позолоченное перо

— Ты же знаешь, если бы это была не семейная поездка к родственникам, мы бы взяли тебя с собой. Уверен, папа бы даже купил тебе билет на самолёт. Это всё старшие со своим предвзятым отношением ко всему живому — за семейный стол даже самых близких друзей не пустят. Морозный вечер и лёгкая спешка не позволили бы этой беседе затянуться надолго. Снег пушистыми хлопьями валил с неба, а следы, которые Куникудзуси оставил на короткой тропинке до порога дома друга, уже практически засыпало. Парни стояли около сумок и входной двери, кажется, совсем не боясь снегопада. Неподалёку гудел мотор автомобиля и слышалась приглушённая музыка — мужчина вместе с девушкой крутились вокруг машины, укладывая вещи в багажник. Скарамучча поднял голову, выдыхая облако пара, и мгновенно словил несколько снежинок не только ртом, но и глазами. Парень тотчас опустил голову и с лёгкой улыбкой взглянул на друга. — Да ничего страшного, в первый раз что ли? До этого отмечал один и в этом году тоже отмечу. В конце концов, иметь целый дом в своём распоряжении в рождественскую ночь — не так уж и плохо. — Дома опять никого, да? — Сяо разочарованно усмехнулся. Последнее Рождество они отмечали вместе, и во время торжества Сказитель выглядел в разы счастливее, чем в любой другой день. — Да это ничего и не меняет, и так и так пришёл бы провожать тебя на другой конец города, — темноволосый парень коротко кивнул и посмотрел куда-то за спину друга, — Ты бы стал праздновать Рождество с ребёнком, которого не хотел? — он снова перевёл взгляд на собеседника и кисло улыбнулся; его интонация звучала абсолютно спокойно и размерено, словно он говорил о ком угодно, кроме самого себя. Сяо склонил голову в бок и одарил приятеля недовольным выражением лица. Куникудзуси пожал плечами — ему на такие темы говорить не впервые. Со стороны проезжей части послышался хлопок дверью автомобиля, а за ним последовали приглушённые восклицания. Сяо взмахнул рукой в ответ на всё и снова повернулся к другу. Тот по-прежнему приветливо улыбался. Темноволосый напряженно выдохнул и вытянул руку вперёд, чтобы похлопать приятеля по плечу. Сказитель отмахнулся и затряс головой. — Хорошо отметить, — он взмахнул рукой на прощание и подмигнул, спрятав ладони в карманы тёплого пуховика и зарываясь носом под колючий шарф. Надо было покидать дворик приятеля по протоптанным ранее следам, что уже практически исчезли под новым слоем снега. Сяо смотрел вслед удаляющемуся присыпанному белоснежными хлопьями силуэту, после чего взялся за сумки, оставшиеся у порога. Он ловко закинул рюкзак на плечо и поднял оставшийся груз, внезапно заметив выбивающийся из всех летящий с неба неопознанный объект. — Эй, Скара! — пришлось окликнуть друга, так как что-то золотистое, — или, по крайней мере, Сяо казалось, что этот предмет имеет такой цвет, — летело в его сторону и намеревалось приземлиться едва ли не на голову Куни. — А? — парень обернулся, тоже обратив внимание на непонятную вещицу, спускающуюся с неба. Он слегка приоткрыл рот, небольшое облако пара вновь образовалось вокруг него: Сказитель вытянул руку из кармана и выставил её перед собой, терпеливо дожидаясь, пока что-то похожее на перо приземлится точно ему в ладошку. Он завороженно наблюдал за тем, как перед ним разворачивалось поистине волшебное явление. Про позолоченное перо Куникудзуси слышал только в детских сказках и городских легендах, которые точно так же распускались только благодаря маленьким горожанам после того, как те впервые слышали праздничные истории. Сказитель сам читал такую в детстве и твердо обещал себе дождаться совершеннолетия для того, чтобы в рождественскую ночь тоже познакомиться со своим ангелом, но годы шли и жизнь постепенно развеяла глупые мифы о существовании таковых. Куни давно забыл о глупых легендах и только сейчас, когда сказочное позолоченое перо спускалось к нему прямо с небес, в голове всплыли мельчайшие воспоминания. Сяо соблюдал дистанцию в несколько метров до тех пор, пока волшебный атрибут не оказался практически на уровне головы приятеля. Он сделал пару неуверенных шагов навстречу и, замечая то, как увлечённо Сказитель наблюдает за явлением, осторожно протянул палец ему навстречу, слегка ткнув в перо. На секунду ему показалось, что это вполне могла быть иллюзия — спроецированная кем-то голограмма, ведь пух никак не ощущался при соприкосновении. Бесшумно, но весьма эффектно, перо медленно рассыпалось золотыми мерцающими искрами — казалось, они излучали тепло. — Ты что наделал? — тут же возмутился Куникудзуси, спрятав руку в карман, — Оно летело ко мне! Ты что, не знаешь, что это значит? — Успокойся, сам ведь говорил, что это не более, чем детские сказки, — Сяо пожал плечами и игриво улыбнулся, тоже упрятав свободную руку в карман, — Напишешь, как встретишь ангела, — он засмеялся, взмахнул рукой на прощание и покинул небольшой дворик ещё раньше, чем это сделал его гость. Скарамучча провёл парня взглядом до самого автомобиля и никак не отреагировал на то, что водитель посигналил ему из машины, как