Серая тень

— Наверно, это странная просьба. Хотя… — Тисса замялась, не зная, как подступиться к вопросу. — Это ведь правда, что Белый Король заключил союз с королевой Веспой и её народом? — Сие есть истина, — кивнула Зе’мэр, не понимая, к чему клонит любимая. Та скрестила клешни в смущённом жесте и сказала: — Не могла бы ты… достать немного мёда? Зе’мэр улыбнулась и приобняла Тиссу за плечи. — Нет стыда в желании твоём, — успокаивающе проговорила она. — Ты можешь просить меня обо всём, что душе твоей угодно. Я лишь хочу видеть счастье на лике твоём. — Ох, великая мать, — Тисса хихикнула, — неужели прямо-таки всё? А если бы я попросила тебя… скажем, принести мне корону Бледного Короля? — Я совершить могу лишь то, что во власти моей, — качнула головой Зе’мэр. — И, если честно, нет во мне уверенности, что Его Величество хоть раз расставался с короной. — Он и спит в ней? — теперь Тисса рассмеялась уже по-настоящему. Зе’мэр позволила себе лишь лёгкую улыбку. Какое ей дело, как спит Король, когда она может, пусть ненадолго и тайно, но воссоединиться с Тиссой и болтать с ней, будто они знают друг друга долгие годы? И сидеть рядом так близко, что их усики сами собой переплетаются, ещё сильнее соединяя. — И всё же, будет очень здорово, если тебе удастся достать хоть немного мёда, — вернулась к своей просьбе Тисса. — Это совсем не срочно… просто есть у меня одна мысль. — Не сомневайся, как сможем свидеться мы вновь, так и получишь ты сей дар. Зе’мэр не разбрасывала обещаний попусту, особенно когда дело касалось Тиссы. Ради неё она и правда готова была и уставом пренебречь, и в самое сердце улья забраться. К счастью, с тех пор, как между племенем королевы Веспы и жуками Халоунеста установился мир, вести дела с пчелами стало куда проще. Особенно, если являться не простым жуком в армии Короля, а Великим Рыцарем. Жалование Зе’мэр было куда больше, чем было необходимо при её скромных потребностях, и, расплачиваясь с торговцами мёдом, она была учтива и щедра, справедливо рассчитывая, что ей не подсунут засахарившиеся запасы с прошлого года. — Поведай, зачем тебе сие? — спросила она Тиссу, отдавая ей мёд на следующей встрече. — Ты говорила об «идее»… Но коли то секрет, ты не должна мне раскрывать его. — Ты всё увидишь в следующий раз, — Тисса загадочно улыбнулась, принимая подарок. Зе’мэр с пониманием кивнула. Всё равно сейчас были дела куда более насущные, чем «допрос» любимой. И в следующий раз она оказалась приятно удивлена. Тисса, придя на место их обычных встреч раньше Зе’мэр, расстелила на земле скатерть из большого листа, а в руках держала свёрток. — Смотри, — она развернула его, и Зе’мэр затаила дыхание. Конечно, она раньше видела торты и пирожные. Как-никак она была Великим Рыцарем и на неё работали превосходные повара столицы. И, быть может, пирог, который принесла Тисса, не был и близко таким же роскошным, как их блюда. Но то, что именно Тисса приложила к нему лапки, делало этот пирог самым изысканным деликатесом. — Я нашла рецепт в старых книгах в доме отца. Кажется, они принадлежали то ли бабушке, то ли прабабушке, — говорила Тисса, пока Зе’мэр, опустившись на скатерть, не могла и слова вымолвить от восхищения. — Сейчас у нас не так много великих кулинаров, всё-таки в племени больше ценятся воины… Но, прочитав старые записи, я узнала, что мои предки умели выращивать молочных тлей! Сейчас, правда, пришлось выбраться на Зелёную Тропу, чтобы отыскать их, но из их молока и перетёртого зерна можно сделать много чего вкусного. Тисса отрезала от пирога ломтик. В его аромат, отдающий пряными травами, примешивался особый запах — сладкий, умопомрачительный и дополняющий основной мотив. — Но у моих бабушек не было ничего, с чем сравнился бы мёд, — продолжила она. — И я подумала… В общем, решила немного усовершенствовать рецепт. И хочу, чтобы ты оценила результат. Зе’мэр взяла протянутый ей кусок, но никак не могла решиться попробовать его. — Это… слишком много… — Да? Прости, я отрежу поменьше… — Нет, не то, — в такие моменты слова начинали ускользать от Зе’мэр, словно в её первые дни в Халлоунесте. — Он хороший. Он лучший. Потому что он твой. Ты его сделала. И поэтому он лучший. Отложив ломтик, она подалась вперёд, обняв Тиссу, и сказала на родном языке, уже не в силах сдерживать эмоции: — Ты лучшее, что случалось в моей жизни, и я просто не смогу сказать, что этот пирог плох. Ты просто не можешь сделать что-то плохое. И мне не нужны эти пироги, чтобы любить тебя, но то, что ты разделила его со мной, заставляет меня любить тебя ещё сильнее, хотя, мне казалось, моя любовь не может стать больше. Закончив речь, она запечатлела лёгкий поцелуй на щеке Тиссы. — Ох… — та растерялась, но с готовностью утонула в объятиях Зе’мэр. — Я… если честно, не очень поняла… Но это уже не важно. Конечно, потом они съели пирог. И он оказался удивительно хорош. Но это было потом.