Почему?

Начало декабря. Последний день каникул. Уже завтра Уэнсдeй вернётся в Невермор. Девушка аккуратно складывает вещи и форму в один чемодан, а во второй книги, тетради и всё необходимое для учёбы. Буквально неделю назад Уэнс пришло письмо из Невермора, сообщающее об открытии школы и о продолжении сессии. На тумбочке рядом с кроватью, где она и складывала вещи, лежал телефон, подаренный Ксавье в последний день семестра. Признаться, она была приятно удивлена тому, что после всего, что она сделала, он всё равно закрывает на это глаза и хочет быть рядом с ней. «Почему?» — этот вопрос крутился в голове Уэнсдей буквально со дня возвращения из Невермора. Это было непостижимо для неё. Во время каникул Ксавье частенько ей написывал. Уэнсдей отвечала, изредка обмениваясь с ним несколькими фразами, а иногда и вовсе не удостаивала его вниманием. И вот сейчас экран телефона снова загорелся, оповещая о входящем сообщении. Девушка устремила свой взор обсидиановых глаз на тумбочку и медленно подошла к ней. Взяв телефон в руки, она зашла в месседжеры. Это был Ксавье. Ксавье Торп: Ты вернёшься завтра в Невермор? Уэнсдей Аддамс: Да. Кратко ответила она и отложила телефон. Но он снова загорелся. Ксавье Торп: Не терпиться тебя увидеть) Опять…опять он это делал. Даже когда Уэнс его откровенно игнорировала или задевала, он продолжал к ней хорошо относиться, что ставило в тупик молодую Мисс Аддамс. Ксавье Торп: Уже нашла себе приключений на этот год? Даже через экран телефона Уэнсдей могла почувствовать его коронную усмешку. Уэнсдей Аддамс: Я их и не ищу — они сами меня находят. И да, кое-что а точнее кое-кто не даёт мне покоя. Ксавье Торп: Ты меня имеешь в виду?) Уэнсдей Аддамс: Нет, ты пока что ещё выносим. Аддамс по каким-то непонятным причинам решила рассказать ему о неизвестном человеке, который на протяжении всех каникул сталкерит её и отправляет фотографии Уэнс с пугающими для всех, кроме Уэнсдей Аддамс, угрозами. Надеялась, что ему можно хоть немного доверять. Хотя после случая с Тайлером её доверие к остальным, которого и так было мало, спало к нулю. Ксавье Торп: Оу, это самое приятное, что я слышал от тебя за всё время нашего общения))) А если серьёзно, то кто тебя беспокоит? Уэнсдей Аддамс: Расскажу при встрече. Ксавье Торп: Тогда до завтра. Черноволосая ничего не ответила, а лишь отложила телефон обратно на место и продолжила своё занятие. Дверь в её комнату со скрипом отворилась и в комнату забежал радостный Вещь, который уже предвкушал поездку в Невермор. «Когда мы едем?» — спросил он, запрыгнув на кровать. — Завтра в восемь выезжаем. В десять мы должны стоять на открытии. Ларч отвезёт нас. — С характерным ей монотонным голосом произнесла Уэнс и, упаковав к концу свою виолончель, отложила все чемоданы и сумки в сторону и обесиленно рухнула на кровать лицом в подушку. После тяжёлого дня прощания с роднёй, издевательств над Пагсли и сборов, сон — самое необходимое, единственное, что ей сейчас нужно было. Стоило положить голову на подушку, как девушка с головой окунулась в царство Морфея. Вещь аккуратно укрыл спящую хозяйку одеялом и, выключив напоследок свет, покинул комнату. *** — Моя грозовая тучка, мы будем приезжать к тебе на все родительские выходные! Если что случиться — сразу свяжись с нами по шару! Вещь за тобой присмотрит, — улыбчиво произнёс Гомес Аддамс, прощаясь с дочерью. Вся семья стояла у ворот, где рядом с машиной их ждал Ларч, загрузивший все вещи в машину. — Пока, Уэнсдей! Я буду скучать по твоим пыткам. — Пагсли подбежал и до хруста обнял сестру, обездвиживая её. — Отпусти. Меня. — Процедила она, и мальчик выпустил сестру из объятий и медленно отошёл к остальным. — Не скучай там, — Мортиша подошла к дочери и нежно потрепала её по щеке. — И звони, если что. Я люблю тебя. - Мягко улыбнулась она, а в уголках глаз скопились слезинки. — Меня сейчас стошнит от ваших нежностей. — Беспристрастно отозвалась Уэнс. Кивнув на прощание, она прошла к машине и села в неё. Вещь последовал её примеру и устроился на сиденье напротив неё. *** Город встретил их не свойственным зиме дождём и сыростью. Признаться, такая погода была по душе юной Аддамс намного больше, чем снежная. Она не очень любила снег, покрывающий всё в белые одеяла. Разве что снег с каплями алой крови. И вот машина Аддамсов уже въезжает в ворота академии. Уэнсдей незаинтересованным взглядом проходиться по зданию и вылезает из машины. Вокруг ни души, кроме Ларча, относящего чемоданы Уэнсдей внутрь. Все уже собрались на заднем дворе академии. С минуты на минуту начнётся церемония открытия. Уэнсдей спокойным шагом направляется к нужному месту. И вот уже за поворотом видит кучу учеников. Шум и гам, создаваемый ими, доходит до её ушей. — Уэнсдээээй! — Из толпы выглядывает знакомая светлая макушка с разноцветными прядями. Энид уже бежит к Уэнс и кидается ей на шею с объятиями, отчего брюнетка слегка пошатывается. — Энид, я ,конечно, тоже рада тебя видеть, но ты знаешь как я отношусь к объятиям и этим нежностям. — Лицо Уэнсдей не выдаёт ни единой эмоции, а голос как всегда холоден, но Синклер уже привыкла к бзикам своей соседки и лишь медленно отстраняется, не скрывая радостной улыбки до ушей. — Пойдём, сейчас всё начнётся! — Энид хватает подругу под локоть и тащит в толпу. — Интересно, кто наш новый директор? — Мне всё равно, — равнодушно отвечает Уэнс и, сложив руки на груди, встаёт в центр этого хаоса, с презрением наблюдая за происходящим. Энид стояла в метре, что-то бурно обсуждая с Йоко Танака. — Скучала? — над её ухом раздался знакомый шёпот, который не вызвал ни единой эмоции на лице Уэнсдэй, но по телу пустил табун мурашек. Она медленно повернула голову и посмотрела в глаза нарушителю её спокойствия.