***
— Как думаете, он работает? — Лора Ли забралась в кабину самолёта, сдувая с панели управления вековой слой пыли. Мисти поморщила носик и провела пальцем по грязному стеклу и буркнула с весьма умным видом: — Да чёрт его знает, он тут в лучшем случае лет тридцать стоит. Лора пропустила это заключение мимо ушей и улыбнулась, словно счастливый ребёнок, которому дали порулить машину. Это была её мечта. Она всегда хотела пилотировать самолёт. Лора Ли как будто сама спустилась с неба. Теперь её манил этот необъятный простор, это чувство потерянного дома. Она была не из этого мира. Не из грязного, пропитанного желчью мира. Среди конченной и пошлой цивилизации она была чужой. Лора Ли хотела обрести дом снова. Почувствовать свою важность. Найти её хоть в ком-то или в чём-то. Пристегнуть ремни, спустить предохранитель и рвануть в небо. Разре́зать крыльями облака, лететь. Лететь навстречу чему-то родному. Чему-то светлому. Дотронуться до солнца рукой; собрать в сумку звёзды, чтобы подарить их своим друзьям. Тогда бы она обрела дом. Тогда бы Лора Ли стала своей среди ветреных подростков. Ребёнок с глазами ангела, она хотела быть такой, как они. — Эта рухлядь не заработает, — снова скептически заворчала Мисти. Она бы и слова не сказала против, если бы Лора Ли только не залезла в кабину. Если бы только залез кто угодно, но не она. Наверное, Пэгги бы просто умерла от изумления, если бы Лора Ли взмыла на ней в небо. Само собой, Мисти ведь так не умеет! И поэтому ей очень сильно хотелось, чтобы у Лоры не вышло. Чтобы она вылезла из самолёта и оставила свою дурацкую затею покорить небо. Милый ангел, жаль, что ей было не суждено вернуться домой. Пэгги стояла напротив пропеллера, глядя, как копошится внутри Лора Ли. Мисти со злостью заметила, что сейчас она даже не смотрит в её сторону, только на эту абсолютно непорочную натуру! Но, что до самой Лоры, ей было вовсе неважно, кто на кого смотрел. Она щёлкнула какой-то рычажок, нажала на кнопку, потянула за штурвал. Сиденье скрипнуло, самолёт заскулил. Не понимая, что происходит, Пэгги замерла на месте, когда безумная машина покатилась, мотор заработал, а пропеллер дьявольски закрутился. Мисти ошарашенно смотрела пару секунд, слушая, как в бреду Лора Ли начинает жать на кнопки. Затем она, обезумев, бросилась к Пэгги, схватила её за кофту и дёрнула на себя. Они вместе свалились на землю. — Мисти! — испуганно, но не возмущённо вскрикнула Пэгги, цепляясь за её волосы. — Ауч! — Мисти сморщилась и дёрнула головой, ударяясь. — Пусти, пусти, пусти, Пэгги, пожалуйста! Пэгги не сразу поняла всего, что произошло до падения и после, поэтому лишь под действием инстинкта отцепилась от Мисти. Самолёт вновь встал на месте. Лора Ли пулей вылетела из кабины, принимаясь бормотать что-то сзади них, пытаясь прийти в себя. Но Пэгги как-то не слышала её. Она внимательно смотрела на Мисти, уже не сжимая кудри в руках, а почти ласково в них зарываясь. — Спасибо, — прошептала она и свела брови, пытаясь придать себе вид безразличия. — Я чуть не умерла прямо там. — Я тоже, — захрипела Мисти. — В каком смысле? — В смысле, что ты дура, нельзя меня так пугать! Пэгги вскинула брови, улыбнулась и стиснула её щёки в руках. — Мисти! Мисти захныкала и пожмурилась. — Какая к чёрту Мисти, я испугалась за тебя! Испугалась, блядь! Пэгги приоткрыла рот, отстранилась и посмотрела на Лору Ли. На мгновение та одарила её ответным взглядом, а затем отвернулась и рванула сквозь кусты. Руки Гонсалес легли на пухлые щёки Мисти и чуть сжали. — Тише ты... Я в порядке. Всё не так плохо. Куигли зажмурилась и поспешила замотать головой, доказывая свою правоту. — Всё могло кончиться хуже! Кто же знал, что эта сраная машина работает! Пэгги глупо смотрела на неё, как несмышлёный ребёнок. Ей захотелось не то улыбаться, не то расплакаться. — Глупая ты. Обошлось всё, а ты так паникуешь. Мисти фыркнула, приподнимаясь с земли. Ещё бы глупая. Будь Мисти хоть чуть-чуть умнее, она бы не злилась из-за такой ерунды. Тоже мне, приревновала Пэгги к Лоре Ли! К непорочному ангелу, к крохотному и невинному созданию. А ведь именно к Мисти так особенно относилась Пэгги. Именно на неё иначе смотрела. Как будто ни ей, ни себе, никому не врала о том, что Мисти её настоящая подруга. Но даже здесь для самой Мисти был обман. Никакая она не особенная, просто Пэгги умеет подчинять себе сердца девушек, улыбаться им, как будто искренне. Наверное, Пэгги просто не хочет её обидеть. Лора Ли ведь такая... а Мисти полный ноль. Мисти смеётся, как плачет, ей сложно проявлять эмоции, как другим правильным девочкам. Она иногда думает, что её тело не принадлежит ей. Что оно чужое, а она душа, потерявшая своё собственное. — Я не глупая. Я просто не хочу, чтобы с тобой случилось что-то. Мисти отвернулась, чтобы не смотреть на неё, а затем встала с земли и прошлась на пару шагов. Она почувствовала, будто её может прямо сейчас вырвать. Ей пришлось подставить кулак к губам, чтобы сдержать рвотные позывы, и поплелась к деревьям, куда умчалась Лора пару минут назад. Пэгги провожала её растерянным взглядом и крикнула, намереваясь остановить Мисти: — Конечно, не глупая! Ты всего лишь дурочка, но в самом приятном смысле этого слова! Мне нравится твоя дурость... Мисти угодила носком кроссовка в землю и замедлила возле одного из деревьев, стоя к ней спиной. Тошнота ушла, она вдохнула полной грудью и слабо улыбнулась, чего Пэгги не видела. — В самом приятном... Пэгс, я такая стрёмная, что со мной никто бы не стал спать даже за деньги. Тебе так много заплатили? Лора Ли — это