***
В комнате было темно и тепло, поэтому женщине было ещë приятнее соскользнуть обратно во тьму, которая еë охватывала… как долго? Еë последним воспоминанием была боль и Антоний, побледневший и напуганный так, как он не был перед собственной смертью. Египет, любовь моя. Ты должна жить. Прошу. Прошу, не оставляй меня. Я люблю тебя! Еще боль была с ней, но не с Антонием. Клеопатра VII была и является кем угодно, но только не слабым человеком. Вместо того, что б приветствовать потерю сознания, фараон заставила себя сесть, стиснув зубы, и заговорила на древнеегипетском: -Приведите носильщиков и помогите мне одеться. Еë возмущало положение дел. Она освободила свой народ и предпочла независимость, но еë тело не было столько же стойким, сколько еë дух. Клео не сможет далеко ходить. Еë рëбра были перевязаны, те что не сломлены, были треснутыми, правая, рука в шине, но хуже ситуация обстояла с животом, что пылал адской болью. Клеопатра с разочарованием взглянула на него и обнаружила, что он покрыт льняными повязками. -Моя госпожа, будет лучше, если вы продолжите отдыхать, — сказала Хармиона. Она по-прежнему была верна Клео, всегда рядом с ней. Тем более, что Ирас не было. -Вы серьёзно ранены и на вас наложено множество швов! Это была серьёзная рана! Мы думали, вы можете умереть. -Я знаю своего мужа. Если его нет со мной, то у него проблемы или он создаёт их кому-то. Что он сделал? – требовала ответа Клеопатра. -Скажи мне!***
Диорама горела в пламени войны. Децим справлялся с волнением, но уголки его губ еле дернулись в улыбку. Уильям Холлоуэй стал тому причиной. -Ха, сбил его с двух ударов! -Крикнул Уилл. Они вдвоем только что поймали своего первого поджигателя. -Из тебя выйдет отличный солдат, — сказал Децим. Правда, он первым ударил мужчину, но Уилл вырубил его врачебной сумкой по лицу. -Ты должен знать, я скорее любовник, чем боец. —Сказал Уилл, кокетливо подмигнув. Децимус улыбнулся в ответ, его взгляд смягчился, когда он посмотрел на человека, которого любил. -Ты подкидываешь мне идеи на будущее… -Бросившейся на него Меркурианский римский солдат боролся напрасно. Дец легко удерживал его справляясь с неожиданной атакой. -Вот, свяжи ему запястья жгутом. —Сказал Уилл, раскрывая свою врачебную сумку. И Децимус взял предложенный шнур. Поджигатель усмехнулся, а затем заговорил на латыни: -Я не могу поверить, что меня поймал ты... Это унизительно. Децим связал мужчине руки, но ничего не сказал. Он слишком хорошо помнил пренебрежение легионеров к вспомогательным войскам. Барбарусы, так они их называли. Октавиус изменил этот закон после пробуждения, объединив их всех в легионеров с равной оплатой. Служба равнялась гражданству. Он действительно заслужил место в легионе в своей прошлой жизни, но это был долгий и трудный путь. Уилл, прищурившись, заговорил на латыни: -В Риме нет вспомогательных войск, он легионер и имеет более высокий ранг, чем вы. Так что закуси язык. На вашем бы месте я обращался бы к нему как к Центуриону. Мужчина был так удивлëн, что «варвар» говорил по-латыни, что замолчал. Децимус одарил Уилла благодарным и любящим взглядом. Именно в этот момент, небо прямо над ними взорвалось водой, сбив всех троих с ног. Выругавшись, Децимус проигнорировал боль в предплечьях и помог Уиллу встать. -Нам нужна возвышенность! -Сказала пара одновременно. Неподалëку находилось небольшое святилище-сацеллум, посвящëнное Венере. Там же была и арка, где они и могли перемещаться внутри стены. -Святилище достаточно высокое, —сказал Дец. -Мы поднимемся на него. Он помог их пленнику подняться на ноги, и они направились к святилищу Венеры. -Что это за странное колдовство?! Не дай мне утонуть! Вы связали мне руки, я не смогу плыть этим путем, если будет наводнение! –Злился пленник. -В следующий раз, когда вы будете поджигать, сначала узнайте о современном мире. –После этих слов, он поднял Уилла на крышу -Не оставляй