- Бог никогда не теряет веры в нас. Он наделяет нас жизнью, миссией и душой. Он дает нам чувства и эмоции, которые мы испытываем не во грех, а во славу своей жизни. Ты можешь не знать, кто он и есть ли он, но пробыв столько лет с ним, ты должна понимать, что все происходит и дается тебе не просто так. Эйва – избранная и достойная, но бремя Монахини-Воина тяжело. Будь это в моих силах, если бы нимб тогда не отверг меня, я с честью бы была на ее месте. Но никто из нас не может изменить этого сейчас. Как и ты не можешь.
Биатрис лишь кивнула в ответ, стараясь удержать проступающие слезы. Мать Суперион ушла, оставив ее одну. Биатрис всю жизнь работала над собой, чтобы иметь возможность сделать все необходимое, будь то прочесть любой язык или выстрелить с максимальной точностью. Не было в жизни у нее ситуации, над которой не было бы у нее контроля, пока внутри не родилось сильное чувство, затмившее разум и занявшее все ее сердце – любовь к Эйве. Почему ты вечно пытаешься спасти меня? Без остановки звучало в голове Биатрис, рождая новую волну гнева и ненависти к себе и к тому, что она ничего не может изменить. Ее взгляд перенесся на икону. - Большую часть жизни я посветила Вам. Католическая церковь управляла моим разумом и действиями. Все во славу Богу, церкви и Папе. Но также и Вы выбрали Эйву, ту, что вдохнула в мою жизнь свет и любовь, почему тогда сейчас необходимо забрать ее. Это проверка? Испытание? Наказание? Биатрис не ждала какого-то ответа. Раньше такие беседы вели ее к просветлению, в котором она сейчас как никогда нуждалась. Но ей также удалось поговорить с Реей, той, что многие вводили в ранг Бога. Вспомнив о ней, Биатрис стала прокручивать ее слова. Этот свет истинного воителя течет по жилам Эйвы. Что-то в этих словах отдавалось ей чем-то знакомым. Встав, она побежала в командный пункт, пытаясь найти старые бумаги. Ни косые взгляды, ни прямые вопросы не сбивали ее. Она нашла старые записи, которые они прописывали еще с момента возвращения Эйвы. Просматривая все строчки, она дошла до той записи, которую искала. Взглянув еще раз, она подтвердила свои опасения. Смотря на собравшихся рядом с ней, она произнесла лишь одно, пока не выбежала из комнаты. - Эйва одна не справится. Растолкав преграждающих ей путь монахинь, Биатрис побежала к Лилит. Мать Суперион, увидев это, пошла за ней следом. Лилит общалась с Отцом Винсентом, когда Биатрис подбежала к ней. Но сразу после просьбы Биатрис вернуться к Эйве, в разговор вмешалась Мать Суперион.- Поясни, зачем тебе и Лилит возвращаться к Эйве.
- Эйва не справится. Перебив Биатрис, в разговор вмешалась одна монахиня. Она сообщила, что что-то странное творится с Ковчегом. Спутники улавливают сильные вибрации и аномалии. По защищенным каналам уже идут переговоры о том, что необходимо отправить отряды, чтобы узнать, что происходит. Уже отправляли дроны, но безрезультатно. Ни один не вернулся.- Биатрис, продолжай.
- Пура говорил о том, что Рейя не все рассказала Эйве. Что в самый решающий момент она поймет, что он ей был нужен.- Пура мертв, спросить нам не у кого. Или ты поняла, что он имел в виду?
- Единение. Вспомните тот шар, который отключал все силы. Сам Пура говорил, что только единение, сила и технологии спасут землю. Рейя объединяла свою силу с силами умерших ангелов.- Ты хочешь объединить силы с Эйвой?
- Нужна еще Лилит. Лилит хмуро и с непониманием посмотрела на Биатрис. Она сама видела, как Эйва подпитывала нимб тем, что поместил Пура в Биатрис, но нимб, Ковчег и Рейя отвергли ее саму. Она не понимала, какая может быть от нее польза. - Сразиться с теми существами, надеюсь, что хоть сама пожирательница миров не объявится, удержать и перенаправить священный огонь Эйва сможет только с нашей помощью. Вспомните то послание. Биатрис стала читать с бумаги. «Не увидит света тот, кто запятнал свою честь и веру. Неизлечимо всё, кроме израненной души, которая вместо света, видит лишь движущиеся тени. Судим за жизнь будет каждый, кто назовет себя истинным воителем. Он объединит все ярким свечением круга». - Рейя назвала Эйву истинным воителем. Лилит, ты не видишь света, я – та израненная душа, а Эйва, тот воитель, кого будет судить священный огонь. И она та, кто сможет объединить все ярким свечением круга!- Нимбом?
- Да. Это будет единство ангельской природы Эйвы, сил Рейи, помещенных в Лилит и сил ангела Пура, что есть во мне. Добавьте к этому меч из дивиния.- Нет, Биатрис. Эйва приняла свое решение и следует своему плану. Мы должны довериться ей.
