God night

Белая церковь : чистая и непорочная. Хранящая свои идеалы в стенах без душ,имён и жизни - таков оплот всякого,кто встанет на путь верный Скульптуры античных более не живы,а потому и не грешат. Как и в любом храме здесь довольно просторно: обволакивая лучами света, витрины проливают внутрь цветные росписи древнейших мастеров. Здесь так торжественно и светло,что человеческая вошь вроде тебя слишком проста ,дабы выживать среди ликов благочастивейших святых. А он, он может...Ты девушка юная и невинная. Твоё тело только вступает в расцвет сил,но ещё не способно признаваться зрелым, поскольку не познало ни-че-го из физических радостей. Хочешь ты наслаждений или нет - неважно,ведь твои мысли и без того давно заняты возжеланиями к мужчине. Святому и Преподобному - Фёдору Достоевскому Неизвестно, сколько месяцев ты ходишь в храм на служение,однако последние недели в твоей голове засела крепкая, ядовитая мысль. Может, тебе удастся её воплотить хотя бы сегодня,стоя возле скульптуры Христа? Ты пришла в храм, окутанная в светленький платок, судорожно перебираешь пальцы. И вот,дождавшись, когда, припавший у пола бедняк отойдёт от предмета твоего разума, наконец подходишь ближе к алтарю. Повсюду стоит терпкий запах горящего огня и воска.Это лишь больше подталкивает тебя сделать нервный глоток. участилось;несчастный,вышедший из церкви,оставил тебя одну на едине с ним. Ты специально пропускала прихожан до се.я ,чтобы в конце застать молодого батюшку в молчаливом одиночестве. В это утро ваш единственный свидетель - владыка храма,сам Христос Фёдор никогда не казался тебе обыкновенным святым отцом. Не похожий на других батюшек из церкви, он сильно привлекал внимание у прихожан, особенно,женского пола. Белокаменные стены словно крепостью удерживают его красоту и молодость,а сердце его опечатано бесчувственным целибатом. Прихожане засматриваются на него: когда сквозь ветрины лучами льётся свет с пылью,когда с его бледного лба нависает над библией чёрная прядь волос;шелковистых,окутывающих лицо. Густые и чёрные, с прекрасным синим отливом как у вороны.Когда он хмурит колкие глаза и брови, слушая неверные чтения молитв. Везде он прекрасен и подобен самой холодной мраморной статуе. Фёдор во истину красивый мужчина. Отчего бы ему взглянуть на тебя? - Фёдор Достоевский ! - произносить его имя так громко было очень неприлично в храме. Преподобный,о котором ты мечтала в своих снах,от которого физически не могла отказаться, представляя по ночам рядом. Как он прижимается своим холодным телом к твоему, присущей ему силой руками скользит по девичьим ногам,разводит их,нежно давя пальцами и утешая словами о нежности От услышанного имени крепкие плечи Достоевского дёрнулись,но сам их владелец вовсе не спешил сходить с "пьедестала".Кажется, он довольно самовлюблён,несмотря на свой милый вид. Шедшая ему масочная улыбка,заиграла на лице;настолько выточенная,что невольно влюбляешься в её форму и некую суховатую надменность.Льющиеся потоком прихожане церкви,тоже засматривались на богослужителя,но как бы не отчеканивали молитвами,всегда оставались в стороне от добродетели Фёдора. Достоевский особо праведный святой отец, так что свой статус он ценит гораздо выше прямой обязанности помогать людям.Возможно,что и белые стены церкви удерживают его прикрытое ледяной тканью чёрное,как у ворона нутро. - Слушаю, дитя моё - начал ласково мужчина,так и не сойдя со ступеней Мысленно ты понимала,что он молод и здоров, наверняка, сейчас изучающе оглядывает тебя сверху вниз,а потому склонила покорно голову перед пастором. Твоя грудь сама выдавливала слова, пропуская страх : - Я согрешила, святой отец Фёдор. Он стукнул ногой, раздражённо прищурив глаза.- Продолжай же Честно говоря, слушать мольбы гостей так утомительно. Каждый грешит чем хочет и всё же считает,что прийдя в церковь и признавшись,он будто смоет с себя часть прегрешений? Ты продолжила свою уловку : - Я пыталась - на мгновение рот сжался в страхе,но открылся словами - соблазнить мужчину против его воли... Склонив голову и скользнув на сантиметр ближе к нему,как провинившийся ребёнок тихо промолвила : - ради плотских утех... Тяжкий вздох разрядил воздух. Фёдора явно не впечатлило твоё признание,а потому ты нашла его раздражительно нахмуренным,когда подняла голову чуть выше. Он спустился с алтаря, раздражённо влача за собой белые ткани сутаны.Чистые,вбирающие в себя каждую пылинку ступени,они отображали его душу,готовую сейчас испачкаться, опорочить свой святой лик в сердце господа - его церкви.