Когда миры перестают молчать

*flashback Тэхён* - Это возмутительно, этот мальчишка совершенно не понимает истинного определения баланса и имеет ещё наглость оспаривать наши законы, наше обучение, которому должен следовать, - Тэхён вздыхает глубоко и выдыхает, опуская плечи, скучающе обводит зал суда, находясь ровно посередине хаоса, который устроили Души после его откровений. Сами бы постыдились, чего его упрекать в том, что делают сами? Как их вообще понимать? Сначала говорят, что показывать эмоции плохо, что нужно быть сдержанным, следовать правилам, чувствовать и поддерживать баланс, реализовывать свой скрытый потенциал, улучшать навыки, получать знания и укреплять единение с истинным образом. Тэхён всё это делал. Да, делал по-своему, немного странно и, возможно, с вызовом не только самому себе, но и им в том числе. Да, он дерзнул подставить под сомнения обучение Старейшин, их правила, нравы, взгляды, но в то же время он осмелился сказать то, о чём другие молчали. Всегда. В тряпочку. После этого они называют себя достойными, а его – грязным Бродячим, которому место гнить в тюрьме? - Тишина, - пробует образумить Душ Тонкур, оглядывая и выдыхая. Крики не смолкают, возмущения перетекают в злобу, от некоторых начинает нести агрессией. - Бродячему не место здесь! - Он – позор расе! - Наказать и сослать его! - Лишить крыльев! – что? Лишить крыльев? Это невозможно. С какой стати теперь они распоряжаются тем, что по праву его? Они лишили его семьи, понимания, братства и сестринства, а теперь собираются отнять ещё и то, что с рождения ему принадлежит? Их демон укусил? Что это значит?! - Лишить его! - «Не бойся, - Тэхён даже вздрагивает от неожиданности, когда слышит голос внутри головы, - ничего не бойся и не злись, Тонкур не станет этого делать, - Тэхён распознаёт голос Винсали и поднимает глаза на неё, ища поддержки. У единственной, кто готова была понять его, принять. Она не видела в нём ни опасности, ни позора, она протягивала руки и помогала, что не делал никто из Душ, хотя все как один твердят о святости братства Душ, что они все – крепкая семья, которая поможет в худших из ситуаций. Видимо, Тэхён не входит в ту возможную ситуацию. Да он и в семью не входит. Ни во что не входит, - они сейчас успокоятся, не волнуйся», - Тэхён кивает, отводя взгляд. Винсали могла его успокоить, прочувствовать, понять. И делала такие осторожные шаги и жесты, от которых становилось легче. Тэхён ещё никогда не чувствовал себя таким одиноким, как в мире, который должен считать домом. Его дом там, в людском мире в Токио рядом с Чонгуком, у него под боком, за столом с его отцом. А не здесь, где каждый видит в нём врага и желает унизить, изгнать, втоптать в грязь, показать, что он ничто, недостойный. А ему всю жизнь твердили держаться от демонов подальше, остерегаться их влияния, их глаз и желаний, вообще не подходить, не контактировать, не разговаривать с демонами. Да демоны явно посочувственнее будут, нежели собственная раса. - Тихо! – громкий голос Тонкура разносится по залу, и все затихают. Ну да, конечно, злости Тонкура ещё никто не видел. Он же самый старший из Старейшин, самый мудрый, самый воспитанный, контролирующий всё, самый-самый. У Тэхёна к нему нет вопросов, лишь пренебрежение. Даже со своей властью, Тонкур не смог защитить его от остальных, заставить их признать в нём равного. Да он даже не старался, ему было плевать. Имея такую власть, он ничего не сделал. Какой же из него лидер, - прошу, успокойтесь и присядьте, - даже сейчас из себя не вышел, что-то пытается доказать. Чем? Кому? Для чего? Насмехается, - Цонзои, вам есть, что ещё сказать суду? – даже именем чужим называет, не его. Он Тэхён, он родился и получил своё имя от Чжухона, от того, кому был не безразличен, в отличие от этих Душ, которые высокомерно называют себя его братьями и сестрами, поучают, наказывают. Да какое право они имеют на это?! - Да, - его голос врезается в стенки зала, отражается, разносится эхом повсюду, словно только набирая собственную силу, заставляя замолчать. И Души действительно замолкают, обращая всё внимание на него, замирают, внимательно следя за ним, за каждым его движением, внимают каждому слову. - «Не надо, Тэхён, - голос проносится в голове вновь, но Тэхён уже не реагирует внешне, вслушивается, - ты сделаешь только хуже. Поверь мне, милый, доверься мне, хорошо?» - Что же? – прерывает тишину Тонкур, внимательно смотря за Тэхёном и чувствуя, как в нём кипит сила, его энергия просто рвётся куда-нибудь податься, выплеснуться и заполнить тот сосуд, который ей предоставят. Ей надо куда-то деться, и она всё ищет пути наружу, на свободу. Не находит. Пока не находит. Тэхёна надо успокоить, надо увести от остальных, иначе неизвестно, что он может сотворить, поддавшись своей агрессии и усталости. Бедное дитя, он не чувствует ни защиты, ни поддержки, не знает, что не один, что они все рядом с ним и он может поделиться своей печалью, болью или радостью. - Что меня зовут Тэхён, - произносит он, смотря прямо в глаза Тонкуру, бросает свой вызов ему. Пускай заглянет внутрь, пускай почувствует ту горячую обжигающую обиду, которая готова выплеснуться всей мощью, что таится внутри его сердца. Раз за разом, шаг за шагом Тэхён отстранялся от неё, отдалялся и не позволял чувствам взять вверх: считал это неправильным, что без них можно обойтись и направить в более мирное русло. Но его научили: стыдиться эмоций не нужно, они – его часть, то, что отличает от других и делает его собой. Тэхён столько дней и ночей провёл с Чонгуком, который повторял и повторял: «не стесняйся быть не как все, не бойся самого себя», - это моё имя, которое вы не можете отнять, - Тонкур внимательно слушает и смотрит за ним. Никто этого не примет, все будут считать его Цонзои. Но для него это важно, - я урождён Душой, я такой же, как вы все. Я имею истинный образ, придающий мне силу, отражающий меня изнутри. Я имею крылья, которые сплетаются из моей энергии. Они не идеальны, но моя энергия такая же, как у вас, - Тэхён смотри вперёд, произнося и… что-то внутри него словно возникает и рушится. И снова возникает. И снова рушится, - я учился вместе с вами. Познавал себя заново вместе с вами. Ошибался. Рос. Заводил друзей. Семью. Всё это я