A Deeper Shade of Purple

***

Шел дождь. Этот странный мелкий дождь, который льет на землю и делает мир нечетким. Дождь, который заставляет человека промокнуть до костей за считанные секунды, независимо от того, во что он одет. Шпион смотрел, как ветер прорезает ровный ливень, заставляя струи туманного дождя мерцать и танцевать. Но его мысли были в другом месте. Прошла почти неделя с тех пор, как он проснулся и обнаружил, что Снайпер, его любовник и партнер уже как несколько месяцев, находится в тисках ужасного приступа сонного паралича. По какой-то счастливой случайности Шпион смог помог Снайперу справиться с ним, но с тех пор, убийца в маске заметил, что Снайпер вновь начал замыкаться в себе. За последние несколько дней Шпион наблюдал темные круги под глазами у Снайпера, нервное поведение и все большая зависимость от кофеина, который помогал ему пережить матч. Его беспокойству не помогало то, что всякий раз, когда Шпион пытался мягко уточнить, не хочет ли Снайпер поговорить о чем-нибудь, его встречали твердым: "Я в порядке" или "Прекрати суетиться, ты хуже Медика". Худший ответ, который получил Шпион, был в тот же день, когда он наткнулся на своего напарника, уставившегося на бескрайнюю пустыню невидящими глазами. Шпион осторожно сел рядом с ним и вопросительно положил руку ему на колено. Снайпер сокрушенно вздохнул, наблюдая, как солнце начинает опускаться за горизонт. — Черт возьми, идем, — пробормотал он про себя так тихо, что это прозвучало почти как шепот ветра. Он рассеянно покачал головой, когда шпион попросил его повторить. — Не волнуйся, приятель. Завтра все насладиться. Завтра, думал Шпион, наблюдая за дождем. Так в чем же был смысл сегодняшнего вечера? Почему завтра будет лучше? Было ли это началом чего-то или концом чего-то? Почему Снайпер так прятался от него? Шпион повернулся к их кровати, где Снайпер уже спал, свернувшись калачиком под теплыми одеялами из египетского хлопка. Он ушел из обеденного зала после того, как пообедал. К тому времени, когда французу удалось проскользнуть в их комнату, его возлюбленный так крепко спал, что он подумал, не навестил ли Снайпер Доктора. Бесшумно Шпион забрался в постель, внимательно наблюдая за малейшими признаками дискомфорта. Устраиваясь под одеялом, что-то в глубине души подсказывало Спаю, что, к лучшему или к худшему, сегодня вечером все придет к апогею. Убийца в маске провел большую часть недели, изучая любые исследования, которые он мог найти о травмах связанных с кошмарами и, надеялся, что был готов ко всему, что может принести ночь. Возможно, он умудрился в какой-то момент задремать, ибо открыв глаза, Шпион сразу же обернулся на движение рядом. Снайпер сидел прямо на кровати, словно его парализовало. Единственным звуком было тяжелое дыхание австралийца. Шпион сел, не зная, что делать дальше. Неподвижность и дыхание наводили на мысль, что что-то не так, но что именно он не знал, был ли это очередной приступ кошмарных воспоминаний или просто очередной осознанный сон? Француз сглотнул, собираясь с духом. — Снайпер? — спросил он, нежно кладя руку на плечо Снайпера. Внезапно, Снайпер резко дернулся в строну звука, кидаясь кулаками на источник шума. Инстинкт взял вверх и Шпион заблокировал удар, обвил ногами талию Снайпера и своим весом опрокинул последнего на спину еще до того, как сам успел осознать свои действия. Француз посмотрел на своего возлюбленного. Он, казалось, был полностью во власти того кошмара, который мучил его. Его дыхание было быстрым, резким, заставляя его грудь время от времени вздыматься и опускаться. Снайпер мотал головой из стороны в сторону, словно отчаянно ища выход, и все его тело дрожало под крепкой хваткой Шпиона. Француз вздохнул, чтобы успокоить самого себя и дать время подумать и вспомнить все, что он прочитал за последние несколько дней. Он вспомнил, что жизненно важно обеспечить безопасность человека от себя и других. " — Самое главное - это не дать ему