бестселлер

10. Гарри садится на автобус. Гарри идет прогулочным шагом. Гарри долго ищет ключ, чтобы открыть дверь. Не будет же он бежать по первому зову Малфоя. Даже если сам проебался и закрыл его. – Эй, я тут! Ты можешь вернуться домой кормить своих сорок кошек! – кричит он, заходя внутрь, но не получает ответа. Он проходит дальше в квартиру, в замешательстве. Заглядывает на кухню. В раковине стоит грязная тарелка и кружка из-под кофе. Гарри хмыкает. Из гостиной слышится недовольное шипение. Вот он и вычислил местоположение Малфоя. – Эй, я тут. – Гарри заглядывает в гостиную. – Блять! – Драко испуганно подскакивает на месте. – Ты чего так внезапно? Гарри складывает руки на груди. – Вообще-то, я тебя позвал, когда вошел. Чем ты тут так занят, что даже не услышал? – Гарри косит глаза на джойстик в руках Малфоя. Затем на экран телевизора. – Ты серьезно? Похоже, он разобрался, как включить приставку Гарри. – Тебя так долго не было, что я решил не тратить время зря. – Оправдывается Малфой. – Благодари, что не взялся за игру с сюжетом. – Вообще-то, тут есть сюжет. – Он проходит в комнату и садится на диван рядом с Драко, чтобы лучше видеть рыжего кота на экране. – Боже, я тебя умоляю. – Закатывает глаза Драко. – Это игра про кота. Поттер хихикает. – Даже в игре про кота может быть смысл. И вообще, раз нашел себе развлечение, мог бы не истерить мне в трубку. – Снисходительно смотрит он на Малфоя. Тот устраивается удобнее, тыкая Поттера заодно локтем, и снова начинает управлять джойстиком, продолжая проходить игру. – Я обнаружил это после того, как тебе позвонил. – Жмет он плечами. – Не разворачивать же мне тебя на полпути? Да и намного приятнее... – он закусывает губу, пытаясь прожать нужное сочетание кнопок, и, когда наконец удается, продолжает. – Быть способным выйти из квартиры тогда, когда захочешь. Это почему-то вызывает у Гарри нелепейший смешок. – Что? Чего ты смеешься? – недовольно оглядывается на него Драко. – Просто ты так говоришь, будто я маньяк какой-то. – А ты бы мог, Поттер... Кто тебя знает, а? И твои дружки бы с радостью поддержали мое заточение. – Наполовину смеялся, наполовину говорил с самой настоящей неприязнью к ним Драко. Поттеру стало неуютно. Он тут, видите ли, впускает Драко в свою жизнь, читает его чертову книжку, сбегает ради него с дня рождения бывшей, а тот смеет, сидя в его квартире, продолжать оскорблять его друзей. С другой стороны, не потому ли Гарри соврал Рону, что тот отреагировал бы на Малфоя точно так же? То, что Гарри тут начал какие-то мосты выстраивать, совершенно не значит, что они должны примириться. И все же. – Они не настолько плохи, как ты думаешь. – Говорит Поттер. И если это Малфой еще может пропустить мимо ушей, то. – Если бы не твой снобизм, вы могли бы подружиться. – Было уже абсолютно зря. Малфой оборачивается на него, останавливая игру. – Может, мой снобизм не такая плохая штука, ведь я не дружу с людьми, которые выпускают в своем издательстве статью, где книгу человека, с которым у вас просто была вражда в школе, поливают помоями, вспоминая всю его семейку до последнего колена. Гарри смотрит на него с удивлением. Он правда не знал. Рон ни слова ему об этом не сказал. И Гермионе, наверное, тоже. Она бы осудила. И Малфой как в точку бьет: – Знаешь, у меня есть некоторое уважение к Грейнджер. Она была чертовски умной в школе, она поступила в этот супер-крутой университет, и уж не знаю, кем она работает сейчас, но все-таки не могу понять, почему она сошлась с придурком Уизли, с которым у меня не было желания дружить ни тогда, ни сейчас. Поттер и слова не успевает вставить: – Драко, я... – Мои родители мертвы, и не один год, и я очень хотел бы, чтобы всякие рыжие уродцы, чья семья была только рада их смерти, не открывали свой рот, но они открывают, продолжают делать это спустя столько лет, и именно это, а не мой снобизм, не даст стать нам друзьями. – Этот монолог, кажется, вытягивает из него все соки, заставив вспомнить о настолько режущей прямо по сердцу вещи, и Малфой теперь сидит, опустив пустой взгляд в колени, и только тяжело дышит. – Я понимаю, каково это. – Гарри двигается ближе и прижимается к его плечу своим. – Я понимаю. – Он дотрагивается до его спины, пытаясь хоть немного утешить. Пытаясь быть рядом. Гарри понимал, почему Рон мог так сделать. Но