бестселлер

1. – Драко Малфой написал сраную книгу про меня! Примерно с такого восклицания Поттер начинает следующую попойку их троицы. Гермиона устало вздыхает: – Гарри, вы последний раз виделись в старшей школе, ты правда думаешь, что ему есть дело до тебя? – она сверлит глазами свой коктейль, мечтая наконец притронуться к нему и расслабиться после тяжелой недели. – Нет, нет, Гермиона, Малфой реально написал про него сраную книгу! – поддерживает чужое возмущение Рон. И обращается уже к Гарри: – Я видел ее, чувак, но не хотел тебе говорить. Почему он все не может оставить тебя в покое? – Не хотел говорить? Да она стала главным бестселлером лета! Мне ее предложили, когда я выбирал подарок на день рождения Джинни! Гермиона закатывает глаза. – И ты, конечно, купил ее. – Да, я же должен знать, что он там про меня написал! – отвечает он без малейшего сомнения в своих действиях. Рон согласно кивает, будто качающая головой игрушка из его собственной машины. – Вы только послушайте! – он лезет в кейс и действительно достает книгу, к слову, выглядящую достаточно стильно, переворачивает обложкой от себя, а затем начинает читать. – «Это не история любви. Это история многолетней вражды, взаимных обид и недомолвок, провалов и падений, чужая радость, за которую обжигает сердце. Это история внезапных трудностей, которые заставляют сблизиться, проблем, из-за которых против тебя оборачивается весь мир, кроме твоего врага, испытаний, которые заставляют открыть свои истинные чувства. Это история о вере и предательстве, о ссорах и примирении, о ненависти... И все-таки немного о любви.» – С выражением зачитывает Гарри, и уже более буднично добавляет: – Пишет slashbook.com. Что вообще значит slashbook? Рон выглядит наполовину ошеломленным, наполовину испытывающим отвращение. К Малфою, конечно. – Рон, ты так кривишь лицо, как будто это про тебя Драко написал книгу. Вот уж тут точно настоящая ненависть. – Гермиона, как и всегда, настроена крайне скептично к их излияниям. – Нет, Гермиона, послушай! – Рон вырывает книгу из рук Гарри, чтобы прочитать вторую, более понятную аннотацию. – «История школьной вражды, начавшейся из-за неудачной первой встречи. Но есть ли что-то еще за этой ожесточенной борьбой? Может быть, в душах противников найдется место чему-то теплому?» – он дочитывает и изображает тошноту. – Рон, тебе почти тридцатник, а ты не можешь воспринять аннотацию к книжке для подростков? – Гермиона недоумевающе смотрит на парней. – Тут даже ограничение... – она тыкает пальцем в обложку: – Шестнадцать плюс. Книга даже не завернута в пленку, чтобы ее мелкие не читали, потому что, когда продают такие книжки, паспорт не спрашивают. Гарри, – теперь уже она смотрит прямо на него, – почему ты вообще решил, что книга про тебя с ним? Школьная вражда это, конечно, аргумент, но у вас с Малфоем вроде бы никогда не было каких-то романтических переживаний друг относительно друга. Гарри с видом абсолютной правоты забирает книгу у Рона, пролистывает первые пару страниц и кладет перед Гермионой. – Читай. Она поправляет очки и, вглядываясь в буквы, озвучивает почти дикторским голосом: – «Посвящаю эту книгу своим почившим родителям, которые приняли то, что я гей, и парню из школы, который так меня ненавидел, что чуть не почил уже я. Надеюсь, твой психотерапевт осудил тебя за это, потому что мой – да». На секунду за столом повисает тишина. – Ладно, я была не права, Гарри. Эта книга реально о тебе. – Вот! Вот, о чем я и говорил! Малфой – одержимый Поттером уродец! Даже спустя десять лет! – чуть не смахнув рукой пиво, трещит Рон. С соседних столов оглядываются. Гермиона ловко игнорирует этот выпад, снова обращаясь к Гарри: – Ну, написал и написал. Ты же не собираешься ничего делать по этому поводу, да? Гарри тушуется. – Ну... Да? – после секундной паузы выдает он. – Просто посмеяться принес. Гермиона удовлетворенно вздыхает. – Еще бы ты посмел ему предъявить за книгу, после того, как он чуть, цитирую, не почил от твоих рук. – Кажется, она пыталась вложить в его мозг крупицы разума. Гарри задумчиво кивает. Вскоре разговор непринужденно съезжает на другие темы, и книга Малфоя всеми ими забывается. Но забытие длится недолго. 