приятно. Приятно, когда Джеки или Лотти, — она выдержала паузу и затараторила, — или Шона, или Натали, или Мари... А я дурная и некрасивая, если бы ты была хоть немного уверена в обратном, я бы... Я бы не чувствовала себя ничтожеством. Но дело в том, что я совсем тебя не понимаю. Не знаю, что ты действительно чувствуешь ко мне. Я не уверена, что ты сама это знаешь. Пэгги смотрела на неё, не отводя взгляд, словно не хотела. Но ей было ужасно тяжело и неловко. Она сглотнула ком, подступивший к горлу. — Да, я не знаю. Но я стараюсь себя понять. Мисти обернулась, смотря на неё полным надежды взглядом, словно ждала, что Пэгги бросится к ней, заключит в объятия и пообещает, что ей никто другой не нужен. Но реальность выстрелила ей под грудь, как напоминание о том, что чудес не бывает. Она смиренно кивнула, махнув ей, и спрятала руки в карманы. — Я буду ждать. Найди себя. И я приму любую твою версию. Когда она ушла, Пэгги впервые почувствовала, что приходит к людям, когда другие закрывают за собой дверь. Это был первый раз, когда ей показалось, что она потеряла Мисти. А ещё это был первый раз, когда ей стало до мозга костей стыдно, как только она поняла, что ей сказали. Это было не осуждение. Мисти с абсолютной ненавистью к себе выдавила слова, которые обдолбанная Пэгги сказала ей в трубку телефона. Мисти напомнила ей, что никто никогда не разглядит в ней красоту. Напомнила Пэгги, что это она её в этом убедила. Будто сказала ей:«Хэй, не противоречь своим же словам, идиотка». И правда, Пэгги, ты полная идиотка. Хотя бы потому, что должна была научиться говорить спасибо за то, что Мисти делала для тебя.***
Положение ухудшилось. Осознание этого приходило постепенно. И первым оно коснулось Таиссы. Одним утром она заявила то, что многие отрицали или искренне не замечали. Так вечно продолжаться не могло, к зиме охотиться станет сложнее, добывать еду будет невозможно. Сколько уже прошло? Неделя? Две? Вдруг целый месяц? Помощи не было. Передатчик был утерян, а лес будто отгородил их от цивилизации. Ни днём, ни ночью не было слышно звуков жизни, которая протекала где-то за пределами природы. Ни рёва двигателей, ни свиста самолётов в небе. Они остались одни. Нельзя было сидеть сложа руки. Надежды больше не осталось. Никто больше не молился. Даже Лора Ли. Она наоборот днями напролёт вздыхала над инструкцией к планеру, изучала все тонкости пилотирования. Отчаялась ли она, или это была скука? Она и раньше была тихой, её не было ни видно, ни слышно. Сейчас Лора совсем отдалилась. Много молчала, всё время проводила в раздумиях и почти не улыбалась. Вера постепенно, но стремительно покидала её. Помощи не было. И они должны были что-то решать. Таисса знала, что должны были. Пока другие наивно думали, что все их проблемы уйдут, только ей было известно, что именно нужно было делать. Поэтому рано утром она встала, собрала вещи и выдвинула свои условия: те, кто хочет, идут с ней на поиски помощи в направлении юга, остальные могут остаться в хижине. В противном случае она собиралась идти в одиночку. Идея эта казалась ненадёжной, было много рисков, и покидать хижину никому не хотелось. Все сомневались, долго раздумывали и качали головами. Оставить единственное укрытие и двинуться, рассчитывая только на волю судьбы? Это либо безумие, либо смертный приговор. Таисса с какой-то надеждой смотрела на Ван. Именно на Ван. Хотела, чтобы та вступилась за неё, согласилась вместе с ней шагнуть навстречу неизвестности. Но даже Ванесса не была уверена, что у них есть шанс. Общее собрание не увенчалось успехом. Как и следовало ожидать, за Таиссой никто не пошёл. Они все слишком дорожили крышей над головой и каким-никаким комфортом. В их ситуации просто нельзя было потерять хижину, особенно если учесть, что вечерами становилось холоднее, ночи тянулись дольше. Зима обещала встретить их сурово, потеряй они дом — все умрут безоговорочно. Но Тай не робкого десятка. Тай не сдаётся без боя. Её этому научила мама. Мама, которая обрабатывала маленькой Таиссе коленки, а на следующий день вновь наблюдала, как та садится на двухколёсный велосипед. Таисса не спала с ночником, расставляла в шкафу и под кроватью ловушки, чтобы поймать в них монстров. Это ведь её должны все бояться, а не наоборот! Сидя перед телевизором, Тай от страха закрывала глаза ладошками, только если крутили сопливые мелодрамы — от них начинало тошнить и бросать в жар. Таисса смелая, её не страшат ни пауки, ни грозы, ни сложности. Ей не нужно одобрение, не нужно брать ответственность за кого-то, кроме себя. Она не будет вести за собой людей, которые не хотят быть спасёнными. Когда «Титаник» идёт на дно, не нужно тонуть вместе с ним, пытаясь надеть круг на тех, кто сам прыгает в воду. Если другие не пойдут, она справится и одна. Таисса не боится, что у неё не получится. Таисса боится, в первую очередь, что она даже не попробует. Пэгги встала с бревна и пошла туда, где мгновение назад растворилась Тёрнер. — Эй, Тай, идея так себе. Но если что, я пойду с тобой. Таисса обернулась, дёрнув одним уголком губ. До этого она рассматривала себя в зеркало, искала стержень силы и эгоизма. — Да ну? Так значит, ты самоубийца, Гонсалес? Пэгги поморщилась, скрещивая руки на груди. И чего она выделывается? — Нет, просто хороший ты диктатор. Не думала пойти в политику, Наполеон мать его? Таисса скрестила руки на груди и на этот раз широко улыбнулась, без зазрения совести принимая похвалу. — Я подумаю над этим. Но, если серьёзно, я рада, что ты сделала этот выбор. Ей хотелось спросить, что на самом деле послужило причиной, но