Серая тень

— Простите, но как вы играете в сие? Чтобы задать этот вопрос, Зе’мэр понадобился не один день. С тех пор, как Король посвятил её в рыцари, она чаще проводила время с великой четвёркой — теперь уже пятёркой, считая её саму. И порой заставала Изму и Огрима увелчёнными неизвестной настольной игрой. Расчерченная на клетки доска вмещала множество резных фигур, и сперва Зе’мэр просто любовалась ими, поражаясь, с какой искусностью они выполнены. Несмотря на малый размер, в них явно угадывались черты Бледного Короля и Белой Королевы, а также всех четверых великих рыцарей. Но большинство фигур были вырезаны в форме стражников-каролингов. Однако уловить, по каким правилам проходит игра, Зе’мэр было куда сложнее, чем оценить мастерство резчика. Фигуры вели себя непредсказуемо, игроки изрекали неизвестные слова, а эмоции сменялись от предвкушения победы к разочарованию проигравшего с неуловимой скоростью. И однажды, всё-таки набравшись смелости, чтобы прервать очередную партию Измы и Огрима, Зе’мэр задала сокровенный вопрос. — В шахматы? — повернул к ней голову Огрим, только что сделавший ход и очень довольный им. — Да проще простого! Неужели в вашем далёком краю не знают этой игры? — У нас… Мы проводим досуг иначе. — Он прав, на самом деле правила не очень сложные, — кивнула Изма, не отрываясь от разглядывания сложившейся позиции. — Как видишь, есть бледные и тёмные фигуры. Каролинги ходят на одну клетку, Дрийя — по диагонали, Хегемол — по вертикали и горизонтали, Королева — в любую сторону. Огрим бьёт через одну клетку, а Изма, хоть и ходит тоже на одну клетку, может быть убрана с доски только после двух смертей. — А Король? — Король сидит на троне и ждёт, когда на него будет совершено покушение, — объяснил Огрим. — Тогда ему придётся наконец пошевелиться. И, смотри, если сейчас Король Измы не уберётся со своей клетки, то моя Дрийя принесёт мне победу. Да даже если он сделает ход в сторону, то попадёт под удар моих каролингов. Ему деться буквально некуда! — хохотнув, Огрим горделиво приосанился. — Если хочешь, Мэр, я могу научить тебя, как только Изма признает поражение. — Не буду признавать, — по-доброму фыркнула Изма, всё ещё раздумывая. Затем, хитрó прищурившись, улыбнулась и, переставив свою Бледную Изму, убрала с доски поверженную Тёмную Дрийю. — Тебе самому понадобится парочка уроков. Ты даже не заметил, что моя Изма уже пару ходов подкарауливала тебя с тыла. Что ж, покушение на Тёмного Короля, я полагаю. Огрим, охнув, схватился за голову и принялся взволнованно бормотать что-то неразборчивое, прикидывая, как он выйдет из создавшейся ситуации. Изма же подмигнула молчаливо наблюдавшей за ними Зе’мэр. — И всё же, неужели у вас вовсе нет настольных игр? — спросила она. — У нас играют в… не знаю, как сие произнести на вашем языке… э’леки, — замявшись, ответила Зе’мэр. — Доска есть круглая и больше двух играющих вокруг неё. Фигуры суть одни, но различаются немного формой и называются по именам верховным древних кланов. Э’леки есть живущая картина древних противостояний, легенда на доске. — Красиво звучит, — протянула Изма. — Вот было бы здорово, если бы ты показала нам её… Но, наверно, без нужных досок и фигур это будет сложно. — Знаешь что ещё сложно, Изм? Сложно, когда у Короля нет его крыльев, чтобы он улетел от твоих Измы и Хегемола! — вдруг произнёс Огрим, который, оказывается, всё это время слушал их разговор. Он махнул клешнёй, уронив фигурку своего Короля. — Хорошо, я признаю, в этот раз ты меня подловила. Но клянусь, это был последний раз! Так что я требую реванша! Не позднее, чем завтра! — Так странно сие, когда вы произносите сво’имена, играя в шахматы… — Зе’мэр казалось, что она сказала это почти беззвучно, но Изма всё равно услышала. — Ты права, порой это бывает немного непривычно. Особенно, когда кто-то другой играет и называет фигуру, а я по привычке оборачиваюсь, думаю, что это меня зовут. А знаешь что, — вдруг, вскинув голову, Изма взглянул на Зе’мэр, — раз уж ты тоже теперь Великий Рыцарь, почему бы не внести изменения в правила? Будет несправедливо, если для тебя не найдётся места рядом с нами, пускай всего лишь на доске. — Зе’мэр сможет летать! — тут же внёс предложение Огрим. — Перелетать через фигуры. С такой Зе’мэр я бы точно выиграл все партии. — Пусть она сама решит, — взглянула на него с укором Изма, но Зе’мэр покачала головой. — Нет, мне нравится. Сие напоминает то, как ходят фигуры для э’леки. — Хорошо, звучит действительно здорово, — с улыбкой признала Изма. — Кажется, придворному резчику придётся выполнить внеочередной заказ.