бы тоже прощаясь. Он снова выудил руку из кармана, рассматривая её. Позолоченное перо абсолютно точно летело к нему — когда он выставил ладонь, частичка волшебства спикировала точно к ней и однозначно достигла бы своей конечной цели, если бы не Сяо. В детских сказках позолоченное перо чаще всего упоминается в рождественских историях и эпизодах — оно предзнаменует явление божественного существа и помогает герою вымышленных рассказов установить первый пробный контакт со своим ангелом-хранителем. Этот процесс обладал особой аурой, ведь если верить городским легендам, это впервые, когда человек самостоятельно «выходит на связь» с божественным существом — подобному суждено произойти в первое Рождество после становления совершеннолетним. Всем детям нравится верить в эту глупость, и Сказитель не был исключением, разумеется, только в детстве. Его, честно признаться, в те годы завораживали выдуманные истории одногодок о том, как их «ангел-хранитель» уберёг их от падения в лужу, ссоры с мамой или даже направил в голову гениальную мысль, что помогла справиться с домашним заданием. Сумасшествие, бред и несусветица. Это сейчас, будучи восемнадцатилетним юношей, воспоминания об этом вызывали только смех и приятную ностальгию. Но отчего-то сердце предательски сжалось, когда парень увидел, как Сяо заставляет перо рассыпаться. Может ли это нарушить процесс установки предварительного контакта? Дурак! Это всего лишь мифы. Взрослому здравомыслящему человеку должно быть стыдно в это верить. С этой мыслью Куни добрался домой ближе к полуночи, постарался смастерить ужин и пережил целую ночь, а окончательно позабыл об этом только тогда, когда сквозь сон услышал звонок в дверь. «Ангел?» — подумал Сказитель и тут же нахмурился. Оно и видно, что позабыл. Да, взрослому человеку должно быть стыдно в это верить. Парень пообещал себе постараться нести эту фразу под сердцем до самого конца торжества. Нехотя он поднялся с кровати, надеясь на то, что это вселенная сжалилась над ним и по какой-то причине Сяо пришлось вернуться с семейного праздника. Кажется, это был уже второй раз за сегодня, когда он просыпался, и сейчас уже вечерело — парень снова уснул где-то в полдень после того, как перекусил и попытался сесть за домашнее задание, что выдали на рождественские каникулы. Он прошёлся босиком по холодному полу, растянутые домашние штаны немного тянулись следом за ним; потягиваясь и зевая, он почувствовал, как несколько косточек приятно хрустнули. Скарамучча остановился около двери, повернул защёлку и потянул ручку вниз. Две секунды равнодушного взгляда, и он снова ограничил доступ ко входу в дом. Продолжая держать руку на дверной ручке, он раздраженно вздохнул, стараясь успокоиться. — Чего пришла? — Это и мой дом тоже, Куни. — Может и твой, но явно не той толпы, которую ты с собой привела. Он едва успел увернуться от двери, которая снова резко открылась. Женщина бесцеремонно отворила её снова и переступила через порог, несколько человек последовали её примеру. Сказитель сдался в эту же секунду, отворачиваясь от матери и намереваясь вернуться обратно в свою комнату. — Будь любезен показать гостям, где они могут расположиться, — она одёрнула парня за плечо, заставляя не только замереть на месте, но так же и развернуться к ней лицом. Он выудил из своей коллекции самую фальшивую улыбку, нарочно демонстрируя её так, чтобы все гости поняли, что ему вовсе не в радость крутиться вокруг них и делиться своим личным пространством. Картинка того, как Куникудзуси должен был спокойно провести Рождество в одиночестве, постепенно меркла в голове. — Располагайтесь и чувствуйте себя как дома, — парень еле продержался в образе пай-мальчика ещё мгновение, а после тут же отвернулся и раздраженно закатил глаза. И без того не самый лучший праздник теперь был окончательно испорчен. — Отлично, дети могут пройти в первую комнату справа на втором этаже, — женщина принялась раздавать указы в доме, в котором сама появлялась дай бог пару раз в полгода. Скарамучча, кажется, почувствовал скрежет собственных зубов: ему ничего не стоило устроить сцену на глазах у всех и закатить истерику, запретив мелюзге ошиваться в его комнате, но отблески человечности заиграли где-то глубоко в груди и портить детям праздник он не стал. На его опыте было достаточно таких испоганенных торжеств из детства и становиться таким же, как мать, он не хотел ни за что — лучше уж расскажет дошкольникам всё ту же сказку про золотое перо, заставив их ждать совершеннолетия не только ради легальной покупки алкоголя и сигарет. Темноволосый парень осмотрел маленькую группку детей, что собрались в кучку и уже придумали себе какую-то игру. Кто-то был в оленьих рожках на голове, другие носили красные шапочки с белым мехом и помпоном на конце, в общем, у всех было самое настоящее праздничное настроение. — За мной, малышня, — выдал он и махнул рукой, как бы зазывая ребятню за собой. Дети удивлённо взглянули на незнакомого парня, который, просто к слову, вызывал отнюдь не доверие, а скорее наоборот, покосились на