было опасно заставлять Пэгги усомниться в своей «политике». Если она захотела, значит, что-то сподвигло её на это, значит, ей она доверяет. Пэгги и сама старательно выдавила из себя улыбку, а затем потрепала свои волосы. — К слову, сможешь оказать мне небольшую услугу? Вы с Джеки не особо дружите, так что считай, что это для меня. Таисса переменилась в лице, свела брови и насторожилась. — Так. Я во внимании. Пэгги пожала плечами, указывая за спину. От взгляда Тай ей даже стало не по себе. — Пара снимков. На мой фотик. Хочу, чтобы ты тоже была на фотографиях. И вновь улыбка. Таисса отмахнулась от неё и пошла обратно ко входу в хижину. — Никаких проблем, погнали. С облегчённым выдохом Пэгги помчалась за ней, чтобы собрать их всех, отчаявшихся и проклятых, для снимка, отражающего только ложь. Пока Пэгги начищала объектив, все остальные думали, как бы им встать так, чтобы каждый уместился на фото. Вдруг из-за спины на неё налетела Мисти. Она по-прежнему была от чего-то сдержана и серьёзна. Это даже удручало Пэгги, но она не подала никакого вида. — Так, ты собираешься идти вместе с Тай? Пэгги пожала плечами, а затем дыхнула пару раз на линзу. Она оторвалась и посмотрела на Мисти, чтобы не заставлять её ждать. — Не только я. С нами идёт Ван, Мари и Акила. Так что, можешь даже не называть меня отчаянной. Брови Мисти приподнялись вверх, но она фыркнула, стараясь принять равнодушный вид, и вновь нахмурилась. — Ничего я и не собиралась называть тебя отчаянной! И... и вообще иди куда хочешь, я совсем не против. Мне... плевать! И она бросилась в толпу, всем своим видом показывая заинтересованность в фотографии, нежели в намерениях Пэгги. Но та лишь буркнула под нос, проверяя качество съемки: — Что с ней только за дичь творится... Таисса собиралась отправляться в путь сразу после того, как будет сделан снимок. Так что медлить было нельзя. Пэгги уже почти навела камеру под нужным углом, как её снова отвлекли. — Пэгс. — Да, Лора Ли? — сквозь зубы проскрипела Пэгги, медленно на неё оборачиваясь, чуть дыша. — Извини, — заранее раскаялась блондинка и отошла на пару шагов назад. — Просто слышала, что ты идёшь вместе с Таиссой. Я сделала для тебя кое-что. Оно поможет тебе с твоими ночными кошмарами. Защитит от плохих предсказаний. Пэгги тут же отстранила фотоаппарат, бережно оставила его на крыльце, полностью уделяя внимание подруге. Лора Ли застенчиво убрала прядь за ухо пальчиками, в другой руке, крепко сжатой в кулак, протягивая ей деревянный крест на верёвке. — Знаю, что ты атеистка, но прошу, прими это от меня. Как подарок, амулет на счастье. Она вся засветилась, пока Пэгги разглядывала в ладони её подарок. Её явно застали врасплох. — Береги себя. И не будь так самокритична. Пэгги продолжала какое-то время молчать. Она забыла про фотоаппарат, забыла про друзей, про поход, про всё. Ей захотелось заплакать, как трогательна была для неё эта невинная забота. Но Лора лишь терпеливо ждала её справедливой критики для «безделушки». — Ох, Лора Ли... — лишь промямлила та. — Ты наше светлоглазое чудо. И затем она только заключила подругу в свои нелепые, но искренние объятия. И почему со всеми вокруг не могло быть так же легко и спокойно, как с Лорой? В ответ её наградили ласковым поглаживанием по волосам, когда Лора Ли позволила себе прижаться к ней и зажмуриться от радости. Тем временем фотоаппарат оказался в руках Джеки, которая не отказала себе в случае сделать фотографию этого разрывающего ей сердце момента. Но Пэгги и Лора стояли так ещё пару минут, а первая даже не думала возмущаться, слыша характерный звук камеры. Пусть. Она запомнит этот момент, как единственный раз в своей жизни, когда обрела веру. В толпе, которая теснилась друг к другу и ожидала, когда же Пэгги вернётся, чтобы сфотографировать их, Мисти вдруг обернулась, ловя взглядом эти две фигуры. Болтали, как самые настоящие подружки, а теперь ещё и прижимались более, чем нежно. Новая волна ревности уколола её. Как же с ней бороться? Не мудрено, что ещё и увяжется эта Лора Ли вместе с ними в поход! Ей же так нравится привлекать к себе внимание Пэгги! А ведь ей достаточно просто быть приветливой, чтобы Пэгги замечала её, чтобы улыбалась ей, была добра. А Мисти всякий раз приходилось из кожи лезть в попытке заполучить внимание; хотя бы намёк на улыбку, совсем немного нежности... Как только они отпустили друг друга, сказали ещё что-то, Мисти тут же выпрямилась, ткнула очки вверх и невозмутимо отвела взгляд. Только бы не задрожать. Пэгги двинулась в её сторону. Фотоаппарат оказался в руках Лоры. Мисти всё-таки предательски вздрогнула и покраснела, когда Пэгги протиснулась между ней и Джеки. — Все готовы? — обратилась она к подругам, пока Мисти продолжала почти не дышать. Девушки машинально кивнули, зашевелились, поправляя волосы, одежду. Но Мисти не ответила, втягивая воздух ртом. Как только пересеклись их взгляды, она вспыхнула и не без обиды зашептала: — Я пойду с тобой. Вернее, — её щёки снова загорелись, — я пойду с вами. Пэгги приподняла брови, осматривая её суровое и удивительно бледное лицо с этими алыми щеками. И что происходит с ней последние два дня? Она не стала спорить. Мисти всегда была не в себе, но даже для неё это поведение казалось странным. Наверное, всему виной их поцелуй. Может, она обижалась? Это не похоже на Мисти, но кого не расстроит отказ? Тогда почему она хочет идти с ними, ведь убеждала Пэгги, что ей плевать на эту затею? Вопросов так много, но ни на один из них Мисти не давала ответ. Долбанная книжка загадок. Пэгги взяла её за руку и крепко