Любовь с двойным стандартом

      Артур шагнул к двери, спеша открыть. Пока шёл, думал о том, что Нина повела себя странно. Он был уверен, что они обо всём поговорили, рассказали друг другу о себе. А получается, Нина ещё не всё сказала, что-то скрывает. Что же ещё могло быть в её прошлом, что вызывает в ней такой ужас.       «Она сказала «зависимость». От чего зависимость? Намёк говорил о том, что это было больше, чем зависимость от наркотиков».       Продолжая тревожно размышлять об этом, Артур даже пожалел, что звонок прозвенел так некстати. Нина не договорила, не рассказала о том, что её тревожило.       Однако его беспокоило ещё и кое-что другое. Как общаться с её родными? Было от чего находиться в недоумении и над чем следовало подумать. А то, как именно прошла его предыдущая встреча с её отчимом. Жестокий маньяк, чокнутый псих, загадочный опасный убийца, профессор, мать его, Малинин. Человек, наводивший ужас на многих и одновременно с этим любящий муж и отец, любимый папа Андрей для близких. Тот, кто на его глазах, с абсолютно пустым, ничего не выражающим лицом и чёрным взглядом, совершенно хладнокровно делал укол его любимому брату. Тот, кого он возненавидел в ту же минуту. Кого пытался остановить. С кем потом говорил на повышенных тонах, всерьёз обсуждал возможность его захвата мира. И кто потом угрожал ему шприцем со смертельным вирусом. Который пытал его брата и вообще совершил множество неоднозначных, возможно, незаконных поступков. То есть человек, которого по всем канонам необходимо обходить за несколько тысяч километров. И который, судя по всему, станет ему родственником, вот ведь ирония судьбы. Да ещё и выяснилось, что у него, похоже, сверхспособности. Правда или нет, но от такого лучше держаться подальше.       Хотя Артур был не из робкого десятка, скорее наоборот, но всё же ему было не по себе. Не потому, что испугался, а потому, что всегда старался держаться подальше от всего необъяснимого, сверхъестественного. Ему было неприятно. Но ради Нины он, конечно, потерпел бы, вот только было очень неловко, после всего, что произошло в больнице, когда Артур защищал Эдварда. После того, как обвинял учёного в убийстве, а также в попытке захвата мира. Он не представлял, как теперь разговаривать с ним. Потребует ли профессор извинений? Попробует ли вытрясти их из Артура? По идее, извиниться следовало, но всё же Артур не чувствовал себя полностью виноватым. Да, он скрутил его в какой-то момент, но ведь чтобы остановить. Учитывая сверхспособности, тот, скорее всего, сумел бы освободиться. И то, что не делал попыток к сопротивлению, видимо, хотел выслушать Эдварда до конца. Он позволил им испытать иллюзию контроля и безопасности, дал расслабиться, чтобы они были уверены, что в безопасности. Но если бы не поверил словам Эдварда, то ликвидировал бы всех троих. Воспользовался бы телекинезом или ещё там чем-то.       И теперь Артур не знал, что делать. Как общаться с Малиниными после всего?       Однако необходимо было действовать. Не держать же людей за дверью. Вот только он не представлял, как всё-таки им разговаривать.       Будь что будет, обречённо решил Артур. От судьбы не уйдёшь. Раз уж решился жить с такой девушкой, как Нина, придётся принять всё, что с ней связано. И принять всю её чокнутую семейку. Это неожиданно напомнило какой-нибудь фильм, где главный герой, самый простой и обычный человек, в жизни которого всё всегда было более чем банально, и вдруг знакомится с девушкой, оказавшейся из необычной семьи. Вампиров, оборотней, ведьм…       «Гарри Поттер, блин, — с усмешкой подумал Артур. — Вот так живёшь себе спокойно, обычной серой жизнью и неожиданно погружаешься в мир аномальщины. Принимаешь всё это совершенно нормально и естественно, ведь любишь эту ведьмочку больше всего на свете. Ради неё готов принять не только семью психов-бессмертных хранителей мира чокнутых убийц, но принял бы, даже будь они зомби».       