственно от Скотленд-Ярда. — Сэр... — напомнил о себе констебль. — Инспектор Хьюз... В холле раздался телефонный звонок. Нервный, пронзительный звук заставил присутствующих содрогнуться. Констебль замолк, изумленно воззрившись на дрожащую телефонную трубку. Дворецкий поспешил ответить. — Милорд, — сказал он, выслушав приветствие. — Графиня Нортон желает поговорить с вами. Сиэль задержал взгляд на констебле, и, никак не отреагировав на его вопрос, поспешил ответить на звонок. Граф подошел к столику, на котором стоял телефон, и взял трубку из рук дворецкого. — Добрый день, миссис Нортон, я вас слушаю. Графиня ответила не сразу. Сиэль расслышал, как женщина тяжело вздохнула. Он знал, по какому поводу она позвонила ему. — Граф... — произнесла она нерешительно. — Обычно я не пользуюсь телефоном, для меня привычнее личные встречи или корреспонденция... — Миссис Нортон, мне обо всем известно. Женщина тихо всхлипнула. Сиэль терпеливо ждал ее ответа. — Он не виноват, — дрожащим голосом произнесла графиня. — Это не может быть он. Ричард никогда бы так не поступил... Граф еще раз взглянул на записку, которую сжимал в руке. В ней упоминалось имя человека, задержанного на месте преступления: Ричард Нортон. Сиэлю вспомнился день, когда графиня умоляла его найти убийцу. Разве тогда ему не показалось, что она пытается отвести от кого-то подозрения? — Я понимаю, что вы хотите защитить сына. — Я уверяю вас, это не он! Прошу, пожалуйста, умоляю вас, докажите полиции, что он этого не делал! Вам известны все обстоятельства, вы расспрашивали о жителях города, вы же знаете, что он никого не убивал! — Я не проверял алиби вашего сына. Все обстояло именно так. Граф не рассматривал Ричарда Нортона в качестве убийцы, а потому не искал доказательств его невиновности. Конечно, порой его посещали мысли о том, что один из сыновей графини Нортон, а, быть может, они оба, гипотетически, вполне могли бы совершить это преступление, но ничто не указывало на их причастность к убийствам. Сиэль понимал, что, если бы не их близость с семьей Эттвуд, он никогда не обратил бы на них своего внимания. — Вы можете помочь ему? — с надеждой спросила графиня. — Я могу выслушать его и изучить факты, — Сиэль в любом случае собирался так поступить. Граф полагал, что теперь правильнее будет рассказать Ричарду Нортону о том, для чего он на самом деле приехал в Уитби. Даже если он не сделает этого, молодой человек все равно догадается об этом, когда они встретятся в полицейском участке и граф начнет задавать вопросы. — Почему вы уверены в том, что ваш сын невиновен? — уточнил Сиэль. Он надеялся, что графине Нортон известны подробности, которые могут помочь ее сыну. Женщина долго не могла ответить на его вопрос, и тогда он понял, что ей ни о чем не известно. — Я просто знаю это. Он не мог, он никогда не стал бы этого делать! — безуспешно подавляя слезы, сказала она. — Может быть, вам известно, где находился ваш сын, когда были убиты первые жертвы? — Нет… Но если бы вам удалось спросить об этом у Ричарда, я уверена, что он рассказал бы вам обо всем и вы смогли бы убедиться в его честности, — упавшим голосом ответила графиня. — Хотя, постойте! Одно я знаю точно, в день, когда мы устраивали прием, когда убили Джил, Ричард весь день находился в доме. Я видела его и до, и во время бала, равно как и мой муж, да и Оливия провела с Ричардом почти все это время. — Кто еще может подтвердить это, кроме вашего мужа и невесты вашего сына? — Любой гость нашего дома может подтвердить мои слова. Например, сэр Клаус! Вы ведь доверяете ему? — Хорошо, — согласился Сиэль. — Прошу вас, позовите Клауса к телефону, я хотел бы поговорить с ним. Женщина попросила подождать, пока она найдет гостя. Сиэль обдумывал ее