«Бинго!» или «Как приручить Слона?»

      — Да вы там чё, охренели? — вот не выдержал. Ору в трубку рабочего телефона. — За целый день не нашлось свободных рук? Я ща сам их найду! — и с радостью повыдергиваю, уже добавляю про себя.       С самого утра база виснет так, что спасу нет. Висяки не просто раздражают, оттягивают время, и я не успеваю вовремя закрыть пересчёты и сверки. Бесит! Асушникам позвонил сразу, все по инструкции, а там мямлят только — «Перезагрузите». Я щас их там всех перезагружу и по очереди. Бодро шагаю в «подвал» и надеюсь хоть одного застать на рабочем месте, за шкирку приволочь и ткнуть носом в глюканую прогу. Я им что, айтишник какой, чтоб самому поправить? Ну выключил-включил, толка то нет, значит им пора поднять зад. У каждого свои обязанности, правильно? Мне платят за точный оборот документации, им — за стабильность в работе программы.       Врываюсь в кабинет с пометкой «АС» — никого. Вымерли. Гляди какие занятые, что аж невидимые. Но кто-то же отвечает мне в телефон глупое? И я иду искать по всем закоулкам. Найду и прибью. Мну кулаки и тихо продвигаюсь вглубь. Сканирую попутно все места для импровизированной прятки.       — Попался! — я разглядел в уголке у оборудования фигуру.       Парень ко мне спиной, но я все равно легко вычислил знакомые параметры и при чем сразу. Черный балахон вместо одежды, на затылке стянут хвостик, узкие плечики, тонкие ножки — точно он. Хоть в телефонной трубке я слышал не его голос, мне все равно кого поймать и волочь по коридорам до второго этажа. «Слон!» — кричу ему раздражённо. Он не поворачивается, не отзывается, стоит столбом. Да что такое?       Сунусь горою, от злости отшвыривая и пиная преграды в виде стульев или мусорных корзин. Тяну к тонкому свои лапы, ну все, готовьте поминальные молитвы…       Что?.. Он все же повернул ко мне головешку, и я застыл в миллиметре. Глазницы налиты слезами, а рот невесть чем. Щеки как у хомяка огромные, и мне кажется, сейчас лопнут, такие они раздутые. Матушка Магдалина, что происходит-то? Но я быстро среагировал и не стал искать причину, ликвидирую последствия. Ухватил одну из разбросанных мной же «корзинок» и шустро подставил перед ним.       — Плюй! — командую как малому неразумному ребенку, что напихал рот чем попало. И не дай Господь удавится.       Самое трешняковое, он отрицательно качает головой. Хоть уже пятнами красными покрывается, на лбу испарина.       — Придурь, плюй тебе говорю, — настаиваю.       Опять мычит и крутит. Ну, тут сам Бог велел, считаю. Я ж просил по-человечески? Просил. Как треснул по горбу, да с локтя. Не только чтоб квакнул, чтоб выплюнул каку.       Лучше бы я не смотрел, что же оно такое. Потому что мой мир перевернулся и не один раз, когда из ротика посыпались различные конфетки прямо в фантиках, куски разжеванного, но так и не проглоченного печенья, колпачки от ручек, скрепки — продовольственно-канцелярский набор… Дальше я отвел глаза подальше и не стал изучать весь перечень, только приговариваю:       — Давай-давай, ты сможешь.       Почему-то мне представилось, как Слон мечется от одного торгового автомата к другому в пучеглазом бешенстве, с кривой до неузнаваемости мордой лица. Выуживает блестящие пачки по щелчку, вскрывает тут же дрожащими руками, запихивает без разбора в рот. Все подряд, давится, но продолжает свое, адекватно не осознавая, что делает. А когда доходит, что мало, добавляет все что под руку попадет. Бр-р-р… у меня аж мурашки по коже побежали. Это точно шизуха какая-то.       — Ну, все-все, — подбадриваю, потому что он заходится хриплым кашлем.       