сжала. — Как скажешь, — так же тихо произнесла она. Мисти обомлела, долго смотря на её ладонь. Теперь она сама ничего не понимала. Молнии сверкнули в её зрачках, и она тут же посмотрела вперёд себя, где стояла Лора Ли, держа наготове фотоаппарат. Ей захотелось плакать. Но нельзя. Все сразу всё поймут. Поэтому Мисти закусила до боли губу, большим пальцем погладила костяшки на холодной руке Пэгги и только потом заулыбалась. По-настоящему. Забыв о ревности, Мисти позволила себе для этого снимка, для Пэгги стать снова той наивной девочкой, которую она поцеловала. — Ой, а куда нажимать? — Лора Ли, когда все уже были на своих позициях и старались не дышать слишком заметно, вдруг отодвинула лицо от фотоаппарата. — На кнопку сверху! — Пэгги проморгалась и, пока было не поздно, взяла за руку и Джеки; та хихикнула, но ничего не ответила. Прошло пару секунд перед тем, как фотоаппарат выблевал фотографию. Все вновь оживились и повыскакивали со своих мест, чтобы разглядеть получше, что же у них получилось. Девочки закружились вокруг Лоры, которая трепала снимок, проявляя его, но уже в предвкушении улыбалась. Мисти постаралась втиснуться между Лотти и Ван, но у неё не вышло, и она огорчённо захныкала. Пэгги взяла её под руки, становясь позади, и приподняла, как долбаный бабуин, демонстрирующий всем животным детёныша льва. В ответ на это Мисти квакнула что-то неразборчивое и придержала очки, заглядывая над затылками девушек. — Ну что? — выдавила Пэгги; Мисти была далеко не пушинкой. — Видно? — О, ага! Очень даже! Куигли столкнулась с взглядом Лотти, которая впервые смотрела на неё снизу вверх, задрав голову, и не сдержалась, чтобы улыбнуться. Лора Ли до конца проявила снимок и в первую очередь взглянула на него сама. Что-то привлекло её внимание больше остального, но она умолчала об этом и только стала показывать результат всем. Девушки устроили какофонию, обмениваясь мнениями, смеясь и споря. Уже потом Пэгги опустила Мисти обратно, начиная жаловаться на боль в спине. Остальные принялись разбредаться, так, словно им стал безразличен снимок. Но когда Куигли хотела уйти, её задержала Лора Ли. Она вся источала свет, а Мисти захотелось отдёрнуться от него и задвинуть шторы. — Постой. Я думаю, что тебе нужно это. — Мне? — удивилась Мисти, хлопая своими невероятно длинными ресницами. — Почему? Лора повела плечом, опустила взгляд на фотографию и вдруг согнула её. Не пополам, а в том месте, где были запечатлены только Мисти и Пэгги, держась за руки. — Это важно. Детали. Посмотришь на неё и тогда, думаю, тебе очень многое станет понятнее. Она не прекращала улыбаться, как поехавшая крышей чудачка. И, когда Лора ушла, Мисти даже не заметила, приковав свой взгляд к фотографии. Пэгги держит её за руку. А ещё Джеки, но это только для камеры. Пэгги прекрасна, отражается лунным бликом на глянцевой поверхности снимка. А Мисти глупа и дурацки жмурится от солнца.***
Их поход длился несколько часов, но все успели вымотаться, поэтому было решено устроить лагерь. Важно заметить, что подаренный Лорой крест Пэгги носила бережно на шее и даже не снимала. Надежд на то, что эта вещь как-то поможет, почти не было. Однако ей хотелось верить, что толк выйдет. Пэгги сидела на своём рюкзаке, заменяющем подстилку, и смотрела на ещё слабое пламя костра. По пути они собрали немного грибов не без помощи Мари и её познаний, и теперь Ванесса насаживала каждый из них на имитацию шампуров в виде веток. От голода сводило желудок, они ничего не ели с самого утра, да и тогда доедали объедки со вчерашнего ужина. Нужно было экономить на пище. Сейчас солнце уже спряталось за деревьями, медленно подводя день к финалу. Таисса лежала на своём одеяле, укрываясь сверху одеялом Ван. Они выбрали такой подход к самодельным спальным мешкам. Поделились на пары и спали на одеяле одной, чтобы укутываться в одеяло другой. Это не особо кого-то смутило, даже Пэгги не повела и бровью, услышав такой расклад дел. Мисти это показалось странным, ведь она сама, как только было решено, сразу же почувствовала себя неловко. Тесниться с Пэгги в одеяле даже более интимно, чем целоваться с ней! Для самой Пэгги это едва было удивительно. Она слишком много о чём-то думала. Поэтому, когда они наконец поужинали, Пэгги без слов легла в одеяло, не подождав Мисти. Лежа на земле, девушка внимательно рассматривала звёзды и оторвалась от этого занятия только тогда, когда рядом с ней неуклюже плюхнулась кудрявая. Все вырубились моментально, наверное, на них подействовали плотный ужин и излишнее переутомление. Пэгги же словно и не хотелось спать. Какое-то время Мисти смотрела на неё, а затем сняла очки, отложила их в сторону и легла на другой бок, чтобы не смущать ни себя, ни подругу. — Сладких снов, Пэгс, — пробурчала она, зажмурив глаза. Отвлечённая от размышлений Пэгги пришла в себя вместе с этими словами, поэтому без лишних вопросов перекатилась со спины на бок и обняла её одной рукой. Мисти почувствовала, что вздрогнула. И Пэгги почувствовала это тоже. — Ты чего? — её дыхание проскользнуло где-то над ухом Мисти, когда она прижалась чуть ближе, а её губы коснулись растрёпанных кудрей. Не то чтобы Пэгги старалась застать её врасплох, она просто хотела быть искренней. — О чём ты? — выдавила Мисти, кусая щёку изнутри. — Почему дрожишь? — А, — Мисти нервно хохотнула, сглатывая, — холодно, наверное, просто. С этими словами Пэгги обняла её только крепче, укутывая вместе с собой в одеяло. — Мисти? — через пару секунд вновь раздался её голос. Мисти не поняла, почему всхлипнула: — Д-да? Пэгги убрала её кудри за ухо, чтобы