Оставалось только надеяться, что родители Нины не узнают о том, как у них прошла предыдущая ночь. О неудачном первом разе, о вызове полиции, а затем о том, как они весело проводили время, наслаждаясь друг другом. Лучше, если бы об этом никто не узнал. Это их личное.       Пока Артур шёл к двери, Нина замерла на месте, пытаясь унять сбившееся дыхание. Она пыталась взять себя в руки, но не получалось. Сердце бешено колотилось от паники. Последний раз виделась с матерью три года назад в Голливуде, когда поругалась из-за Даши. Картины прошлого промелькнули бешеным калейдоскопом перед мысленным взором. Как же она была неправа всё это время. Нина сжалась в ужасе. Ведь это её самые любимые близкие люди, а она так ужасно вела себя с ними. И тогда, и сейчас. Сколько крови она попортила матери. И ведь та ни разу не попрекнула её, каким ужасным ребёнком она была. В детстве постоянно выкидывала разные фортели. Наслушавшись родного отца, грубила родителям, не слушалась, постоянно напоминала, что её отец — миллионер, а они — ничтожество, нищие. Постоянно капризничала в детстве, и мама всё это терпела, вместо того, чтобы отдать невоспитанную дочь в приют. Наоборот, всячески пыталась улучшить её жизнь. Позволяла намного больше, чем Даше. Но самое страшное началось в подростковом возрасте. Что тогда Катя пережила из-за неё, невозможно вспоминать. Сердце сжималось от боли при этих мыслях. Стало невероятно стыдно, кровь прилила к щекам. Почему она тогда не понимала это? Сколько горя принесла матери. А ведь о самом страшном та не знает… Даша всё скрыла. Нина ещё возненавидела её тогда, назвала предательницей за то, что рассказала всё её родному отцу, посоветовала закрыть её счёт. А ведь для Нины в тот момент это было трагедией, ей немедленно требовались деньги.       Да, сейчас она всё осознала и готова исправиться, только простят ли? Не слишком ли поздно покаяться в грехах? Как же страшно, даже дышать трудно от нахлынувших эмоций. Только бы простили, она готова всё отдать ради этого.       Артур, решив больше не колебаться, открыл входную дверь…       Нина вздрогнула, как от удара.       — Рад приветствовать самую красивую женщину на свете, — не давая себе времени на размышления, церемонно произнёс Артур и протянул руку гостье, нерешительно стоящей на пороге.       Когда она протянула свою руку в ответ, он быстро прижал её к губам. Его глаза тут же расширились от изумления, когда взгляд опустился чуть ниже.       — Так вот кто у нас Алиса! — воскликнул Артур. — А я всё терялся в догадках, кто это может быть. Ну что же, приветствую, будущая сестрёнка, — он улыбнулся.       И тут же оказался заключённым в нежные объятия, немного слабые из-за довольно большого живота женщины. Он даже почувствовал движение ребёнка внутри, который легонько толкнул его.       — Сынок, — прошептала Катя со слезами на глазах, — я люблю тебя. Спасибо за всё.       Артур смущённо замер в её объятиях, не зная, как реагировать. В груди разливалось тепло и умиротворение. В горле застрял ком, мешая дышать. Больше всего он сейчас боялся расплакаться. Родную мать Артур никогда не знал, она не пожелала его видеть, бросила, едва родив, отказалась от него. Об этом он всегда думал с болью и с горечью, с тех пор, как узнал правду. Приёмная мать Наташа, хоть и была любящей и ласковой, относилась как к родному, всегда слишком занята. Ей приходилось много работать, так как отец мало зарабатывал. Причём Артур подозревал, что дело не только в этом. Ведь в какой-то момент Оскар создал собственную фирму, а денег всё равно не хватало на семью. Скорее всего, отец просто припрятывал большую часть денег, скрывал от жены и от сына или тратил на себя и на своих любовниц. Да, отец всегда был мрачным, подавленным, ушёл в себя сразу после расставания с Натали. Даже сын от любимой не радовал, наоборот, был в тягость, напоминал о ней. Поэтому Оскар и не заботился о ребёнке. Даже почти не помогал материально. Наташа больше тратила свою зарплату на сына, чем его родной отец. Поэтому добрая женщина, которая не хотела, чтобы сын рос в нищете, работала почти круглосуточно, из-за чего Артур редко видел её. Наташа приходила усталая, ещё и по дому всё