делал вместе с вами, как вы учили, как вы говорили. По вашим правилам, - морщится он, скалясь на секунду, - но почему-то вы говорите мне, что я не такой. Вы говорите, я ошибка… позор… Бродячий, - выдыхает, набираясь терпения. Малек учила его дышать и думать. Нужно дышать и думать, не торопиться, не спешить, не давать эмоциям заполнить себя, - вы говорите, я не достоин быть Душой. И упрекаете меня в том, что я не Душа. Но вы сами говорите, что я не могу им быть. Так кто я? – спрашивает в зал, оглядываясь, - кем я должен быть по-вашему? Что мне сделать, чтобы вам угодить? – поворачивается к Тонкуру и смотрит прямо в глаза. Лимонные глаза спокойны и прочны, пускают мурашки по спине не то от страха, не то от непоколебимой неподвижности, - вы либо уже отстаньте от меня, либо примите. Хватит катать меня на качелях, говоря, что я тот, кем не могу быть. Хватит… - Тэхён сглатывает, выдохнув и замолкнув. Достаточно ли он ясно всё сказал? Достаточно ли не сказал, чтобы не разозлить их вновь? - Бедный мальчик, - неожиданно произносит Сихар, поднимаясь, - мы видим перед собой заблудшую Душу, не знающую, где ему найти семью, как найти правильный, истинный путь там, где нет света и тепла. Наш долг – показать ему, что мы здесь и мы ему поможем, - протягивает она к нему руки, и Тэхён… не верит ей, - мы должны оказаться ближе к нему и помочь. - Но он падший, - вступает Юнанхе, - он тот, кто нарушил правила и отправился к другой расе за ответами. Если ему и нужно наставление на истинный путь, он должен начать его с наказания, чтобы искоренить в себе порывы темноты в своём сердце и увидеть очищенным взглядом своё предназначение. - Вы слышали, как он говорит про тех, кто не принимает его, - Винсали поднимается следом, - про тех, кто насмехается над ним и не даёт почувствовать себя единой семьёй с нами. Если кого и стоит наказывать, то тех, кто посеял сомнения в его сердце. - При всём уважении, Винсали, - Олиция тоже поднимается, указывая на Винсали, - ты была с Цонзои всё то продолжительное время, которое он жил и шёл по светлой дороге. Возможно, ты была и тогда, когда он только подумал свернуть с неё. Не могла ли ты предотвратить его шаг в сторону? - Дети всегда исследуют то, что им интересно. Я не могла быть с ним всегда, не могла оберегать и опекать от ровесников и взрослых Душ, которые постоянно твердили ему о том, как правильно и неправильно поступать, кто он таков и кем ему никогда не суждено быть. Возможно, в какой-то момент я могла остановить его, но он выбрал другой путь. - Этот другой путь говорил ему идти к другим расам? – уточняет Олиция, - иначе я не понимаю, почему мы затягиваем этот разговор и вынесение приговора. Никто из нас никогда не учил никого из детей, что поддержки нужно искать в других расах. Мы учили беречь семью, соблюдать правила во благо баланса и присматривать за своими братьями и сёстрами, даже если они не были твоими прямыми родными. Но никогда и никто из учителей не заикался о том, чтобы идти к другим расам. - Не найдя поддержки в родной расе, в родном мире, он отправился искать её у других, - отвечает Винсали, оставаясь снаружи спокойной и рассудительной, но, похоже, только Тэхён услышал, даже вернее, почувствовал тот крохотный миг, когда Винсали покачнулась в своём спокойствии, поражаясь высказыванию Олиции, - мы не учили, но… - Позвольте тогда перебить, - Олиция поднимает указательный палец, и Тэхёну почему-то кажется, что о нём немного забыли: Старейшины говорили друг с другом, даже не смотря в его сторону, - если не учили мы, тогда быть может, его этому научили другие существа других рас, с кем он провёл свои первые годы? И тогда встаёт вопрос: как мы можем переучить, перевоспитать то, что дали не мы. - Вы думаете, он помнит этот период? – уточняет Жюрьми, мотая головой, - это невозможно. - Быть может осознанно он этого и не делает, но подсознательно чувствует это. И тогда его цели и желания могут привести к опасностям, к непредсказуемым последствиям. Он уже один раз сбежал из мира, сбежал оттуда, где его дом и семья, и сделал странные, необъяснимые, неконтролируемые поступки. Я думаю, мы не будем разбираться во всей тьме, что творилась в его сердце, когда он шатался где-то в других мирах, что даже мы не могли увидеть его. Но я считаю, он представляет опасность. Из-за этого его светлое сердце не может успокоиться. Он понимает, что опасен, и пытается унять опасность, спасти остальных. Но не может, - Тэхён теряет мысль. Что-то как-то слишком запутанно, - так, возможно, его прощение и наказание лишь в том, чтобы освободить его сердце и успокоить его метания, - и распахивает рот, бегая глазами. Она что, только что предложила его убить? Усыпить? Упокоить? Да как это называется? Она что, серьёзно? И все остальные тоже? Что? - «Погоди, не злись и молчи», - Тэхён сглатывает, вслушиваясь. Пока Винсали спокойна, он тоже будет стараться сохранять спокойствие до конца, как только это возможно. Ради неё. - Вы предлагаете облегчить его страдания с помощью упокоение его сердца? – уточняет Тонкур, и Тэхёну становится страшно. Тонкур точно это может увидеть, почувствовать. Услышать. Да всё что угодно, Тонкур точно всё поймёт, даже не смотря всё понятно. - Так будет лучше для него. - Нет, - Тэхён не верит его слову, боится, что услышал не всё и сейчас он скинет маску спокойного и сдержанного и приговорит его к смерти, - этого мы делать не будет, - надо валить из этого зала. Души чокнулись окончательно. Тэхёну надо было слушать Чонгука и не возвращаться. Его сейчас тут и закопают собственные родственники, - Олиция, спасибо за твою точку зрения, - Олиция кивает и садится, и Тэхён понимает, что она расстроена, что ей не дали воплотить задуманное. Им не его надо бояться, а её! – Тэхён такое же дитя, как и остальные. Мы не отвернёмся от него ни в коем случае, - у Тэхёна в голове шум. Тонкур его только что по имени назвал? На весь зал? – и поможем ему вернуться на истинную тропу, - Тэхёна отпускает постепенно. Сначала ладони разжимаются – он даже не успел заметить, как они сомкнулись в кулаки – затем руки, плечи, живот, ноги, кончики пальцев. Он просто… просто… он хочет к Чонгуку, очень хочет к Чонгуку, - и начнём с наказания, если никто больше ничего не хочет сказать. - Могу