Как в сказке

      Новый год был самым любимым и долгожданным праздником для Тартальи еще с самого детства. Аякс по сей день хранит в сердце нежные воспоминания об этом зимнем дне, полном веселья и радости. Во времена, когда он еще был единственным ребенком в семье, он с местными мальчишками ходил играть в снежки и катать огромные комы снега, чтобы слепить гигантского снеговика. А потом бежал к маме, чтобы стащить длинную оранжевую морковку со стола и маленьким вихрем снова умчаться на улицу. Возвращался домой он полностью мокрый, со снегом в перчатках и штанах, без теплого шарфа, которым он щедро поделился с белым другом, у которого вместо рук — веточки. Отец только хмурился и легонько давал по шапке, но все равно принимался раздевать маленькое бедствие, чтобы просушить одежду. А мама мягко улыбалась, продолжая готовить блюда для праздничного стола.       После рождения третьего ребенка появилась семейная традиция украшать дом всей семьёй. Теперь он наряжал ёлку вместе с Тоней и Тевкром, громко отстаивая позицию, что именно старший должен надеть главную звездочку на верхушку. После небольших ссор и слёз сестры они надевали её все вместе. Мама вешала гирлянду, оправдываясь тем, что дети еще не доросли до того, чтобы иметь дело с огоньками, хотя Тарталья предполагал, что маме просто нравилось делать это самой. Когда нарядная красавица была готова, папа перемещал ёлку из центра комнаты в угол, а Тоня и Тарталья ставили две поющие фигурки под ней — Деда Мороза и Снегурочки, рядом с которыми на следующее утро должны появиться коробки с подарками. Потом мама выключала свет, и они с отцом уходили на кухню, а дети оставались в темноте смотреть на сверкающие огоньки.       Что-то в этих детских воспоминаниях трогало Чайльда до самой глубины души. И хоть сейчас он уже был двадцатипятилетним юношей, он до сих пор в новогоднюю ночь спешил домой, к семье. За окном медленно и спокойно на землю опускались снежинки, постепенно заметая дороги и пряча крыши домов и машин. Был уже вечер, он сильно задержался на подработке, но всё ещё успевал, поэтому, одевшись потеплее и схватив со стола небольшой тортик, он закрыл квартиру и нажал на кнопку, вызывая лифт.       Табло показывало, что лифт едет с верхнего этажа, поэтому Тарталья совсем не удивился, когда увидел мужчину в коричневом пальто и женщину в шикарном длинном платье и накинутом на плечи полушубке, который прекрасно сочетался с её платьем. Сперва Чайльд подумал, что повстречал супружескую пару с последнего этажа, но его догадки не подтвердились, так как женщина, на удивление, вышла, как только они минули пару этажей. Когда двери закрылись, а они остались вдвоем, Чайльд переминулся с ноги на ногу, следя за тем, как летят этажи.       Он только собирался глянуть на мужчину, чтобы рассмотреть его получше, как их резко затрясло, свет моргнул, а через мгновение потух совсем. Тарталья запнулся за свою же ногу, едва ли не распластавшись на полу, но его вовремя поймали за руку. Он не мог видеть в темноте, но слышал глубокий вздох со стороны незнакомца.       — Спасибо, — Тарталья кивнул, забыв, что собеседник даже при всем желании не в силах увидеть его.       — Не за что. Будьте осторожны, — послышался бархатный голос, который заставил парня содрогнуться.       Послышался звук нажимаемых кнопок, видно мужчина попытался связаться с диспетчером, но так и не получил ответа. Тарталья достал телефон, все ещё держа коробку торта в одной руке, и подсветил панель, чтобы убедиться в том, что незнакомец нажимает верную кнопку. К огорчению обоих, диспетчер так и не отвечал, поэтому Чайльд постарался позвонить по телефону на табличке, висевшей над панелью, но связь полностью отсутствовала.       — И кто придумал оставлять номер телефона в месте, где не ловит связь? — буркнул он под нос, поднимая мобильник в воздух в надежде добиться хоть какого-то результата. Мужчина ловко вынул телефон из кармана и предпринял попытку связаться хоть с кем-нибудь. Свет от экрана осветил его не выражающее никаких эмоций лицо.       — Видно мы застряли здесь на какое-то время, — подытожил он, хоть это и было очевидно.       — Никогда не застревал в лифте, — рассмеялся Чайльд, медленно прислоняясь к стене. Этот инцидент полностью испортил ему настроение. Он продолжал следить за тем, как равномерно текут минуты, приближаясь к полуночи.       — Здесь это довольно частое явление. Вы недавно переехали? — поинтересовался мужчина, прислоняясь в стенке напротив.       — Нет, я живу здесь уже несколько лет, просто никогда не попадал в такую ситуацию.       — А, удача не обходит Вас стороной. Я Чжун Ли, с девятого этажа.       — Приятно познакомиться, сосед сверху. Меня зовут Чайльд.       — Не сказал бы, что это самое подходящее место для знакомств, но очень приятно познакомиться, Чайльд.       — Да, обстоятельства крайне интересные.       На какое-то время повисла тишина, во время которой Тарталья рассматривал мужчину, на сколько это возможно в темноте при свете экрана телефона. Острые скулы, тонкий аккуратный нос, золотистые глаза и эти смешные, торчащие в разные стороны, волосы. Он издал смешок, а когда заметил на себе внимательный взгляд золотых глаз, постарался скрыть его за кашлем.       — А куда Вы направлялись? — поинтересовался Чайльд.       — На работе произошли кое-какие проблемы, я собирался приехать туда, чтобы разобраться с ними.       — В новогоднюю ночь? — изумился парень, потому что он всю жизнь не мог понять, как людям, которые в Новый год работают, не обидно от этого.       — Праздновать мне не с кем, поэтому я не особо на этом зацикливаюсь.       Чайльд промычал, показывая тем самым, что он услышал и понял, хотя это и прозвучало как-то грустно.       — Ну а что на счет Вас, Чайльд?       — О, пожалуйста, обращайтесь ко мне на «ты», — прервал его юноша.       — Хорошо, тогда давай оба опустим формальности. Так куда ты спешил в новогоднюю ночь?       — Я собирался ехать к семье — мы каждый год встречаем вместе, но, видно, в этом году я получу новый опыт.       Несмотря на то, что такая альтернатива выглядела мрачной в его глазах, он чувствовал себя спокойно рядом с Чжун Ли. Казалось, что с ним можно поговорить о чем угодно. И хоть они находились в застрявшем сером лифте, Чайльд чувствовал себя комфортно.       — Думаю, что ты ещё успеешь к семье, хоть и с небольшим опозданием, — успокоил Чжун Ли. — Извини, если это покажется грубым, но это настолько удивительно: я в первый раз встречаю человека, который встречает Новый год с семьей, когда современная молодежь отмечает этот день с друзьями, а не с родителями.       — Это наша семейная традиция, но я и правда очень дорожу родителями и моими младшими.       — Младшими?       — У меня два брата и сестра, — Тарталья вновь включил телефон, чтобы найти общую фотографию. — Спорим, ты сразу представил всех рыжими?       — На самом деле я их такими и представил, — Чайльд рассмеялся на эти слова, а потом протянул мужчине телефон.       На фотографии Тарталья держал на руках Антона, а Тоня и Тевкр обнимали старшего брата за ноги. На лицах всех блистали улыбки в тридцать два зуба. Эту фотографию они сделали в прошлый визит Чайльда, а дети настолько соскучились за ним, что все время, которое он был в родном доме, они не отходили от него ни на шаг.       — Это Антон, самый младший, — указал он на мальчика на руках, — Тоня, единственная сестренка. И Тевкр, самый проказливый.       — Твои младшие и правда очаровательны. Они очень похожи на тебя.       — Да! Я тоже так думаю! — его глаза загорелись в тот самый момент, когда они только завели разговор о его семье.       Тарталья перевел взгляд на часы: оставалось всего пару минут до полуночи.       — Ну, не пропадать же добру.       Парень включил фонарик на телефоне и положил его экраном вниз, чтобы осветить пространство, а потом снял крышку с торта и разрезал его на два небольших кусочка карманным ножичком, который он сегодня взял впервые и то из-за того, что надел старые штаны, в которых и потерялся этот ножик когда-то.       — Условия у нас, конечно, не лучшие, но не соизволите ли отведать? — он протянул кусочек, обернутый в салфетку.       — Ваш сервис не предполагает наличие каких-либо столовых приборов? — усмехнулся Чжун Ли, принимая из его рук торт.       — Только в нашем кафе нашим гостям доступен эксклюзив — торт, который Вы можете отведать прямо так! — и он откусил немного торта, а потом облизнулся. — Очень вкусно, между прочим.       Чжун Ли глухо рассмеялся и тоже попробовал торт, который оказался невероятно нежным и сладким.       — С Новым годом, таинственный сосед сверху!       — С Новым годом, — отозвался Чжун Ли.       И уже в следующий момент мигнул свет, а лифт продолжил свой ход. Нежданная встреча подошла к концу, но Тарталья, вылетая из лифта, пообещал, что они непременно встретятся вновь.