2. Он соврал. О боже, он абсолютно точно нагло соврал Гермионе. Конечно, спустя чуть менее чем неделю после их встречи, он не удержался и прочитал дебютный роман Малфоя, который успел стать бестселлером, за один вечер. Ночь, если быть точнее. Ну, уже утро. А потом половину рабочего дня рисовал каракули на бумажках, вместо разбора документов, и пил кофе литрами, потому что банальный поход в кафетерий давал право мысленно оказаться не на рабочем месте, а там, в школьном коридоре – в раздевалке, на футбольном поле, в лабораторной, в злосчастном... А после окончания рабочего дня (наглости сделать это прямо на работе не хватило) он вбил в гугл имя Малфоя и узнал, что тот, оказывается, сценарист. И сценарист достаточно успешных драматических сериалов. На Нетфликс работает. Не удивительно, думал Гарри, что роман нравится девчонкам, еле преодолевшим возрастной ценз, указанный на обложке. «Ну написал и написал» – он снова вспомнил слова Гермионы. Закрыл его профиль на iMDB. А через два дня потратил выходные на то, чтобы вычитать роман и отметить все моменты, которые не дают ему покоя. Возможно, он даже написал пометки о том, за что ему стоило бы извиниться. Больше всего ему не давала покоя концовка. И ладно бы ему не давало покоя то, что, по словам Рона, сраный Малфой все еще хочет, чтобы Поттер его трахнул. (Гермиона скривила в ответ на это предположение лицо, которое Рон изображал при чтении аннотации.) Нет, проблема была в том, что и так побитые жизнью главные герои не остались вместе. Гарри не мог поверить, что в мире, полном магии, волшебных существ, мантий-невидимок и перемоток времени, Малфой не оставил места для любви. Какая же чушь. Гарри был одиноким разведенным мужчиной, которому потребовалось слишком много времени, чтобы осознать, что он никогда не любил свою жену так, как любят в нормальных, счастливых браках (он вообще с очень большим трудом разбирался в том, что чувствует, быть может, он навсегда остался тем мальчиком под лестницей, которому нельзя было озвучивать свои чувства – а значит, и пытаться в них разобраться), и ему в тайне очень хотелось, чтобы рядом с ним был партнер, который, даже увидев все его плохие стороны, все равно выберет его. Поэтому в первую очередь Малфою надо было предъявить за концовку. А уже потом за то, что в главном герое он видел себя (почему-то даже здесь Малфой выбрал главным героем его, относительно чего всю жизнь выражал недовольство, а условного «себя» задвинул на второй план). По крайней мере, если действовать в таком порядке, Гарри не будет казаться таким же одержимым по поводу Малфоя, каким Малфой был по поводу него. 3. После безуспешного изучения сайта издательства на предмет наличия там информации об автограф-сессиях и такого же безуспешного пролистывания хештега в твиттере (у Малфоя было ровно три публичных фотографии, но даже на них его успели облизать, и Поттер соврал бы, если бы сказал, что не находит Малфоя привлекательным), Поттер решил пойти на крайние меры. – Дорогая... Нет, не так. Уважаемая... Она мисс или миссис? Ладно, так, уважаемая госпожа Паркинсон, наша газета Еженедельный... Нет, я не видел ни одного его интервью. Это не сработает! – Поттер стукается головой о клавиатуру. Уже полтора часа он пытался придумать, как заставить Малфоя явиться на встречу вживую. Поттер работал в Министерстве финансов, что ловко помогало ему узнать о всех налоговых проблемах любого человека в Британии, но проблема была в том, что у Малфоя была чистейшая финансовая история. Штрафов за вождение не было, он идеально водил, кажется, да и ни одной финансовой махинации. Попытки придумать интервью, лекцию или прочую гадость от Пророка выходили бесполезными, Малфой лицом не светил. А потом Поттера осенило. – Уважаемая госпожа Паркинсон, мы, команда студии Дред&Фордж, создаем игровую новеллу, действие которой происходит в стенах древней магической школы и на