слова. Стоит ли ему попытаться помочь Ричарду Нортону? Действительно ли он невиновен, как утверждает его мать? По крайней мере, теперь он сможет услышать обо всем от самого виконта. Образовавшейся паузой решил воспользоваться констебль. Он негромко прокашлялся, чтобы обратить на себя внимание графа, и несмело поинтересовался: — Сэр, так что мне передать инспектору? — Ничего, — ответил Сиэль, пусть инспектор впредь поступает так, как ему заблагорассудится. — Себастьян, проводи гостя. Констебль не стал настаивать, получив от графа вполне недвусмысленный намек на то, что ему уже пора удалиться, и вышел, когда дворецкий отворил перед ним дверь. Клаус подтвердил слова графини. Он помнил, что весь вечер Ричард находился в зале. По крайней мере, он часто замечал виконта в толпе. Сиэль спросил у Клауса его мнение по поводу ареста Ричарда Нортона, и тот уверил графа в том, что полностью поддерживает точку зрения миссис Нортон, по его словам, Ричард — честный и порядочный человек, и он будет сильно удивлен, если вина виконта подтвердится. Обсудив с Клаусом ситуацию, Сиэль попросил мужчину сдать арендованный особняк вместо него. Он предупредил его, что сегодня вечером Себастьян отдаст ему ключи и попросит Эмму Фаррелл принять дом завтра после обеда.***
На сборы ушло не так много времени, как на поиски двух экипажей, возницы которых согласились бы незамедлительно выехать в Йорк. Слуг отправили первыми, наказав им снять комнаты в той же гостинице, в которой они останавливались в прошлый раз, на имя графа Фантомхайва и ожидать приезда хозяина. Сиэль хотел сразу же отправиться в дорогу, но не знал, удастся ли купить билеты на поезд до Лондона, и, в общем-то, все еще обдумывал, не будет ли лучше нанять для переезда в столицу другую пару экипажей. Прежде чем покинуть особняк, Себастьян вернул прежний интерьер гостиной и хотел видоизменить статую в саду, сделав ее похожей на оригинал, увиденный им у миссис Фаррелл, однако, взглянув на свое творение и вспомнив тот неказистый кусок мрамора, ошибочно называемый скульптурой, передумал вносить какие-либо изменения в свою работу. Заранее сообщив адрес гостиницы вознице, дворецкий приказал кучеру направиться прямиком в Йорк, после того, как передал Клаусу ключ. Обратная дорога показалась Сиэлю вдвое короче, чем путь из Йорка в Уитби. Во время пути он обдумывал свои действия по отношению к задержанному виконту Нортону, продумывал вопросы, которые хотел бы задать ему и вспоминал поведение молодого человека во время их немногочисленных встреч. Действительно, при первом впечатлении Ричард Нортон казался человеком серьезным, рассудительным и честным. Вспомнить хотя бы его речь о поправках к законам и решительное желание улучшить жизнь населения страны, начиная с самых низов. Вполне достойные стремления для джентльмена! Был ли у него мотив для того, чтобы так жестоко расправиться с теми женщинами? Какая-то затаенная обида? Жизнь виконта выглядела вполне устроенной. Он готовился стать наследником огромного состояния и практически получил место в парламенте. Ради чего ему сознательно перечеркивать свое безоблачное будущее? Разве он настолько глуп, чтобы уповать на то, что никто не сможет его разоблачить? Судя по всему, виконт не был обделен и женским вниманием, у него даже есть невеста. Зачем же ему понадобилось избавляться от стольких женщин разом? Быть может, они были его любовницами до того, как Оливия Эттвуд согласилась стать его женой? Так он хотел избавиться от нежелательных слухов, которые могли бы поставить под угрозу его будущий брак? Сиэль вздохнул. Кажется, его мысли обратились совсем не в ту сторону. Все это могло бы оказаться правдой, но выглядело слишком рискованно для человека, имевшего все в своих руках с самого рождения. Другое дело его брат — Генри: он не является наследником графства и был вынужден устраивать жизнь своими силами. Однако Генри Нортон тоже не производил впечатления человека, способного на такую жестокость. Из всех, с кем Сиэль успел познакомиться в Уитби, лишь нервный Найджел Мейси показался ему хоть сколько-нибудь подозрительным.***