это все еще его не оправдывало. Драко обмякает, облокотившись на его плечо. Шмыгает носом. А затем поднимает до этого просто свисающие, как у марионетки, руки, и обнимает Гарри в ответ. – Их ведь уже семь лет нет. А я все еще не могу это пережить. Не знаю, как. Гарри прижимает его крепче к себе. – Никто не знает, Драко. И я тоже. Эта боль всегда будет с тобой, как бы ты не хотел иначе. К ней просто нужно привыкнуть. – Я устал от того, что больно. Между ними повисает тяжелая тишина. Вероятно, Драко впервые говорил кому-то об этом. Да, Панси знала, что ему больно, но никогда не могла понять, насколько. Да и какой в этом толк? – Я могу поговорить с Роном, и он удалит эту статью. Малфой отстраняется и улыбается. – А он не ответит... – он изображает самый противный голос из всех возможных: – «Почему ты так заботишься о чувствах сраного Малфоя?» Гарри смеется. Это было точно. Так он и ответит. – Я думаю, я смогу найти аргумент. Ну так что? – Было бы неплохо. – Кивает Драко. И вдруг отводит глаза. – Ты как, собираешься еще возвращаться на день рождения? Гарри усмехнулся: – Не думаю, что меня там еще ждут. Мне кажется, Джинни зовет меня только из вежливости. Да и у нее недавно появился новый бойфренд. – Гарри переходит на тон сплетника, чтобы поднять Драко настроение. – Он, кажется, из Польши. Тоже спортсмен. А какой он красавчик... Драко, нам с тобой такие и не снились. – Смеется он. – Я с ним точно не сравнюсь. А ведь он все равно ревнует. Драко улыбается. А потом осознает слова Поттера и переспрашивает: – Нам? Ты что, тоже?... – Я би, Драко. И нет, мы не поэтому разошлись с Джин. – Улыбается он. Малфою так легко об этом говорить. У них постепенно складывается какой-то вечер откровений. Это даже забавно. И начинает походить на настоящее дружеское общение. А ведь Малфой с самого начала хотел с ним дружить. – Господи, – тот вдруг в голос начинает смеяться, – эй, скажи мне, у тебя действительно был краш в Седрика Диггори? – он смотрит на Гарри увлеченными глазами. – Нет, нет. – Улыбается Поттер. – Хотя... – он задумывается, – я очень долго осознавал, что мне могут нравиться парни. О-о-о-очень, – тянет он для эффекта, – поэтому, скорее всего, я бы даже и не понял, если бы имел в школьные годы краш в парня. Малфой разочарованно стонет: – То есть... То есть мы с Блейзом никогда не узнаем, кто из нас выиграл? – Выиграл? – переспрашивает Поттер и начинает снова смеяться. – Мы сделали ставки! По сотне фунтов! Я ставил на то, что нет, к слову! – Боже, Малфой. Это уморительно. А что насчет вас с Блейзом? – он заговорщески подмигнул. – Рон был уверен, что вы спите. – Боже. Ну и лузер. – Улыбается Малфой. – Блейз – гетеро на сто процентов. Если по секрету, – он перешел на шепот, – однажды он попросил меня поцеловать его, чисто ради интереса. А потом сказал, что теперь уверен на сто процентов! Поверить не могу, что я так кошмарно целовался. – Скривил губы Малфой. Поттер скользнул взглядом на его губы. – Ты был в старшей школе, в старшей школе все кошмарно целуются. Я вот тоже... Не умел. Малфой хихикает и совершенно без задней мысли говорит: – И что, думаешь научился? Взгляд Поттера второй раз оказывается на его губах. – А ты с какой целью спрашиваешь? Малфой так некстати их облизывает, Поттер даже не может его осуждать. – Чисто научный интерес. Да он, блять, специально. – Слышал, ученые любят ставить эксперименты. А я и сам своего рода ученый. Малфой замолкает. Поттер уже думает, что сказал что-то не то. Он смотрит в его глаза, и не натыкается на взгляд в ответ. А затем. Малфой шепчет: – К черту. И прижимается к его губам своими. Поттер без заминки открывает рот, отвечая на поцелуй. С Малфоем целоваться неожиданно приятно. Он перенимает инициативу на себя, углубляя поцелуй, кусает губу, чтобы дать понять – это все не глупая романтика, он тут, вообще-то, соревнуется. Поттер настолько теряется в физических ощущениях от этого поцелуя, что не допускает ни единой мысли о том, что. Сейчас его целует красивейший мужчина. (Гарри целуется впервые года за три, удивительно, как он не растерял свои умения.) С этим мужчиной они ненавидели друг друга последние пятнадцать лет. (Не то, чтобы ненавидели, по крайней мере уже лет семь в Поттере не было тех чувств, Малфой был предметом ностальгии, одним из главных школьных воспоминаний, помимо