Я теперь боюсь телефонных звонков.

Привет. Мы не виделись целую вечность, знаешь? Как проходят твои дни там? Все хорошо? Рад за тебя, правда. У меня все довольно пусто после тебя. Стены вокруг давят с каждым днем все сильнее. Думаю, скоро я сдамся. Я теперь боюсь телефонных звонков. Из-за тебя, кстати. Ты только не расстраивайся, твоей вины в этом нет. Просто ночами не сплю, нервный стал немного. Тоску по тебе ем на завтрак, запихиваю ее в себя во время обеда и давлюсь ею за ужином, иногда. Аппетит не всегда приходит, порой забываюсь. В такие дни я могу даже выйти на улицу. Там, бывает, небеса льют по тебе слезы и в эти дни мне не так одиноко. Тогда я беру твою старенькую камеру, в которой ты души не чаял, и иду в наше убежище за очередным снимком. Ведь ты любил дождь, после него всегда получались самые красивые фотографии. Ты помнишь то место? Сам же меня туда привел, конечно, помнишь, чего это я. А помнишь, как часами мы смотрели на город под ногами и грезили, что однажды покорим его? Что будут нам все двери открыты и везде будут нам рады? Ты мечтал, чтобы тебя мир принял. А моим миром был ты. Я помню, как ты обожал делать фотографии этого проклятого города на эту самую камеру. Любил его маленькие улочки и центральные проспекты, знал каждый поворот наизусть и мог гулять часами, наслаждаясь людской суетой днями и теряясь в неоновом свете ночами. Я ненавижу этот город. Я ненавижу этих людей. Я ненавижу этот мир из-за тебя. И камеру эту тоже ненавижу. Я устал делать эти чертовы снимки для тебя. Когда она уже сломается? Может быть тогда мне станет легче… Кажется, я немного завидую тебе, ведь ты всегда мог без труда найти нужный ракурс, поймать кадр, соблюсти перспективу, выстроить композицию и еще кучу всяких мелочей сложить воедино, чтобы показать мне потом поистине великолепные фотографии. У меня ни разу так и не получился достойный снимок. Ты просто видел красоту вокруг. А я смотрел только на тебя. Я теперь боюсь телефонных звонков. Из-за тебя, кстати. Тот звонок был для меня последним и голос врача я помню до сих пор, будто пять минут назад разговаривали. А прошел год, представляешь? Завтра будет год, как я не чувствую твоих губ по утрам, не ощущаю твой запах на подушке и не слышу твой сонный голос с хрипотцой. Не вижу твоих восторженных глаз, родинку на носу и озорную улыбку. Не завариваю твой любимый чай с бергамотом и не посыпаю половину омлета сыром с зеленью. Без тебя очень неуютно в нашей квартире. Теперь у меня тоже холодные руки. А твои руки все равно были такие нежные, знаешь… Я помню все твои прикосновения. Как твои вечно прохладные пальцы касались моей кожи, и та отзывалась щекотными мурашками. Как ты обнимал меня со спины крепко, не давая сбежать. Как ты стирал с моих раскрасневшихся щек горячие слезы обиды. Обиды за тебя. Почему? Ну почему они не видели эту красоту в твоих работах? Почему раз за разом отказывали? Глупые люди. Глупые. Глупые. Глупые! И ты тоже глупый… Не мог подождать еще немного? Ведь времени было предостаточно, мы никуда не торопились. Ты же мог остаться со мной в тот день и никуда не уезжать, черт... Это не такой уж и красивый праздник. И не такие уж красивые люди. И не такой уж красивый город. Все могло сложиться иначе и ты сидел бы сейчас рядом со мной, рассказывал про очередную выставку в Париже и как безумный твердил, что однажды я обязательно буду ходить по тем залам в окружении твоих работ. Ненавижу себя за то, что меня не было рядом. Ненавижу себя за то, что не смог отговорить тебя ехать туда. Ненавижу себя за то, что не сказал тебе в тот день, как сильно я тебя люблю. Я теперь боюсь телефонных звонков. Из-за тебя, кстати. Зато пишу много. О тебе пишу. Для тебя пишу. Так много невысказанного осталось, оказывается. Но, думаю, это наш последний разговор. Обещали дождь сегодня ночью, так что мне пора в наше убежище. Знаешь, пожалуй, я разобью твою чертову камеру. Прости, но я, правда, устал и очень соскучился. До завтра, Тэхён.

28.10.2023 г. 23:48