Только ты и стены этого великого здания запечатлели походку Достоевского - гордую,надменную,угрожающую. Идеалы Фёдора прочны как никогда, он держит их от чувства собственной гордости и права, которым наделяет его Бог,но ты снова пытаешься пробить их своими речами : - Прошу вас,святой отец... Очистите мой грех, мне стыдно видеть этого мужчину день ото дня...Я боюсь не сдержаться и... Давя на больное, ты сказала - В один день пойду к нему под покровом тьмы Безусловно, священный обед не позволял Фёдору заводить отношения. Но как же молодому мужчине порой трудно держать себя от нужного тепла, разве его могут заменить сухие облики крашенных стен? Разве должен он бороть желания,когда такой лакомый кусочек может ускользнуть от него уже завтра. Вот только твоя речь уже не казалась такой правильной,ты начала запинаться,а Фёдор всё ещё молчал,строго тебя оценивая, словно учитель у школьный доски. Вместе со словами ты припала к ближней скамье,не в силах стоять от колебаний,подступающих вниз.Тут же платок спал,оголяя волосы и плечи - Прошу,простите меня! Направьте меня - начала ты в слезах, теряя часть задуманного Фёдор лукаво свёл брови.В его понимании всё,что толкает нас к сомнениям - смута и грязь.Припав в мольбах,ты ножом проскальзывала в его мозги и сеяла вопросы, который один за другим били по сердцу.Ты трогала его разум,но точно не попадала в душу. Вид молодой девушки,к тому же такой красивой заставлял его размышлять. И он начал вслух : - Что же, дитя моё, твоя душа отныне грязна и порочна. Тебе нет искупления,кроме как чтения Евангелия от Матфея, - к чему он принял целибат? К чему сдерживает природные порывы ? Ты думала, что твоя невинность в служении пробудит его мужские чувства? Напрасно. Фёдор издевательски нашёптывал. Подойтя к тебе ближе и склонившись к мочке уха,опалив её жаром: - Так ты хочешь, чтобы я помог тебе, красавица? В ответ на твой предсказуемый кивок, Достоевский впал в присущий ему остроумный припадок : - Так напомни мне главу, в которой сказано не прелюбодействовать, ведь ты уже несколько месяцев посещаещь стены этой церкви. Постукивая ногой, мужчина прекрасно знал ,что его уши ласкать будет только повисшее тучей молчание,а потому насмехательски произнёс : - Глупая, бесстыжая блудница, вздумала меня совратить? - взгляд его сокрушился на твоих плечах,дрожащих в страхе Ты начала всхлипывать, но Фёдор быстро прервал тебя, сунув книгу, которую он успел взять чуть ранее. - Читай, наглая грешница. И чтобы Бог простил тебя, я буду сидеть рядом и слушать. Очевидно,что его монолитную веру не сломать. Около часа ты читала писания отцу без запинок. Речь лилась с уст мягко и певуче, так что Фёдор всё-таки заслушивался,хоть и всем видом не терял присущего ему тревожного внимания : постукиваний ногой, поворотов и утомительных взглядов.Последний гулял то по твоим волосам,то по книге,то находил чудными твои руки. У самого же Достоевского, уже пропитанным духом церкви,ладони давно несли главную несмывающуюся печать - доказательство его принадлежности Богу. В детстве его часто оставляли перед статуей Христа с крестом в руках. От нервов он имеет привычку судорожно оглаживать длинными пальцами знакомые вмятины на руке,ссылаясь к своей ребятческой боли. Метнувшись глазами с текста,ты заметила схожие движения конечностями. Резкий звук прервал ваше чтение. Книга оказалась громко захлопнутой в руках Достоевского. Он потянулся к тебе жадно впиваясь губами, второй рукой поглаживая утомлённые девичьи плечи,такие хрупенькие,что взрослый он может их сейчас сломать.Ему будто не хватало воздуха или питья с твоих уст.Ты пыталась что-то сказать,но мужчина искусно,будто читая молитвы, проходился по твоим губам своим мокрым ртом. Явно, Фёдор раньше кусал губы,а оттого поцелуй преобретал грубую шероховатость. Руками он направлял твою голову к себе, и пальцами держал бледную шею,болезненно надавливая. Он заставлял : Достоевский буквально терял себя, ему хотелось больше наслаждения.В какой-то момент почувствовав твою руку на себе,он прервался : - Оставь эти грехи на себе, блудница. Мой лик чист перед господом, и среди свечей здесь,как не стыдно тебе отдаваться мужчине? Ещё час назад ты просила меня пробудить твою душу... От нахлынувшего возбуждения, ты едва не задохнулась. Своему настоятелю ты ничего не могла ответить,а просто ждала,когда он кончит издёвки. Высокомерным всегда важно видеть страх жертвы, он будто пожирает тебя ,выедает как червь яблоко,но Достоевский не спешил : - Твои старания напрасны,как бы ты не пыталась. И Бог сильно разгневается,если явишься ко мне следующим утром. Замолчав,он прибавил : - Когда никого уже не будет рядом