делала, чтобы муж не остался недовольным. Вот тогда Артур в подростковом возрасте и научился готовить, чтобы хоть как-то помочь матери. Как мог, делал работу по дому, но из-за школы мало что успевал. Успехи в учёбе тоже были слабыми, ему не нравилось учиться, хотелось стать военным лётчиком, поэтому и перешёл в лётную школу с четырнадцати лет. Так же дело обстояло и с воспитанием. У Наташи не было времени чему-то учить сына, его воспитанием занималась улица. Он рос почти беспризорником, проводя всё свободное время, играя в футбол с мальчишками. Кроме этого, они пили пиво в подворотне, смотрели фильмы для взрослых, встречались с соседками и одноклассницами. Поэтому при наличии любящей матери, Артур почти не чувствовал заботы, на это не было времени. Да, в детстве много заботилась о нём, но когда стала много работать, всё изменилось. Несмотря на это, Артур любил Наташу, жалел её, старался помочь по возможности и особенно меньше огорчать. Поэтому любые травмы, конфликты и проблемы оставались скрытыми от матери. Он знал, как она переживает, и при ней строил идеального мальчика. Но в душе понимал, что что-то не так. У него всегда была обострённая интуиция, и в семье Артур ощущал непонятную тоску. Да, он любил этих людей, но они казались ему чужими. Подсознательно чувствовал, что это не его семья. Сам не мог объяснить почему. Ненавидел себя за эти эмоции. Мечтал о большой дружной семье, где у него есть брат и сестра. Не знал, откуда эти мысли, но так мечтал.       А в семнадцать лет, когда переехал на Викторию, и вовсе почти не виделся с родными. Поэтому вот уже почти десять лет не видел материнской ласки и заботы.       Действия Кати казались совершенно искренними и непосредственными. Артур совершенно не ожидал такого.       — Спасибо тебе, дорогой, — прошептала она, — ты их всех спас. Всех моих детей. И ты тоже мой сын. Ты наш. Больше мы тебя никуда не отпустим.       Артур уже не мог сдерживать слёзы. Он уткнулся лицом ей в плечо, для чего пришлось сильно наклониться. Эта женщина такая хрупкая на вид, совсем худенькая, даже несмотря на живот, невысокая по сравнению с ним. Совсем беззащитная на вид, как юная девушка. Тем не менее, от неё веяло силой и мощной энергией. Как будто она была сверхчеловеком.       «Так и есть», — подумал Артур.       — Большое спасибо, мама, — тихо сказал он.       Катя выпустила из объятий. Внимательно посмотрела в лицо. Артур не знал, оттягивает ли она момент, когда надо будет посмотреть на дочь, или действительно хочет получше рассмотреть его. В любом случае он радовался, что присутствует при встрече, снижает градус напряжения. Ведь если Нина права, и они не слишком хорошо расстались, то сейчас им должно быть очень неловко. Он тут же пожалел Нину, несчастная. Видимо, это очень нелегко — снова посмотреть в глаза тем, кого однажды обидела. И кто обидел тебя. С кем в течение нескольких лет отношения были более чем прохладные. Он всем сердцем рвался к любимой, чтобы поддержать её, готов был оказать ей любое содействие.       «А ведь мне тоже вскоре предстоит нечто подобное, — внезапно подумал Артур, — с братом. Он же как-то узнал правду. Значит, меня ждёт объяснение. Как оно пройдёт, кто знает?»       Но он тут же постарался взять себя в руки, чтобы не поддаться тоске из-за будущего. Сейчас главное — Нина и её семья, а с братом потом разберётся. Убедит в честности своих намерений, скажет, что не преследовал никаких корыстных целей, просто хотел быть с ним рядом.       В этот момент Артур спохватился. Лучше поздно, чем никогда. Он взял один из букетов, которые до этого привёз курьер, и галантно протянул Кате.       — Очень надеюсь, что вы примите из моих рук этот скромный жест внимания и уважения, — проговорил он церемонно.       Катя улыбнулась, принимая букет.       — Большое спасибо, — ответила она, на щеках появились ямочки, серые глаза вспыхнули радостью. Яркая белозубая улыбка, слегка светящаяся кожа, длинные яркие золотистые волосы. Невероятная красавица. Женщина была почти копией Даши, только чуть старше и черты лица слегка менее тонкие. У Даши они были более утончённые, как у отца-аристократа.       