***

      — Как себя чувствуешь, встречая Новый год не в кругу семьи? — Чжун Ли поставил на кофейный столик две кружки с дымящимся в них какао.       — Замечательно, особенно находясь в обществе такого бесподобного мужчины.       — А Вы, юноша, однако льстец, — он глухо рассмеялся.       — Вы вскружили мне голову в ту ночь, господин.       Он приблизился максимально близко, вглядываясь в золотые глаза, будто пытаясь разгадать их тайну, но Чжун Ли отвернулся, засунув вместо этого ему в рот печеньку.       — Очень элегантный ход, — пробурчал парень, откинувшись на спинку дивана, прожевав печенье и запив его горячим какао.       Чжун Ли посмотрел на настенные часы, на улице послышались громкие звуки взорвавшихся фейерверков. Свет в комнате был приглушен, а по стенам пробегали отсветы от гирлянды, на фоне тихо работал телевизор, а за окном валил снег и в бесконечных искрах рассыпались фейерверки. Чжун Ли играючи медленно приблизился, аккуратно гладя партнера по щеке, осторожно проводя пальцем под нижним веком, будто пытаясь смахнуть ресничку, а затем убрал за ухо непослушный рыжий локон.       — С Новым годом, Чайльд. Давай проведем ещё один год вместе.