Серая тень

— Проще… Изма обернулась на голос Зе’мэр. Улыбнулась: — Брось, тебе не нужно извиняться. Теперь ты одна из нас, чувствуй себя свободно. Щёки Зе’мэр порозовели от смущения, и она едва снова не произнесла уже привычное «Проще» — «Простите». Спустя долгое время глядеть на одного из четырёх — теперь уже пяти — Великих Рыцарей как на равную было странно. И всё же Изма была права, как и всегда. После того, как самой Зе’мэр присвоили самый почётный титул, ей нужно вновь учиться держать себя и на публике, и рядом с товарищами по оружию. — Конечно, да. Но я хотела бы спросить… О зелени. — Зелени? — приподняла брови Изма, поправляя подол платья нежно-салатового оттенка. — Да, пожалуй, в Белом дворце есть определённый недостаток зелени… — Нет, не то, — Зе’мэр сцепила пальцы в замок, подбирая нужные слова. — О зелени в садах твоих. Все говорят о ней, но путь туда закрыт. Позволено ли мне?.. — Ах, это, — просияла Изма и протянула подруге руку в пригласительном жесте. — Ещё спрашиваешь! Давно хотела показать, — она подмигнула. — Что-то подсказывает мне, что ты в этом разбираешься. — Я бы не сказала сего, — вздохнула Зе’мэр. — Мне нужно прежде заглянуть к себе. И взять семян… — Семян? Ты привезла их с родины? — глаза Измы загорелись. — О Черв великий, конечно! Пускай это и будет расплатой за то, что я поделюсь с тобой своим большим секретом, — она шутливо приложила палец к губам. Взяв семена нежных цветов, они направились к центральной площади Города Слёз. — Сегодня, как обычно, прекрасная погода, — Изма привычно перешагивала через сточные ручьи, вырытые на улицах города для отвода воды от вечных дождей. Зе’мэр печально покачала головой: ей всё ещё не удалось смириться с местным климатом, и потому она предпочитала большую часть времени проводить не в столице, а за городом или в Белом дворце. Её длинные волосы, намокая, тяжелели, и от этого Зе’мэр, привыкшая к лёгкости движений, ощущала себя очень неловко. Дойдя до большого фонтана, Изма наклонилась и нажала на один из выступов. Люк, до того замаскированный под мостовую, отодвинулся, и рыцари спустились под землю. — Вообще это помещение нужно, чтобы следить за системой труб фонтана, — объяснила Изма. — Чинить, регулировать, включать и выключать. Но ещё здесь есть одна загадочная дверца, а у меня — один загадочный ключ, — она отперла дверь в конце помещения и пропустила Зе’мэр вперёд. — Дальше не заблудишься. И правда: несколько десятков шагов по прямому проходу, и вот уже Зе’мэр стояла у входа в большую пещеру, увитую лианами до самого потолка. Осторожно ступая по тропе, проложенной над озерцом кислоты, она двинулась вглубь, оглядываясь в восхищении. Это был райский островок, больше напоминавший кусочек Садов Королевы. Рассаженные будто бы беспорядочно, растения создавали эффект естественной среды, и сложно было представить, сколько труда пришлось приложить Изме, чтобы предоставить своим питомцам лучшие условия прямо в сердце Города Слёз. — Э’тонна… Хочу сказать, изумительно, — вымолвила Зе’мэр, когда взгляд её остановился на Изме, довольной произведённым эффектом. — Се поистине чудо. — Я знала, что тебе понравится. Они потратили добрых два часа, осматривая богатое наполнение оранжереи. Многое Зе’мэр узнавала: здесь были не только прекрасные бутоны Садов Королевы, но и множество ярких растений Зелёной тропы, и объятые облачками спор грибы с Пустошей, и тёмные лозы Котлована, и белые побеги Края Королевства. Были и те, что никогда не встречались ей; должно быть, все необычные семена, что приносили в Халлоунест странники, в конце концов находили прибежище здесь, под чутким присмотром Измы. И, конечно же, семена нежных цветов тоже были посажены в благодатную почву садов. Потребовалось всего несколько дней, чтобы показались первые ростки; Изма подробно рассказывала Зе’мэр о том, как они крепнут. А ещё спустя какое-то время Изма с Зе’мэр вновь спустились в секретную оранжерею. Нежные цветы раскрыли бутоны, и лепестки легко покачивались, хотя никакого ветра в пещере не было. — Они через меры хрупки, — предупредила Зе’мэр, оглядывая новых обитателей сада. Она не видела распустившиеся нежные цветы с тех пор, как покинула отчий дом, и теперь они нестерпимо напоминали о родных краях, где их заросли раскинулись на целые поля вплоть до горизонта, а в сезон цветения ветрá были белыми от кружащихся в воздухе лепестков. — Они в хороших руках, — заверила её Изма. Зе’мэр лишь кивнула: нельзя было в этом сомневаться, видя перед собой прекрасную оранжерею, творение этих рук. Однако спустя пару дней Изма пришла с печальными известиями: — Всё-таки ты была права, — она выглядела слишком подавлено, так что Зе’мэр не на шутку разволновалась. — Твои цветы… я не смогла их спасти. — Не страшно, не страшно! — Зе’мэр взяла её за руки, стараясь утешить. — Не вечно же цвести им… В сем нет вины твоей, нет надобности в печали по цветам, им уготована гибель ещё с рождения. — Пожалуй, ты и теперь права, — голос Измы звучал уже куда более спокойно. — И всё же мне немного обидно. Это первые цветы, которые не смогли прижиться в саду. Может, я просто не нашла к ним правильный подход. — Мы вместе найдём его. Ведь остались семена, когда лепестки опали? — Изма наконец подняла голову, чтобы взглянуть Зе’мэр в глаза, и кивнула. — Значит, ты сможешь попробовать снова.