я? – Тонкур кивает, и Винсали продолжает: - как я уже говорила, не найдя поддержки, Тэхён отправился искать её у других рас. И мы не можем наказывать его за то, что он хотел ответов, - Тэхён немного напряжён из-за того, что Винсали также называет его имя, словно ожидает удара за свою выходку, но соглашается с её словами, - хотел понять, почему он не получает поддержки, что он делает не так. Ведь для нас всех, а тем более для ребёнка, который познаёт этот мир, очень важна поддержка. И со слов Тэхёна мы можем узнать, как часто ему твердили, что он не достоин быть Душой, что ему никогда не быть нам равным. Он мог подумать, что ему не рады в этом мире, и он захотел найти то место, где ему будут рады, откуда его не будут выгонять, - Тэхён понимает, что Винсали сейчас будет бить в одну точку, ибо как минимум Сихар проникается этим чувством некой вины, в которое Тэхён, честно говоря, сам не верит. Другие не высказали ничего против, но это не значит, что они против. - Ещё кто-нибудь? – правда, Тонкура это никак не трогает, как думает Тэхён, не чувствуя от него и толики тепла во взгляде или словах. Ну конечно, он не может проявлять тепло, он не может быть мягким, он не может быть тем, кто проявляет эмоции сострадания, вины, сочувствия. - Я бы согласился со словами Винсали, - Тэхён ловит мурашки по шее, вздрагивая и оборачиваясь. Хамураи, как он скучал по нему. Ни капли не изменился, всё такой же серьёзный, собранный, а в глазах бьётся океан не холодный, каким он часто бывает, а тёплый, окутывающий своим спокойствием. Взгляд Хамураи часто принимают за тяжёлый, мудрый, холодный, безучастный, но Тэхён знает, что это не так, - я не считаю, что Тэхёна стоит наказывать, - Тэхёну не по себе, но он столько раз слышал это обращение к себе от Хамураи, что его постепенно отпускает, - ведь в наших правилах значится: совершенствуйся и никогда не останавливайся в своей тяге к знаниям и обучению. Могу заручиться, что Тэхён – очень любопытный ученик, который всегда находит ответы на свои вопросы и не даёт себе расслабиться, каждый раз тренируясь, даже если он валится с ног. Я часто наблюдал за его тренировками, когда он был моим учеником. И видел, с каким трепетом он относится к новым знаниям, как пробует новое. Его не остановить в любопытстве и желании познавать не только наш мир, но и другие миры, расы. Мы не можем обвинять его в любопытстве, свойственном каждому ребёнку. Иначе так нам стоит наказать всех детей, что когда-либо прикасались к книгам или задавали вопросы про другие миры и расы, - Хамураи садится, кивая Тэхёну на его взгляд и кроткую улыбку, и обращает свой взор на Тонкура, молчащего ещё какое-то время. Души в зале начали тихо-тихо перешёптываться, но Тэхён улавливал какие-то отдельные слова и обрывки фраз, стараясь сразу же отвлечься. Не хочется слушать то, о чём говорят другие Души, ему интересно, о чём думает Тонкур. Но мысли ему неподвластны, Тэхён даже предположить не может, о чём может думать Тонкур, а его вид ничего не выражает. - Наказания не будет, - выносит приговор Тонкур, и Тэхён снова распахивает рот, не веря. Серьёзно? Он выйдет из зала суда оправданным и без наказания? Совсем чистым, получается? Сердце в груди так быстро стучит, тоже не верит, - я соглашаюсь с высказываниями и спрашиваю Старейшин: есть ли те, кто против отмены наказания? - Если он перестанет называть себя чужим именем, - ставит условие Олиция и переводит взгляд на Тэхёна. - Да, хорошо, - тут же соглашается Тэхён. Какая разница, он всё равно не ждал, что его стану называть настоящим именем. Для них он Цонзои, потерянный в бездне. - Тогда объявляю суд завершённым, решение окончательным и не подлежащим изменениям. Ты свободен, - у Тэхёна с плеч булыжник валится. Его освобождают и уводят куда-то от входа, поясняя, что лучше сейчас выйти через другую дверь. Тэхён молча соглашается, кивая и благодаря, и выбирается наружу. Свобода. Как хорошо, как сладко звучит. Тэхён так привык к свободе, что вряд ли сможет удержать себя на месте: ему станет попросту скучно в этом мире. Мир Душ на самом деле довольно скучен: из интересного тут библиотека, спортзал, школа да лес Духов. Всё. Тэхён точно не сможет сидеть на месте долгое время. Но пока за ним ещё пристально наблюдают, стоит не высовываться. Они не говорили это открыто, но Старейшины точно дали ему что-то типа испытательного срока, чтобы проверить, могут ли они оставлять его на воле. Тэхён не даст им возможности посадить себя за решётку. Точно не даст. Он возвращается по крышам в спортивный зал, где точно ещё живёт Хамураи. Вряд ли он променял второй этаж спортзала на обычный домик. Тэхён запрыгивает через открытое окно, оглядываясь и проходя внутрь. - Здравствуйте, мастер Хамураи, - произносит он, замечая спину мастера, и улыбается. - Здравствуй, Тэхён. - Мне же запретили называть себя своим именем. - Разве ты будешь слушаться? – Тэхён улыбается, мотая головой, подходит и обнимает Хамураи, крепко-крепко прижимается, прикрывая глаза и чувствуя ответные объятия. С одной проблемой точно разобрались, он на свободе, наказания нет, всё хорошо и можно отдохнуть. И Тэхён очень рад отдохнуть в своём небольшом уголке вместе с мастером. И Хамураи не против вновь пустить это непослушное дитя в комнату. Расспросов ему не избежать, они очень давно не виделись, но и они подождут до следующего дня. Сегодня они отдыхают. *** - Ну вот, так будет лучше, - отзывается Тэхён, помогая духу подняться на свои тоненькие ножки, одну из которых тот умудрился повредить. С кем ни бывает, только вот бедный дух мог стать жертвой, поэтому Тэхён не смог пройти мимо него. И теперь наблюдал, как тот скачет и издает свои звуки, - Тото, ты молодец, - Клифи рядом вьётся, и Тэхён чешет его макушку, наблюдая за духом, которого сам Клифи называл Тото. Было ли это его именем, Тэхён не знал, дух с ним не общался, может боялся, может просто не мог. Поэтому Тэхён не настаивал, - да, и тебя почешу, - дух оказался ласковым, хоть с виду и был похож на игольницу, - что такое? - Клифи поднял голову, взметнулись и его уши, и Тэхён затаился, также прислушиваясь и слыша голос, зовущий его, - ты тоже слышишь? - уточняет он у Клифи и оборачивается. Голос доносится с города, в который, честно говоря, Тэхён