видеть лицо Мисти, круглое и белое в свете пламени костра. — Что с тобой творится? Мисти повернула голову и столкнулась с её лицом, покраснев. — Хочешь отрепетированную ложь или правду, которую я не обдумывала? Пэгги свела брови. Она вытащила руку из-под одеяла и чуть дрожащими пальцами скользнула от уголка её губ к щеке. — Скажи мне правду. И я скажу тебе правду взамен. Мисти покрылась мурашками, жмурясь, но лишь прижалась к её ладони, словно кот. Вот бы всегда чувствовать это тепло. Словно её любили. — Я думала, что ты врёшь мне о том, что сказала, когда я вытащила тебя из-под самолета. Что у тебя есть какие-то плохие намерения, и потом ты обидишь меня. Я думаю, что на самом деле все врут мне. Пэгги приподняла брови, пальцами поглаживая кожу с особой заботой. — Почему ты так думаешь? — А разве не очевидно? — вздохнула Мисти, опустила взгляд и снова дрогнула. — Мама всегда учила меня, что симпатию нужно заслужить. Что мальчики будут обращать внимание на меня, пытаться пощупать, свистеть вслед и всё такое... В остальных случаях, это просто издёвки. Девочки хотят обидеть, когда говорят об этом, а мальчикам свойственно смотреть на тело, а потом уже на личико. Ничего про внутренние качества, какой же бред... Мама говорит, красивые девочки всем нравятся. Но она никогда не говорила, что я не такая, как они. Только «Мисти, слишком много шоколада!», «Мисти, этот свитер слишком широкий, не подчёркивает фигуру!». Она так старалась сделать из меня что-то красивое, потому что знала, что я никудышная. И никогда не осмеливалась сказать мне правду. Даже её старания не сделали меня красивой девочкой. И... кажется, она сломала настоящую меня, пытаясь превратить в симпатичную картинку. Я понимаю это, но совсем не знаю, как починить этот тупой механизм. — Ты красивая, — горячо выпалила Пэгги. Мисти с надеждой вскинула голову, смотря на неё бездной звёзд. Что-то зародилось в ней вместе с этими словами. Словно былая она, маленькая беззащитная девочка, нашла своё чувство дома. Она была такой неприступной, эта её версия. Не та Мисти, что готова была любому довериться; та, которая боялась мира, которая не понимала, почему её не могут любить такой, какой она была. — Ты честно так думаешь? — со слезами в голосе выдавила она. Пэгги вздохнула, прижала её к себе перед тем, как заключить в объятия. — Если я когда-либо была с тобой честна, то это тот самый случай. Дыхания у Мисти вовсе не стало. В ушах зазвенели слова Пэгги, она обхватила её своими короткими руками и придвинулась ближе. Она красивая, она действительно чувствует себя красивой. Без самовнушения. Просто потому что Пэгги не врёт, а ей хочется верить в то, что она права. А потом Мисти опомнилась, и её одолел стыд. — Но, Пэгс, — тихо выдала она, чтобы не расплакаться, — я полная идиотка. Ужасная идиотка. Пэгги закатила глаза, поглаживая её по нелепым кудрям. Она и слышать этого не хотела. — Напрашиваешься на продолжение комплиментов? — Нет! — она гневно покраснела, хоть этого и не было видно. — Просто... я должна признаться ещё кое в чём. Сегодня я очень на тебя злилась. Но сперва дослушай, не перебивай, пожалуйста. Пэгги покорно молчала, закрыв рот. — Я видела тебя с Лорой Ли возле озера прошлым утром. А сегодня ты так... была счастлива с ней, что я немного завидовала, — ещё не дождавшись ответа, она жалобно захныкала. — Прошу, не злись, это было совсем чуть-чуть! Я просто очень хочу быть такой, как другие девушки! Но у меня не получается, я стараюсь, и ничего не получается! Пэгги немного отстранилась и со всей серьёзностью посмотрела на неё. Наверное, Мисти ожидала удара, поэтому изо всех сил зажмурилась, чтобы не столкнуться с осуждением голубых глаз. Она ещё скулила извинения, как побитая собачонка, ненавидя каждый свой недостаток и порок. Иногда она не понимала, как некоторые люди так легко говорят о своих чувствах. Но для Пэгги лишь казалось неловким то, сколько откровений им пришлось обсудить этой ночью, на сырой земле, прижавшись друг к другу. — Веди себя благоразумно, Мисти! — взмолилась она, возложив руки ей на плечи. — Я ведь не...какой-то монстр. Пэгги вовремя исправилась, чтобы не сказать «не твоя мать». Но с Мисти было достаточно соли на рану. Не хватало ещё ковырнуть в неё пальцем. — Я не злюсь. Со всеми бывает. С нашего последнего разговора я должна была учесть такой вариант. Мисти шмыгнула носом и придвинулась невозможно близко, выдыхая ей в подбородок. — Я просто хочу, чтобы ты смотрела на меня так же, как смотришь на них... Пэгги нахмурилась, отводя взгляд на костёр. — Не получится. — Но... почему? — глаза Мисти снова рефлексивно заслезились. — Потому что я смотрю на тебя с бо́льшим интересом, чем на них. Пэгги вся сморщилась, когда Мисти вдруг сдавила ей рёбра. А потом эта глупая девочка заплакала, уткнулась личиком ей в куртку, крепко сжимая пальцы на ткани. Она уже тогда знала, что не услышит слов любви, что надежды так бесполезны. Но Мисти плакала едва ли от разочарования. Это была, как раз-таки, самая настоящая благодарность. — Мисти, ты меня раздавишь... — прохрипела Пэгги. — Прости, я знаю, — раздалось ответное бормотание, затем Мисти просто разжала хватку и тихо иногда скулила ей в грудь. Пэгги возненавидела себя за безэмоциональность, с которой она смотрела на Мисти. Она бы хотела дать ей тепло, научиться быть солнцем или батареей, плитой или шапкой; согреть Мисти, избавить от холода. Пэгги нашла в себе силы только нелепо целовать её в макушку, как её саму часто целовала бабушка, читая на ночь сказку. И она не могла даже сказать, как ей жаль. А ведь ей было очень жаль. Жаль, что у Мисти не было детства. Жаль, что она не познала любви. Жаль, что её мать была так жестока. Жаль, что сама не могла научить Мисти счастью и быть любимой. Потому что Мисти хотела этого, счастья и любви, но Пэгги тогда ещё не умела любить.***