махать кулаками. " — быстро рассудил Шпион. Шпион прижал запястья Снайпера к мягким подушкам и положил ногу на бедра австралийца. Француз мысленно подсчитал, что все точки давления поддерживаются пружинистым матрацем под ним. Хорошо. Он знал, что это было гораздо лучше, чем если бы его любовник набросился на него и рисковал причинить вред одному из них, но это не остановило чувство вины, проникающее в мозг Шпиона. " — Кажется, его снова охватил сонный паралич или, возможно, какое-то больное воспоминание и, по ощущениям, это самое травмирующие из всех. " — Вспоминая все исследования, отчеты и теории, в которые он погрузился за последние несколько дней, продолжал Шпион. Следующим важным шагом была попытка утешить пациента в надежде, что это поможет ему прийти в себя. — Mon amour, — мягко начал Спай. В прошлый раз, когда Снайпер вновь не мог проснуться от кошмара и трясся, тихие слова и разговоры на французском заставили его успокоиться и Шпион надеялся, что это сработает и на этот раз. Ужасно сильный рывок пронзил все существо Снайпера. Шпион крепче сжал чужие запястья. Голова стрелка была запрокинута назад и, внезапно, из его груди вырвался громкий стон. — Мне это не нравится, — дрожащим голосом воскликнул Снайпер. — Tu es en sécurité. Je suis ici. — тихо продолжал Шпион. Тело австралийца вздрогнуло, а мышцы напряглись. — Я не хочу, — судорожно выдохнул Снайпер. — Это мерзко. Шпион на мгновение закрыл глаза и выругался. Это не сработало. Почему это не сработало? Тело Снайпера снова дернулось. Его зубы были сильно стиснуты, он забился в конвульсиях, как будто по всему его телу пробежала острая боль. — Лоуренс, пожалуйста, — отчаяние начало сочиться в голосе Шпиона. Он почувствовал, как его желудок скрутило от тошнотворного осознания того, что он не контролирует ситуацию. Снайпер снова изогнулся в его хватке, длинные пальцы отчаянно царапали рукав Шпиона. Чужое лицо исказила болезненная гримаса, по лбу скатилась капля пота. " — Это только вредит." В этот момент у Спая перехватило дыхание. Он чувствовал, что все его годы обучения и опыта были бесполезны перед лицом безымянных демонов, преследующих его возлюбленного. Никогда еще он не чувствовал себя таким беспомощным, как в этот момент. Снайпер захныкал и его тело сильно содрогнулось. Слеза скатилась с его закрытых век, когда он сильно сжал губы, словно пытаясь предотвратить попадание чего-то в рот. Мышечная память, которая, похоже, сработала в этот момент кошмара. К этому времени, у Шпиона уже сложилось примерное представление о том, какие воспоминания испытывает Стрелок, и от этого ему стало плохо. — Пожалуйста, не надо, — выдохнул Снайпер, когда его вырвало. О Боже, почему он не позвал Медика? Почему он думал, что сможет справиться с этим и защитить Снайпера в одиночку? Медик! Внезапно Шпион вспомнил что-то в одном из журналов Медика, которое он читал давным-давно. Что-то связанное с музыкой, помогающей справиться с тревогой. Не было никакого способа узнать, будет ли это иметь такой же эффект, но у Шпиона не было других вариантов. Он попытался вспомнить старую песнь, которую Снайпер когда-то пел во сне, но смог вспомнить только ее отрывки. Он отказался от этой идеи и попытался вспомнить любые песни или музыкальные произведения, на которые Снайпер особенно откликался. Очередной толчок и судороги под ним вернули безысходность ситуации. — Я хочу домой, — прошептал Снайпер. — Прошу. — Once a jolly swagman camped by the billabong, / Когда-то веселый свэгмен разбил лагерь у биллабонга, — неожиданно начал тихо напевать Шпион. Это было фальшиво, и он был почти уверен, что темп был неправильным, но это не имело значения. Он часто слышал, как Снайпер поет эту особенную песню, чистя свое оружие или готовя еду и был почти уверен в словах. Снайпер снова пинал его ногами, но Шпион держался твердо и упорствовал. — Waltzing Matilda. / Вальсирующая Матильда. — Снайпер издал низкий стон, но его дыхание немного