***
Существуют люди, которые тратят сотни тысяч долларов, чтобы получить экземпляры для своей коллекции. Просто предмет интерьера, который будет лежать и ничего не делать. Наверное, Хачиман бы не отказался переродиться таким предметом… Вот и Юкиношита успела собрать небольшую коллекцию плюшевых Пан-санов в своей квартире. Но сегодня, её гордости коллекционера дали пощёчину — мимо неё прошёл выход новой игрушки во вселенной Пан-сана! В этот пятничный вечер девушка была полна решимости найти игрушку из ограниченной серии в свою коллекцию. Интернет по запросу «Пти-сан» выдал ей птицу обломинго и страничку в Википедии про человека с именем Жан Антуан Пти-Сенн. Очень полезно, спасибо. Впрочем, Пан-сан был местной игрушкой, а уж его новый друг не обладал даже теми крохами известности, что есть у Пан-сана в масштабах всей Японии. Это был всего лишь маскот местного парка развлечений. Закончив с уроками, девушка отправилась на поиски, нигде не находя искомого. Пти-сан, найдись. Мимо неё прошёл стройный мужчина с небольшой коробкой, которая была наполнена… Пти-санами?..***
Кикаку-сан из отдела мерча опять выглядел так, будто скоро начнёт расчленять. Впрочем, пока что, к глубокому облегчению Урамичи, насилие с его стороны было больше моральным. Ему опять всучили коробку с нераспроданным мерчем. Отказаться? Но Кикаку-сан такой жуткий… Объективно, спортивный и подкачанный Урамичи был уверен, что победит субтильного парня, случись драка. Вот только драки на работе не самая хорошая вещь по многим причинам. Им с Кикаку ещё потом вместе работать, да и штраф могут влепить. Или вот получит он какую-нибудь лёгкую травму… Мужчина помотал головой, отогнав от себя плохие воспоминания. Да и вообще Кикаку не сделал ему ничего плохого, чтобы его бить. Усахара, как всегда, не в счёт. Урамичи слишком хорошо знал подлые подставы, на которые способна его работа. Вспомнить хотя бы момент с заклинившей шеей и отыгрышем Право-лево-мена. Нелегка участь ведущего гимнастики на детском телешоу. В общем, драться ни в коем случае нельзя, но в том, что это понимает неуравновешенный Кикаку, Урамичи не был уверен. Поэтому он опять позволил навязать себе коробку с этими дурацкими птицами, которую нёс домой, пока не решаясь выкинуть. Работа приучила Урамичи ждать подляны в любой момент. Он бы ничуть не удивился, если бы никому не нужные игрушки резко понадобились в тот момент, когда он их отнёс на помойку. — Прошу прощения, могу я задать вопрос? — раздался в его ушах мелодичный голос, вырвав из оправданий собственной мягкости в некоторых аспектах. Это оказалась красивая старшеклассница с длинными шелковистыми волосами и пронзительными голубыми глазами. Его взгляд естественным образом скользнул ниже лица, но, не встретив никаких препятствий, продолжил движение до самых туфелек школьницы. Урамичи неосознанно вздохнул и посмотрел ей в глаза: — Спрашивай, — девушка не была его целевой аудиторией… В обоих смыслах, поэтому он не стал натягивать рабочую улыбку. — Где можно будет купить игрушки, которые у вас в руках? — Эти? — парень слегка подбросил коробку. — Это не распроданная партия. Могу отдать одну, если хочешь, — безразлично произнёс он. — Правда? — в глазах девушки зажёгся едва заметный огонёк. Даже если бы хотел, он бы не смог отказать этим глазам. Урамичи молча достал одну игрушку и протянул девушке. Их руки соприкоснулись, обменявшись мимолётным теплом, после чего Котори-сан досталась ей. — Спасибо, — девушка слегка улыбнулась. — Да не за что. Они разошлись в разные стороны, но Урамичи отчего-то чувствовал себя счастливее. В юности он не испытывал недостатка в женском внимании, скорее сама концепция девушки не была ему интересна. Тян не нужны, причём настолько, что даже их ненужность обычно недостойна упоминания. А зачем? Ведь тогда его занимали другие вещи. Сейчас же он просто унылый лишившийся мечты взрослый, который счастлив от небольшого разговора с юной красавицей. Вернувшись домой, он бросил коробку в угол. Настроение снова испортилось, скатившись до обычного депрессивного состояния. Сегодня он опять зальётся дешёвым ликёром и будет залипать в дурацкие сериалы по ящику. А что ему ещё осталось? Уже начиная пьянеть, он достал из коробки Котори-сан и посадил её на стол, лицом к себе: — Пей со мною, паршивая сука… — чёкнулся с игрушкой и опрокинул стопку. — И чем ты так нравишься молодёжи? Сначала Хикигая, теперь красивая старшеклассница. Урамичи очень надеялся, что хотя бы они не станут такими как