Странная

Если говорить о выборе, то у Мэри с рождения его не было. За неё решали буквально всё: от того, что надевать, до того, с кем общаться. Родители умерли, опекунство передалось ближайшим родственникам и эти уроды обращались с ней так, словно она была рабом, а не членом их семьи. Светлые, почти белые волосы с отливом серебра отрасли до щиколотки, их никто не стриг, но ей наказывали, чтоб она собирала их, прятала как угодно. Обзывали старухой, страшилой, мутантом, монстром. Серые глаза расставленные от носа слишком далеко, худощавость, вздернутый нос и эти волосы… Из-за всего этого над ней издевались. Со временем девушка начала подавать тревожные звоночки: её стали замечать за поеданием червей, одному из преподавателей она высыпала мусор на стол, а в один прекрасный день Мэри набросилась на двоюродную сестру, расцарапала лицо в мясо. Девушку сочли невменяемой и решили втихую избавиться. Чтоб сдать девку в психушку, нужно было оплачивать лечение, чего, конечно же, горе-опекуны делать не хотели. И чтоб наверняка, то отправили на остров к бабке, с которой до этого никак не контактировали. Как раз этой старухе пригодиться молоденькая идиотка в хозяйстве. Проблема была только с получением разрешения на перевозку, из-за чего пришлось взлезть в опасную схему и договориться с контрабандистом, что часто плавал туда и обратно. Да и Мэри не особо была против уплыть куда подальше от людей, терроризирующих её всю жизнь. Через два дня ей уже должно было исполниться 19 лет. Собрав чемоданы, те с фальшивыми улыбками проводили девушку взглядами и исчезли из поле зрения за бесконечными волнами моря. В этот день шёл сильный ливень. Когда девушка вышла из кампуса, то тут же попала под дождь. — Эй, ты куда вышла?! Заболеть хочешь? Не смотря на грубый голос и ту силу, с которой рыжий бородатый мужик натянул на неё дождевик, он явно не желал причинять ей вреда. В его грустном голубом взгляде читалось сожаление. Он торговал только животными или запретными веществами, но никак не людьми. А вот его товарищ определенно этим промышлял, раз так небрежно выпихивал девчонку на деревянный мокрый мост, бросая следом небольшой чемодан. — Ну вот и всё, удачи. Сильвия, тебе там что-то надо было перевезти? — Да-да, Джефф, надо! Вот на-ка, возьми. — Она тянет с трудом и пыхтением тяжелую коробку, проходя мимо девушки, которая просто бездумно смотрела на еле проглядывающие камни из-под глубин воды. — Я помогу. — Бородач подняли ящик с другим мужиком и они затащили его на корабль. Все эти события совершенно не интересовали Мэри. Ей было куда интереснее смотреть на капли дождя, что падали на воду и издавали приятный звук, прерывая шум и гомон вокруг неё. Когда они шли, то девушка невольно оглядывалась назад, на волны и сверкающую молнию. Старуха поторапливала идти, и ей приходилось ускоряться. Когда они наконец дошли, та кинула полотенце девушке. — Обтирайся давай! Не хватало, чтоб ты заболела! Тут болеть нельзя! — А почему? — Плохое место, так что болеть не надо. — А почему плохое? — Потому что им сам чёрт управляет. Не слыхала? — Нет, я вообще мало что знаю… — Пожала плечами та, а сама с интересом посмотрела в квадратное окно, за которым суетилось трое мужиков с другими ящиками старухи. Обойдя стол, женщина поставила чугунную форму на стол, после чего открыла крышку. Оттуда донесся резкий запах запеченной рыбы с картофелем и овощами. Не густо для одинокой старушки. — Чего смотришь? Мой руки и садись ешь, пока не остыло! А я вздремну лягу. Через час встану. Давай, отдыхай. Вот и всё. Никакого знакомства, никаких «привет» и «как дела?». Да и Мэри сама не горела желанием как-то контактировать с ней: от этой бабки пахло старостью и чем-то кислым, отчего находиться очень близко было неприятно. Сев за стол, и убедившись, что никто не смотрит, она накинулась на еду, как будто ест в последний раз в жизни. И чуть не подавилась косточками, благо додумалась вовремя