Ещё день продолжалось их скитание по лесу. Таисса не отчаивалась, покорно следуя туда, куда её вели ноги. Она ничего не говорила им весь путь. Они проходили овраги, муравейники, поваленные деревья и набрели на воду. Вряд ли, будь из них кто-то не в адеквате, не принял бы эту воду за кровь. Ручей атласными алыми лентами журчал возле их ног, когда Мисти слегка наклонилась, смотря в своё потемневшее мутное отражение. — Ерунда какая-то. Ванесса сморщилась, пряча взгляд. — Лотти говорила о красной воде... — Ради всего святого, Ван! — взмолилась Таисса, прислоняя пару пальцев к переносице. — Только давай без её чокнутого бреда, о'кей? Ван заткнулась и прижалась рукой к кости на своей шее, схожей с оберегом, что дала Пэгги Лора Ли. Мисти вздохнула, выпрямилась и с важным видом ткнула очки вверх. — Наверняка, этому есть логическое объяснение. Пэгги пожала плечами, окинув местность взглядом, и остановила его на Тёрнер. — Идём дальше? — без особого интереса сменила тему она. Таисса и сама была не прочь уйти, как и от темы, так и от ручья. Поэтому все единогласно кивнули друг другу и двинулись обратно в путь. Больше странностей не происходило. Они перекусили вчерашними грибами, на час присели отдохнуть на поляне и вновь пошли. Дорога не кончалась, лес тоже. Он словно только гуще срастался у них перед глазами. Пэгги это казалось бесконечным блужданием по лабиринту. Только они шли не по отведённой тропе, а напрямик. А он всё не кончался. Если бы в обычном лабиринте они шли по прямой, всё равно бы куда-то пришли. Но группа, кажется, наворачивала круги, из-за чего создавалось впечатление, будто мимо них мелькают те же кусты, пни и холмы, которые они уже огибали. Пэгги думала, что сходит с ума. К вечеру Мари тихо скулила от боли в икрах и жаловалась на мозоли, но вряд ли кто-то вообще испытывал от этого удовольствие. Одни только Мисти и Таисса выглядели так, будто в них ещё жило стремление к звёздам сквозь тернии... к социуму сквозь лес. Хотя Пэгги замечала, что Мисти измученно поднимала взгляд на небо, смотря, как низко над деревьями уже катится солнце. Наверное, надеялась, что оно закатится быстрее. Но солнце совсем не спешило садиться. Оно медлительно и небрежно опускалось, испытывало их на прочность. И в один момент Мисти рухнула на землю, ударилась коленями о камни, и только тогда Таисса разочарованно захрипела: — На сегодня достаточно. Завтра снова продолжим путь... Последние слова она сказала почти неуверенно, словно уже сама не знала, смогут ли они идти, придут ли куда-то. Так и случилось. У них ничего не вышло. Таисса, будучи подготовленным, уверенным лидером, не смогла повлиять на то, что случилось этой ночью. Пэгги посчастливилось отойти по зову природы через какое-то время после того, как лагерь уснул. Грибы, кажется, сыграли с ней хреновую шутку. Не успела она подумать, как хорошо, что все уже спали, когда раздался крик. Её звала Мисти. Затем голос позвал Таиссу. Имена сменяли одно другое, поэтому Пэгги тут же спохватилась бежать, не понимая, почему Мисти, которая(как она помнит) ещё недавно тихо спала в одеяле, зовёт на помощь. Пэгги выскочила на поляну, как только ей преградил путь огромный монстр, с которым она перепутала волка в плохом свете. Их было несколько. Ещё один завыл где-то чуть дальше, но взгляд девушки был прикован лишь к тому, что скалился на неё. — Пошёл от неё! — закричала Мисти, с горящей палкой накинувшись на зверя. Это выкрало секунду, чтобы Пэгги смогла перебежать к ней и вместе с Акилой и Мари вступить в оборону. Схватив первую попавшую под руку корягу, каждая из них зажгла ту об костёр, замахиваясь на волков. Пришлось дёрнуть Мисти назад, чтобы не позволить той слишком близко подойти к зверю, который уже успел переключить своё внимание на неё. Будучи без очков, как казалось Пэгги, эта полуслепая идиотка гораздо уязвимее их всех. Как же она ошибалась. Таисса спрыгнула с дерева сзади них, испуганная и сонная. В отличии от неё, никого не волновало, почему она была там. Мисти опомнилась совсем в другой момент, завопив: — Тай, где Ван?! Пэгги рефлексивно повернула головой в сторону темноты за её спиной, ей показалось, что она упала в неё и теперь тонет. Она и сама не знала, где Ван, но её словно пробило разрядом. Словно она собрала недостающие детали пазла. Вот дерьмо. Минута. Три. Десять. Вечность? Пэгги не помнит, как они справились, темнота засосала её в себя. Оставила ей отверстие для дыхания прямо в груди, а потом вытолкнула на берег, заставляя учиться дышать лёгкими. Очнулась она, услышав крик Тай; пронзительный рёв, раздирающий сердце, словно раненое животное стонало от боли. Пэгги пришло в голову самое худшее, и она, к сожалению, оказалась права. Ван была мертва. Они хоронили её в поразительной тишине. Никто не знал, что сказать. Мисти закрепила тело Ванессы над костром и только потом отступила назад, пряча взгляд. Было слышно лишь тихий, смиренный плач Таиссы. Она никогда не позволяла себе быть достаточно слабой, по крайней мере не при других. Пэгги изо всех сил старалась смотреть на Ван до последнего, сверлила взглядом её лицо, чтобы точно запомнить. И когда Мисти примкнула к её плечу, стараясь найти тепло, она только удивилась, но даже не шелохнулась с места. Она вросла ногами в землю, казалось, и не дышала