— Мой дорогой! — воскликнула Эмма Фаррелл, приветственно протягивая свои руки Клаусу. — Ах, простите меня, ах, простите! Думала, успею вовремя, но все равно опоздала! Клаус учтиво поклонился женщине, но предпочел не замечать ее простодушный жест. Прежде он, без сомнения, встречал Эмму Фаррелл в городе, но близкого знакомства с ней не имел и, кажется, даже ни разу с ней не заговаривал. Женщину не обидела его невнимательность. Она, напротив, смущенно улыбнулась мужчине и поспешно убрала руки. — Так что же, юноша уехал? — спросила она, прекрасно зная ответ. — Да, — лаконично ответил Клаус. Ему хотелось скорее покончить с просьбой Сиэля и вернуться в имение: сегодня они с Бенджамином планировали посетить клуб и встретиться там с их общими знакомыми. — Ну, пойдемте, — весело предложила Эмма Фаррелл, принимая у мужчины ключи. Вместе они обошли весь дом, и хозяйка осмотрела (впрочем, не особо внимательно) каждую комнату. — Бог ты мой... — невольно вырвалось у Клауса, когда они зашли в пестрящую красками гостиную. — Уютно, правда? — с гордостью поинтересовалась женщина, и Клаусу пришлось солгать, сказав, что интерьер в комнате и в самом деле довольно милый. Обижать своим мнением хозяйку дома ему совсем не хотелось. В саду миссис Фаррелл подзадержалась. Несколько минут она, погруженная в свои мысли, всматривалась в статую в центре небольшого фонтана. Пару раз она, с задумчиво-недовольным видом обошла фонтан, и Клаус уже забеспокоился о том, не повредили ли скульптуру слуги Сиэля или сам граф, и не выставит ли женщина ему счет за поломку. — И все-таки, — заключила хозяйка, — мне всегда казалось, что эта скульптура не так красива, как копия в моем саду. Я бы даже сказала, что сейчас она кажется мне уродливее, чем прежде. Клаус облегченно выдохнул. Вскоре хозяйка отпустила его, приняв дом, и он с чистой совестью отправился на поиски свободного кэба.***
Лондон встретил графа проливным дождем. К счастью, Сиэль принял верное решение: вместо того, чтобы отправиться в столицу на поезде, он нанял пару экипажей (на этот раз в другой фирме, не в той, где ему нагло подсунули старые скрипучие кареты), и в теплоте и удобстве добрался прямо до ворот своего городского особняка. — Сиэль, ты опоздал, — непривычно серьезно произнес принц Сома, едва граф переступил порог дома. Юноша держался несколько отстраненно, демонстративно скрестив руки на груди, и Сиэль подумал, что в его отсутствие произошло что-то действительно плохое. — Что? — изумленно переспросил граф. — Куда опоздал? Сома поджал губы и изучающе осмотрел Сиэля с ног до головы, затем нахмурился еще сильнее. От выражения лица принца становилось тревожно. — Да что? — раздраженно бросил Сиэль, желая ускорить ответ юноши. — Ты еще спрашиваешь? — совсем по-детски жалобно застонал Сома и обиженно выпятил нижнюю губу. Сиэль облегченно вздохнул, увидев наконец привычные ему эмоции принца. Кажется, все в порядке. — Вообще-то, — продолжил Сома, — кто-то обещал мне приехать еще две недели назад! — Я обещал? — уточнил граф у стоящего за спиной дворецкого. Тот утвердительно кивнул. Как Сиэль ни старался, но вспомнить об этом обещании уже не мог. Должно быть, он обронил его вскользь, чтобы скорее отделаться от надоедливого нытья принца. Сома мученически выдохнул и подбоченился. — И с тех пор я все жду, в надежде подбегая к двери при звуке каждого проезжающего мимо