Мать Суперион твердо стояла на своем. Отец Винсент не знал, как прокомментировать предположение Биатрис. Казалось, что в ее словах есть логика, но это совсем иные силы, с которыми они никогда не сталкивались. Об этом не было записей, Джиллиан, которая могла бы пролить свет с научной точки зрения – была убита. Спор продолжался до того, пока вновь не вошла монахиня, сказав лишь «Ковчег уничтожен».***
Дым становился густым. Эйва, вытерев слезы, заметила, что сквозь него пробираются первые языки пламени, которые сжигают попавшиеся в ее ловушку сущности. Казалось, что все идет по плану, но круг начал расширяться, а дрожь земли – расти. - Есть тысячи мест, где я могла бы быть сейчас. Смотреть какой-нибудь матч с трибуны, попивая дешевое пиво с единственным завалявшимся бутербродом с дорогой икрой или гулять по улицам новых городов. Я даже согласилась бы на тренировку от Матери Суперион. Но нет, я там, где вновь могу загубить подаренную мне жизнь, чтобы спасти остальных. Сущности демонов продолжали слетаться сюда, но Эйве необходимо было подзарядить поле и сам Ковчег. Подойдя ближе к кругу, она почувствовала сильный жар и душащий запах, не дающий дышать. Даже нимб не помог ей. Пройдя по окружности, Эйва подошла ближе к завесе, насколько это было возможно. Отправив импульс, с надеждой, что этого будет достаточно, Эйва сделала несколько шагов назад, замечая, что круг вновь растет. Громкий звук заставил ее резко обернуться. Удары существ по земле стали ломать Стоунхендж, который рассыпался за мгновение. Именно их падение на землю ненадолго и осветлил дым, дав Эйве увидеть произошедшее и то, что Ковчег начинает тухнуть. Понимая, что напрямую она не пройдет, Эйва попробовала взлететь, чтобы подойти к Ковчегу сверху. Языки пламени были только вокруг воронки, что позволило Эйве войти. Подойдя ближе, она вновь подзарядила воронку и Ковчег, который при каждом движении земной поверхности колебался, то немного наклоняясь, то двигаясь. Стоило Эйве там задержаться, как все прилетающие сущности попытались напасть на нее. Подсвеченным дивиниевым мечом она отгоняла их. Предполагая, что так израсходует всю силу нимба, последним рывком она вылетела с воронки, наблюдая, что пламя становится все выше, перекрывая следующую возможность ей вновь влететь сюда. План Эйвы стал трещать по швам. Тогда она решила предпринять единственное разумное решение – напасть на пришедших существ. Один из големов, который находился рядом с ней, никак не отреагировал на импульсы от нимба. Эйва вновь попыталась войти в дым, но, сильно раскашлявшись, чувствуя, что в глазах начинает мутнеть, отошла назад. Оглянувшись, она увидела несколько лежавших на земле камней. Хорошенько прицелившись, она попала им в того существа, но это вновь не отвлекло его от его работы. Недовольно рыкнув, Эйва подошла ближе к Ковчегу. Она достала нимб, зарядив его, кинула в воронку по направлению к Ковчегу. От близости нимба, Ковчег раскрылся, начиная затягивать внутрь существ и огонь. Уже предвкушая победу, Эйва слегка успокоилась, но заметила, что пришедшие големы остановились. Они подошли к воронке, ухватившись за ее энергетическое поле. За секунду разорвав его, они раскрыли воронку, тем самым выпустив всех сокрытых в ней существ на волю. Не остановившись на этом, они пошли к Ковчегу. Одним ударом им удалось согнуть его, нарушив целостность его конструкции и проводимость энергии. Эйва призвала нимб. Посмотрев, что происходит вокруг, она ужаснулась и запаниковала. Демоны летали вокруг, Ковчег был уничтожен, огонь разрастался. Казалось, что Судный день нельзя было как-то удержать и тем более остановить. На нотке отчаяния Эйвы переместились Биатрис и Лилит. Би подбежала к ней, обняв ее краткими объятиями, пока с ужасом не стала оглядываться по сторонам. Столб огня поднялся до небес. Сдерживаемый куполом, созданным за счет Слез Бога, он расходился по нему, напоминая ядерный гриб после взрыва. - Что ты тут делаешь, Би? Лилит, зачем ты переместила вас сюда?!- Эйва, Рейя не все рассказала тебе. Силы нимба недостаточно, чтобы остановить Судный день.
- Все кончено, Би. Ковчег разрушен.- Мы знаем. - В командный пункт поступил сигнал.
- Так зачем, Лилит, вы сюда переместились?- Спроси у нее.