не очень хотел возвращаться. Ничего, естественно, не поменялось в его жизни в мире Душ. Его всё также не принимали, хотя делали вид, что рады ему, что хотят помочь, подсказать. Учителя часто интересовались, не хочет ли он поговорить. О балансе, правилах, книгах, о чём угодно… Тэхён с ними разговаривать не хотел. Он чувствовал себя осужденным, словно действительно попал в тюрьму. Только ходил, куда хотел, почти. Его сторонились - Тэхён не слепой, его обсуждали - Тэхён не глухой, на него косились и в принципе не очень пытались скрыть свою враждебность. Складывалось впечатление, что никакая отмена наказания и приговора не сделало его в их глазах невиновным. Суд был смешон, Тэхён это осознал немногим позже. И не имел смысла. Лучше бы его изгнали, Тэхён бы не чувствовал себя загнанным в клетку. И пускай по клетке он мог ходить, пялились на него, как на зверушку. Экзотическую, неприрученную, опасную. Но за прутьями решётки. Никто не собирался протягивать к нему руки: вдруг откусит, цапнет, покалечит. Он для них - чужой, непонятный, неизвестный и неправильный, словно другой вид. Доказывать обратное Тэхён отчего-то не рвался. - Пойдём проверим? - голос вновь его зовёт, и Тэхён решает, что лучше будет выйти. Возможно, это Винсали, и они поговорят впервые после суда, всё подытожат и поймут, как дальше ему жить. Честно, Тэхёну хочется назад, в людской мир, подальше от родственников, - будь осторожен впредь, Тото. Спасибо тебе и до встречи, - кланяется Тэхён духу, и тот кланяется в ответ, немного неуклюже шатаясь. Понимает его речь. Это круто, - ладно, Клифи, пошли, - Клифи оказался на его плече раньше, чем Тэхён закончил предложение, и они двинулись в сторону границы. И чем ближе они подходили, тем меньше этой встречи хотел Тэхён. Выйти вновь в город, где тебя не принимают, но стараются строить тебе глазки… даже в подземном мире он не чувствовал себя таким чужим, не прижившимся. Хотя это его родной мир, где он и должен жить. - Вот где ты, - мягко произносит Винсали, и Тэхён улыбается ей. Клифи спрыгивает с плеча и бежит к ней, приветствовать, конечно. Без Тэхёна Клифи было грустно и скучно, он хотел общаться с Душами, а все его боялись. Только Винсали осталась для него другом, единственным другом. И Тэхён долго перед ним извинялся за то, что так надолго задержался и оставил его, - здравствуй, Клифи. Как ты? - Клифи нежится под её руками, выгибается и мурчит, - я рада, рада вашей встречи. - Здравствуйте, Винсали, - кивает Тэхён, подходя, - я уж думал, я останусь надолго один, - Тэхён опускается на колени, чтобы почесать Клифи, пока тот ластится. - К сожалению, таковы наши отношения с тобой, - Тэхён понимает. И благодарен даже за то, что с ним продолжают разговаривать, - но сегодня кое-кто хочет поговорить с тобой, - Тэхён поднимает на неё глаза и поворачивается в сторону, куда она указывает. Тонкур… - Что за честь мне выпала? - с его лица слетает улыбка, спокойствие заменяется настороженностью. А Тонкур, посчитавший жест приглашением, подошёл ближе. - Не будь таким хмурым, Тэхён, Клифи напрягается, - Тэхён опускает глаза на духа, подобравшегося и готового нападать на Тонкура, защищая друга, и Тэхён сглатывает, поднимая его на руки, шипящего, но не сопротивляющегося. - Поговорим, Цонзои? - мягко произносит Тонкур, но на его лице ни грамма той мягкости, какая прячется в голосе. Вот если Винсали говорит мягко, то и в её глазах, и в её губах звучит эта мягкость, и Тэхён доверяет её искренности. А Тонкуру нет. - А у меня есть выбор? - Винсали улыбается, касаясь его плеча, и отходит, направляясь в другую сторону. - Твой друг? - уточняет Тонкур, кивая на Клифи в руках Тэхёна, который так и норовит выбраться и добраться до Тонкура. Что он хочет конкретно, Тэхён не особо понимает, но пускать его не собирается. - Да, - кивает Тэхён, и когда Клифи качает головой в сторону леса, Тэхён отпускает его, и Клифи убегает. Вот же, маленький предатель, - о чём вы хотели поговорить? - лёгкую улыбку гонит, оставляя настороженность, и поворачивается всем корпусом к Тонкуру. - Пройдём? - что же они все так любят ходить? Тэхён не отказывается, шагая наравне, и молчит. Не собирается первым начинать. Уже пошёл на разговор, что от него ещё требуется? - я знаю, ты меня не уважаешь, - Тэхён даже вздрагивает, когда Тонкур начинает говорить. Ого… чего? - и не нравлюсь я тебе, уж прости, - Тэхён концентрируется, старается прочесть Тонкура сейчас, вдали от остальных, но даже сейчас дыхание его редкое, биение сердца спокойное, а эмоции все под контролем спрятаны, - и я не виню тебя за это, ты вырос вдали от меня и привычного понимания нашей семьи, - Тэхён знает эту дорогу, он знает, куда ведёт его Тонкур, и осознает, что об этом ему подсказала Винсали. Иначе бы Тонкур в жизни не повёл его к реке, уходящей в лес Духов, - и ты вправе злиться на меня, ругаться со мной и не слушаться. Но я прошу тебя не делать из меня твоего врага, - Тэхён поворачивает к нему, хмурясь, и фыркает, быстрее уходя к воде, сбегая раньше, чтобы поприветствовать возможных там духов. Тонкур не спешит за ним, наблюдает со стороны, как легко Тэхён перемещается, перепрыгивает камни и оказывается на той стороне, кланяясь величественным Духам, кланявшимися в ответ. Тэхён даже успевает что-то сказать, легко поглаживая по шёрстке оленя с высокими рогами, прежде чем тот ускользнёт от Тонкура. Тэхён кусает губы, поворачиваясь к Тонкуру, садящемуся на огромный валун. Там всегда сидела Винсали, это было её место. Может Тонкур и выбрал это место неосознанно, но для Тэхёна это нарушение. - Подвиньтесь, - произносит он первым делом, когда возвращается на его сторону реки. Тонкур удивляется его просьбе, Тэхён чувствует обрывки не укрывшейся эмоции, и двигается, - ещё. Лучше пересядьте, - Тонкур вновь выполняет, не задавая вопросов. Тэхён садится на траву, проводя рукой по мягкой траве, что-то шепчет и прикрывает глаза, слушая ответ. Тонкур наблюдает. Он так редко разговаривает с кем-то из детей, что забывает, что они не думают так, как он. Что им не интересно обсуждать тяжёлую философию, которую они учат, не интересно слушать историю, извлекать уроки и делать выводы. Им бы проживать день за днём сейчас, не где-то, а здесь. Пользоваться миром так, как