Яд в малых количествах является лекарством

      Отравление мёртвой маной для магически одарённых существ было нечастым событием, но вероятность существовала. Юй держала сына за руку и осматривала столичную улицу в поисках подходящего дома. Когда здание было найдено, они зашли внутрь. Феликс думал, что его полечат мамины друзья, как это делала бабушкина знакомая. Но почему-то вместо верхних квартир они спустились в подвал, чьё существование Феликс даже бы не заметил, если бы не его крутая мама.       Внизу их ждал мужчина, снимающий перчатки. Юй сузила глаза. Её горделивая натура ни за что бы не вернулась обратно, если бы не здоровье сына. Незнакомец для Феликса снял с себя тёмную причудливую одежду и скрестил руки, безмолвно уставившись на маму, пока тот не перевёл взгляд на него. Мальчишка вздрогнул то ли от холода, то ли от этого взгляда.       Мужчина так ничего и не сказал, лишь рукой указал на кресло. Юй взяла на руки сына и посадила на указанное место, желая поскорее избавиться от компании этого человека. Некогда они были близки настолько, что форма их любви стала буквально осязаема, но это уже в прошлом. Феликс неловко поёрзал, привыкая к хладности материала. — Возьми обезболивающее, — голос незнакомца был знакомый, будто Феликс где-то его уже слышал. — Откуда он это подцепил? — От какого-то паршивца во дворе, — мадам Юй зашипела, подобно змее, а мальчишка хотел бы уже выкрикнуть, что его новый друг Роксу ничуть не «паршивец», но прикусил язык, увидев, что мама была чем-то огорчена.       Она не почуяла потенциальную угрозу в Вестоне. — Ты пересаживала ему цепи от старика? — мужчина закатал рукава свитера, и Феликс увидел узоры, которые были и у него. Погодите-ка… — Они отчасти передались ему по наследству, но не все, — Юй растёрла руки сына какой-то мазью, а после обратилась непосредственно к нему: — Будет немного неприятно, не стесняйся плакать, хорошо?       Феликс испугался, но кивнул. Он не хотел расстаривать маму своим страхом, так что на пару секунд притворится храбрым мальчиком.       Мужчина, чьё имя не имело никакого значения, украдкой смотрел на этих двоих, чувствуя некое волнение. Последний раз он видел их десять лет назад, а после всё исчезло. Их понимание с Юй, их слаженность, их…       Ну, теперь это действительно неважно.       Незнакомец взял в руки маленький шприц. Настолько он был маленький, что Феликс не забоялся. Он не любил уколы, в целом не любил ходить к доктору, потому что они постоянно давали ему невкусные лекарства, но больше всего он ненавидел уколы. Но Феликс был умным парнем и понимал, что в этот раз его капризы стоило засунуть куда подальше и позволить маме сделать то, что она хотела сделать.       Мазь на руках пахла приятным мятным успокаивающим запахом, и мальчишка почти забыл, что он находился в столице, в странном доме и не менее странном подвале, с непонятным маминым знакомым, который ввёл ему нечто неприятное внутривенно.       А потом началась адская боль.