экипажа! — пояснил он, укоризненно качая головой. — Так-то зачем? — ужаснулся Сиэль. Все это скорее походило на поведение верного щенка, а не избалованного принца. Может, подарить ему какую-нибудь интересную игру, чтобы он не умер здесь от скуки? Хотя было бы намного лучше, если бы принц просто уехал. Его пребывание здесь и так достаточно затянулось. — О! Мистер Сиэль, мистер Себастьян! — из распахнувшейся двери со стороны кухни показался счастливый Агни с небольшой кастрюлькой в руках. Не переставая помешивать ее содержимое, слуга принца большими шагами пересек холл, чтобы поздороваться с прибывшими, но тут же, удивленно ахнув, поставил кастрюльку на ближайший столик и подбежал к вошедшим в дом слугам. — Я помогу! — вскричал он, перехватывая у Барда чемоданы. Повар недовольно потянул вещи обратно, не желая принимать чью-либо помощь. Агни не сдавался. — Да справлюсь я! — проворчал Бард, перетянув чемоданы к себе, и кивнул головой в сторону других слуг. — Вон им помоги. Внимание Агни переключилось на Мэйлин, и девушка с радостью отдала слуге принца сумки. — Ну, так что? — воодушевленно спросил у графа принц, уже совсем позабыв о своей обиде. — Пойдем, поиграем? Расскажешь мне, как тебе скучно жилось без меня все это время! Сиэль скорчил недовольную гримасу и без объяснений направился к лестнице на второй этаж. — Эй, ты куда? — прокричал Сома вслед графу, и тот обернулся. — Я устал, — пояснил он и, не слушая более уговоры принца, ушел в свою комнату.***
Комиссар Артур Рэндалл оказался крайне недоволен появлением графа в штаб-квартире Скотленд-Ярда. Новость о том, что дело убийцы из Уитби было поручено королевой графу Фантомхайву, совсем разочаровала комиссара, на дух не переносившего наглого и дерзкого мальчишку. Будь его воля, он тотчас вышвырнул бы его из здания и ни в коем случае близко не подпускал бы к задержанному Ричарду Нортону. Сиэль отвечал комиссару таким же презрением, считая Рэндалла не слишком компетентным в своей работе. По крайней мере, не способным справиться с наиболее запутанными преступлениями. — Вы же еще не разболтали прессе о том, что арестовали виконта? — на всякий случай уточнил Сиэль. Королеве не понравилось бы, если бы член парламента, а с ним и весь парламент в целом, обзавелся такой дурной славой. Подобные слухи могли сильно пошатнуть доверие народа к власти. — Я не дурак, — недовольно сказал Рэндалл, и Сиэль усмехнулся, услышав его ответ. — Очень на это надеюсь, комиссар. Графа проводили в кабинет, в котором он мог бы поговорить с задержанным Ричардом Нортоном. Пока граф ожидал, когда к нему приведут виконта, офицер Абберлайн рассказал ему подробности преступления, известные Скотленд-Ярду на данный момент. Выходило так, что Ричарда Нортона задержали неподалеку от места преступления. Виконт от кого-то убегал, как поначалу показалось констеблю, столкнувшемуся с ним в тот вечер. Полисмен посчитал нужным поинтересоваться у молодого человека, все ли у него в порядке, тогда-то он и заметил кровь на одежде мужчины. Сначала констебль не мог добиться у виконта объяснений, кому принадлежит кровь, но затем, когда мужчина смог справиться с волнением, он ответил, что кровь принадлежит убитой девушке. Затем, по настоятельной просьбе констебля, Ричард Нортон показал, где обнаружил убитую. Поведение виконта показалось констеблю подозрительным, и он задержал его. Тот, впрочем, не оказал какого-либо сопротивления и покорился служителю закона. — А что он говорит? — поинтересовался Сиэль. — Как оправдывает себя? — Он говорит, что намеревался встретиться в этом районе с другом, и случайно оказался рядом с местом преступления. — Так почему вы до сих пор держите его под стражей? Разве кровь на одежде является прямым доказательством