желают. - Я знаю, о чём вы думаете, - тихо произносит Тэхён, и Тонкур прислушивается, ожидая продолжения. Тэхён поднимает голову, вперяясь глазами в его глаза, пытается прожечь, узнать. Тонкур подумывает пустить его внутрь, - вам интересно? - Да, - Тонкур понимает, что его молчаливого согласия было недостаточно для Тэхёна, прыткого и любопытного, не готового к познаниям тонких вещей. - Что я необразован, - Тонкур поднимает бровь, прося продолжить мысль, - что я недостоин быть образованным. Что я только пользуюсь, и мне не интересен ни баланс, ни энергия, ни атмосфера. Что я не учусь, а лишь делаю вид, - Тонкур сопоставляет услышанное и мысли. Да, похоже, Тэхён не просто устроен, а намного сложнее, чем он думал, - и не отрицайте. - С чего ты решил? Откуда эти выводы? - Вам нужно обоснования ощущениям? - уточняет Тэхён, поднимая бровь, - зачем вам нужно знать, как я это определил? Для чего? - Мне интересно. - Бросьте, - усмехается Тэхён, - вам? Интересно? Вы такие слова знаете? - Тонкур улыбается, и Тэхён от него отползает ближе к воде, раскрывая глаза, - а вот теперь мне страшно, - Тонкур чувствует, ему не нужно пояснений. Он слышит, как напрягается Тэхён, видит сгущение энергии и осязает изменения атмосферы. - Тебе нечего бояться. - Ага, - Тэхён ему не верит, вот не заставите. - Чего же ты боишься? - Знаете, - Тэхён не чувствует опасности, поэтому скрещивает ноги в позу лотоса, выпрямляя спину, и выдыхает. Но сосредотачивается куда больше, наблюдая за реакцией, - на моём пути встречались разные существа. Я не буду говорить, какие мне нравились, с кем мне было интересно, а от кого я хотел бы сбежать через секунду, - прерывается, подбирая слова, - и, как по мне, одни из самых опасных существ те… что скрывают всё в себе, а после улыбаются, когда в глазах море бушует… обычно, после такого, у них срывает крышу, куча энергии, до этого не находившей выхода, вырывается и сносит всё на своём пути… без разбора, без промедления… существа не могут это удержать, и тогда… Вселенная помилует, и ты выживешь, - Тэхён облизывает губы, опуская голову, и выдыхает, ожидая разбора его слов. Души всегда ищут смысл, подтекст, разбирают бедное предложение на слова, слова на звуки, на скрытые тайны. Он на самом деле нервничает перед Тонкуром, это существо прожило гораздо больше, чем он. Опытных существ всегда стоит опасаться, ведь они знают, видят, чувствуют больше, чем ты. Поэтому Тэхён вытягивает руку к воде, призывая небольшую струю, разделяет её на части, и крутит небольшие шарики, перебирая их в руках, играясь и ожидая дальнейших слов. - Ты боишься меня, потому что не видишь эмоций? - уточняет Тонкур, наблюдая за незамысловатыми движениями пальцев. - Думаю, да, - кивает Тэхён, - но я не боюсь вас, - поднимает глаза, отвечая на взгляд, - всё больше сторонюсь, остерегаюсь, не понимаю… - Но ты продолжаешь выражать словами уважение. Хотя не вкладываешь его в свои слова. Зачем? - Вы старше, - объясняет причину, - этого достаточно, чтобы я уважительно общался с вами. Но да, вы правы, я не вкладываю уважение. Оно ни к чему. - Я не достоин его? - Тэхён хмурится, отворачивая чуть голову, - говори, как есть. Я уважаю твою правду и смелость. - Я знаю. Но чего вы добиваетесь? - Ты мне вряд ли поверишь со своей… - А вы скажите. Мне уже решать, - обрывает его Тэхён, - никогда не решайте за других степень веры в ваши слова, - Тонкур усмехается. - На самом деле, я не знаю, чего добиваюсь нашим с тобой разговором, - Тэхён хмыкает. Да, он не поверит, - вернее сказать, я не знаю, что именно хочу из него извлечь, но заканчивать его не хочу. Ещё не нашёл конец. - Это называется "нонхатур алыи мутро", - Тонкур моргает, не понимая ни слова. Если это было слово. Ему этот язык вообще впервые попадается, - оно значит, что ты вступаешь в единение с чьим-то сердцем, разумом, душой и пытаешься найти ответ на вопрос, который должно задать другое существо, а не ты сам. То чувство, словно ты ищешь то, что невозможно найти кому-то другому, только тебе, но от тебя истина всегда ускользает. Потому что ты не знаешь, что хочешь найти, но ищешь. Ищешь невозможное, без чего твоя собственные душа, сердце, разум и тело не могут найти покой. - Находишь ли? - Когда как, - пожимает плечами Тэхён, - так говорят Спириты. Их язык странный и непонятный, много диалектов, исключения и коротких обрывков. Поэтому непривычно слышать. Но он похож на наш язык, - делится внезапно Тэхён, отпуская воду обратно, - а ещё они также говорят, что это чувство может возникнуть от того, что ты много думаешь. И пытаешься во всём искать смысл. И тогда советуют остановиться, чтобы осмотреться, очистить голову и просто… побыть. Не думать. Не мыслить. Не анализировать. Не разбирать смысл там, где его может не быть. - И как же жить без смысла? - А почему он должен быть везде? - Тонкур кивает, отклоняя голову в сторону, и остаётся в раздумьях. Кажется, он понимает, почему Тэхён не может прижиться в мире Душ, а Души не могут принять Тэхёна. Для них его суждения чужды, он мыслит не так, как воспитаны многие Души. И это не зависит от того, как долго он жил у других рас. Это у него на сердце. Он не ищет смыслы, он отключается от общего потока, плывя в свою сторону. Ему интересен этот мир, он видит его иначе, ощущает и пытается поделиться этим с другим, попросить их посмотреть на мир иначе. Но Души привыкли искать смысл, видеть одну картинку, рассуждать. Это помогает контролировать себя изнутри: неподвижность, закреплённая картинка, мысль, постоянство. У Тэхёна такого якоря нет, - вижу, вы что-то извлекли, - замечает Тэхён. - Теперь тебе легче рядом со мной? - Нет, - мотает головой Тэхён, - я считаю вас ненормальным, - делится мыслями Тэхён, - то, что вы делаете, как строите Душ, как управляете… вы знаете, что в мирах Душ не любят? - Тэхёна давно терзал этот вопрос. И он хочет ответ, - презирают? С нами не хотят иметь дел, потому что мы такие. - Какие же? - Сухие, деревянные, безучастные, подчинённые списку правил, которые свято чтим. Лишь нарушая правила, я могу общаться с другими расами. А вы изолируете их, закрываете и слепите, заставляя учить и выполнять правила. Для чего? Зачем всё это? Почему Души не могут общаться с другими существами спокойно, не