Бродим мы среди руин

      Прямо передо мной раскинулась большая поляна. Звёзды, ярче которых я не видел, сверкающая река Млечного Пути и полная Луна, настолько огромная, что, казалось, к ней можно прикоснуться, лишь протянув руку. Вся эта небесная красота отбрасывала слабый, холодный свет и освещала поляну, создавая ощущение некоего затерянного места, где обитали духи природы. А в её центре стоял огромный, как будто усадьба правителя всех местных земель, дом, сквозь окна которого ничего не было видно. Обернувшись на нашу компанию, я хотел было что-то сказать, но, судя по их лицам, они всё поняли.       — Хочешь его исследовать? — голосом, в котором чувствовалась теплота, сказала Сова.       — … — я не смог ничего ответить, ведь в моём горле почему-то встал ком. Возможно из-за красоты местного пейзажа. Поэтому я лишь кивнул.       — Ну тогда пойдём — взяв меня за руку, она пошла вперёд, потянув за собой. Остальные же последовали за нами.       Подойдя к дому, мы стали внимательно рассматривать его. Вблизи он оказался не таким большим, как казалось. Одноэтажный домик с явным наличием чердака. Очень старый, обветшалый, с признаками того, что ещё год-два — и крыша обвалится, и сам дом рухнет. Так что нам повезло прийти сюда именно сейчас, ведь опоздай мы, домика бы уже не было. У нас уже был такой опыт: один старый цех, на котором охраны не было, и там часто тусовались подростки. Но когда мы всё-таки договорились сходить туда нашей компанией, оказалось, что его уже снесли. Это было обидно.       Несколько раз обойдя вокруг дома, мы заглядывали в окна, но из-за темноты внутри ничего видно не было. Ещё в одном месте стена была проломлена, по всей видимости, топором. Но и через неё увидеть ничего не удалось. Поэтому всей компанией, собравшись перед дверью, перекошенной, но твёрдо стоявшей и закрытой, и стали думать, как нам проникнуть внутрь. Идея о том, чтобы просто уйти, была отброшена сразу. Не зря мы всё-таки сюда пришли. Поэтому первой идеей было попробовать открыть, или, если не получится, то выломать дверь.       И за это, что логично, взялся Ник, как самый сильный и самый крупный член нашей группы. Первым делом он подошёл к двери и потянул за ручку. Она практически сразу отломалась, и Коля некоторое время тупо смотрел на неё. Потом, отбросив её в свои кусты, он внезапно разбежался и, выставив плечо вперёд, ударил по двери. Практически сразу послышался треск старого прогнившего дерева, и, когда Ник толкнул её ногой, дверь развалилась и провалилась внутрь дома.       И после этого мы всей группой проникли в здание. Воздух тут был пропитан сыростью, старостью и запустением. Всё помещение пропахло пылью, из-за чего Ирина, чувствительная к такому, несколько раз чихнула.       — Будь здорова — сказал я, на что она поблагодарила меня с тёплой улыбкой.       Приступив к осмотру дома, мы выяснили, что тут было несколько комнат: первая комната — что-то вроде прихожей, затем большая основная комната, игравшая роль зала, и из неё были двери в две других комнаты: что-то вроде кухни и кладовая. В последней комнате была лестница, ведущая на чердак, также заваленный всяким хламом.       В первой комнате о её назначении говорила только тумбочка, на которой лежали старые ключи и всякая мелочёвка: лопатка для обуви, щётка для неё же. Ещё рядом были остатки старых зимних сапог, явно лежавших тут не первый десяток лет. Пройдя в зал, нас тут же встретил сильный запах гнилого дерева. В первой комнате он не так сильно чувствовался, ведь там была хоть какая-то вентиляция в виде дырявой двери, пропускающей воздух. А тут из-за закрытых окон этот запах будто настаивался. Нам даже пришлось прикрыть рты и носы: не дай бог ещё чем-то заразиться здесь. Запах исходил от стены этого дома, изъеденной кем только можно насквозь. Удивительно, что они до сих пор держат крышу. Хотя, судя по скрипам, и им тоже осталось немного.       