меня, Центурион! – Крикнул пленник. Дец пристально смотрел на мужчину, пока тот не замолчал. Вскарабкавшись на низкую каменную стену, которая окружала храм, он поднял поджигателя и швырнул его на крышу. Децим собирался подняться сам, когда началось наводнение, но вдруг услышал вой. Мимо в нескончаемом потоке воды пронёся кот. Децимус прыгнул обратно в воду, осторожно подняв брыкающееся существо и начал успокаивать. Он взобрался на стену и перегнулся через нее, чтобы поставить его на крышу. -Я люблю тебя, большой добряк. –Ухмыльнулся Уилл. Кот довольно мяукнул, а Децимус, изображая шуточный гнев, процедил: «Прекращай так говорить.» Кот же продолжал мурчать, что не могло не умилять будущего центуриона –Может быть, я назову тебя Уиллом младшим. -Сказал Децимус коту, забираясь еще выше. -Помогите! Пара оглянулась и увидела паникующего молодого легионера, пытающегося успокоить пару мирных жителей, которые упорно отказывались войти в стену. -Я сейчас вернусь. Присмотри за нашим гостем. –Вымотано выдохнул Дец. Доктор не был склонен волноваться, ведь он знал, что Дец может позаботиться о себе, но по прошествии нескольких минут Уилл попытался заглянуть в воду. Наводнение только усиливалось. -Мы здесь! —Наконец раздался басовый голос Деци. -Освободите место! Уилл с облегчением улыбнулся, посмотрев через край крыши, и постарался не засмеяться. Там было двое спасëнных: угрюмый солдат-подросток, которому должно быть, ещë предстоит пройти обучение, и Децим, у которого на плечах висел ягнëнок. Он, ягненок, громко блеял. -Я рад видеть ягнëнка целым и невредимым. –Сказал Уилл с усмешкой. Дец же проигнорировал его. -Слава богам, что вы явились. Этот нахал куда-то тащил моего ягненка! -Заявил один из горожан на латыни с лëгким египетским акцентом в тунике. -Я пытался унести его в безопасное место! —Сказал тот самый подросток-легионер, краснея. -Потом пособачитесь, —Процедил Децимус, как будто он не держал на плечах борющегося ягнëнка. – Сильванус, лезь на крышу и помогай мне оттуда. Гибкая фигура прыгнула на крышу прежде. – -Хорошо, пацан, помоги Ливии, но если ты еë уронишь… -Продолжал ругается хозяин ягнёнка. Сильванус помог Ливии, наверх залез и ее хозяин, подплыла еще одна девушка и Дец помог и ей. -У вас есть пленник? —Спросил мальчик пока Децимус забирался последним на верх. -Да. Сможешь посторожить его для меня? —Спросил Дец, пытаясь дать Пауллу Сильвану хоть какое-нибудь занятие, поскольку тот явно не добился успеха с горожанами и овцами. -Да, центурион! –И парень гордо двинулся рядом с пойманным поджигателем. Тем временем Уилл с облегчением обнял Децима и уткнулся лицом в его грудь. –Я рад, что ты не нашёл ещë каких-либо крупных животных, которых нужно было бы спасти.***
Джедидайя Смит приземлился в воду с такой силой, что у него перехватило дыхание. Стремительный поток мгновенно унëс его от храма, а значит и от Октавиуса. Он еле как сумел всплыть на поверхность с тяжело отдышкой. Стоило ему набрать воздуха, как Джед издал крик, который был отчасти восторженным (он действительно наслаждался адреналином), а отчасти паническим, когда его стремительно несло к уступу. Ковбой перелетел через край, но ухватился за верëвку, свисавшую с края диорамы. Он держался изо всех сил, пока вода лилась вокруг него. Ему нужно было вернуться назад к Октавиусу, который нуждался в нëм. В этот момент у Джедидайи встречали мысли: Мой римлянин мог бы победить Антония не вспотев при этом, но Окти ранен и, чëрт возьми, слишком благороден, что чем-то… Секунду... Мой римлянин?! Нет, сейчас не время об этом думать. –Джеду пришлось проявлять чудеса стойкости, пока вода беспощадно обрушивалась на него. Как раз в тот момент, когда его силы иссякли, вода замедлила ход, превратившись в струйку, а затем и вовсе остановилась. Будучи тем, кто не смотрит даренному коню в зубы, Джедидайя сразу же двинулся вверх, ругаясь на то, что в перчатках тяжело