вовсе; застыла. Только глаза слезились не то от языков пламени, не то от поедающей досады. Слова застряли в горле, какое-то отрицание не позволяло ни сожалеть об утрате, ни вспомнить хорошее. Пэгги показалось, что она и не знает, какие воспоминания оставила за собой Ванесса. Будто они просто были, существовали вместе на одной планете, пинали друг с другом мяч. Это казалось ей поддельным. Смерть не по-настоящему встретила Ван, она ещё здесь, с ними. Пэгги ещё помнит её, чувствует, что она дышит. Нет, она видит, как Ван дышит. Её губы приоткрываются совсем немного, грудь тяжело поднимается. Пэгги неожиданно вскрикнула и схватила Ван на руки. — Твою мать, она жива! Никто ничего не понял. Мисти растерялась, поправила очки, пытаясь понять, не бредит ли она. Пэгги с заботой, как кошка над котёнком, склонилась к Ван и положила её на траву. Нет, это не бред. Ванесса дышала, она даже приоткрыла глаза, стараясь рассмотреть лицо своей спасительницы. Тяжело было поверить, что ты умерла; ещё тяжелее было поверить, что тебя почти похоронили. Все засуетились, Таисса закрыла себе рот рукой, падая возле раненной Палмер, которую они ещё недавно признали погибшей. Пэгги позволила ей быть слабой, дала разрешение, какое Тай никогда бы не осмелилась себе дать. Она оставила её вместе с Ван, поднялась, сжала плечо Тёрнер и ушла. Покидая их, Пэгги показалось, что Ванесса хотела ей что-то сказать, но вместо этого лишь простонала от боли. С раненной Ван путь обратно превратился в настоящий ад. Солнце стояло высоко, пот лился ручьём, кожа горела. Тай мучительно нерасторопно шла позади всех, помогая Палмер двигаться. Время от времени та постанывала от боли, это всё, что она делала с прошлой ночи. Говорить было невыносимо, она только скулила. К середине дороги они совсем выдохлись, Ван обмякла в руках Таиссы, падая на землю. — Это невозможно, — вздрогнула Мари, убирая испарину со лба. Пэгги кивнула, но промолчала. Она взглянула сначала на Таиссу, а затем переглянулась с Мисти. — Беги за помощью, — скомандовала она. Куигли опешила и замотала головой, задрожав. — Что?! Нет, я... не могу! А если я не успею?! Она же может здесь умереть! Я плохо бегаю, ты же знаешь, я просто... лучше ты или... или... — Эй! Посмотри на меня! Пэгги схватила её за запястья и дёрнула к себе. Ахнув, Мисти замолчала. Её трясло, но она лишь испуганно глазела, сглатывая. — Перестань паниковать, Мисти! — руки Пэгги легли на её щеки, стискивая. — Ты наша надежда, понятно? У тебя всё получится, прекрати думать об обратном! Мисти укнула, неразборчиво соглашаясь. Вряд ли у неё была власть над пронзительным взглядом этих блестящих глаз. — Можно прощальный поцелуй? — еле слышно прошептала девушка, поглядывая ей за спину, смотрят ли на них. Пэгги похлопала её по щекам и мотнула головой, делая несколько шагов назад. — Нет, иди, — холод отразился в её небесной синеве, и девушка отвернулась, чтобы его скрыть; но Мисти и так это почувствовала. Она быстро закивала самой себе, бросила рюкзак и пустилась в путь. Какая глупость, Ван умирает, а у неё в голове поцелуи! И на что Мисти продолжала надеяться? Если бы она знала.***
Следующая ночь оказалась ещё сложнее предыдущей. Лотти затыкала уши, чтобы не слышать болезненных криков Ван и ругани улюлюкающих над ней подруг. Зашивать шрам было сложно, сначала этим занималась Акила, у которой всячески тряслись руки, и она совсем скоро не выдержала. Накатила очередная волна паники. Все стали кричать друг на друга, спорить, кто заштопает их раненного зверёныша, пока в игру не вошла Лора Ли. Странно было сравнивать происходящее с футболом, однако всегда происходило именно так. Когда матч выходил из-под контроля, мяч попадал к Лоре Ли и контрольный удар оставался за ней. У неё удивительно легко получалось увернуться от противников, обогнуть поле и забить финальный гол в чужие ворота. Лора была не просто символом их удачи, Лора была отнюдь не только уверенностью в победе; она была настоящим знаменем победы. Она, как богиня сражения, наносила удар противникам оттуда, откуда никто не ожидал. Ведь она была непредсказуема. Её свет, блеск её глаз, величие белоснежных крыльев сражали всех наповал. В моменты страха, в моменты волнения, в моменты, когда кажется, что всё кончено, Лора была здесь, с ними, дарила поцелуй надежды. Сейчас она, продолжая(не прекращая!) быть их богиней мужества, взяла нитку с иголкой и так же смело принялась зашивать рану. Пэгги рядом с ней держала Ван за ноги и руки вместе с Шоной, пока Палмер пыталась вырваться и хныкала от боли. — Всё хорошо, всё хорошо... — шептала время от времени Таисса и гладила Ван по её огненно-рыжим волосам. Всё это время Мисти путалась под ногами, стараясь дать Лоре указания, пока та неожиданно для всех вдруг не взмолилась: — Уйди, Мисти, я справлюсь и без тебя! Мисти дёрнулась, приподняла подбородок и громко выскочила из хижины. Дальше всё было как-то мутно, Пэгги помнит лишь то, как изо всех сил сжимала ладонь Ван и обещала ей, что завтра будет лучше. Завтра наступило. Но оно было совсем не таким, как Пэгги хотела. Совсем не таким, как можно было ждать. Это был день, теплый день, когда солнце по-прежнему бродило по небу. Когда все они ещё были живы. Ван больше не было больно. Все проспали до обеда, пока Лора Ли не объявила свой план, который она, кажется, готовила уже очень давно. — Кто-то должен привести помощь. — Как ты сделаешь это, мне интересно? — Натали фыркнула и ещё сонно потёрла веки. Лора Ли вздохнула и осмотрела зевающих подруг. Ей всегда было тяжело пробовать себя в роли лидера. В конце