боясь нарушить правила? - Тонкур слушает внимательно, читает отчаянное желание узнать, некую болезненность. - Тебя это так волнует? - Из-за правил, я чуть не лишился того, кого люблю, - Тонкур теряется. Тэхён это видит, да он чувствует его. И тут же цепляется, проникая внутрь, сверкая глазами. Он ощущает тревогу, заинтересованность, любопытство, продуманность, страх, волнение, переживания, грусть и тоску, боль и радость. Сосуд чувств переполнен, но спрятан так глубоко, что кажется незаполненным. Тэхён слышит своё бешеное сердце, распахивает губы, дыша и поднимая глаза. Сглатывает, чувствуя дрожь. По его щеке пробегает слеза, он… он наполняется до краёв тем, что чувствует, и это рвёт его на части, тащит в одну сторону, играется, отбрасывает и катит в другую, где снова играется, пока не надоест. Тэхён отстраняется, вскакивая на ноги, пятится назад и падает в воду, скрывшись. Тонкур быстро подходит к воде, помогая подняться и выбраться. - Что с тобой? - осторожно садя на землю Тэхёна, Тонкур его придерживает, смотря за абсолютно белыми глазами. Тэхён его пугает в данную секунду. Тонкур допустил малейшую слабость, и Тэхён ринулся внутрь, не подумав, не помедлив ни секунды, а теперь замер, смотря куда-то перед собой, - Тэхён? Тэхён! - Тэхён промаргивается, кашляя и опускаясь на землю сам, скидывая руки и прижимаясь грудью к траве. Прикрывает глаза, чуть дрожа, и выдыхает, переворачиваясь на спину, - Тэхён? С тобой всё в порядке? - Вы назвали меня по имени, - выдыхает он, усмехаясь, - так же нельзя, - Тонкур успокаивается вновь, садясь на землю, и оглядывая Тэхёна с головы до ног, и потирает лицо, - не бойтесь, я никому не скажу. - Тэхён, что это было? - Не знаю, - мотает головой Тэхён, смотря в небо, и улыбается, - небо сегодня красивое. В людском мире полная луна… - Тонкур его не понимает, - знаете, я понял, для чего вы запрещаете общаться с другими расами без правил: если Души поймут, что они могут чувствовать и выражать чувство, мир просто треснет по швам и никогда не соберётся после взрыва энергии, - Тонкур продолжает сидеть и обрабатывать случившееся. Это не поддаётся объяснению. И сейчас ему трудно дальше понимать, о чём идёт речь, - вы не волнуйтесь, скоро всё снова придёт в норму, - Тэхён садится на земле, - такое бывает. Длится недолго. Постарайтесь не сильно думать, тогда всё само встанет на место, - Тонкур пересекается с ним взглядом, - а вы глубже, чем кажетесь. В вас бушует океан, а вы умеете плавать, - взгляд у Тэхёна изменился, Тонкур почувствовал это изменение, и попытался распознать, - не стоит, лучше беспокойтесь о себе, - Тэхён выпрямляет спину, - я уважаю вас за то, что вы настолько сдержанный, ведь теперь я почувствовал, что вы сдерживаете, - Тонкур вслушивается, не особо понимая, на что намекает Тэхён, - ваш взгляд всегда непоколебим и проникает в самое сердце, словно гипноз наводит, но я его не боюсь, - Тэхён поднимает глаза, пересекается взглядом с ярко-лимонными глазами, и ухмыляется, - не бойтесь и вы меня. Мы оба несём свой крест. И оба понимаем, как может быть тяжело. Вы старше, умеете многое, а мне нужно ещё учиться. Я чужой для вас. И мы никогда не поймём друг друга настолько, чтобы стать своими. Вы позволили мне жить здесь дальше, у вас были свои цели. Но я благодарен, что сейчас я не наказан. Вы рассудительный лидер, я уважаю вас, хотя могу быть с чем-то не согласен. Но не пытайтесь указывать мне, как жить. Иначе я укажу, как и за что отдавать долги, - Тонкур молчит, слушая, старается запомнить всё до мелочей, - я пойду. Надеюсь, мы поняли друг друга. А вы доберётесь сами. Тэхён поднимается на ноги и уходит в сторону леса Духов вдоль реки. Тонкур провожает его долгим, задумчивым взглядом. Неужели пророчества могут сбываться, а не носят предупреждающий характер? Тэхён для них чужой ровно настолько, насколько свой. Просто своего в нём не видят, а Тэхён не умеет это показывать. Он живёт так, как научился, исходя из ситуации, и Тонкур жалеет, что Тэхён был обречен стать изгоем, стать Бродячим, ведь это их ошибка, они его не нашли. Тэхён имеет полное право злиться на них и не уважать, и он останется при своём мнении, это никак не поменять. И сколько бы раз Тонкур не будет пробовать понять его, Тэхён не откроет ему свою истину. Оттого ему только и останется, как наблюдать, присматривать издалека и просить просто не делать глупостей. *end* - Значит, мир Душ теперь под контролем? - Можно и так сказать, - кивает Лерой, отвечая Чонгуку спокойно, без резких движений и перепадов голоса. И Ким его за это уважает, не желая выгонять или как-то оскорблять за его тон или нахождение в доме, - если не весь, то как только Морте захочет, Юнанхе подчинит его весь. - Не могу поверить, что Юнанхе поддался влиянию Морте, - ёжится Ёнджун, для него такие разговоры почему-то тяжёлые. Обсуждать, что неожиданные существа внезапно переметнулись на сторону врага, не приятно и совсем ему не нравилось. Особенно, если это было существо близкое ему, то, кого он знал и кому верил. - Юнанхе всегда был тёмным советником Тонкура, - мрачно заявляет Лерой, - но Тонкур не поддаётся ни его чарам, ни гипнозу, ни самому Морте. - Тонкур - сильный Душа, ему не в первой идти против всех, - делится мыслями на этот счёт Минги, больше слушающий, нежели говорящий, - и не думаю, что все Старейшины так просто поддадутся Юнанхе. - Ну, есть два вариант развития событий. Два хода, которые может предпринять Юнанхе, - Лерой вздыхает, ибо ему оба варианта совершенно не нравятся, - либо Юнанхе подговорит остальных, а в дипломатии и переговорах ему нет равных, кто бы что ни говорил. И тогда на общем голосовании, не дай Вселенная мятеже, Тонкура просто сместят или его голос ничего не будет значить. - А какой второй? - решается спросить Ёнджун, когда Лерой затягивает паузу. И что-то подсказывает, что ответ ему не понравится. Ответ будет ошарашивающим, непредсказуемым, тяжёлым. Ёнджун чувствует короткие вибрации, читая в них сомнения и сожаление. - Юнанхе убьёт Тонкура, - как же право было это чувство. Минги давится чаем, кашляя, и поднимает раскрытые глаза. - Ты не серьёзно? - Минги просчитывал варианты. Он мог предположить, что Юнанхе обратится к Духам. Мог сказать, что Юнанхе пустит демонов в мир