Но также здесь было много гнилой мебели, которая разваливалась и теряла свою форму. Вот старый шкаф, уже без дверей и с дырявой задней стенкой. А там диван, почти полностью потерявший свою обивку, из которого торчат пружины.       — Эй, Викт, смотри что нашла — весёлым голосом, наполненным азартом от исследования этого места, позвала меня по прозвищу Сова. Как только я развернулся, чтобы посмотреть, что она мне хочет показать, мне в глаз что-то попало. Попало, что неудивительно, в левый глаз — он у меня крайне невезучий. Конъюнктивит? Именно там. Потерял линзу? Также на этом глазу. И много подобных ситуаций.       Проморгавшись, я рассмотрел, что попало мне в глаз, и увидел, что это верёвка, свисающая с потолка. И что она тут делает? Причём в самом центре комнаты. Никто же в здравом уме не будет вешать что-то в самом центре — потом ходить мешать будет. Или же… Хотя нет, конец верёвки на уровне моей шеи, так что такая версия не подходит. Хотя петля могла развязаться. Но тогда где тело? Непонятно.       Ну да ладно, об этом можно потом подумать. А сейчас надо посмотреть, что там нашёл Совёнок. А то она уже начинает недовольно на меня поглядывать. Подойдя к ней со спины и положив ей голову на плечо, стал смотреть на то, что она хотела мне показать. Как оказалось, это была подборка советских газет, которые, видимо, хранил хозяин этого дома.       Не удивительно, что именно Ирина их нашла — всё-таки тема её курсовой был как раз связана с исследованием советской прессы. Так что она почти сразу начала их осматривать и обратила моё внимание на них.       — Тут самая ранняя дата — это 15 июля 1982 года, а самая поздняя — 13 апреля 1990. В теории это очень точно ограничивает рамки того периода, когда человек жил. Ну, это если не учитывать того, что он мог жить здесь и после, просто не покупал газет, или самые ранние газеты он привёз сюда из старого дома и поселился здесь позже.       — Понятно… — сказал я, в небольшом шоке от такого анализа. Нет, я, конечно, знал, что она интересуется этой темой, но чтобы настолько… Вызывает неподдельное уважение. — Отличный анализ, товарищ Сова. Вам это будет занесено в личную карточку.       Мило улыбнувшись мне, она аккуратно подняла газеты и перенесла их в прихожую, чтобы, когда мы будем уходить, забрать их с собой. Видимо, пойдёт домой и будет дальше исследовать. Ну что же, надо будет потом обязательно выяснить, что она там найдёт. А сейчас…       — Народ, кто-нибудь знает, зачем тут висит эта верёвка? Она мне в левый глаз попала, и он теперь болит — все собрались вокруг этой верёвки и стали пристально её разглядывать. На их лицах было видно, что они производили сильнейшую мозговую деятельность с целью понять назначение верёвки. Почему она висит именно посреди комнаты? Это был главный вопрос, который мучал нас.       — Не знаю… — протянул Ник — Единственное, что я могу предположить, так это то что тут кто-то повесился.       — Я тоже так подумал — сказал я — Только вот верёвка длинноватая — мне до шеи. Человеку с моим не самым высоким ростом повесится было бы физически невозможно.              — Тоже верно — коротко ответил Ник.       — В теории верёвка могла развязаться — тихим, спокойном голосом предположила Ника.       — Тогда где тело? — тихо, почти не слышно, задал логичный вопрос Лис.       — В этом то и главный вопрос — ответил ему Ник — Его точно не дикие звери погрызли, а то бы они как минимум беспорядок тут развели. Да и не сгнил он тут — так бы мы хоть куски костей нашли бы.              — Верно — согласился с ним я — Причём, судя по всему, тело было вынуто из петли достаточно быстро — верёвка то не порвана.       — Это при условии, что тут реально человек повесился, а не просто бывший хозяин по каким-то своим соображениям решил повесить верёвку — прервала наш полёт размышления о том, кто был тем неизвестным висельником, Ника.       — Может быть — немного грустным голосом сказал я. В это же самое время Лис ходил по дому и делал фотографии, чтобы сохранить изображение этого дома на фото, ведь ещё пару лет, и его уже не станет. Верёвку как примечательную особенность он тоже сфоткал. Также сделал снимок и нас, внимательно её рассматривающих.       — Ну да ладно, зачем гадать? Всё равно ничего выяснить не сможем. Разве что найдём дневник хозяина или типа того — как бы заканчивая наши рассуждения, сказал я, после чего распорядился — Пойдём дальше домик осматривать. Я с Совой на кухню, Ника и Лис в кладовую, а Ник на чердак.       Возражений ни у кого не было, так что мы разошлись. Я, держа за руку Ирину, зашёл вместе с ней на кухню. Не знаю, держал я её, чтобы успокоить себя или её. А может, просто делал это, чтобы успокоиться и чувствовать поддержку. Зайдя на кухню, мы увидели кучу старых шкафов, полуразвалившихся, без дверей и полностью пустых.       А в центре, на чём-то, что, судя по всему, являлось столом, была накидана куча разного мусора: упаковки от консервов, старая посуда, использованные чайные пакетики, какие-то обёртки и так далее. Именно из-за них было непонятно, стол это или другой вид мебели. И всё это было покрыто ужасно выглядящей чёрной плесенью. Аж мерзко смотреть. Не то что прикасаться.       Кроме шкафов, стола и хлама, раскиданного по всей комнате, тут ещё было насквозь ржавая железная конструкция непонятного назначения. Подойдя поближе, я попытался понять, что это вообще такое, но не смог, хоть и использовал все свои способности к фантазии. На помощь мне пришла Ирина — она некоторое время смотрела на кучу металла, съеденного коррозией, после чего уверенно заявила:       — Это буржуйка. Их часто использовали до появления газа и центрального отопления.       — А, понятно — сказал я — Видимо, бывший житель этого места не хотел иметь дело с другими людьми и установил здесь печку — дров-то вокруг много.       — Скорее всего — согласилась со мной Сова — Тут вроде больше ничего нет. Пойдём обратно в зал?       — Пошли — сказав это, я, всё ещё держа Совёнка за руку, направился в сторону главной комнаты.       Проходя мимо окна, мне показалось, что на краю поляны я увидел какое-то движение. Прислонившись к окну и погасив фонарь, чтобы он не мешался, я стал всматриваться в темноту леса. Но ничего необычного я заметить не смог. Списав всё на белку или другую лесную живность, я на пару с Ириной, немного странно смотревшей на меня, направился в главный зал.       Там стоял Ник, уже успевший обследовать чердак. При этом он был весь покрыт пылью и периодически из-за этого чихал. Увидев нас, он улыбнулся и позвал к себе. Ирина же, как заботливая матушка, принялась стряхивать с него пыль, в то время как он начал свой рассказ.       — Да ничего интересного там нет. Старые коробки с одеждой, инструменты и тому подобное. Всё сырое из-за дырявой крыши. Тем более там одна балка почти полностью сгнила и грозила упасть, так что я быстро оттуда ушёл.       — Понятно — задумавшись сказал я, раздумывая о судьбе человека, жившего здесь лет 30 назад — Теперь Нику и Лиса ждём?       — Угу — кивнула Сова.       