откусить кусок хлеба. Когда наконец аппетит оказался утолен, светловолосая начала кимарить, сидя за столом. Внезапный звук, словно ехал поезд совсем близко, заставил её проснуться. Старуха уже носилась по домику и что-то делала. — Что это было… — Хлопая в недоумении глазками, сипло спросила девушка. — Проснулась? — Посмотрев хмуро на неё, бабка отвернулась, что-то доставая из шкафчика. — Чарльз опять разбушевался… Мэри проигнорировала эти слова и задала свой вопрос. — Здесь есть железная дорога? Что за Чарльз? — Есть-есть, буквально в паре метров отсюда. Она огибает весь остров. Чарльз то? А вот тот самый местный чёрт, жизни не даёт, поганая нечисть такая! — А где она? Дорога? — Информация про какого-то там Чарльза, как наивно подумала Мэри, хозяина острова, стала заваливать интересующими её вопросами про железную дорогу. — А что, — хмыкнула вдруг женщина, поворачиваясь и ставя руки в бока, — хочешь посмотреть? На это интригующее предложение бодрая девчушка энергично закивала. — Забудь, это занятие опас… Хотя. — Упаковав что-то в сумки и сняв с головы платок, она осмотрела якобы внучку с ног до головы, будто бы прикидывая, справится ли эта худущая тростинка с её сумками. — Хочешь прокатиться на локомотиве? Мне как раз надо было передать кое-какие закрутки Кэндис. — А мне можно? — Неуверенно спросила та. Очень давно она ни с кем так не разговаривала. — Нужно! На вот, возьми эти сумки, в них стеклянные банки, так что осторожнее! И держи карту, дойдешь до этого места, — Бабка ткнула сморщенным сухим пальцем, который больше напоминал кость обтянутый кожей с волдырями в крестик на бумаге, — а там тебя встретит Юджин. Он покажет на месте что и как. Всё поняла? Мэри молча кивнула, на что старуха устало вздохнула и накинула на неё старую потёртую шинель, которая явно принадлежала мужчине. И судя по запаху, старику. — Чего морщишься? Это плащ мужа моего почившего, ему он ни к чему! Надевай давай, а то промокнешь! А тут болеть… — Нельзя. — Договорила девушка и слабо улыбнулась. От этой улыбки веяло холодом, она явно не была искренней. Бабка снова фыркнула, но уже как-то презренно, метнула нервно взглядом по домику и всучив тяжелые сумы внучке, выпихнула её на улицу, где до сих пор шёл ливень, захлопывая дверь. Холодок пробрал тело Мэри, волосы мокли, не смотря на то, что на голове был одет капюшон. Светлые волосы спутывались между собой, а серые глаза, в которых давно не было жизни, как-то вяло прикрылись, с жаждой принимая в себя ледяные капли. Идя по протоптанной дороге, девушка всё больше убеждалась, что этот остров слишком пуст. Вернее, дома, что находились поблизости. Мало ли, может, работают люди. Хотя в такую погоду… какая могла быть работа то? Что ж, мысли не долго посещали голову, где-то вдали снова загудел поезд. И почему-то этот звук вызывал тревогу внутри, заставляя кожу покрываться мурашками. Замерев, она осмотрелась. Никакой железной дороги нет, только каменистая роща, высокая трава и грязь. Много грязи. В лицо Мэри ударил холодный ветер, сверкнула молния, освещая мрачную улочку. Наконец, чуть ближе к берегу, она увидела сарайчик, возле которого стоял поезд, возле которого ходил пожилой мужчина, почесывая отчего то затылок и досадно вздыхая. Когда она подошла достаточно близко, он обернулся и хрипло посмеиваясь, поздоровался. — А, это ты! Мэри вроде, верно? Девушка не ответила. Она поправила сумки, которые были тяжелыми и подняла взгляд на серый поезд. — Да ты, ты это, не бойся, верю! Вижу, что принесла соленья! Давай сюда, надо загрузить. На удивление, Мэри снова ничего не ответила, даже наоборот, она продолжила прожигать взглядом пожилого мужчину, что столь резво брал тяжеленые сумки, которые она с трудом дотащила, стерев руки до красных полос, после чего поставил их в кабину и запрыгнул туда следом. — Чего стоишь там? Запрыгивай скорее! Нельзя долго тут стоять! Скорее, иначе… — Заболею? — Хихикнула Мэри. — Да