Душ, и будет пролито много их крови, выделено энергии, что Тонкуру придётся отступить или пойти на соглашение во благо Душ. Мог даже подумать о гипнозе Юнанхе, о силе самого Морте, который также разрушителен и силён. Но не убийство, - этого не может произойти, Душам запрещено… - Ты думаешь, его удержат правила, когда он уже подставил Душ под гипноз? - перебивает его Лерой, и Чонгук всё больше ему симпатизирует. Хороший Душа, сообразительный реалист, не тешащий себя ни самолюбием, ни возвышенностью. Воин, ищущий боя, но жаждущий спокойствия. Сам Ким мало говорил, с миром Душ он знаком лишь с рассказов Тэхёна и мало о чём может поразмыслить, учитывая, что некоторое должно остаться в тайне. - Этого не может произойти, потому что Тонкур и Юнанхе - первые среди Душ и противоположности, на которых строится ветвь нашей расы, - Ёнджун выпрямляется, поднимая брови, и выглядит весьма ошарашенным. - Чего-чего? - добавляет он, когда Минги и Лерой не обращают на него внимание, смотря друг другу в глаза и, видимо, о чём-то переговариваясь. Или просто буравят взглядами, не желая уступать. Чонгука это мало волнует. Особенно, когда он замечает движение в коридоре. - Тэ, зачем ты встал? - Чонгук поднимается, выводя всех из гляделок, и подходит к Тэхёну, держащемуся за стенку и выглядящему всё ещё слабо и бледно. Он постепенно восстанавливается, черпает энергию из атмосферы, Чонгука и остальных Душ, когда они находятся недалеко от него. Скоро он придёт в норму. - Мне лучше… - Тэхёну правда лучше. Но они - опекающие фанатики, как когда-то назвала их Джису. Ведь когда один в их паре болеет, поддаётся слабости или усталости, второй практически ни на шаг от него не отходит. Они в тяжёлые моменты всегда вместе, разделяют их, чтобы одному не было горестно, больно, тяжело. Всегда на двоих, всегда вместе. Всюду. Они пекутся друг о друге, присматривают и заботятся. И Джису, хоть и смеётся с них, умиляется этой черте их отношений. - Тебе нужно отдыхать. Греться и набираться сил, - Чонгук улыбается мягко. Ну а что ему, ругаться? Не может он ругаться на Тэхёна. Поэтому протягивает руку для опоры, видя, что Тэхён крепко держится за стенку, чуть даже облокачивается. - Я устал лежать один, - Тэхён вкладывает руку, крепко хватаясь за Чонгука, и делает несколько шагов, пошатываясь. Но стоит на двух ногах. - Ты спал, когда я проснулся. Решил тебя не будить, - но у Чонгука другие планы. Поэтому он притягивает Тэхёна к себе ближе, наклоняется и поднимает на руки, прижимая к себе. Тэхён и не сопротивляется, чувствуя облегчение. Усталость сморила его. И точно доконает. Но на руках у Чонгука тепло и хорошо, Тэхён обнимает его шею, прижимаясь, утыкается куда-то туда же и прикрывает глаза. - Привет, Тэхён. Как ты себя чувствуешь? - тут же интересуется Ёнджун, когда Чонгук садится на диван. - Лучше, - Тэхён отвечает тихо, Ёнджун ещё чувствует большую слабость. Но и набирающуюся силу, - а что вы там говорили про Юнанхе? - Ты неисправим, - ухмыляется Чонгук, не сдерживая смешок, и целует в макушку, задерживаясь и вдыхая запах с волос, - тебе нужно в душ? - Да, ты поможешь? - Конечно, - Чонгук легко упирается подбородком в его голову и смотрит за Душами, обнимая Тэхёна и удерживая подле себя, своего тепла и энергии, - ну так что там про Юнанхе? - Минги заметил, что Тонкур и Юнанхе - две противоположности, на которых стоит мир Душ, - замечает Лерой, оглядывая парочку и спокойно откидываясь на спинку дивана. - Да, и я ничего не понимаю, - супится Ёнджун, надеясь, что хоть Тэхён его просветит. Если сможет, он не настаивает. - Так оно и есть, - кивает заторможенно Тэхён, разлепляя глаза, - Ёджи, ты сам подумай: Тонкур всегда придерживается правил и поступает вдумчиво, аккуратно, просчитывая шаги. Юнанхе же его тёмный советника временами может быть вспыльчивым, грозным и поступать… мягко скажем, не очень хорошо, - Тэхён говорит медленно, лениво, растягивает слова, чтобы всё было понятно. - Но они не могут быть двумя… могут, получается? - Да, такое есть у каждой расы, - принимается пояснять Лерой, ловя взгляд от Чонгука, - есть истоки правил и света, а есть хаоса и тьмы. Они переплетаются, создавая условия и мир, в котором живёт раса. - Даже у ангелов есть тьма? - Как и у демонов свет, - кивает Чонгук, - ты не воспринимай всё буквально, свет и тьма изменчивы в своих ипостасях и от расы в расу перетекают разные состояния и проявления. Где-то больше, где-то меньше. Из них формируются общие чаши баланса. - Я всегда думал, как чувствуется баланс, раз никто его не мерит… - усмехается Ёнджун, вроде как шутя. Хотя Тэхён ему не верит, шутка не может перекрыть интерес и рвение узнать ответ, чтобы не оставаться в неосведомленных. - Очень тонко и необычно, - отзывается он, двигая плечами и укладываясь в объятиях удобнее, - словно утро без тревоги, после долгого дождя. Вроде и пасмурно, но солнце. Вроде мокро, а тепло. Также невесомо и ненавязчиво. - Ты сейчас про общий баланс? - уточняет Лерой, и Тэхён кивает несколько раз, - знаешь, я тут подумал вот о чём: почему Морте тебя не убил, когда выдалась такая возможность? - Лерой взгляда Чонгука не пугается, хотя Ёнджуну он кажется довольно страшным и резким, грубым и предупреждающим, напряжённым и сильным, - почему он оставил тебя с большой дозой тьмы, но недостаточной, чтобы тебя сразу убить и не дать шанса на спасение? Ведь, я думаю, и все согласятся, что если бы он хотел не оставить тебе шансов, он бы не оставил, - Минги слушает внимательно и также задумывается. А ведь действительно, почему Морте не убил Тэхёна на месте сразу? Растянул этот процесс, это страдание и боль, заставив их переживать, пытаться исправить положение и спасать. Хотя они могли его не спасти. Но спасли. Морте оставил им лазейку. Или думал, что у них не получится и где-то просчитался? Но зачем этот долгий расчет, когда можно было разом? - Честно, я ещё не думал об этом, - признаётся Тэхён, не считая это плохим знаком или признаком беспечности. Да и остальные, он уверен, тоже не об этом думают, - есть догадки по этому поводу? - Тэхён легко гладит руки Чонгука, чуть сжимает и снова гладит, желая успокоить его напряжение. Невесомо проводит пальцами и льнёт ближе, дыша его запахом и обдавая дыханием кожу. - Я