люблю и ненавижу музыку о тебе.

                               ..но зачем я тогда                         обещал не давать                   обещаний. в итоге я буду                         набирать этот ебаный номер.. Сегодня прошла ровно неделя с того момента, как Екатерина с Глебом после очередной ссоры вдруг решили все оборвать, так резко и без предупреждения друг друга, они просто вдруг осознали, что не созданы друг для друга, и признаться честно, девушка достаточно сильно устала от вредных привычек Глеба, от его зависимостей, и манеры в целом. Но она ведь действительно все ещё думала о нем, она переживала за него, знала ведь, что он будет снова пить, но уже вдвойне больше, чем обычно. Катерина боялась, что их недорасставание его сломает окончательно, но ничего не могла сделать, ведь ей самой казалось, что Глеб устал от нее, потому и решилась на первый шаг, шаг к расставанию. Они ничего друг другу не писали, ничего не выясняли, просто молча разошлись по своим углам. Декабрьская, суровая ночь была по-настоящему холодной, неудивительная и весьма привычная погода для такого города как Санкт-Петербург. На часах было уже около часа ночи, когда девушка спокойно спала, тепло укутавшись одеялом, словно прячась от снежной и ветреной погоды за окном. Но, этой ночью, видимо по зову судьбы Катерине было не суждено хорошо выспаться, из сна в лёгкую дремоту ее вывел характерный звук приходящего уведомления на ее телефоне. Девушка вновь забыла выключить звук на ночь, а может, просто не хотела? Раз. Она никак не среагировала. Два. Она все ещё была на той самой тонкой грани между полноценным сном и лёгкой дремотой. Но все же, решила не реагировать. Три. Тут Екатерина дала себе обещание, что если будет хоть ещё один звук, то она обязательно посмотрит что там. В конце концов, вдруг что-то срочное по работе. Четыре. Все же, с большим усилием приоткрыла глаза, и неуспела даже дотянуться до телефона, когда ей приходят вслед ещё два сообщения. Удивительно. Все ещё находясь в полудреме она медленно смахивает блокировку на телефоне, и сфокусировав взгляд, пытается увидеть кто ей писал и с каким содержанием. Наконец, Катерине удалось это сделать, и когда она увидела от кого были сообщения, вдруг как-то резко перехотелось спать. Глеб. Это был черт возьми Глеб Викторов. Он был пьян, явно пьян. Сердце сжалось, забилось чаще, дыхание перехватило от столь неожиданных сообщений, она скучала, ох, как она скучала, хоть и не позволяла себе думать об этом. Конечно же, она знала где он, и с кем он, находясь с ним в отношениях, Екатерина уже выучила все и вся о нем. Девушка торопливо встала с кровати, и также торопливо стала собираться, понимая, что не сможет бросить Викторова в таком состоянии. Да, он был ей очень дорог. В какой-то мере Екатерина была даже рада тому, что он ей написал, она же скучала по нему, черт бы его побрал. Расстраивало то, что он вновь запил как все себя, Катерина молилась про себя, чтобы он вдруг ничего не принял. Такси на удивление и радость Екатерины приехало очень быстро, не прошло и десяти минут. Плохая погода немного затруднила движение машин, но тем не менее, водителю не помешало доехать до места назначения быстрее, чем было нужно. И вот, Катерина уже там. Неторопливо позвонив в дверь квартиры, она знала и прекрасно понимала что ей в любом случае откроют и ее запустят. Пару секунд спустя, дверь открылась. - Серафим. - серьёзным и волнительным одновременно голосом произнесла девушка. - Добрый вечер, Кать. За Глебом пришла. - Чистое утверждение в его словах, ни капли сомнения, и понимае в глазах. - Проходи. Серафим был также пьян, разговаривал, немного пошатываясь, но тем не менее, запустил без проблем Екатерину внутрь хаоса, что творится за дверьми квартиры. Пахло сигаретами и алкоголем, играла музыка, люди вокруг шумели, вели себя громко и вызывающе. Екатерина не обращала на них внимания. Она шла, пытаясь найти глазами его, среди прокуреных и пропитых, пустых лиц. Она нашла