родителей и, получив одобрительный кивок от каждого, поспешили за Сказителем. Каково было его разочарование, когда он понял, что интересы детей сейчас совершенно отличаются от того, что увлекало Куникудзуси, когда он был ребёнком. Оказавшись у него в комнате, маленькие бесячие существа стали бегать по всему свободному пространству, совершенно не волнуясь о том, что попадается под ноги и что валится на пол. Успокоить их удалось только когда Скарамучча включил мультфильмы с ноутбука — даже это не гарантировало длительного эффекта. Дети отыскали его телефон и без какого-либо разрешения стали скачивать туда глупые игрушки. Сказитель раздраженно вздохнул, осматриваясь вокруг: за десять минут пребывания в его комнате дети успели устроить в ней хаос, который не был под силу даже самому хозяину дома. «Это всего на один день, завтра утром их здесь уже не будет. Пусть делают, что хотят, хоть по потолку носятся», — с этой мыслью Куникудзуси сообщил детям, как добраться до туалета, схватил со стола книгу, между страниц которой затерялась тетрадь, и громко хлопнул дверью при выходе в коридор. Даже в собственном доме уже нет покоя. Лучше бы в дверь в самом деле позвонил ангел, хотя вряд ли «божественные существа» умели пользоваться современными технологиями. Сказитель остановился в коридоре, как только покинул комнату и попытался вслушаться в шум, доносящийся с первого этажа. Кажется, там тоже творился балаган, а убирать это всё придётся одному ему. Мать использует дом, как бесплатное помещение, чтобы прийти и отметить что-то. С тяжелым вздохом Скарамучча развернулся и сделал несколько шагов вглубь коридора. Зажав под рукой книгу с тетрадью, он осторожно забрался по шаткой лестнице на чердак и даже потрудился собрать её и закрыть за собой своеобразную дверь. Он крайне редко сбегал на самую высокую точку в доме, поэтому руки никогда не доходили до того, чтобы заняться починкой или полной заменой лестницы. А когда приходило время всё же посетить чердак, Скарамучча молился всем богам, чтобы деревянные перекладины не рассыпались прямо у него под ногами. Да и пол в самом помещении прочностью тоже не отличался. Сказитель осторожно прополз поближе к окну, чтобы уловить хоть какой-то свет и произвести повторную попытку сделать домашнее задание, которое он никогда в жизни не делал. Телефон с фонариком он опрометчиво оставил детям, никаких других источников света рядом не было, даже самые обычные свечи — и те затерялись где-то глубоко в коробках, покрытых тысячелетним слоем пыли. Куни шумно вздохнул, поджимая под себя колени и раскрывая школьный учебник. Из середины вывалилась тетрадь, а уже внутри неё нашлась шариковая ручка. Парень развернул книгу к окну, будто бы это должно было как-то осветить написанный в ней текст. Увы, лунные лучи никак с этим не справлялись, а другого источника света на чердаке не было. Кажется, не судьба — не будет Скарамучча делать это треклятое задание на каникулы. Он захлопнул учебник и откинул его в сторону. Будет даже лучше, если, когда он будет возвращаться, этот ненужный хлам он оставит тут. Итак, заново: телефон у детей, больше из развлечений на чердаке нет ничего от слова совсем. Сказитель чуть приподнялся, стараясь не задеть головой крышу, и выглянул в окно. Снег так же, как и вчера, заметал всё вокруг. Его даже не пытались расчищать, хотя, возможно, никто не хотел работать в канун Рождества, особенно, когда до торжества оставалось чуть больше пяти часов. Скарамучча присел обратно. Неужели всё это время придётся просидеть на пыльном и тёмном чердаке? Никто не гарантировал Куни того, что к утру мелочь из его комнаты исчезнет, более того, вероятнее всего, они все будут спать у него на кровати. Но ночевать прямо всё на том же чердаке парень не собирается. Есть ли у этой ситуации какой-то выход? Крохотное шаткое окно распахнулось с такой силой, что заставило Сказителя взвизгнуть, словно маленького ребёнка. «Ангел?» — короткая мысль пронеслась в голове. Неужели то, что Сяо первым коснулся пера и заставил его распасться, ничего не изменило? Контакт по-прежнему установлен? Это не зависит от прикосновения? Суть только в том, чтобы человек увидел перо? Но ведь Куникудзуси был не единственный, кто заметил его. Ветер. Парень потратил ровно десять секунд на беззвучное созерцание открытого окна, после чего в голову пришла другая, более здравая и логичная мысль. Ветер. В отличие от всего дома, чердак ремонт не затронул, поэтому и окно там было в два раза старше самого Скарамуччи — лёгкий сквозняк запросто мог выбить его к чертям, не говоря уже о метели на улице. Парень расслабленно выдохнул. «Взрослому человеку должно быть стыдно в это верить», — на всякий случай он ещё раз напомнил себе об этом и слегка приподнялся, продолжая стоять на коленях. Руки потянулись к раскрытому настежь окну, и парень осторожным движением постарался закрыть его так, чтобы ненароком не разбить окончательно. Весь шум уличной вьюги моментально померк, оставаясь где-то там за стеклом, где ему и следовало быть. Куникудзуси облегчённо выдохнул, оставив