Любимая моя госпожа

— Михримах! — врываясь в покои крикнула Хатидже, — Нурбану сегодня не ночевала в своих покоях! Я тебя предупреждала, чтобы ты прекратила роман свой с ней! — И что ты теперь сделаешь? Маме расскажешь? Ну давай, а я посмотрю на это. — Да как ты смеешь так со мной разговаривать? Она фаворитка твоего брата, если кто об этом узнает, то её тут же казнят. Пожалей хотя бы её сына, оставь её в покое. — А что же ты сама об этом не думала? — О чём это ты? — Ведь моя мать тоже засыпает не в объятиях повелителя. А знаешь в чьих? — луноликая сделала не большую паузу, — в твоих тётя, именно в твоих. Хатидже побледнела, она была в огромном шоке. — Откуда тебе это известно? — Не важно. Главное то, что ты встречаешься не с фавориткой своего брата, а с его женой. После этого ты мне ещё что-то смеешь говорить? Я прекращу свой роман с ней, если ты только прекратишь свой роман с моей матерью. Сестра султана стояла молча, гневно смотря на свою племянницу. — Видишь, ты не можешь это сделать, потому что любишь её. Она для тебя, как глоток воздуха. А Нурбану мой воздух, без которого я жить не могу и не хочу. Хатидже развернулась и ушла. Она не знала, что теперь ей делать. Весь день она просидела в своих покоях, пытаясь всё переварить в своей голове. Вечером к ней пришла Хюррем. — Здравствуй любовь моя. — сказала рыжеволосая с яркой улыбкой. — Иди ко мне, сядь со мной рядом. Хасеки послушно подошла и села на её кровать. — Ты сегодня весь день не выходила из своих покоев. Что-то случилось? — Да.Михримах знает о наших отношениях. — Откуда ей это известно?! — с криком спросила султанша. — Это мне не известно, более того она встречается с Нурбану. — Надо что-то сделать, это нельзя просто так оставлять! — Я пыталась. Она сказала, что прекратит всё это если я оставлю тебя в покое. — Нет! Нет! Нет! Не оставляй меня. Если ей так хочется, то пусть встречается с ней. Я не хочу жертвовать нашими чувствами из-за этого. — Знаешь, а она права. Ты для меня, как глоток воздуха без которого я умру. Хатидже взяла Хюррем за щёки и страстно поцеловала. Хасеки же в свою очередь привстала и села на её колени, крепко обняв её она начала целовать её шею. Нурбану и Михримах сидели на балконе обнявшись друг с другом. Голова луноликой лежала на плече венецианки. — Что-то ты ко мне сегодня более прилипчивая, чем обычно, — сказала черноволосая. — Извини, просто я слишком сильно тебя люблю. — Не извиняйся, мне это нравится. Я хочу чтобы ты никогда от меня не отлипала, хочу быть нужной тебе и любимой. — Ты всегда будешь мне нужна, независимо от обстоятельств. А я тебе буду нужна? — Ты мне не просто нужна, ты мне необходима. Нурбану прильнула к губам Михримах своими. Их поцелуй был долгий и сладкий, они остановились когда начали задыхаться. Переводя дыхание венецианка сказала: — Ты мной самая любимая, моя госпожа.