вины подозреваемого? Абберлайн замялся. — Видите ли, в чем дело… — ответил он, почесав затылок. — Неподалеку от места преступления нашли карманный нож с гравировкой. Инициалы совпадают с именем виконта. — Это его нож? — Виконт отрицает, что нож принадлежит ему. Абберлайн обещал принести вещественные доказательства. К моменту его ухода привели Ричарда Нортона. Виконт выглядел подавленным. Сначала, взглянув на графа Фантомхайва, он не поверил своим глазам, не ожидая встретить его в этом месте. Сиэль кратко объяснил, что привело его в Скотленд-Ярд. Виконт был сильно удивлен, узнав, что граф расследует убийства женщин в Уитби. — Как вы оказались там? — граф сразу же перешел к делу. — Не думайте, — в волнении ответил виконт, скрестив дрожащие руки в замок. — Я не убивал ее. — Вы не ответили на мой вопрос. Мужчина глубоко вдохнул и опустил голову на руки. Собравшись с мыслями, он посмотрел на графа и заговорил. — На днях мне пришла записка от моего школьного товарища. Он просил со мною встречи, ему срочно потребовалась моя помощь, но в чем она должна была заключаться, он не указал. — Я могу взглянуть на эту записку? — Ее забрали вместе с другими вещами. — И что было дальше? Вы получили записку, пришли на встречу?.. — Да… Я ждал товарища в указанном месте, но он так и не объявился. Потом я услышал крик и поспешил на помощь. Я не сразу нашел место, откуда он доносился. А потом я увидел… Там была Миранда вся в крови… Я плохо помню свои действия в тот момент. Кажется, я пытался привести ее в чувства, пока не понял, что она уже мертва. — Вы знали убитую? — Да, я прекрасно ее знал. Она тоже жила в Уитби. Сиэль вздохнул. Сомнений быть не могло: это тот же самый убийца, который ранее убил тех девушек. Значит, он тоже в Лондоне. Что ж, тем лучше. Теперь можно сконцентрироваться на семьях, переехавших из Уитби в столицу. Далее Ричард Нортон рассказал о том, как сбежал, поняв, что девушка убита, и о том, как столкнулся с констеблем. Слова виконта совпадали с тем, что сказал Абберлайн. — Вы находились неподалеку от места преступления, разве вы не видели убийцу? Может, кто-то прошел мимо вас? — Я не знаю... Сначала там было много людей. Пока я ждал друга, меня отвлекла цыганка, я все никак не мог отвязаться от нее, а когда она, наконец, ушла, улица оказалась пустынной. — Как это возможно? Вы сказали, что поблизости было много людей, неужели никто из них не услышал крик? Не поспешил вместе с вами на помощь? Как они могли все разом испариться? — Все это, наверное, кажется невероятным, но я говорю правду. Я точно помню, что на той улице были люди, и я понятия не имею, почему никто из них не обратил внимания на крик! — Кто там был? Вы помните? Вы говорили, что вас остановила цыганка. — Да, там были цыгане и несколько мужчин, англичан, судя по внешности... Они стояли группами. Потом, когда я пробегал по той же улице, до того, как столкнулся с констеблем, никого уже не было. — А что насчет записки? — вспомнил Сиэль. — Вы уверены, что это он прислал вам ее? — Конечно, — уверенно ответил виконт. — Я знаю почерк Юстаса. У меня есть его письма, если вы получите записку, то можете сравнить сами. Сиэль узнал имя товарища Ричарда Нортона и его адрес и приказал Себастьяну разыскать его и узнать, зачем он отправил записку виконту и почему не явился на встречу. Вскоре вернулся Абберлайн и принес вещи задержанного и прочие улики. Записка была на месте. Сиэль внимательно изучил ее, так как знал, что комиссар Рэндалл ни при каких условиях не позволит забрать ее с собой. Когда Абберлайн вышел, Сиэль поинтересовался у виконта, принадлежит ли найденный нож ему. — Да… — признался виконт, опустив голову. — Но я, право слово, совсем не понимаю, как он там оказался! Я давно