его, сидящем на полу, прислонившись к стене, в комнате, отчужденной от всех, без людей, без лишних глаз. Это было похоже на Глеба. Когда он пьян он либо гиперативный, либо наоборот. Неспеша, неторопясь, девушка аккуратно вошла в комнату где был музыкант, и тихо прикрыв за собой дверь, наконец, смогла рассмотреть его: безобразный, пьяный, уставший с красными глазами. Но чертовски родной, чертовски нужный. Он все также сидел, держа в одной руке телефон, а в другой бутылку какого-то алкоголя, и казалось бы, даже не замечал её, делая глотки, все также смотря в экран телефона. Недолго стоя у закрытой двери, Екатерина все же решилась подать голос, тем самым отвлечь Викторова от рассматривания чего-то в экране своего гаджета. - Глеб. - сказала девушка, все также смотря на него, следя за его реакцией, пытаясь понять, насколько он пьян. Викторов хоть и не сразу, но все же поднял на неё свой слегка затуманеный, пьяный взгляд, и чуть прищурился, чтобы собрать поплывшую перед глазами картину воедино. Под пьяным взглядом музыканта дыхание девушки сбилось, она понимала, что он вероятно, находясь под сильным воздействием алкоголя, не понимает даже кто перед ним стоит и кто с ним говорит. - Глеб. - Екатерина все же сдвинулась с места, и аккуратно подойдя к музыканту, присела рядом с ним на корточки. - Глеб, это я. - стараясь как можно ласковей произнести, Катерина прикоснулась к его лицу кончиками пальцев, думая, что сумеет таким образом привести его в чувства. Он молчит. Может, не понимает? - Глеб. Не молчи. - Не сдавалась девушка, и все также пыталась вывести его на диалог, выжмать из него хоть слово. Она поджала губы, она не понимала что творится, почему он молчит, почему не говорит, почему не реагирует. Он под чем-то? Мысль быстро и незаметно для самой Екатерины появилась в её голове. - Глеб. - девушка взяла его за руку, и встав на ноги, осторожно потянула его за собой. - поехали домой, Глеб. Спать. Первые мгновения он не реагировал на попытку Екатерины поднять его, но после ещё пары раз, девушке все же удалось поднять его на ноги. Он шатался, едва держась на ногах, все же, сквозь пьяную пелену в его глубоких карих глазах он сумел увидеть Екатерину, сумел понять, кто перед ним стоял и держал его, чтобы он не свалился к черту на пол. - Катя. - он смог вымолвить лишь это, лишь её имя. От того, что мужчина все же подал голос, внутри девушки все сжалось, к горлу подступил непрощенный ком. Но она сумела взять себя в руки, и сильнее сжать Викторова, чтобы тот не упал. - Глеб. Идём домой. Неторопливо, аккуратно, Екатерина повела музыканта к выходу. Он не сопротивлялся, лишь небрежно и неосторожно перебирал ногами, понимая, что Кате тяжело тащить его практически на себе. Уже у самого порога, Катя где-то отыскала кремовое, бежевое пальто Викторова, и с горем пополам все же одела бедного музыканта. - Спасибо. - Неожиданно для Екатерины Глеб подал голос, когда они уже вышли в парадную. - Идём, Глеб. До такси, с горем пополам они дошли молча, никто ничего не решался говорить. А может, молчание как раз и есть их спасение? Не зря же говорят: молчание - золото. Екатерина посадила Викторова на заднее сиденье авто, и сама села рядом с ним, все ещё боясь оставлять его одного. В машине он вёл себя также, как и в квартире, молча, спокойно, ничего не говорил, ничего не делал. На половине пути он все же заснул, упав кудрявой головой на плечо девушки. Екатерина лишь вымучено улыбнулась, и взяв его руку в свою, стала осторожно поглаживать её одним большим пальцем. - Глеб, мы приехали. - спустя время, аккуратно будит его девушка, и также аккуратно помогает ему выбраться из машины такси. Пьяный, сонный, Викторов видимо ещё ничего не соображал, и просто шёл, шёл вместе с ней. Она все также придерживала его, все также вела его. Дома она помогла ему раздеться, и уложила музыканта спать, а сама лишь легла рядом, и долго, до утра не спала, следя за его состоянием.       ..Пока ты бесконечно и молча терпишь меня..