концов, она была не такой уж сильной. Не как Таисса или Джеки. — Кажется, план Тай не увенчался успехом, — подхватила Лотти, но тут же со стыдом опустила взгляд и больше не стала ничего говорить; она ненавидела споры. — У нас есть самолёт. Который мы нашли. Я слетаю за помощью и вернусь. Лора Ли не спешила сдаваться. Она не зря готовилась. Она не зря выжила. Это была её цель. Лора была обязана их спасти. Девушки зашумели, пока в суматоху не встрял тренер Скотт. — Нет, ты не можешь. Я твой тренер и не могу отпустить тебя. Это слишком опасно. Лора вся сжалась. Она так пронзительно взглянула на него, что показалось, будто смотрит не наивный ребёнок, а суровый старик, познавший всю боль жизни. — Вы не отговорите меня, — настойчивее сказала она, хмурясь. — Мой дедушка пилотировал точно такой самолёт. Я видела. И я прочитала инструкцию от корки до корки. Я слишком хорошо всё изучила. Наконец вмешалась Джеки, выглянувшая из чулана: — Врач нужен не только Ван. Шона беременна. Что нам делать, когда ей понадобится рожать? Все в миг переключили внимание на Шипман. Их поразила новость о беременности, а не само появление Тейлор, как будто она возникла из воздуха. Удивился даже тренер Скотт, широко разинув рот. Шона принялась отмахиваться. — Это... неинтересная история. Но Джеки права. Без помощи нам не обойтись. Что-то нужно решать, иначе мы просто... мы... Уверенность растворилась, как и звук её голоса. Тогда Лора Ли со всей неприсущей себе жестокостью закончила: — Мы умрём здесь, как мухи. Не доживём до зимы. До зимы. Пэгги вдруг почувствовала холод декабря. Он коснулся её лопаток и скользнул вниз по позвоночнику. Страх сковал, пальцы ног онемели, когда она поняла, сколько боли и страха ждёт их, стоит на улице выпасть снегу. Пэгги тяжело задышала, еле сдержала тошноту, а потом её взгляд пересёкся с взглядом Лоры Ли. Отлегло от сердца. Лора Ли не боялась летать,потому что у неё были крылья. Настоящие крылья. Пэгги бы хотела научиться этому у неё. Стойкости, летать учиться ей не так уж хочется. Она была бы рада хотя бы просто не бояться смотреть в небо. Полёт придёт со временем. Важно лишь выбрать его траекторию. Главное вперёд к звёздам, через преграды, через облака. Потому что пока выходило только стремительно мчаться вниз, лететь навстречу удару о землю. И даже, когда Лора садилась в самолёт, Пэгги ни на секунду в ней не усомнилась. Она остановила подругу, только чтобы взять её за руку, сжать в своей и кивнуть в прощании. — Будь аккуратна, Лора. — Береги себя, — прошептала ей в ответ всё те же старые слова девочка, спустившаяся с небес, — и Мисти тоже. Она тобой очень дорожит. Лора Ли знала что-то ещё. Только поэтому она ласково очертила линию щеки Пэгги и чмокнула в неё со всей непорочностью. — Если ты сомневаешься, тебе не обязательно лететь, — сказал Бэн Скотт, когда Лора уже пристегнула ремень. Лора вновь смотрела со всей уверенностью. Она слишком сильно верила в успех. — Нет, тренер. Я не отступлю. Она закрыла кабину самолёта, в последний раз глотнула воздуха побольше и дёрнула за рычаг. Машина затарахтела и со скрипом поехала вперёд. Лора не отступит. Она отчаянно верила в своё предназначение. Её жизнь была для чего-то важна. Возможно, этот полёт и был смыслом её скитаний по земле; чтобы она наконец нашла свой дом там, среди облаков, где воздушные замки. Когда самолёт взял разгон и медленно оторвался от земли, Лора почувствовала только невесомость, будто опора пропала под ногами. Ей почудилось, что она вне атмосферы, в космосе. Силы притяжения не было. — Не могу поверить! — засмеялась она, сжимая от счастья штурвал. — Мы летим! Действительно летим! На земле за ней бежала толпа девчонок, визжа от радости, спотыкаясь о собственные ноги. Неужели у неё вышло? Ангел возвращался на небо. Как и все другие ангелы. — Мы сможем их всех спасти, мы правда спасём их! — Лора взвизгнула; самолёт взмыл над водой. Пэгги схватила Мисти за руку, крепко сжала и помчалась вслед за самолётом, который уже огибал озеро. Этот момент, это счастье ощущалось, как период взросления. Все птенцы покидали гнездо. Пэгги была горда подставить ладони к солнцу, чтобы, шагнув с них, Лора Ли отправилась в полёт, искать свою судьбу. Тогда Пэгги ещё не знала, что всех птиц ждали разные финалы. Тогда она ещё не знала, как многие из них разбиваются, падая из гнезда. Самолёт замер в воздухе. Все оцепенели в непонимании. Лора Ли взволнованно смотрела на своего плюшевого медведя, который заполыхал рядом. В кабине появилась завеса дыма. — Нет, нет, нет! Что за... Огонь перебрался на кожаное кресло, из-за дыма ничего не было видно. Лора испуганно посмотрела вперёд, надеясь в последний раз увидеть солнце. Оно подозрительно ярко светило ей в глаза, словно было предательски рядом. И Лора хотела дотянуться до этого света, почувствовать его тепло. Она была так близка к небу. Была почти дома. У неё почти получилось. Лора закрыла глаза, взяла в руки крест. Так странно было знать молитву наизусть, а сейчас не в силах даже вспомнить, как она начинается. Она задержала дыхание, шепнула «Господи» и почувствовала, что солнечный свет до боли коснулся её тела. Взрыв разразился в небе. Он прогремел громом, ослепил всех вспышкой фейерверка. Мисти почувствовала, как её ноги подкосило. Смех стих. Девушки стояли возле озера и смотрели, как разлетаются обломки самолёта. Чёрный дым заслонил некогда светлое полотно неба, ещё слышался треск огня. Пэгги выпустила руку Мисти из своей, отдалённо послышалось, как она сбежала, не в силах смотреть, как небо поглотило последнего на земле ангела.