если бы! Чарльз бродит по близости! Тебя твоя бабуля не предупредила разве? — На недоумевающий взгляд Юджина блондинка виновато скуксилась, говоря этим видом, что явно ей обо всём говорили, она просто не слушала. — Девочка, ох, пойми, я только из-за Сильвии согласился поехать. Жду всё охотника, который должен приплыть в этом месяце. Черт бы побрал связь, не разобрал, со своим слухом старым, чего они там бубнили по телефону! Забравшись кое-как на массивную железную машину, что на ощупь была прохладной и приятной, Мэри с удовольствием втянула носом запах свежей краски. Внутри всё было уютно и чисто, хотя про разрисованные стены, словно по ним водили углем, так сказать было не совсем верно. — Чарльз? — Поинтересовалась ненавязчиво она, снимая капюшон. Усаживается на лавочку, в то время как дед становится за рычаги управления. Оружие, что висело на стене, слегка напрягло. — Да… Его зовут Чарльз. — Протянул тот, словно собирался начать рассказывать страшилку. — Наполовину поезд, наполовину адский паук. Мы уже давно планируем его уничтожить и у нас почти всё готово. Он не спешил нажимать на рычаг или каким-то другим магическим образом заводить поезд, нет-нет. Этот седой старик с щетиной обернулся, как-бы убедиться, слушает ли его спутница — та смотрела во все глаза, внимательно ожидая продолжения. — Осталось кое с кем поболтать, да пару мест посетить. Работенка непыльная, хе-хе-хе. — И вы продолжаете жить тут, зная, что в любой момент вас могут убить?.. — Озадаченно, даже с неким недоверием спросила Мэри, скрещивая руки на груди. — Что я могу сказать, ядрен батон — добро пожаловать на Аранеарум! Остров, где шахтеры сами копают себе могилы… Только вот я понять не могу, — делает паузу, встав у выхода и выглядывая наружу, — ты вроде такая молодая, ещё столько всего в мире увидеть можешь, жениха найти, детей завести. Зачем сюда то приехала? На этот вопрос та промолчала, не желая выкидывать всю подноготную первому встречному. Жизнь хорошо её научила. Совсем молчать не получилось, зависла неловкая тишина, оттого та небрежно бросила, дабы её не допытывали тупыми расспросами. — Были причины. — Вот как значит! Тогда лучше держись рядом. — Он вернулся обратно к рычагам, потянув красный, из-за чего поезд со скрипом двинулся, тряхнул кабиной, запыхтел. Юджин мрачно продолжил говорить, явно не шутя. — Не только Чарльз тут может быть опасен. — Неужели шахтеры? — Всё еще не веря, предположила Мэри. — Бандиты в масках, поклоняющиеся Чарльзу. Лучше их избегай, а если увидишь… Беги. Проезжая мимо леса и заезжая всё дальше вглубь, седовласая с тоской смотрела в открытый задний проход, где был прикреплен специальный держатель для пушки, как сказал Юджин, в случае опасности надо будет стрелять в Чарльза. Она не верила в такие глупости. Просто местная страшилка, чтобы запугать такую молодую и наивную, как она, возможно сюда и на экскурсии ездят. Девушка практически всю жизнь просидела взаперти и мало что знала о мире. Возможно в прошлой семье к ней и относились по скотски, но Мэри понимала, что тут старик явно не желал ей зла, как и бабушка, которая приютила её в своей маленькой хижине на берегу моря. Дождь слегка утих, отчего дорогу стало видно лучше. Стук колес убаюкивал, а прохлада, снующая туда-сюда из-за открытых окон и дверей, вынудила девушку укутаться получше в плаще, который не пропускал влагу. В нём было очень тепло и большой размер явно сыграл на руку. Замечая, как мёрзнет спутница, старик быстро оглядел дорогу, проверил рычаги и вынув откуда-то старый потрескавшийся термос, всучил ей в дрожащие руки. С недоверием покосившись в его сторону, точно он всучил ей яду, Мэри, немного подумав, таки отпила травяной отвар. На вкус была как обычная горячая вода с примесями. Не сладко, только разве с привкусом еловых шишек и дыма. Однако, она привыкла пить нечто подобное, а потому вкус оказался не так важен, как приятный запах и тёплый корпус, об