Ирина пошла в сторону прихожей, где оставила газеты, и, присев на корточки, стала рассматривать и изучать их. Я же пошёл за ней. Во-первых, я хотел побыть на свежем воздухе, а в прихожей он был намного чище, чем в зале. Во-вторых, я бы хотел посмотреть в темноту леса, возможно, чтобы увидеть то, что промелькнуло среди деревьев. Ну и, наконец, я просто хотел посидеть рядом с Ириной наедине. Ник же остался в зале, рассматривая верёвку, видимо, надеясь, что к нему придёт озарение. Удачи ему.       Выйдя в прихожую, Совёнок взял в руки самую новую газету и, перешагнув через остатки двери, оказался на улице. Присев на землю, не боясь запачкать джинсы, она принялась изучать газету. Благодаря свету луны и звёзд, она могла спокойно читать её, не используя фонарик. Я же присел рядом и просто смотрел наверх, рассматривая звёзды. Быстро поняв, что к чему, Ирина облокотилась на меня и продолжила изучать образец советской прессы.       Вдруг от центра Млечного Пути в направлении на восток на пару секунд промелькнула линия. Да это же падающая звезда! Впервые нормально её увидел. А то бывало кто-то рядом говорит: «Смотри, падающая звезда», а, развернувшись, я ничего не успевал увидеть. А сейчас прямо так чётко и ярко! Круто! Надо желание загадать. Посмотрев на девушку, сидевшую рядом, я сразу понял, чего хочу.       Быстро, несколько раз повторив в своей голове своё желание, я повернулся к Ирине. Почувствовав, что я шевельнулся, Совёнок поднялась с моего плеча и развернулась ко мне. Она хотела меня спросить, зачем я двинулся, но не успела. Я положил свои ладони ей на щеки и притянул к себе, накрыв её губы своими. Первые пару секунд она широкими глазами смотрела на меня, но потом успокоилась. Закрыв глаза и обняв меня за шею, она ответила на поцелуй. Мы сидели так полминуты, но тут…       — Вы посмотрите на них. Оставили их всего на полминуты, а они уже целуются — достаточно громко, как ему привычно, обратился Ник к Веронике и Лёхе, которые выходили за ним.       При этом у Лиса в руках была какая-то старая картонная коробка. Судя по некоему напряжению на его лице, коробка была тяжелой. Интересно, что в ней? И зачем они решили её достать и взять с собой? Одними глазами я спросил Лиса. Он толкнул локтем Нику, намекая на то, чтобы она рассказала нам всё.       — В кладовке ничего интересного не было — безэмоциональным голосом говорила она — Разве что коробки с книгами. Тут пара томиков сочинений Ильича, а также пара книжек художественной литературы 70–80-х годов. Ты же вроде собираешь их, Викт?       — Да, спасибо — сказал я, беря коробку из рук Лиса — Значит всё осмотрели, да?       Увидев кивки всех, я уже развернулся в сторону тропинки к лагерю, как до меня донесся тихий голос Лёхи:       — Можете все встать у дом, чтобы я мог вас сфоткать? — спросил он нас, на что мы быстро все согласились. Встав перед домиком, я приобнял за плечи Ирину и лучезарно улыбнулся. Щёлкнула вспышка, и наши образы были запечатлены на фоне домика, от которого уже скоро ничего не останется. Затем Ник поменялся с нашим фотографом местами, и уже образы двух парочек нашей компании были сохранены в истории.       Дождавшись, пока Лис сделает ещё пару фоток, сохраняя дом для своей коллекции фотографий разных интересных мест, мы направились в сторону лагеря. Но вот в моём сердце возникло какое-то странное чувство. Будто чего-то не хватало или, скорее, мы что-то забыли. Будто в том домике осталось нечто, что мы были обязаны взять.       Забив на это, я поудобнее перехватил коробку с книгами и последовал за остальными в сторону лагеря. Прикрыв глаза, я на слух шёл за командой, попутно наслаждаясь звуками леса. Далёкое угукание сов, падающие шишки, скрип деревьев и так далее. Правду говорят: ночной лес — это волшебное место. Хоть живи здесь всю жизнь. Возможно, тот человек, кому принадлежал тот домик, думал так же. И вот мы спустя пару минут вышли к лагерю.       

Продолжение следует…