подниматься по мокрой верëвке. Он взглянул вниз и увидел мешанину из римской и египетской армии, окружавшую полу-утонувших солдат. Людей Октавиуса, без сомнения, собирались взять в плен, но Джедидайе нужно было спасти своего римлянина, поэтому он продолжал подниматься. Наконец ковбой забрался в диораму. Его светлые волосы прилипли к лицу, а шляпа и вовсе потерялась. Разбрызгиватели наконец выключились, хотя лужи на земле всë ещë не высохли. Джедедия выжал рубашку и пошел, не обращая внимания на хлюпающий звук, издаваемый его ботинками. Чтобы спасти Октавиуса, ему придется столкнуться с гораздо худшим, чем наводнение. -Генерал Джедидайя! Мне нужна ваша помощь, —раздался голос снизу. -Мы не можем дотянуться до верëвки! Джед подошел к краю и посмотрел вниз. Его глаза расширились, когда он увидел, кто его просит о помощи.***
Округлённые внутренности храма мерцали алым сиянием огня Весты, который чудом не погас. Дым из вечного очага придавал комнате туманный вид, что лишь мешало обзору Гая Октавия. Пламя зашипело, когда в него попала капля воды из дыры в центре потолка. Два противника сражались вокруг священного пламени, потрескивающего в центре комнаты. Октавиус не смог закончить бой так быстро, как ему хотелось. Ему нужно было найти Джедидайю! Его меч вибрировал от каждого удара, заставляя его биться сильнее, когда их мечи звенели. Оставить ножные латы было ошибкой. Кровь из его раненой левой ноги стекала на мраморный пол, от чего он чуть не поскользнулся на нëм. Травмированная нога пока держала его, но она всë же хромала. По крайней мере, Антоний тоже был ранен. У него был серьëзный порез на плече правой руки, из-за которого ему пришлось полагаться в первую очередь на левую. Хотя Октавиус обычно был более опытным бойцом, однако его зрение и равновесие были нарушены, а тело болело. Теперь они были квиты. Ну почти. Мужчины бросились вперëд в бой. Будучи на минимальном расстоянии к друг другу, они держались за руки с мечом и били друг друга, оставляя красные следы, которые, несомненно, станут чëрными и синими там, где кровь собиралась под кожей. Дуэт борцов ударил по одной из двадцати коринфских колонн внутри куполообразного храма. Послышался треск, и Октавиус ахнул, когда увидел трещины, распространяющиеся по колонне. В то же время огонь наконец погас, оставив бойцов в тусклом свете. —Антоний, —начал он, но противник ударил его рукоятью по шлему. В глазах римского полководца вспыхнули звëзды, и он услышал глухой рëв в голове. Октавиус едва откатился в сторону, как Антоний ударил по колонне, где он только что находился. Появились новые трещины, которые разрастались на мраморе, словно реки и дороги на карте. -Антоний… –Прохрипел Октавиус, стараясь снова заставить Антония его послушать. -Умри! –Антоний снова нанëс удар. Октавиус оттолкнулся от стены, едва избежав удара. -Ради всех богов и богинь, ты послушаешь?! -Я не поддамся ни на одну из твоих уловок! Октавиус парировал удар и попятился. Пыль сыпалась с куполообразного потолка, и трещины расширялись. Это был не настоящий Храм Весты, он не был создан для того, чтобы противостоять воздействию воды, попадающей на его фундамент и перетекающей через него. -Храм рухнет! —Римский военачальник попытался вразумить оппонента. –Мы можем закончить наш бой снаружи! -Я. Не поддамся. Ни на одну. Из твоих уловок! – Тот же оставался непреклонен. Октавиус выругался, парируя удар. – Посмотри на стены, упрямый осëл! -И оставить себя открытым для нападения? – отвечал Антоний. –Я говорю тебе правду. Нам нужно выбираться отсюда! - Октавий отступал чуть дальше от Антония каждый раз, когда они шли вперëд и назад, стараясь пятиться к двери. -Ха! Всегда действующий как благочестивый герой, Октавиан, только я знаю твоë трусливое стремление к власти, которое движет тобой! -Сейчас мной движет желание жить, —с иронией сказал Октавий, —Но ты всегда был слишком упрям, чтобы слушать!