который можно было погреть руки. — Спасибо. — Да всегда пожалуйста! — Улыбнулся Юджин, опираясь о колено и наблюдая с радостью, как девушка постепенно согревается. Хотелось бы и ему такую внучку. Оттого чувство долга защитить Мэри от опасности воодушевило его только сильнее. — Мы почти прибыли, приготовься к выходу. Уже виднелись огни, приближался деревянный забор, возле которого наготове уже стояла какая-то женщина с ружьем на перевес. Теперь девушка точно убедилась, что рассказанная байка правда. Иначе люди бы не носили с собой столько оружия. — Зачем ей ружье? — Так говорю же, не только Чарльз здесь представляет опасность! Держись ближе. — Когда локомотив остановился, мужчина принялся выгружать сумки вниз, а после помог Мэри спуститься. Потрепанные сапоги, что так любезно дала старуха, испачкались в грязи, как только девушка спрыгнула вниз, держась за шершавую руку старикашки. Пока к ним не подошла та женщина, он предупредил. — Не стоит лишний раз никому попадаться на глаза, хе-хе-хе. Это звучало жутковато, но что с него взять, видимо, местный сумасшедший. Мэри отчасти тоже была не от мира сего, ей ли судить эти неуместные смешки. Сама Мэри почти никогда не смеялась. — Ты не предупреждал, что к нам прибудут гости. Они уже подходили к женщине. Как оказалось, она и была той самой Кэндис. — З-здравствуйте… — Неловко поздоровалась Мэри, неся прижатой к груди сумку с баночками, в которых красовались солёные огурчики. — А, это то? — Запыхаясь, Юджин выдал ехидный смешок. — Внучка Сильвии, представляешь! — Аааа. Вот оно что, а я то думала, какая ещё Мэри придёт? Отродясь тут такой не было! Стало быть, приезжая. Привет, я Кэндис, рада знакомству. — Женщина убрала ружье за спину и протянула мокрую, покрытую ссадинами и грязью ладонь седовласой. По коже стекала вода, лицо щекотали прилипшие прядки. Шмыгнув носом, Мэри неловко протянула свободную руку, пока Юджин забирал у неё банки с огурцами. Звук дождя и шум деревьев создавал странную, нереалистичную атмосферу мрачного кино, в которое её закинули. Всё было таким большим, пугающим и одновременно приятным душе, что Мэри не сдержала задорной улыбки. Эта улыбка была полна боли. Она никогда не улыбалась, но эта доброта, искренность и простота жителей островка, пусть и всего удалось лишь увидеть их раз, всколыхнула в ней какие-то странные ощущения. Ещё чуть-чуть и девушка расплачется. Но в мгновение эмоции сменились на привычную безразличную мину, с которой та одёрнула руку назад, натягивая на глаза капюшон. Мерзко. Все тут лицемеры. Все до одного, ей мерзко от ощущения, что она посмела поддаться на эту фальш. Словно стесняясь своего «уродства», склонила лицо вниз. — Не хотите пройти в дом? Выпьем чаю. — Простите… — Тихо вымолвила девушка, поднимая руку. — А где у вас тут туалет? — Оу… — Шатенка в полосатой рубашке озадаченно посмотрела на скуксившуюся Мэри. — Да есть. Вон там, за домом. Тебя проводить? — Я сама. Не ходите за мной. Но пошла она отнюдь не в туалет. Она прошла вокруг двухэтажного деревянного дома, не спеша так, оглядывая лестницу и каменистую рощу, за которой возвышались высокие ели и березы. Ей захотелось подняться туда. Не заботило, спохватятся ли, не заботило совершенно ничего. Наконец-то дали желанную свободу и она ни за что её не упустит. Свежий воздух и морская прогулка вскружили голову, а рассказанная Юджином страшилка про паука-демона заинтриговала не на шутку. Не смотря на то, что было холодно, та взобралась на верх и посмотрела назад. Ещё не заметили пропажи, что было на руку «лишь осмотрюсь и вернусь, лишь пять минуточек». Оцарапав колени об камни и испачкав шинель, Мэри раздражённо поправила его. Громыхнуло, сверкнула молния, отчего сердце сжалось. Но хотелось найти этот поезд. Или наткнуться на сектантов. Ту явно бы устроил любой исход, только бы убедиться самой, что её не обдурили, а теперь наверняка смеются на кухне, попивая чаёк с печеньем. Нет уж.