руки на оконной раме ещё на несколько секунд, просто чтобы гарантировать то, что ветер не ворвётся на чердак снова. Пропуская торг и депрессию, Сказитель быстро пришел к принятию того, что это Рождество испорчено и единственный выход для него — вернуться в комнату и терпеть предполагаемые будущие выходки детей. — Что не так с верой взрослого человека в «это»? — темноволосый парень вскрикнул и дёрнулся ещё раньше, чем незнакомый человек, появившийся на его чердаке, успел заговорить. Он резко развернулся и ударился спиной в стену, снова оказавшись на полу. Только после того, как отвернулся от окна, Куникудзуси заметил, как едва ли не весь чердак заполнился белоснежными перьями. На секунду ему даже показалось, что каждое из них выглядит точно так же как то, которое он видел вчера около дома Сяо. Они тоже рассыпались золотой пыльцой при малейшем соприкосновении с чем-то материальным — в данном с случае с деревянными досками на полу. Глупости какие-то. Сказитель бы охотно протянул руку одному такому волшебному явлению навстречу, ведь глубоко внутри ему было очень интересно узнать, как ощущается эта россыпь на ладони. В самом ли деле перья излучают тепло или разум темноволосого сам это додумывает? Скарамучча бы определённо точно узнал ответ на этот вопрос, если бы не застопорился, глядя на следующий не присутствующий ранее на чердаке объект. Перед ним на полу сидел точно такой же парень, как он сам — на первый взгляд рост казался одинаковым, в весе тоже отличий, кажется, не было. Светлые волосы, словно морская пена, большие сияющие багровые глаза, которые непозволительно выделялись на фоне будто бы фарфоровой светлой кожи, и одинокая алая прядь, выбивающаяся из остальных сивых — только это и делало незнакомца непохожим на Куникудзуси. Разумеется, в этот список также входили крылья внушительных размеров и безделушка, болтающаяся у парня над головой . Сказитель смотрел на завалившееся в его окно чудо с приоткрытым ртом и широко раскрытыми глазами. Казалось, на чердаке даже стало светлее, словно это новоиспечённый гость излучал свет всем своим существом. Парень постепенно свёл брови и нахмурился. Это какой-то розыгрыш? Все выглядит чертовски клишировано или даже сказочно — каждый знает хотя бы одну детскую историю о том, как ангел или другое волшебное существо заваливается в окно простому человеку. И всё обязательно должно произойти на чёртовом чердаке. Ну кто заставлял Куникудзуси подниматься сюда? — Какого хрена ты светишься? — напряженно выдал парень, продолжая вжиматься в стену и упираться ладонями в пол, — Ты гирлянду проглотил? — Ты ведь знаешь, почему я свечусь. Так для чего спрашиваешь? — незнакомец тепло улыбнулся и выпрямился; каждое его движение было преисполнено изяществом и нежностью, он делал всё очень плавно, но казалось, это выходит у него совершенно непроизвольно. Скарамучча продолжал молча смотреть на парня. — Я ничего не знаю. Нормальные люди не светятся, а даже если сожрут гирлянду, то, скорее всего, умрут. — Тебе ведь известно и то, что я не человек, разве не так? — Нет, это всё детская выдумка для поднятия праздничного настроения. Я не верю, — темноволосый парень решительно настаивал на своём и продолжал вжиматься в несчастную стену, будто бы пытаясь просочиться сквозь неё и вывалиться в сугроб на улицу — всё что угодно, лишь бы не оставаться с этим причудливым существом на одной территории. Парень снова улыбнулся, на этот раз испустив тихий смешок. Он не представлял никакой угрозы и, по правде говоря, выглядел как беззащитный котёнок, так что это было даже смешно, как рьяно Сказитель от него «отбивался». — Раз я для поднятия праздничного настроение, то ты бы поверил, если бы пришёл, к примеру, летом? — он осторожно поднялся на ноги, чуть сгибаясь, чтобы не задеть крышу головой. Скарамучча снова испуганно дёрнулся, будто бы ангел мог наложить на него какое-то проклятие. Кажется, отвечать он вовсе и не собирался, — Думаю, мой внешний вид заставляет тебя чувствовать небольшой дискомфорт. — Это ещё мягко сказано, — с нервным смешком выдал Куникудзуси; только теперь он принялся изучать то, во что незнакомец был одет. Всё ещё больше походило на розыгрыш, ведь парень стоял будто бы в простой белоснежной простыне, а «нимб» над головой наверняка был закреплён проволоками к ободку, который слился с белыми волосами. Сказителю даже начинало казаться, что он где-то видел парня до этого, — Выглядишь уж больно знакомо. Может, ты из моей школы? Лучше признайся сейчас, или после каникул я всё равно вычислю тебя. — Знакомо? — парень удивился и замер на секунду, а уже в следующую одарил собеседника нежным взглядом, — Мы часто общались в твоих снах, когда ты был ребёнком, а потом ты резко упёрся, прямо как сейчас. Сказал, что уже вырос и тебе больше не интересны детские сказки, — он практически беззвучно засмеялся, — Ничуть не изменился. Куникудзуси открыл рот, чтобы возмутиться, но вместо этого снова возвратился в свою фазу защиты. Он вжал голову в плечи и максимально прижался к стене, наблюдая за представлением. Ангел