данный момент заняты поиском сценариста... – было достаточно нагло пользоваться именем студии, в которой он занимался только планированием бюджета и расчетом налогов, но Фред и Джордж действительно искали сценариста, потому что руки мисс (тут уж он точно знал) Лавгуд не хватало для итогового текста. – Для работы над побочными ветвями сюжета и корректировки основной сюжетной линии. Есть ли шанс, что господин Малфой заинтересуется данным проектом и согласится встретиться и обговорить его детали? По понятным причинам, выслать вариант сценария на электронную почту мы не можем. С уважением... Поттер нажал «отправить», гордый собой. Близнецы никогда не питали к Малфою особой неприязни, в отличие от их младшего брата. Им, в общем-то, всегда было плевать что на него самого, что на его семейку. Поэтому Гарри казалось вполне нормальным и абсолютно не подозрительным использовать их студию, чтобы... Выманить Малфоя? Выманить Малфоя и предъявить ему за книжку. Гарри моргнул пару раз, а затем закрыл лицо руками. – Блять. – Да, вероятно, это было абсолютно жалко с его стороны, а еще стоило как-то предупредить Фреда и Джорджа о том, что он внезапно нашел кандидатуру сценариста для их проекта, а еще Рон открутит ему голову за это, хотя если Малфой откажется, то никому не придется ничего... Его внутренний монолог прерывается звуком входящего сообщения с почты. Гарри вздергивает голову и тупо пялится в экран несколько секунд. У нового письма другой адресант. Кажется, это личная почта Малфоя. Ну, то есть, очевидно, это личная почта Малфоя. Там его чертова фамилия. И как красноречиво подписано письмо. «Дорогому Поттеру,» Внутри Гарри мгновенно начало собираться раздражение параллельно с недоумением. Но он же написал от имени студии, почему вообще Малфой теперь обращается к нему самому? Чем он себя выдал? Гарри кликнул мышкой на письмо. Глаза нервно забегали по тексту. «Дорогой Гарри Джеймс Поттер, ты никогда не умел врать,» – говорило первое предложение. Возмущению уже не было предела. Поттер сощурился и усиленно вчитался в текст. «Интересный способ предложить мне встречу, но я знаком с гуглом и могу проверить, что у глав студии Дред&Фордж фамилии Уизли. А Уизли никогда в жизни не позовут меня работать, просто потому что их младший брат поливал меня дерьмом шесть замечательных лет (я не говорю, что не за дело, просто напоминаю). Очень некрасиво с твоей стороны вместо того, чтобы по-человечески написать мне и предложить встречу, предлагать мне собеседование на хороший проект, куда меня никогда не возьмут. Даже налоговая проверка звучала бы правдивей.» Гарри закрыл лицо руками. Возмущение почему-то сменилось стыдом, и вся эта затея предъявить Малфою за книжку начала казаться провальной. Но почему он так просто говорит о том, что Гарри мог бы позвать его встретиться сам? Без всяких попыток выманить, вытащить, прикрыться работой и прочей гадостью? Как будто это нормально – пригласить парня, с которым вы друг друга ненавидели всю старшую школу, а после нее лет десять не общались. Да и куда его приглашать, на званый ужин? Поттера тряхнуло. Какого черта? Как будто бы Малфой согласится. Гарри отвлекся от мыслей и вернулся к тексту. «Кстати, поздравляю с работой в министерстве. Хотя, я, конечно, немного опоздал с этим. В любом случае, это ответственная работа. Стоит следить за тем, чтобы не отправлять с рабочей почты всякую чушь.» – Вообще-то, это была не чушь. – Нахмурился Поттер. А через секунду до него дошла суть предложения. Он метнул курсор на соседнюю вкладку и открыл собственное письмо. О боже, какое сраное позорище. Конечно. Конечно, он не подумал о том, чтобы переключиться между своим аккаунтом и аккаунтом братьев. Да хотя бы свою домашнюю почту, на которую ему приходила тысяча рассылок, но не рабочую же! Письмо было отправлено с адреса, в котором были и инициалы и фамилия. Очевиднее некуда. Гарри вернулся к письму Драко. «Надеюсь, прочитав это письмо, ты сделаешь нужные выводы.» А на две строчки ниже было невероятно доброжелательное: «С нетерпением жду