он. Девушка вряд ли, она очень красивая, а красивым людям легко найти своё место в жизни. Впрочем, братику Икитеру и сестричке Утано это не особенно помогло. А вот Хикигая… чем-то он похож на самого Урамичи уже в таком юном возрасте. Даже он сам таким не был в школе. Какое будущее его ждёт? Может быть, Хикигая переболеет цинизмом и станет не слишком несчастным взрослым. На экране кто-то опять кому-то изменил… Делать им всем больше нечего, что ли? Допив бутылку, Урамичи отрубился на диване, перед работающим телевизором. Тем временем, в своей роскошной квартире Юкиношита с любовью рассматривала пополнение своей коллекции. Как ни крути, а довольно странно, что новым другом Пан-сана стала какая-то психоделическая птица с багетом. О, тут есть этикетка. — Котори-сан, — прочла девушка название игрушки. Хикигая! Этот… этот засранец, он обманул её! Юкиношита чувствовала себя так, будто проиграла ему в чём-то. Как будто, этой хитростью Хикигая выиграл у неё космические очки рейтинга, сделав Юкино менее крутой.***
— В понедельник к нам в клуб припёрся Заимокуза со своей рукописью. Она была просто ужасна, и он сам просил критику, — рассказывал Хачиман Урамичи, которого последнее время стал встречать довольно часто. — Вряд ли это хуже Бонжурмена… — Чего? — Ничего, — отвернулся Урамичи. — Так что вы ему сказали? — Мы согласились, и он получил то, что хотел. На удивление, он не сдался и сказал, что напишет ещё одну книгу и принесёт её нам. И откуда только столько самоуверенности, его что, герой сёнена покусал… — Мечты, — задумчиво произнёс Урамичи, отхлёбывая пиво из жестяной банки. — Обычно бывает так, что они предают тебя, даже если сбываются, оказываясь не тем, что ты себе представлял. Но когда ничего другого не остаётся, нет ничего плохого в том, чтобы цепляться за мечту, чтобы не остаться ни с чем. — Думаешь, он сильно разочаруется, если станет писателем? — Не знаю, — пожал плечами мужчина. — Твой знакомый уже написал книгу, так что вообще-то он писатель. — Ну нет! Писатели создают шедевры, а то, что выдал Заимокуза, всего лишь плохо сделанная компиляция. — Ты переоцениваешь писателей как класс. Если один писатель пишет хорошую, по твоему мнению, книгу, а другой — плохую, то они оба пишут книги. — Книги это больше, чем безликий продукт. Они не равны друг другу. — Хаха, всё вокруг продукт, даже ты сам. Тебя растят для того, чтобы потом продать обществу, как работника, которого заменят, когда он сломается. — Омота… — Хикигая не находил слов, чтобы как-то обнадёжить собеседника. — И всё-таки я не согласен. Даже он сам пока не считает себя полноценным писателем. — Так никто и не говорит, что он прав. Парни задумались каждый о своём. За эти несколько встреч, Хачиман понял, что у его нового приятеля намного более мрачный взгляд на мир, чем у него самого. Из того, что парень заметил с помощью одного из своих ста восьми навыков — замечать очевидное, — Урамичи не нравится его жизнь, но и что-то изменить он отчаялся. — Но клуб Волонтёров… — покачал головой всё ещё не до конца верящий в историю Хачимана мужчина. — Даже школьники могут попасть под произвол начальства. — О чём ты вообще? Несовершеннолетние с одной стороны защищены законом, но с другой стороны они же наиболее бесправны и беззащитны перед произволом взрослых. Уверен, при желании учитель может внушить большинству родителей всё, что захочет, потому что они особо и не хотят вникать. Урамичи помрачнел. — Ты прав. Но, знаешь, гораздо хуже, когда родители хотят управлять жизнью ребёнка. Я ни в чём их не виню, но мне тоже несладко пришлось. — … — Хачиман понял, что стриггерил какие-то очень плохие воспоминания в жизни Омоты. — Могу понять. Впрочем, всё позади и теперь ты можешь сам решать, что тебе делать в своей жизни. — Хах, ну да. Жаль только, что в моей жизни варианты очень ограничены. — Иметь маленький выбор лучше, чем не иметь его вовсе, — подбодрил его Хачиман. — Хотя бы с этим ты согласишься? Урамичи подумал о том, что бывает и так, что после того, как человек примет лучшее решение, его начинают мучать сомнения и всё становится ещё хуже, чем если бы он просто ошибся. Но он предпочёл промолчать, потому что возможность выбирать ценна сама по себе. — Соглашусь. Жаль, что тебя заставили против твоей воли. — Тут ничего не поделать, — вздохнул Хачиман, поднимаясь со скамейки возле торгового центра. — Приятно было поболтать, но мне пора. Они попрощались и скамейка возле торгового центра опустела, снова став ничем не примечательной.