осторожно вознёс руку перед собой и зафиксировал её чуть ниже лица, он выпрямил только указательный палец, оставив остальные в расслабленном положении. Веки мягко опустились, светловолосый не переставал улыбаться. Вместе с тем на кончике пальца не спеша разгорелась крохотная сияющая сфера — она постепенно увеличивалась, и в какой-то момент её рост остановился. В этот же момент парень снова открыл глаза, довольно рассматривая своё творение. Сфера сверкала и переливалась в изящных тонах синего цвета и казалась самым хрупким творением, который видывал этот мир. Скарамучча же смотрел на вещь с опаской. — Убьешь меня за все мои грехи? — спросил он, будто бы насмехаясь. Ангел ожидаемо снова улыбнулся и посмотрел на темноволосого парня, даже отвлекаясь от сферы. Куникудзуси воспринял эту улыбку как очередную угрозу. Всё такими же ровными движениями он подвинул руку чуть вперёд, оценил сферу, а после аккуратно приблизил ладонь обратно и бережно коснулся пальцем собственного лба, — Эй, что ты делаешь? Он постарался подняться на ноги и остановить процесс, суть которого абсолютно не понимал, но в самый последний момент испугался и отстранился, в замешательстве глядя на ангела. Тот засиял ещё пуще прежнего, наверное, просто за счёт золотой искрящейся пыли — такая же обычно сопровождала перья после прикосновения, а теперь весь парень рассыпался ею. Только позолоченная пелена неспешно стала таять, Сказитель в ужасе шатнулся в его сторону и обнаружил всё того же светловолосого незнакомца, только на этот раз в более повседневной одежде. Тонкий свитер с тёмно-зелёными поперечными полосами и светлые штаны: он выглядел как самый обычный подросток за исключением крыльев, что никуда не исчезли, а только слегка уменьшились в размере. — А это недоразумение на проволоке скоро снимешь? — Скарамучча вмиг стал намного спокойнее и умело скрыл свой испуг, — Может, помочь ремешки развязать, на которых крылья держатся? — он сделал шаг вперёд и небрежно коснулся белоснежных перьев, едва ли не пытаясь выдернуть себе одно на память о розыгрыше. Ангел тотчас издал тихий визг и качнулся, практически свалившись с ног. Куникудзуси снова перепугался и сделал шаг назад, — Ты чего орёшь? Сейчас все дети сбегутся! — А ты чего дёргаешь? Если я тебе попытаюсь палец оторвать, приятно тебе будет? — парень наконец-то продемонстрировал настоящие эмоции и стал чуть менее похож на божественное существо. Возможно ли, что новый стиль его так изменил? — Какого хрена я тебя вижу? Разве таким «посланникам» можно показываться обычным людям? — Вариантов немного: или Рождество поистине волшебный праздник, или, — парень успокоился, скрестил руки на груди и снова осторожно улыбнулся, — Не такой уж ты и обычный человек. — Я человек, — Сказитель закатил глаза и скривил лицо, — А что? На что ещё я похож? Давай, скажи, что на вампира. О, или, может, на эльфа? Кем там ещё дети любят себя называть, когда играются? — он тоже переплёл руки на уровне груди и с надменным выражением лица стал ожидать ответа. Ангел устало вздохнул. Можно было подумать, что он уже несколько раз пожалел о том, что действительно решил явиться, но раз уж он подавал знак того, что собирается проявить себя, то и данное обещание он тоже собирался сдержать. Он смотрел на самодовольное личико собеседника в то время как сам выглядел так, будто бы собирается за что-то извиниться. Парень слегка наклонил голову вбок и после нескольких мгновений раздумий самую малость просиял. Куникудзуси нахмурился и снова насторожился. — Эй-эй, не подходи, — он сделал маленький шаг назад, успев до этого отойти от стены; теперь же он вновь практически прижался к ней. Позади оставалось окно, не обладающее функцией закрываться плотно, потому Сказитель периодически отвлекался на звуки метели, — Я тебя в твой рай мигом обратно отправлю, если выкинешь что-нибудь. Ангел рассмеялся, никак не отреагировав на прямую угрозу темноволосого парня. Он сделал ещё шаг навстречу, а когда собеседнику уже некуда было отступать, невинное создание оставило мягкий поцелуй на чужом лбе. Скарамучча тот же замахал руками и отскочил в сторону, наконец-то оказываясь подальше от окна. — Ты что творишь? — возмущённо вскрикнул он и потёр ладошкой кожу на лбу, будто бы пытаясь стереть невидимую метку, — Думаешь, я теперь начну говорить тебе одну правду? Что, заклинание какое-то на меня наложил? — У меня свои методы, — парень остался на месте и, кажется, более не собирался тревожить собеседника подобными действиями, — Я — Каэдэхара Кадзуха, твой ангел-хранитель, существование которого ты по сей час отвергаешь. Но сам ты никакой не человек, Куникудзуси. — Не делай вид, будто бы ты такой крутой и всё обо мне знаешь, — фыркнул Сказитель, хотя уже догадывался о том, что скрывать что-то от ангела не было смысла. — Я и не делаю, — светловолосый парень переступил с ноги на ногу, осмотрелся вокруг и осторожно присел на пол так же, как сам хозяин дома сидел до его прихода, подогнув одну ногу, — Просто правда всё знаю. Скарамучча смотрел на расслабленного