Охватываю в районе талии, придерживая, и моя рука тонет в одёжках, почти не ощущаю его тела. Очень не хочу задавать вопросов не только ему, даже себе. Как можно было вообще такого наворотить? И я не только насчёт набитого рта. Всего и сразу.       — У меня там база повисла, — отвлекаюсь на рабочий разговор. — Надо посмотреть, сделать.       — Сделаю… — хрипит. — Все сделаю.       Я все равно вижу ребенка, того самого, которому расквасили нос и не помешало бы участие. Не знаю почему. Слон вырос, изменился. Думаю, тараканов набежало так, что спрей вряд ли осилит. Но все равно…       — Прямо сейчас и сделаешь, — подпихиваю к выходу и не выпускаю, держу цепко. Пристраиваю по дороге корзинку с чудесами прямо на чей-то стол.       Кто знает, что он выкинет, если я просто уйду? Суицидник какой-то, кукуха совсем потекла. Я-то сразу заметил, ещё в кафе, но думать о том не хотел. Да и сейчас не хочу.       В обнимку веду к своему рабочему месту. Пусть и не надеется, что сможет сбежать, лишь осуждающе посматриваю искоса. А он отворачивается, рот прикрывает, в лифте вообще выпячиваться стал бестолково. Но я непоколебим волей и хваткой, только в своем кабинете отпустил. Грозно указал пальцем на мигающий ящик.       Соседи по рабочему месту давно испарились, наше время оттикало. Я задержался и никуда не спешу, и догадываюсь, что Слон тоже. У них другой хитрый график, не общепринятый, как-то по часам, я не особо в курсе. Знаю только, что в несколько смен.       Усаживаюсь напротив и слежу. Губы у него обкусанные, в уголках трещины. Цвет кожи бледный. И почему? Кто как не я знаю каким Слон должен быть — круглолицым, ярким и броским, а сейчас вижу изможденную мышь. На костяшках пальцев раны, ни то укусы или царапины. Но не такие тонкие, как оставляют кошки и не такие рваные, как от драки сбиваются. Пятнышки красные, воспаленные, наверное, болят, но он все равно ими бодро шевелит стуча по клавиатуре.       — Все, — подал голос он.       — Как все? — не поверил, что то, что мучило меня весь день, решилось за пару минут. — А ну, дай гляну.       Заскакиваю за спину и прямо наваливаюсь сверху на парня грудью, прилаживаюсь на него, упираюсь подбородком в макушку, чтоб дотянуться и пощелкать. Ввести запрос и посмотреть результат, все ли так хорошо. И верно, работает, нормально отображает списки. Всматриваюсь.       — Может, уже слезешь, а?       Пока не фыркнуло где-то подо мной.       — Потерпи, — хохотнул и нарочно еще сильнее придавил. От вредности.       — Та ё! — копошится снизу, но откуда силы у воробушка? Оттолкнуть или выбраться не может.       — Ладно-ладно, — сдаюсь. Все равно бестолковая борьба. Выравниваюсь, но придерживаю за ворот одежды. — Телефончик мне свой оставь, прежде чем сбежать.       — Зачем это? — пытается встать с офисного кресла и не может.       — Само собой чтоб я больше не бегал по нулевому. Это ваше говнище — я имею в виду базу данных — работает день через день.       — Все такой же… — шипит асушник себе под нос очень тихо. Недоволен.       Он прекрасно знает, что не уйдет, пока я не получу то, что взбрендило. Не первый день знакомы. Потому быстро хватается за письменные принадлежности на столе, черкает размашисто.       — Свой пиши, — подсказываю, — а то на трубке у вас там долбоящер висит.       Конечно не соврал, так-то номерок нужный и может пригодиться. Но умысел далеко в другом. Уверен на все сто, что нацарапанные им циферки неправильные и номер неверный. Вот так, дружочек, вырыл ты себе ямку.       Несмотря на обман, все равно отпускаю, провожаю благодарным взглядом и лёгкой ухмылкой. Почему? Психология. Да, он — псих. Если честно, мне нет до этого особого дела. Неправдивый текс — очевидный повод. Для чего? Для всего. Абсолютно всего, чего бы я только не пожелал.