ответа, Д. Малфой.» Гарри зажмурил глаза. Какое позорище. Он настолько был увлечен всей этой идеей и тем, как побыстрее увидеть противное лицо Малфоя (хватит врать себе, Гарри, он привлекательный, и ты не можешь это отрицать), что забыл о всех нюансах ее реализации. С другой стороны, хорошо, что Малфой понял это раньше, чем Гарри успел объясниться с близнецами Уизли. Но теперь была другая проблема. Малфой сам пошел на контакт. Упустить это было нельзя. Писать ему про книгу было бессмысленно, решил Гарри, тогда бы он не только не смог бы увидеть его живую реакцию на свои слова, хотя вообще-то это не первостепенно, но и не смог бы поймать за руку в случае увиливания. В конце концов, Малфой мог просто проигнорировать претензию Гарри, не озвучь он ее лично. Поэтому вектор действий был избран: если уж позориться, то позориться до конца. Гарри написал с той же рабочей почты: «Не думал, что ты согласишься на встречу просто так. Ну, знаешь, не ища подвоха. Хочешь поужинать?» Добавить было нечего. Гарри чувствовал себя абсурдно. Выглядело все так, будто он втюрился в Малфоя и зовет его на свидание. Прямо, как в его проклятой книжке. Малфой ответил почти сразу. «А подвох будет? Конечно, будет, это же ты, Поттер. Мой школьный враг. Так это называется. Когда тебе двадцать семь, это звучит невероятно глупо. Но все равно, репутацию портить нельзя. Тем не менее, поужинать я все равно хочу. Давно меня никто не приглашал вот так.» Только от Малфоя всегда стоило ждать подвоха, и в этом Поттер был уверен. Предстоящий ужин определенно самое странное решение в его жизни (сразу после того, как он решил выплеснуть тихо шипящую склянку из лаборантской учительницы по химии в колбочку с реактивом Малфоя, и когда тот, вернувшись с нужным компонентом, добавил его туда, она лопнула прямо в его руках. Гарри отстранили от занятий на месяц, а Драко не ходил в школу две недели, залечивая красные следы на шее, пальцах и щеках). В конце письма Малфоя был его номер, на который Поттер с «это все неправильно, это какая-то чушь, почему я зову его на ужин» в голове все же написал жалкое: «Привет. Это Поттер.» В ответ ему пришло насмешливое (по крайней мере так казалось ему самому): «Привет, Поттер.» Гарри фыркнул, смотря на это, и решил сразу перейти к сути, чтобы Малфой не успел отказаться от встречи: «Когда ты свободен?» Малфой, кажется, пытался делать вид, что он кому-то нужен: «Подожди, мне нужно заглянуть в свое расписание» И затем: «Как насчет вечера следующего вторника?» Поттер ответил тем же: «Сейчас, сверюсь со своим расписанием.» В его расписании большую часть времени была работа с девяти до пяти и попойки с Роном и Гермионой по пятницам. Иногда – чьи-то Дни рождения. Но Гарри тоже хотелось выглядеть очень важным. Не зря же он работал в сраном Министерстве. «Во вторник можно. Часов в 6 вечера тебе подойдет?» «Да. Хочешь выбрать место или оставишь это на меня?» Поттер... Задумывается. По сути, он не ходит никуда, кроме Ирландского паба, где они пьют по пятницам, а тот ресторан, в котором последние пару лет он бывал во время корпоративов, отвратительно безвкусный и дорогой. Стыдно сказать, но Поттер не был в приличном ресторане очень и очень давно. «Позволю тебе выбрать.» Спустя два часа Поттеру кажется, что все это был злой розыгрыш от Паркинсон, и Малфой даже и не думал никуда его звать. Почему-то это казалось обидным. Не то, чтобы он ждал встречи со своим школьным врагом, но. «Прости, был занят. Давай встретимся в таверне Три Метлы. Я могу забронировать для нас столик в приватной обстановке или выберем тот, что будет свободен в общей зоне?» Последнее, чего хотелось Поттеру, это встречаться с Драко в приватной обстановке. Мало ли, что он может выкинуть. (На самом деле Гарри просто не хотел выглядеть совсем уж одержимым этой встречей. Если он попросит комнату на двоих, это точно станет абсолютно странным. Разговор об этой книжке не настолько важен. Малфой хоть понимает, о чем он хочет поговорить?) «Давай сориентируемся по ходу дела.» «Хорошо. Тогда буду ждать тебя у бара.»