Да, ведь он должен быть здесь. С женой. Артур слегка сжался. Как всё пройдёт?       — Любимый, ты идёшь? — Катя обернулась.       — Я здесь, дорогая, — услышал Артур красивый бархатный голос за спиной Кати.       Он дёрнулся. Этот приятный баритон совершенно не был механическим голосом искусственного интеллекта, что ему приходилось слышать до этого.       Катя чуть посторонилась, пропуская своего спутника. Артур морально готовился, призывал на помощь всю свою храбрость и выдержку. Нет, он не боялся. То есть за себя он никогда не боялся. Но за Нину — да, немного. Сможет ли защитить её в случае гипотетической опасности? С чем вообще будет иметь дело? Кто всё-таки этот человек? Человек ли? И ещё он переживал, как пойдёт общение, ведь они расстались не самым лучшим способом. Прошлая встреча была отвратительной. Точнее, обе встречи с ним. Сначала попытка задержать этого психа, а затем «убийство» Эдварда. Вторая встреча едва не стала последней для Артура. Если бы не сигнал Кати о том, что подопытному, кстати, любимому брату Артуру стало хуже, профессор, не колеблясь, сделал бы ему укол, чтобы он не рассказал лишнее Даше. И вот сейчас надо как-то разговаривать с человеком, который пытался избавиться от него и ставил опыты над его братом.       Артур старался не дать волю закипающим эмоциям, ведь это всё ради любимой. Надо терпеть. Главное — дышать ровно, не обращать внимание на жжение в груди, не давать волю ярости. Артур глубоко вздохнул и посмотрел в лицо тому, кого так долго считал главным врагом, ненавидел за брата и от кого сбежал на Гаити.       И не поверил своим глазам.       Отец Даши ответил приветливым взглядом красивых небесно-голубых глаз, в которых читался покой и умиротворение. Ни следа агрессии, ничего нечеловеческого. И казалось невероятным, что раньше глаза были чёрными, в которых горел огонь ярости. Сейчас это был красивый интеллигентный человек с тонкими аристократическими чертами достаточно молодого лица, не старше тридцати пяти лет на вид.       Смотрел на Артура с доброжелательной улыбкой. Не дежурной вежливой, а настоящей, искренней. На лице не было и следа враждебности, как будто несколько дней назад ничего не произошло.       — Добрый день, Артур, — вежливо поздоровался он, протягивая руку.       — Здравствуйте, — совершенно растерянно пробормотал Артур, пожимая протянутую руку.       Самый обычный человек, ничем не похож ни на спятившего психа, ни на чокнутого маньяка, ни на сверхчеловека, за исключением необычной красоты и молодости. Артур улыбнулся немного растерянно и оглянулся на Нину. Девушка стояла в нерешительности, опустив голову, заламывая пальцы. Катя растерянно посмотрела на дочь. Нина дрожала от страха, зубы стучали. Из глаз потекли слёзы. Катя в волнении сделала шаг к ней навстречу.       — Мама… — едва слышно прошептала, скорее прошелестела Нина непослушными бескровными губами. Голос сорвался, она не договорила.       У Кати тоже текли слёзы из глаз. Она подошла ещё ближе к дочери. Нина слегка качнулась ей навстречу. Артур слегка насторожился, готовясь подхватить её в случае чего, но помощь и не понадобилась. Женщины одновременно шагнули друг к другу, чтобы, рыдая, слиться в объятиях. На несколько минут они замерли, стоя так, прижавшись друг к другу, желая никогда не размыкать объятия.       — Мама… — всхлипывая, прошептала Нина, судорожно цепляясь за мать, всё ещё не веря в реальность. — Мама, пожалуйста, прости меня. Я была такая глупая. Я столько всего совершила. Мама, я так виновата перед тобой. Извини… — она не смогла продолжать из-за спазма, сдавившего горло, теперь получались лишь жалкие хрипы, а из глаз лился водопад слёз.       У Артура сжалось сердце, он сам едва не заплакал.       — Девочка моя, — тихо и сдавленно сказала Катя, — что ты такое говоришь? Ты ни в чём не виновата. Радость моя, я так скучала по тебе. Это я виновата. Не уследила… Не справилась. Я не должна была тебя отпускать. Пожалуйста, прости меня, доченька…