успокоилось, пока Шпион продолжал тихо петь. — Waltzing Matlida, you'll come A-waltzing Matilda with me. / Вальсирующая Матильда, Ты пойдешь со мной танцевать вальс, Матильда. Дрожь прекратилась. Бушмен повернулся лицом к успокаивающему голосу, его лицо расслабилось, а тело обмякло. — Reviens-moi, mon Amour. — шептал он. Шпион пропел еще несколько строчек из песни, прерываясь, когда услышал изменение в дыхании Снайпера. Снайпер шевельнулся под ним вялым движением. Это не было похоже на те панические рывки, что были всего несколько минут назад. — C'est ça. Vous êtes ici. Tu es en sécurité. Je t'ai eu. — произнес Шпион. Без всякого предупреждения, бледно-голубые глаза Снайпера распахнулись, дико глядя, осознавая окружении. Он с трудом сосредоточился на Шпионе, в то время, как его разум стряхивал последние туманы сна и последние тени его кошмара отступили. Оба мужчины уставились друг на друга, оба тяжело дыша и оба в ужасе. Австралиец попытался пошевелиться, но обнаружил, что все еще прижат к кровати. Новая волна свежего ужаса грозила опрокинуть его, как будто его кошмар вновь пробрался в сознание. — Позволь мне встать, — умолял он шипящим голосом. Шпион, который с облегчением от того, что его партнер проснулся, забыл, что он все еще держит его на месте, быстро отпустил его и немного отодвинулся, чтобы дать австралийцу немного места. Снайпер неуверенно сел, все еще чувствуя, как сердце колотится в груди, а в голове крутятся тошнотворные воспоминания. Постепенно он понял, что, должно быть, видел и слышал Шпион. Он сглотнул сухой ком в горле. — Я разбудил тебя? — хрипло спросил он. Шпион молча кивнул. Снайпер свесил дрожащие ноги к краю кровати. Он должен был выбраться оттуда. Глупо было думать, что он сможет преодолеть все это. Он никогда не сможет быть в безопасности. Кому он нужен? Кому, таким как Шпион, нужна такая испорченная вещь? Кому нужен человек, который каждое четвертое февраля превращался в "ничто" и корячился от глупых воспоминаний? Боже, почему он просто не остался в своей глубинке? Внезапно сильные, теплые руки обвились вокруг него, крепко, но нежно удерживая его там, где он был. У него больше не было сил бороться. Вместо этого Снайпер свернулся калачиком в чужих объятиях. Он уткнулся лицом в сгиб своей руки, отказываясь смотреть на своего возлюбленного, когда его притянули ближе и крепко сжали. — Нам нужно поговорить, Mon amour. — звучал нежный голос. Снайпер решительно покачал головой. — Да, — поправил его Шпион. — Я не хочу видеть, как ты страдаешь из-за своих старых вспоминаний. Я не хочу, чтобы ты вновь испытывал эти ужасы. — Тогда отвали, если тебя это беспокоит, — последовал едкий ответ. Черт возьми, он был дураком, если думал, что у него могут быть настоящие отношения. Не может быть, чтобы Спай любил его сейчас и после всего, что он здесь вытворял. — Ты же знаешь, что это не вариант, — твердо ответил Шпион. Теперь он был спокойнее и контролировал себя. Он был полон решимости дать Снайперу понять, что его не напугать этими глупыми угрозами. — Я люблю тебя, — легко начал он. — Ты теперь не один. Я всегда буду любить тебя, а ты всегда будешь любить меня. Я не оставлю тебя. Какие бы тени ни следовали за тобой, я встречусь с ними вместе с тобой. Мы победим их вместе. Но ты должен мне довериться, Снайпер. — Если я расскажу тебе обо всем, то ты больше не будешь смотреть на меня так, как раньше. Ты возненавидишь меня, — последовал сумбурный ответ. "— Невозможный." — Шпион притянул другого человека ближе к себе. Подняв одну руку, чтобы погладить Снайперов по волосам, как он часто делал, пока они засыпали. — Такого не произойдёт, Mon Amour. Снайпер глубоко и судорожно вздохнул. Он поднял голову и прильнул к утешительным ласкам. Закрыв глаза и позволив себе успокоиться, чтобы его тёмные воспоминания наконец-то отступили. Затем, прежде чем он смог попытаться отговорить себя, он начал свой рассказ. — Впервые это случилось, когда мне было восемь.