потерял его и уже совсем забыл о его существовании. — Но почему вы солгали полиции? Виконт шумно выдохнул, признание давалось ему с трудом. — Я испугался, как только увидел его. Сами посмотрите, нож весь в крови, шея Миранды была чудовищно исколота, совершенно очевидно, что этим ножом воспользовался убийца. Я должен был сразу признаться в том, что он принадлежал мне, но… Чёрт возьми! — мужчина издал слабый стон и закрыл руками лицо. Сиэль пристально следил за поведением виконта Нортона. Мужчина выглядел вполне убедительно, но верить ему на слово Сиэль не собирался. Граф все еще раздумывал над тем, как ему поступить: уговорить Рэндалла отпустить виконта или же оставить его под стражей. В любом случае его следовало изолировать от общества на некоторое время и контролировать его передвижения до тех пор, пока следствие не докажет его причастность или непричастность к убийствам. Сиэль поинтересовался, помнит ли Ричард Нортон, где находился во время первых убийств, и сможет ли кто-нибудь подтвердить его алиби. Виконт долго раздумывал над вопросом графа, и вспомнил, что во время убийства служанки Мейсонов он был в джентльменском клубе. Один его знакомый праздновал день рождения, они находились там до самого утра. — Кстати, со мной был Артур, можете спросить у него, — заметил мужчина. — Отец тоже был там, но он ушел раньше. — А ваш брат? — Генри в тот день не было в городе. Кажется, он уезжал в Лондон, решать какие-то рабочие вопросы. — Что ж, благодарю вас, — Сиэль встал, с жутким скрежетом отодвинув стул, и, не попрощавшись с Ричардом Нортоном, направился к выходу из кабинета. — Фантомхайв! — окликнул его виконт. — Простите, граф… Я не убийца. Вы зря держите меня здесь. Эта тварь все еще на свободе, и лучше бы вам заняться им, а не мной. — Вероятно, так, — с надменной улыбкой ответил Сиэль, обернувшись через плечо, чтобы еще раз взглянуть на Нортона, и вышел. Разговор с Рэндаллом отнял у Сиэля немало сил. Комиссар упрямился, не желая действовать по указке графа. Никакие доводы и заверения не помогали, и лишь напоминание о том, что королева поручила расследование этого дела именно ему, графу, а не Скотленд-Ярду, заставило Рэндалла отступиться. Комиссар язвительно заметил, что теперь граф может делать с Нортоном что угодно, но помощи от полиции может не ждать. Сиэль, в свою очередь, ответил, что ему будет жаль указывать в отчете королеве о том, что Скотленд-Ярд отказал ему в сотрудничестве, но не доложить об этом он будет не вправе. В итоге комиссару Рэндаллу с большой неохотой пришлось обещать графу свою поддержку в этом деле. В вестибюле Сиэль столкнулся с братом виконта, Генри, и Артуром Девоном. Они разговаривали с офицером Абберлайном. Девон упрашивал Абберлайна позволить им встретиться с Ричардом, а Генри Нортон молчал и угрюмо смотрел в сторону. Сиэлю не удалось избежать их внимания, и он постарался изобразить удивление от встречи с ними, пока Себастьян отвел Абберлайна в сторону, чтобы тот ненароком не раскрыл, для чего граф посетил Скотленд-Ярд. Мужчины наверняка знали, что граф слышал их разговор с офицером, но ни словом не обмолвились об аресте виконта Нортона. Каждый из них, в том числе и сам граф, сделали вид, будто совершенно случайно забрели под крышу штаб-квартиры лондонской полиции. Согласно договоренности графа Фантомхайва и комиссара Рэндалла, виконта Нортона освободили из-под стражи, назначив ему домашний арест с непрерывным контролем со стороны приставленных к нему полисменов. Этот случай не получил огласки в обществе, чтобы не портить репутацию виконта голословными обвинениями, но до тех пор, пока не обнаружатся доказательства его невиновности, Ричарду Нортону запретили выходить далее территории собственного дома в Лондоне.