незнакомца, сидящего у него на чердаке. Ему всё ещё очень тяжело давалась вера в то, что перед ним настоящий ангел. Не сказать, что он когда-то глубоко этим интересовался, но всё же ему всегда казалось, что ангелы, как и другие божественные существа, не имеют как такового облика и, скорее всего, выглядят как-то устрашающе. Но сейчас у него дома находится эдакий клишированный вариант небесного посланника. — Что будет, если я прикоснусь? — спросил Куникудзуси, глядя на нимб над головой парня и пытаясь поддерживать эмоцию безразличия на лице. Каэдэхара едва удивлённо посмотрел в ответ, улыбнулся и опустил голову, как бы приглашая Сказителя. Только Скарамучча заметил, как собеседник прикрыл глаза, тут же шагнул вперёд и с полными глазами интереса потянулся к металлической безделушке. Ему казалось, что нимб должен быть выполнен из твёрдого материала и в момент прикосновения должен отдать лёгкой прохладой, но он неожиданно растаял, словно был собран из тысячи мелких снежинок, но отчего-то излучал тепло. Сказитель резко вдохнул, когда твёрдая на первый взгляд вещь осыпалась золотистой пыльцой, как это ранее делали позолоченные перья и сам ангел. Он рассматривал остатки растворяющегося нимба и очень скоро обнаружил то, как тот материализуется снова, собираясь из крошечных искорок заново. Услышав тихий смешок, темноволосый парень сдержанно отстранился и тоже присел на отсыревшие доски. — Для чего ты пришёл? — на удивление спокойно спросил он. — Это Рождество и тебе восемнадцать лет, — ответил Каэдэхара и тут же увидел, как собеседник закатил глаза и цокнул языком, — Пора уже принять, что это не детский вымысел. Я сижу прямо перед тобой. — Просто поговорить пришёл? — парень скорректировал вопрос, чтобы было понятнее, что он хочет узнать, — Какой толк от этого разговора? — Во всём ищешь выгоду, да? — еле слышимый смех сорвался с губ ангела, и он наградил Сказителя ласковым взглядом, — В чём-то ты прав, я тут не только для того, чтобы поселить в тебе веру. Можешь загадать любое желание, я его исполню. Пока не загадаешь, я не смогу вернуться. — Прямо любое? — Скарамучча ничем не отличался от маленького ребёнка, когда с недоверием задавал такой вопрос божественному созданию. — Прямо любое, — Кадзуха нарочно повторил за парнем, — Рождество — время чудес. — Тогда… — глаза забегали вокруг, пытаясь зацепиться за какой-то определённый предмет в помещении: что Куникудзуси хочет? Если не задумываться и выдать какое-то спонтанное желание, какова вероятность того, что ангел сможет заставить исчезнуть всех сегодняшних гостей, которые обитали на кухне и в комнате парня? Или насколько возможно, что у Сказителя в руках тут же появится новенький ноутбук, на который он откладывает деньги после каждой подработки в кофейне? Нет, глупости, надо мыслить более абстрактно, — Раз уж ты знаешь, кто я, тогда я хочу сердце. На маленьком пыльном чердаке повисла возмутительно напряженная тишина. Скарамучча смотрел на ангела и нервно сглатывал слюну. Ну, вот, именно в этот момент должен раскрыться розыгрыш, какой-то странный парень с удивительными технологиями «отключил» бы свой нимб и во весь голос рассмеялся с того, что пожелал темноволосый. Куникудзуси полностью приготовился к данному сценарию и ничуть не разочаровался, когда Каэдэхара спустя несколько минут молчания в самом деле засмеялся. Искренним бархатным смехом наполнилось крошечное помещение. — Тебе говорили, что ты дурачок? — он широко улыбался, не отводя взгляда от Сказителя ни на мгновение: тот выглядел обижено и вполне возможно собирался броситься на ангела с кулаками, — Тебе не нужно сердце для того, чтобы чувствовать и называться человеком. Он неспешно поднялся на ноги и выпрямился. Скарамучча не упускал из виду ни единого его движения, продолжая сидеть на полу. Его доверие к парню скакало как кардиограмма страдающего аритмией. Каэдэхара же, наоборот, выглядел спокойным и не стирал радости с лица. Он остановился напротив окна, рассматривая пейзаж за ним. — Ты человек, если ты чувствуешь, а чувствуешь ты, если у тебя есть сердце. Эта логическая цепочка тебя преследует? — моментально теряя интерес к виду за окном, Кадзуха взглянул на парня, который всё ещё сидел на полу, — Сейчас ты в замешательстве и немного злишься, а когда увидел за дверью маму несколько часов назад — бесился намного сильнее. Прощаясь с Сяо, ты грустил, не зная, чем себя занять, и был шокирован, увидев то, как с неба спускается позолоченное перо. Тебя завораживает каждый снегопад, но ты блокируешь эту эмоцию и говоришь о том, что он ничем не отличается от дождя. И даже сейчас ты… разочарован и обозлён, ведь тебе показалось, что я высмеял твоё желание. — Тогда, раз говоришь так, сделай, чтобы я был взаимно любимым. Снова молчание. Ангел смотрел на своего подопечного приоткрыв рот. Он собирался сказать что-то, но мысль ещё не успела зародиться — к моменту её появления Каэдэхара в который раз дарил парню свою улыбку. Можно было подумать, что он знал, что Сказитель загадает именно это. — Всё давно зависит только от тебя, — легко выдал