***

Мэри не знала, как это произошло. Всё случилось мгновенно, среагировать было нереально. Лежа на траве, девушка старалась не дышать и не шевелиться. Ведь огромная твёрдая и острая лапа проткнула плащ, пригвоздив бедолагу к земле. Когда она услышала оглушающий приближающийся вой и звук гудящего паровоза, то инстинктивно метнулась куда-то, как она думала, по направлению к дому Кэндис. Только вот ушла в совершенно противоположную сторону, что сыграло злую шутку. В панике светловолосая рухнула на спину и ощутила, как рычащая огромная морда смотрит прямо на неё. Это была настоящая голова поезда, только местами деформированный корпус и страшная, усеянная клыками рожа говорили о том, что он явно живое существо, а не обычная железяка. Вначале она испугалась, но полежав так ещё какое-то время, смотря в его белые пустые глаза, девушка судорожно выдохнула, предприняв попытку двинуться. Существо зарычало и раздалось кряхтение из его пасти. Лапы зашевелились и Чарльз стал ближе. Он был невероятно огромным, отчего внутри затаилось липкое ожидание чего-то, о чём было страшно подумать. Существо не торопилось вопреки ожиданиям выпотрошить жертву. Оно с неподдельным любопытством обнюхивало, что-то кряхтело на своём странном языке и смотрело, склоняя вытянутую металлическую шею вниз. Вернее, то, что должно было быть лицом, просто вылезло из передней части поезда и удлиненная железная шея, возможно даже чугунная, а может и вообще внеземного происхождения, свисла дугой, что позволило Чарльзу нависнуть сверху, наблюдая за пойманной девушкой. — Ах! — Та закрыла глаза и дёрнулась, когда рядом ударила ещё одна сильная лапа, протыкая землю насквозь. Нутро сжалось от громкого звука. Засвистел гудок и пошёл пар из трубы. Чарльзу стало явно интересно то, что он увидел, а именно оголенную грудь, которую еле прикрывал плащ. Она вздымалась и опускалась, пока затвердевшие от холода соски качались вверх-вниз от движения грудной клетки. У неё совсем не было нормальной одежды, а из нижнего белья максимум только четыре пары трусиков, лифчики Мэри никогда не носила. Что-то слизкое, тёплое и длинное скользнуло плавно по животу, поднимаясь к её груди, облизывая и оставляя липкие следы. Светлые длинные волосы спутались вокруг рук и девушка наконец открыла глаза, ослепленная вспышкой молнии. Тело одолело странное, доселе невиданное ощущение. Если бы были силы, то та бы даже завизжала от ужаса, но рот оставался закрытым. Только сбитое дыхание выходило из приоткрытого ротика клубами пара в эту летнюю стужу. Она промычала, шмыгая носом. Существо ничего не говорило. Оно лишь продолжало нависать так какое-то время над девушкой, пока острые зубы, которые могли откусить голову человеку, не поглотили голень до колен. Очень мягко, осторожно, будто Чарльз понимал, что если надавит сильнее — то девушка тут же потеряет ноги. Укус был еле заметный, но синяк остался, местами были кровоточащие ранки. От боли та дёрнулась, но не сбежала. Лежала покорно, ожидая, когда буря уляжется. Мэри подумала, что несправедливо, что только этот чёртов поезд-паук изучает её, а потому тоже рискнула и пошевелилась, поднимая руки вверх. Поезд тут же отполз назад, стягивая следом за собой с тела шинель, который достаточно извазюкался в грязи. Негодуя, Чарльз закряхтел и втянул шею обратно, стараясь неуклюже стряхнуть неприятно прилипшую ткань со своей лапы. Теперь жертва была свободна и смогла спокойно подняться. Ноги потрясывались, всё-таки для организма происходящее было потрясением. Но любопытство взяло вверх над страхом и Мэри, поправив волосы за ухо, сделала шаг вперёд, одёргивая обратно белую майку, дабы скрыть оголенную грудь, которая уже начала болезненно ныть от холода и влаги. Реакция последовала незамедлительно и поезд замер. Почему-то ей казалось, что он так же накинется, но этого не случилось. Чарльз стоял и дышал, словно подбитый медведь, хрипло выпуская из пасти клубы пара. — Не бойся… Я не желаю тебе зла. — Наивно, девушка слабо улыбнулась, как идиотка и подняла руки вверх, показывая, что при ней нет никакого оружия. Дальнейшая картина не вписывалась в происходящее от слова совсем. Схватив лапой девушку, будто клешнёй, тот довольно кряхтя быстро направился куда-то в чащу леса, всё дальше и дальше от дома и локомотива. Когда он добрался до какой-то пещеры, вверх по скалам, а затем залез внутрь, то бросил тело Мэри на твёрдый каменный пол, с интересом смотря, что же сделает его жертва. А она болезненно взвыла, ведь сильно ушиблась многими местами. Джинсы, пропитанные