друзей Гарри, а еще – поводом для Гарри бесконечно стараться, чтобы не быть тем человеком, который тогда враждовал с Малфоем.) Никто и никогда не целовал Гарри так, как целует Малфой. (Даже за пять лет отношений с Джинни. И точно не за пять лет после. Никогда ему не было так хорошо от одного поцелуя.) Поцелуй прекратился так же внезапно, как и начался. Малфой тяжело дышал смотрел на него весь покрасневший, с растрепанными теперь волосами и сбитой футболкой. Да, Поттер успел пошариться по его тощим ребрам своими руками. Он и сам выглядел не лучше, если быть честным. – Ну... – начинает Малфой. – Эксперимент можно признать успешным. Ты умеешь целоваться. – Он чуть отползает, оказываясь ближе к уголку дивана. – Ты охуенно целуешься, Малфой. – Почти перебивает его Поттер. – Скольких же людей ты перецеловал? – Я не был женат. И замужем тоже. – Неловко хихикает он в ответ. Малфой вдруг начинает поправлять футболку, пытается прогладить волосы, трет лицо. Гарри даже нравится смотреть на него такого. Смущенного. Прямо после того, как Малфой послал все к черту и зацеловал его до сбитого дыхания. Поттер уже хочет пошутить в ответ, когда Драко выпаливает: – Давай пока не будем об этом говорить? Он подтягивает к груди колени и приземляет на них джойстик, снимая игру с паузы. Ну, теперь даже если Гарри осмелится продолжить разговор именно об этом поцелуе, а не о миллионе прошлых, Драко не скажет ему ни слова в ответ. – Хорошо. – Гарри кивнул, как болванчик, все еще погруженный в это легкое состояние, когда тебя целуют, и ты больше не думаешь ни об одной вещи в этом мире. Он поднял голову, и взгляд упал на рыжего кота на экране. – Ты любишь кошек? – почему-то это единственный вопрос, который пришел в голову Гарри. Ну, раз уж Малфой не хотел говорить о поцелуях. Драко хмыкнул в ответ. – Я вообще не люблю животных. Никаких. И они меня тоже не любят. Гарри хихикает: – Так бессердечно. Очень в твоем стиле. – Он чувствует себя чуть более спокойно от того, что Малфой тоже смеется в ответ на эту шутку, а не оскаливается. – Почему тогда эта игра? Тут же вот... – Гарри разводит руками, – кот. – Ну, во-первых, преимущество этого кота в том, – с важным видом начинает пояснять Драко, – что он точно меня не укусит, не будет на меня шипеть и любым другим образом угрожать здоровью. – Он кивает самому себе. – Во-вторых, – он смотрит на Поттера, будто это совсем очевидно, – это была единственная нормальная игра из тех, в которые я мог бы сыграть. Гарри чувствует себя оскорбленным, и, кажется, Малфой читает это в его глазах, потому что тут же начинает оправдываться: – Ну, я имею в виду, что у тебя куча игр, где ты не закончил проходить сюжет. А эту ты даже не начинал. Вот я сейчас уйду, а ты спокойно удалишь мое сохранение. Как будто я и не занимал тут твое время. – Он жмет плечами. – А, ну и в игры, где нужно херачить огромных боссов я не играю. Почему вообще они тебе так нравятся? Я у тебя тут столько нашел их... – Драко выходит в меню консоли и начинает листать список. – Не знаю, – улыбается Гарри, – есть в них что-то родное. – Ты не выглядишь, как человек, который любит сражаться. Ну, кроме как со школьниками. – Отвечает он Гарри такой же шуткой про их общее прошлое. Гарри искренне смеется. – Может, я на месте всех этих огромных демонов в черных плащах представляю школьников. Ты же не знаешь. Малфой смотрит на него, сузив глаза, и снова подначивает: – Вот они, твои грязные фантазии, Поттер. – Не такие уж и грязные. – Отмахивается Гарри. Малфой останавливается на очередной игре. – Тебя реально не бесит проходить одного босса по несколько раз? – смотрит он недоуменно. – Я смотрел обзор, там люди джойстики о стены разбивают. – А знаешь, какое удовольствие, когда спустя тысячи проб и ошибок ты наконец заваливаешь одного из них? Как спустя столько лет Гарри наконец вырастает из себя прошлого и начинает налаживать отношения с Малфоем. Как все его застарелые обиды рассыпаются. Как спустя столько времени он наконец не чувствует себя одиноким. Действительно, есть в этих играх что-то родное. – Не знаю. – С видом абсолютного превосходство выдает Малфой. – Я не совершаю ошибок. – Где-то я уже это слышал... Да уж, люди не меняются. – Смеется Поттер. Малфою остается только закатить глаза. 