он, отворачиваясь к окну и делая шаг ближе. — Что это значит? — Куникудзуси задал вопрос раньше, чем успел хорошенько обдумать услышанное. Загадав желание о взаимной любви и получив такой ответ, не понять, о чём идет речь, было даже стыдно и смешно, — Кто? — Я слежу за тобой с первой секунды твоего существования, как думаешь, кто? — ангел оглянулся на парня с хитрой усмешкой. Сказитель молча смотрел в ответ. «Кто?», — Последняя попытка загадать нормальное желание. Я не смогу сидеть с тобой вечность. — Не останешься? — Как ты себе это представляешь? — голос парня звучал так, будто бы он и сам был не очень рад тому, что не имеет такой возможности, но он всё равно старался сохранить довольное выражение лица, — Загадывай скорее. Он отвернулся к окну и открыл его плавным движением. Холодный воздух ворвался на чердак, и парень слегка поежился, поворачиваясь спиной к окну. Он осторожно присел, будто бы там был подоконник — ему было бессмысленно бояться упасть. — Пообещай, что когда мы встретимся снова, ты останешься и больше никогда не уйдешь, как собираешься сделать это сейчас. Кадзуха молча смотрел на темноволосого парня некоторое время — тот так же смотрел в ответ. С лёгким вздохом, ангел спустился на пол и повернулся к окну лицом, выглядывая наружу. Сказитель решил, что и это его желание останется неуслышанным. Он тяжело вздохнул и отвернулся, рассматривая в полумраке хлам и коробки. Раз не может сделать ничего, тогда лучше бы и не появлялся вовсе. И сейчас он правда уйдёт. Уйдёт и не вернется, ведь если верить детским сказкам до самого конца, то ангел приходит только один раз за всю жизнь, в остальных случаях можно только догадываться о его присутствии. «И что, уйдешь сейчас, а мне потом всю жизнь гадай, я не попал под машину потому, что водитель успел на тормоза нажать, или потому, что ты меня защитил?», — подумал Скарамучча, бегая взглядом по пыльным предметам. Нет, лучше пусть останется. Это ведь он и есть — ответ на вопрос «кто»? — Ангелы-хранители защищают от более абстрактных вещей, глупенький, мы не имеем права вмешиваться в вашу судьбу, но иногда… Иногда бывают исключения. — Что за исключения такие? — Я подумаю, что можно сделать с твоим желанием, — Каэдэхара проигнорировал заданный ему вопрос, — Мне жаль, но я не могу ничего обещать, так что не надейся сильно. Нашей следующей встречи может никогда не быть, а возможно, она будет совсем отличаться от нынешней. — Уходи уже, раз собрался, — Куникудзуси продолжал равнодушно смотреть в сторону, не собираясь провожать гостя. Он слегка покосился на него только тогда, когда боковым зрением заметил какие-то изменения: Кадзуха легко возвратил свой первоначальный облик и стоял у раскрытого окна в «простыне». Сказитель сдался и повернулся к ангелу, наблюдая за тем, как тот рассматривал снег, а мороз, кажется, вовсе его не тревожил. — Ты прав, я твой ответ на вопрос «кто?», — он улыбнулся в очередной раз и принялся вылезать из окна. — Подожди! — Скарамучча внезапно подорвался на ноги в ту же секунду, когда белоснежный силуэт покинул небольшой чердак. Он моментально оказался около раскрытого настежь окна и выглянул на улицу: никого. Среди сугробов внизу не было даже намёка на следы, а с неба продолжал нещадно сыпать снег — вместе с ним спустилось одинокое переливающееся перо, и Сказитель вновь протянул руку ему навстречу, на этот раз сумев прикоснуться. Равно как и искры, оно совсем немного согревало, хотя парень всё ещё не понимал, был ли это всего лишь плод его фантазии, — Ушёл-таки. Позолоченное перо мягко растворилось в руке вместе с последними признаками существования ангела. — Зачем забрался на чердак и кричишь там? Спускайся немедленно! Куникудзуси, ты слышишь? Скарамучча никак не реагировал на возмущённый голос матери, доносившийся со второго этажа. Ну, теперь ждать было точно нечего — только смерти от обморожения. «Нашей следующей встречи может никогда не быть». Парень фыркнул и сжал руку в кулак. — По телефону говорил. — С девушкой поссорился? Сказитель поднял люк и выглянул на столпотворение людей на втором этаже под входом на чердак. Он закатил глаза и тяжело вздохнул, понимая, что придётся возвращаться. — Отойдите, — равнодушно буркнул он, в противном случае собираясь сбросить лестницу прямо на детей и остальных присутствующих. Кучка людей быстро разбежалась. Почти все взрослые предпочли тут же вернуться на кухню, а дети дождались, пока Сказитель полностью вернётся к ним. Он был порядком удивлён, когда те заявили, что больше не станут творить раздор и крушить всё в комнате парня. «Видимо, ломать больше нечего», — с ужасом подумал Скарамучча. — Идём к столу, совсем скоро начнётся праздник, — женщина неожиданно оказалась за спиной темноволосого, нежно укладывая руку на его плечо. — Я поел перед вашим приходом, — Куникудзуси отстранился и сделал шаг в сторону своей комнаты. Плевать, что гостям он открывал двери в пижаме и до их прихода он только и делал, что спал. Возвращаться в реальный тусклый мир совсем не хотелось, ему понравилось там на чердаке с божественным