Лилит показала рукой на Биатрис, которая на середине диалога отошла в сторону. Она наблюдала за яркими красками, которые были повсюду. Если бы это не было концом света, то это был бы лучший салют в ее жизни. Эйва отдернула Би, с максимальной серьезностью посмотрев ей в глаза. - Что ты задумала?- Ты истинный воитель, Эйва. Та, кто сумеет воедино соединить разные ангельские силы. Твоя кровь, дивиний, Пура во мне и Рейя в Лилит. Единение всех сил создаст силу больше, чем тот шар, Ковчег или что-то в этом мире или том. Воспользовавшись ею, ты удержишь Огонь и перенаправишь его. А все существа слетятся на след силы, как мотыльки на огонь.
- Нет, Би. Я не подвергну вас опасности. В мягкий разговор вмешалась Лилит. Она распустила свои крылья, чтобы максимально раскрыть свой потенциал. Повернув голову Эйвы, она указала ей на движущийся круг и расходящееся по куполу пламя.- Посмотри, Эйва. Сейчас в опасности не только мы. Весь мир! Я не понимаю план Биатрис, но, если это поможет, – бери мою силу.
Лилит протянула свою руку Эйве. Тоже самое сделала и Биатрис. Слегка коснувшись их обеих, Эйва отправила в небо импульс, который восстановил воронку. Расширение круга остановилось, а сущности вновь стали слетаться обратно. Эйва стала всматриваться, пытаясь понять, где находятся големы. Но их нигде не было. Ни в пламени, ни в воронке, они будто растворились без следа. Взглянув на Биатрис, которая кивнула ей в ответ, Эйва достала нимб. Биатрис и Лилит коснулись рук Эйвы, окрасив нимб новыми красками. Новый импульс расширил воронку, охватив весь Священный огонь. Послышались крики и скрежет плавящихся сущностей демонов. Новый импульс усилил притяжение воронки. С разных сторон потянулись новые сущности. Они были разных цветов, форм и возраста. Все они, попадая в воронку, уничтожались, лишь соприкоснувшись с огнем. Удерживать воронку становилось сложнее, от чего Эйве приходилось больше брать энергии у монахинь. Поначалу они бодро стояли около нее, после опустились за землю, продолжая крепко держаться за ее руки. В секундное смятение ввело Эйву неожиданный крик Лилит. Глянув в ее сторону, она заметила, как загорелись ее крылья, опадая пеплом на землю. Несмотря на это, терпя боль, Лилит прокричала ей «не останавливайся». Эйва вновь пустила новый импульс, ощущая, что обе монахини сильнее стали стискивать ее руки. Лилит почувствовала, что ее тело начинает гореть. Каждая проявившаяся чешуйка от ранения опадала, оставляя под собой жгучий ожог. Теряя свою силу, она теряла возможность видеть происходящее вокруг. Сущностей, которых она видела, становилось меньше, купол начинал становиться обычным небом. Лишь Эйва, нимб и огромный столб пламени остался перед ее глазами. Биатрис чувствовала тоже самое. Только вместо ожогов, потеря силы обнажила все ее старые раны, затянутые ангельским подарком. Она заметила, что ее форма окрашивается ярко красным цветом. Ее изгибало, но она продолжала держать Эйву, не издавая ни звука. Все сущности притянулись в воронку. Огонь был подконтролен, но все равно оставался вопрос как его перенаправить в другой мир. Вытянув последние силы, Эйва создала над воронкой портал, зарядив нимб максимально, она кинула его в сторону портала. Огонь, ощутив присутствие нимба, поднялся за ним, оставляя внизу лишь выжженный черный круг. Воронка затянулась, оставшиеся сущности, догоравшие в огне, последовали за ним и нимбом в портал. Финальная яркая вспышка, которая подсветила пепел, летающий повсюду. Это последнее, что видела Лилит. Жар тела дошел до головы. Все раны на лице Лилит открылись, а глаза стало невыносимо жечь. Сразу после вспышки, когда вся потусторонняя сила Лилит исчезла, она увидела лишь темноту. Боль была слишком сильна, чтобы терпеть ее. Вначале от Эйвы отцепилась Лилит, а после и Биатрис, кровь у которой шла по всему телу, начиная вытекать даже из глаз, ушей и рта. Эйва видела все это, но не могла пошевелиться. Она все осталась в той же позе, в какой отпустила нимб в воздух. Лишь расставшись с ним, она почувствовала, что ее тело парализовало. Имея возможность повернуть лишь голову, она осмотрела вначале Лилит, а после, зажмурившись от страха, глянула на Биатрис, дыхание которой становилось реже, а лужа крови вокруг нее – крупнее. Стараясь напрягаться, Эйва пыталась сделать хоть что-то, но тело не слушалось. Ей удавалось лишь кричать, выливая всю боль и отчаяние, и звать на помощь. Но прийти было некому. В момент, когда кончики пальцев стали ощущаться, Эйва увидела еще одну вспышку. В голове пронеслось лишь «О, нет», до того, как взрывная волна от детонатора в Ковчеге не прошлась по окружности, откинув ее и монахинь в разные стороны.