11. Малфой, так жаловавшийся до этого, что его закрыли в квартире, с приходом Гарри совершенно не торопился ее покинуть. Гарри выпроваживать его тоже не торопился. Так уж вышло, что в итоге Драко уходит под самый вечер, оправдываясь тем, что еще на одну ночь в «этой обители зла» он оставаться не собирается. (Да, ему понравилась квартира Гарри, особенно плейстейшн и удобный диван). Гарри обнимает его на прощанье, и Малфой начинает бурчать, что он помнет его дорогущее пальто. А потом смиряется, быстро клюет Поттера в щеку и так же быстро смывается из квартиры, хитро сверкнув глазами. Вероятно, что-то он все же надумал, проведя столько часов в чужой квартире. Спустя столько времени Гарри замечает два пропущенных на телефоне с разницей в пару часов. Оба от Гермионы. От нее же одно сообщение, наполненное полной гаммой чувств: разочарование в сегодняшнем поступке Гарри, разочарование в его лжи о том, что он ничего не будет делать по поводу сраной книги Малфоя, разочарование в выборе круга общения Гарри, разочарование, вероятно, во всех его жизненных решениях, которые привели его к тому, что он сбегает с дня рождения бывшей жены к бывшему врагу. «Поверить не могу, что ты игнорируешь мои звонки, потому что протираешь штаны, сидя с Малфоем.» Гарри чувствует себя пойманным за руку, будто совершил какую-то глупую шалость, и теперь его отчитывает учительница. Например, чуть не убил одноклассника. Такое со всеми бывает, да, Поттер? Он стряхивает странное наваждение и принимается печатать ответ: «Почему я обязательно должен был сидеть с Малфоем? Думаешь, у меня нет других дел?» О да. Вот сейчас он поставит ее на место. «Конечно, у тебя нет других дел, Гарри. Если бы были, ты бы о них нам по-человечески сказал. Или в этом ты нам тоже уже не доверяешь?» Блять. Она использовала это против него. Конечно, это же Гермиона. Уж в спорах она умеет выигрывать. Он набирает ее номер, готовый шипеть в трубку. – Слушай! – начинает он, как только гудки заканчиваются. – Проблема не в моем к вам доверии! – А в чем, Гарри? Почему ты начал якшаться с Малфоем после стольких лет... После всего, что он творил? Это из-за книжки, да? Гарри закатывает глаза. Жаль, Гермиона этого не видит. – Нет. Ну, то есть, да. Но суть не в книжке, Гермиона. Суть в том, что мне с ним, оказывается, есть о чем поговорить. Суть в том, что мне нравится проводить с ним время без всей этой тупой вражды. Суть в том, что ему до меня больше дела, чем многим моим знакомым. – Выдает одной быстрой тирадой Гарри. – И именно потому, что ты называешь это «якшаться с Малфоем», как будто он какое-то недостойное внимания существо, вот поэтому я вам не говорил. Гермиона кажется расстроенной. Последнее время из-за всего, что связано с Малфоем, Гарри приходится выслушивать от нее разочарованные вздохи: – Ты разве не помнишь, что именно так он относился к нам? К тебе? Гарри помнил. Прекрасно помнил, а еще помнил, что сам с радостью поддерживал эту вражду, когда они выросли, что так же слушал бредни о том, какой Малфой гад и с радостью им верил, что чуть Малфоя не прикончил. А тот отговорил родителей от судебных разбирательств, убедив их в том, что это просто случайность. Поттер все еще не знает, почему. – Мы были детьми. Дети кошмарны. Я тоже вел себя не лучшим образом. Но уже больше десяти лет прошло. Мы оба уже другие люди. – Объясняет ей Гарри, как ребенку. Это, должно быть, оскорбительно для нее. Гермиона цокает языком. – Хорошо. Как хочешь, Гарри. Но когда он окажется все тем же засранцем – знай, я тебя предупреждала. – Она кладет трубку, не прощаясь. Гарри опускает телефон на стол и понимает, что чувствует себя невероятно опустошенным от этого разговора. Как бы не злили все эти разочарованные вздохи Гермионы, Гарри не мог на нее обижаться. И на Рона тоже. Они, несмотря ни на что, все еще были его лучшими друзьями, которые просто искренне волновались за него и пытались защитить. Гарри просто не удосужился вовремя объяснить, почему он решил с Малфоем встретиться еще в первый раз. Он и себе-то не сразу смог объяснить, зачем это. Гарри обязательно сможет примирить существование в его жизни таких разных людей. В конце концов, Гермиона все еще не сказала Рону. Поэтому выдумывать речь для него должно быть легче. А у Малфоя просто не было выбора, кроме как смириться. Малфой. Драко Малфой. Опять у него проблемы из-за этого имени. Как забавно.