ребёнком, который отказался давать обещание. Уговаривать Сказителя никто не стал. Он закрыл за собой дверь в комнату и с периодическими тяжелыми вздохами постарался убрать весь балаган, который устроили дети за время его отсутствия. Вся мелочь отправилась на первый этаж праздновать Рождество вместе с родителями и открывать подарки. Избалованное поколение. Когда Куникудзуси был ребёнком, даже в рождественскую ночь его укладывали спать по расписанию и свои подарки он получал только утром. Лучшим решением сейчас было залезть в кровать и притвориться спящим: если у этих треклятых детей есть хоть капля здравого ума и человечности, они не станут бегать и прыгать по Скарамучче, когда вернутся после праздничного ужина. Парень завалился под одеяло и обнаружил свой телефон около подушки; пришлось потратить некоторое время на то, чтобы удалить весь тот хлам, который дети установили, и почистить галерею. Новых сообщений от Сяо не было, последнее, что писал парень — «Мы доехали» рано утром. Верно. Никаких новых уведомлений. Но отчего-то Сказитель продолжал смотреть на экран мессенджера, будто бы ожидал ещё чего-то. Кто может написать? Ангел? Это даже не смешно. Он обиженно фыркнул и отключил телефон, спрятав под подушку. На что обиделся хоть? На то, что в раю мобильных телефонов нет? Услышав шаги в коридоре, парень мигом закрыл глаза и сделал вид, что спит. Он толком не запомнил, когда именно дети вышли из его комнаты и заходили ли вообще, поскольку провалился в сон неожиданно быстро. Возможно, он надеялся на встречу с ангелом хотя бы во сне, ведь тот говорил, что они часто общались так, пока Куникудзуси был маленьким. А возможно, просто действительно испытал слишком много эмоций за последние несколько часов и отключился. Эмоции. Он правда всегда был таким или ангел подарил ему сердце? Из сна его вырвал точно такой же звук, как и в прошлый раз. Он вздрогнул и подорвался на кровати, просыпаясь намного быстрее, чем в то утро. Неужели всё, что произошло, — сон? Нет, исключено. Родная мать ни за что не станет сниться Скарамучче. Парень сбросил с себя одеяло и подскочил на ноги, успевая надеть только один тапок. Да и чёрт с ним, зачем обувать ещё и тапки поверх тёплых носков? Со скоростью звука Сказитель слетел вниз по лестнице, мечтая только об одном: не увидеть за дверью мать. «Не могло это всё быть сном. Нет! Не хочу! Не верю!». Парень пулей пронёсся к входной двери и даже не заметил горы грязной посуды, оставленные на кухне. Если в этом доме кто-то и отмечал Рождество, то эти люди уже ушли. Но Куникудзуси даже и глазом не повёл в сторону кухни. Оказавшись возле двери, он замер на несколько секунд, побоявшись тянуть ручку вниз. Парень прислушался: никакого шума, ни единого шороха. Дети ведь наверняка были бы шумными, правильно? Он нервно сглотнул и дёрнул дверную ручку, сию секунду получая снежком в голову. — Прости, я не собирался так точно целиться! Куникудзуси едва успел прижать руку к носу, куда прилетел снежный комок, как тут же услышал знакомый голос. Снова резкие и быстрые движения, снова лёгкий шок и даже испуг. Сказитель убрал руку от лица и мигом отыскал взглядом источник звука: светловолосый парень стоял в самом начале тропинки, ведущей в небольшой дворик с улицы. Незнакомец радостно махал рукой над головой. Вместо шапки на нём были пушистые наушники, из-под куртки виднелся свитер с тёмно-зелёными полосами, который почти полностью закрывался огромным шарфом, свисающим до светлых штанов. Парень неустанно улыбался и через несколько секунд развёл руки в стороны. Сказитель сорвался с места и уже в следующее мгновение крепко прижал ангела к себе. Тот радостно смеялся скорее из-за того, что парень выбежал на улицу в одних только носках. Светлые волосы, словно морская пена, большие сияющие багровые глаза, которые непозволительно выделялись на фоне будто бы фарфоровой светлой кожи, и одинокая алая прядь, выбивающаяся из остальных сивых — всё это оставалась неизменным и таким знакомым. Куникудзуси слегка отстранился и осторожно сжал чужое личико в ладонях. — И куда ты спрятал все свои ангельские атрибуты? — он даже ненароком ласково улыбнулся, обращая внимание на отсутствие нимба и крыльев. — Я сдержал обещание, которого не давал, — Кадзуха просиял в ответ, — Я останусь и больше никогда не уйду. — Что ты сделал? — лицо Сказителя моментально приняло обеспокоенный вид, он не убирал ладоней с чужих щёк. — Исполнил твоё желание взамен на то, что ты помог исполнить мою мечту, — он положил свои ладошки поверх ладоней Куникудзуси, — Я столько лет хотел прийти к тебе вот так и не уходить. Ты мог попросить всё что угодно, но попросил меня остаться, хотя даже не сделал это своим желанием. — Не стоило… — неуверенно выдал парень, в глубине души бесконечно счастлив такому принятому решению со стороны Каэдэхары. — Рождество — время чудес, Куни! Я остаюсь, слышишь? Остаюсь! — радостно пищал светловолосый, пока не почувствовал лёгкое и короткое прикосновение чужих родных губ к своим. — С Рождеством, ангел, — с улыбкой выдал Куникудзуси.