***

      Он позволил себя сжать в тисках.       Десятилетний ребёнок от такого напора явно испугался бы, однако обстоятельства Кейла Хенитьюза говорили об обратном. Итак, он окружён соплями и слезами, рёвом слуг и холодным взглядом в затылок. Нетрудно догадаться, что так смотреть на него мог один человек — Рон Моллан. Конечно, они немного припозднились с возвращением, но он вернулся, а в подробностях не было надобности.       Руки Дерута крепкие как камень. Кейл от переизбытка эмоций и перегрузки нервной системы забыл что было до этих объятий. Да и вряд ли это имело хоть какой-то смысл. — Кейл, — сказал его отец, как только отстранился от сына и положил руки на маленькие плечи ребёнка, — скажи мне кто, где, что и как. Я обещаю, кто бы то ни был — он понесёт наказание. Ничего не бойся. — Я не знаю, — послышалось в ответ. — Я просто появился там.       Кейл не думал, что тот Храм мог быть опасен. В конце концов, это не имело значения.       Дерут поджал губы. Его первый сын резко стал взрослым. Кейл два с половиной месяца назад и сейчас — совершенно два разных ребёнка, и Дерут внезапно подумал, что с этим он ничего не сделает. Виолан стояла за спиной, вся такая сжавшаяся и сгорбленная и имела вид явно не дворянский, молча поддерживая будущего супруга. — Всё теперь будет хорошо.       Дерут встал и растрепал сыну волосы, а после жестом подозвал слуг. — Отведите Кейла в комнату. Хорошо отдохни, договорились?       Юноша с радостью сделает это.       Комната Кейла была типичной комнатой дворянина. Его воображение при прочтении различных фэнтезийных романов, где фигурировали такие персонажи, как сам Кейл, в целом справлялось с представлением условий, в которых жили богатые люди. Однако чувство дискомфорта всё-таки начало на него давить, особенно после тех условий жизни в Корее вместе с дядей. Его старая квартира была маленькой и компактной, его уютный уголок спокойствия и умиротворения, где он спокойно мог стать маленьким человеком.       В комнате не было ни одной книги. Возможно, это было спецификой возраста Кейла, а может непосредственной прихотью юного господина. Конкретно его интересовали книги о военной политике. Не то что бы он в будущем собирался командовать войсками, но в целом это улучшит его понимание внешней политики королевства с другими землями.       Присев на большую и мягкую кровать, Кейл прикрыл глаза от усталости. Его лицо, до выкачки маны из его тела, могло несколько часов отдавать пульсирующей болью, но сейчас кроме напоминания в виде блёклой полосы, проходящей вдоль лица по очертаниям скул и носа, ничего не осталось. На пробу он вытянул руку вперёд. Что именно хотел сделать Кейл — он сам не знал. Мёртвая мана в теле не означало внезапное магическое умение, как в любом другом произведении с попаданцами, которые читал Роксу, но разочарование всё-таки почувствовал. «Оно и к лучшему», — тяжело вздохнул Кейл.       Он точно не хотел обладать какими-то магическими способностями. Для него магия была подобно чуме — всё закончится не очень хорошо. Корейские события заставили его возненавидеть и бояться всего сильного, что может превзойти человеческие возможности. Его аналитические способности порой превышали систематический компьютерный анализ за счёт [записи]. [Запись] не оставила его в покое даже в этом мире, но в целом плохие воспоминания не так сильно давили на него, как там.              Благословение и проклятие в одном лице.       Робкие приближающиеся шаги к его комнате заставили его открыть глаза. — Хён? — в комнату заглянул Басен.       Их физическая разница не была такой уж большой, хотя Кейл не был уверен, сколько ему лет. Также он не был уверен в том, встречались ли оригинальный Кейл с Басеном в данный отрезок времени: какие у них были отношения? разговаривали ли они в принципе? как Кейл вёл себя по-отношению к сводному брату? — Да? — что ж, его это не волновало. Технически, у него есть оправдание на случай «странного» поведения Кейла.       Басен закрыл за собой дверь и присел рядом со своим старшим братом, как называла его мама. — П… папа сказал, что тебя забрали плохие люди, — Кейл давал Басену собраться с мыслями, — другие люди плохо говорят о тебе. — И что они говорят? — старший Хенитьюз скрестил руки на груди. На самом деле ему было всё равно на идиотов, которые могли обсуждать десятилетнего ребёнка, но Басен пытался ему сказать что-то важное, но в силу своего возраста ему нужна была небольшая помощь. — Плохое! — младший сводный брат нахмурился, явно недовольный тем, что он услышал сегодня на улице. — Они дураки, раз считают тебя… странным или… каким-то не таким.       Кейл вздохнул, выражая своё удивление детской наивностью в виде похлопывания по плечу. — Басен, не всегда взрослые умные люди, так что твоего внимания они точно не стоят. — Но они говорили плохо о тебе! «Даже заочно зная Кейла, он о нём забоится в силу своего возраста». — В следующий раз игнорируй такое.       Кейл видел, что он не согласен с таким решением, но ничего не мог с этим поделать. Общение с детьми для него было непосильным испытанием. Если кто-то из его команды приводил ребёнка на работу, то всегда это неразумное дитё тянуло к нему руки и докучало бессвязной болтовнёй. Младший мальчик и был таким — нерасторопным, неуклюжим как и все дети, в меру наивным.       Ким Роксу таким не был. Он был просто глупым. И причиной его глупости не был возраст, а банальный физический голод.       Кейл вздрогнул от внезапных воспоминаний.       Басен, с только известным ему рвением, спрыгнул с кровати и с полной решимостью произнёс: — Мы защитим тебя, если кто-то плохой будет обижать тебя. Даю тебе слово!       Басен определённо станет сильнее, чтобы защитить старшего брата от всяких негодяев, а Кейл с глупым взглядом смотрел, как закрылась дверь. — Кейл-ним, я кое-что узнал, — в ту же секунду через окно зашёл Чхве Хан. — По городу ходят люди из Храма. — Есть ли возможность от них отвязаться?       Под словом «отвязаться» Кейл, конечно же, имел совершенно иное, и Чхве Хан прекрасно всё понял.       Проблемой была дислокация этого Храма. Если бы Лес Тьмы находился где-нибудь на другой окраине Королевства, то тот Хранитель Церкви его бы не достал. Арчибальд был той самой переменной, которой в новелле не было, поэтому игнорировать его было, пока что, наилучшей опцией. Изначально старик показался ему просто надоедливым служителем, который был повёрнут на своей религиозной теме, но не трудно догадаться кого конкретно преследовали.       Излишнее внимание было ни к чему. — Я всё сделаю. И… этот… Рон, — Чхве Хан странно оскалился, когда упомянул имя слуги Кейла, — попросил передать, что со следующей недели будут занятия с репетиторами, а через месяц… переезд в столицу на некоторое время.       Переезд в столицу выглядел логичным решением. Там будет по-настоящему королевская защита в имении Хенитьюзов, но учиться?.. — Что ещё сказал Рон?       Чхве Хан виновато улыбнулся.       Ну что за напасть…