дождевой водой, липли к коже, ровно так же, как и майка. Следы от укусов до сих пор истекали кровью и запах металла. Она пахнет чужим, пахнет чем-то незнакомым, оттого не менее манящим. Девушка хочет согреться, в глазах плывет не столько от ужаса, сколько от усталости. С её приезда прошло не больше трёх часов, а Мэри совсем не спала. Её труханит и морозит. Чарльз же, видя, что жертва трясется и отнюдь не испытывает при нём животного страха, подползает поближе, подкрадывается, усаживаясь рядом и пододвигая к себе чёрной острой лапой. Его железный корпус нагрелся и стал теплее, отчего девушка смогла перестать трястись, нежно прижимаясь мягким тельцем плотнее к существу. Демон проурчал от такой непривычной, но приятной близости. И когда седовласая достаточно согрелась, Чарльз закряхтел и принялся раздевать девушку, поддевая кончиками острых лап ткань и с лёгкостью разрывая. Мэри удивилась, но не закричала. Глаза заблестели от ожидания, от какого-то непонятного горящего ощущения под кожей. «Этот поезд-паук действительно так опасен?» — думала девушка, не осознавая, во что вляпалась. Ведь у Чарльза появилось желание куда пострашнее голода, где он бы проглотил и не заметил! Из губ вышел стон, когда одна лапа гладкой стороной уперлась ей между ног, нарочно надавив на чувствительную часть. Широкая улыбка на клыкастой пасти ничуть не пугала, только оставляла странный осадок в памяти Мэри, лицо которой краснело всё больше. Ей не доводилось ощущать близость с кем-либо, она даже не знала, что это такое. А Чарльз знал. И очень хотел сношения. Не смотря на всю свою демоническую сущность, монстр был вполне себе разумным и хитрым созданием. У него давно не было возбуждения, а приезжая молодая девушка, которую он видел на своих охотничьих угодьях впервые, взбудоражила тот самый забытый инстинкт. Смущённая наготой Мэри убрала длинные волосы за спину, прикрывшись руками, что явно не понравилось Чарльзу и он грозно прорычал, скаля острые клыки, что вынудило девушку снова открыться. Теперь тот толкает красавицу в живот, роняя её на камень. Она падает и упирается руками, а когда понимает, что её плотно зафиксировали, то начинает подрагивать от волнения. Рычание приблизилось и странное похрюкивание прозвучало в новой интонации, такой довольной и предвкушающей, будто перед ним лежит нечто очень вкусное. Отчасти, так и было. На ней оставались только трусики, которые демон так же без промедления стянул, вытягивая свою шею и вновь приближаясь, поближе к женскому телу. Мэри прикусывает губу, когда прохладная конечность проходит гладко вверх-вниз между ног, грубо оглаживая эту чувствительную зону, пока та не увлажнится. Ей так приятно, что она уже совершенно не задумывается о своей безопасности. Длинный язык Чарльза был следующим претендентом на роль оральных ласк. В ушах зазвенело и та ослабленно упала на грудь, охая и ахая, пока липкий язык неторопливо вылизывал её лоно, слегка погружаясь в дырочку и с причмокиванием двигая туда-сюда. Глупо посмеиваясь от новых ощущений, которые тело испытывало впервые в жизни, она жмурит серые глаза и сглатывает скопившуюся слюну, инстинктивно приподнимая бедра для получения новой порции удовольствия. Настолько приятные и чуждые покалывания под кожей, как и поезд-паук, что так не вписывался в картину действительности реальности. Воздух разряжается, вокруг начинает витать сладковатый аромат, смешиваясь с запахом железа и сырости, пальцы леденеют от напряжения и Мэри тихо поскуливает, испытав невероятный взрыв внизу живота, до сводящей мышцы судороги. Но похититель не остановился на этом. Ему было мало просто облобызать жертву во всех интимных местах. Огромная машина начала трансформировать своё тело и оно вытянулось, разделяясь на секции, подобно телу сороконожки, тем самым высвободив из своеобразной чешуи большой половой орган с рубцами, который местами светился и переливался, завораживая видом Мэри. Она обернулась на звук и увидела, как постепенно переламываясь и рыча меняется Чарльз. Член приблизился к лону и он вновь навис над девушкой, жуткой физиономией всё так же неизменно улыбаясь острым рядом зубов и оглядывая Мэри с ног до головы, нередко останавливаясь на груди, между которой так хотелось поелозить своим длинным и необычным органом. А их ещё и два оказалось, просто Мэри из-за предварительных прелюдий не сразу заметила, как второй, чуть меньше по величине член вылазит наружу, упираясь в её половые губы и нажимает на клитор рубцом, как бы намекая на неизбежность проникновения.