думаю, он не может, - Чонгук переключается по большей части на Тэхёна, но слова Лероя заставляют вновь поднять на него взгляд, нахмурясь. Что бы Морте и не мог? - по крайней мере, своими руками. - Поясни, - просит Ёнджун, не понимая. Минги пересекается с ним взглядом, ничего толком не выражая. - Если отбросить маленькие детали, различия и тайны, Тэхён и Морте есть свет и тьма. По преданию, свет и тьма борются друг с другом, сплетаются в танце, прокладывая путь жизни, плетя нити и питая энергию. Свет и тьма - противоположности, противоречия, противостояние. Но по отдельности они отвечают за свою часть и все миры в целом. Свет не может убить тьму, как тьма не может убить свет. Так и вы: никто из вас не может ранить другого до смерти, не может убить, иначе мир схлопнется, погрязнет сначала в свете или тьме, а потому изничтожит себя. Поэтому он не убил тебя своими руками, ему нельзя этого делать, - Лерой замолкает, считая, что сказал достаточно и весомо. Поэтому ожидает реакции на свои слова, не зная, что пояснять: и так всё понятно. - Ты молодец, - кивает ему Тэхён, - думаю, ты прав в своей теории, Лерой, и это имеет смысл, - Тэхён выдыхает, понимая, что Лерой на самом деле прав и даже не догадывается насколько. Тэхён помнит пророчество, но также вспоминает и многие другие факторы, рассказы, легенды и толкования. Действительно, никто из них не может убить другого. Лишь смертельно ранить, чтобы раненный погиб сам от ранения, а не от рук, - мне не хватало твоего ума… - Спасибо, что предупредил и дал шанс. Это помогло остаться собой, - Тэхён кивает, чувствуя навалившуюся усталость. Его клонит в сон и одновременно нет. Парни вновь о чём-то заводят разговор, а Тэхён отключается, прикрывая глаза и редко открывая их, когда Чонгук наклоняется, целуя. Чонгук изголодался, да и Тэхён сам тоже. Но оба понимали, что это опасно и хорошим не кончится. Не терпели, просто понимали и нежничались вместе, валяясь подолгу и лениво, даже очень лениво переговариваясь и целуясь. Как сейчас Чонгук целует макушку и плечи, щеки, нос, лоб, губы, сжимает руки и крепко обнимает. Совершено не стесняется проявлять свою любовь, а Тэхён не стесняется принимать и отдавать свою. И в те редкие моменты, когда он обращал внимание на Душ, понимал, что Ёнджун и Минги более-менее привыкли к ним, а вот Лерой вызывал сомнения. Наткнувшись на его взгляд, Тэхён неожиданно ухмыльнулся и вновь закрыл глаза, прижимаясь к Чонгуку и засыпая у него на руках. Что-то да значил этот взгляд, но точно не неодобрение. *** Мили заканчивает играть и слышит хлопки, следом и шаги. Ей даже не стоит оборачиваться, демоническая энергия сразу заполнила помещение. Кто-то сегодня в хорошем настрое. - Надо же, кто явился, - начинает она, оборачиваясь. Рауль усмехается, убирая руки в карманы, и Мили оглядывает его одежду: почему этот демон одевается не как все демоны? Где его выглаженные брюки и отбеленные рубашки? Запонки и жилетки? Почему на нём джинсы и объёмная толстовка. Кроссовки! - Прости, заставил ждать, - Рауль привычно садится на стул, оказываясь напротив, и выдыхает. Эти вечера, плавно перетекающие в ночь вошли в одну из немногочисленных хороших и приятных привычек, о которых Раулю не стыдно говорить. Да, он никому из семьи не заявляет открыто, что водится с магом - его бы на месте сожгли и не подумали разбираться - но даже тётушка знает, что Рауль проводит время с девушкой. А бабуля, их милая кровожадная бабуля, рассказывающая такие истории, что не поверить невозможно, как-то на ужине чуть ли не публично благословила его на ухаживания, хотя обычно категорично относилась к любым попыткам детей, внуков и всех младших членов как-то найти себе пару. А после ужина отвела его к себе в комнату и сказала кое-что очень важное. Рауль честно думал, его будут пытать. Бабуля иначе в комнату к себе не зовёт, лишь воспитательные цели. Но… Рауль не спешит делиться тем, что таит на сердце. Сама бабуля точно дала понять, что готова его выслушать и помочь. - "Заставил ждать", - цокает Мили, откладывая флейту. - Не злись, милашка, я не специально. - Мог бы и весточку оставить, - Рауль знает, что немного облажался. Немного, правда немного. - Там, где я был, нельзя было. - И где ты был? - аккуратные брови Мили поднимаются на секунду, просто взметаются вверх, а глаза так и пылают сердитостью. - Думаешь, я могу раскрыть секрет своей семьи, прожив в этих мирах пару-тройку десятков веков? Не, ты не ко мне, - Мили хмыкает, складывая руки на груди, и оглядывается. Хочется что-нибудь кинуть в Рауля, что-нибудь потяжелее, чтобы выместить злость. Если Рауль не мог встретить её, он оставлял послания где угодно, только не в телефоне. Да что там, Рауль едва справлялся с кнопочным, куда ему до сенсорного экрана? Об этом Рауль тихо и стыдливо признался, когда Мили попросила сфотографировать её и протянула свой телефон. Рауль выглядел премило, когда сначала пытался подавить свой ужас, потом стыд, пытаясь сделать хоть какую-то видимость, что он знает, что делать, но вышло крайне плохо. Существа, не живущие на постоянной основе в людском мире, вообще далеки от техники людей, им она не нужна, они привыкли связываться по-своему. И Мили улыбалась, когда на полях её тетради вырисовывались красивые буквы почерка Рауля - а он очень красиво писал - или из книги вылетала бабочка из листочков, или на подоконник прилетала птица, или в сумке находила конверт. Но тут Рауль пропал. Просто пропал, его ни в университете, ни в городе, ни в сообщениях не было. И Мили сначала не переживала: с чего бы это ей переживать о демоне? Но потом она начала переживать. Винила себя за это, но не могла не оглядываться по сторонам, заходя в класс музыки, не выискивать его в толпе и не проверять места в городе, о которых Рауль говорил "нравятся", "любимые", "здесь хорошо". Но нигде. Ни следа, ни весточки. Ничего. - Мили, прошу, не злись, - голос разнёсся откуда-то сверху, и Мили вздрогнула, повернув голову, - не надо, злость тебе не к лицу, - Рауль стоял близко, пылал жаром, дышал редко. Горячее дыхание Мили ощущала на волосах, смотря снизу вверх, сглатывая, - прости, я правда не мог ничего сообщить. Но у меня сейчас есть время, и я здесь, рядом с тобой. Пожалуйста, не злись, - Мили замирает перед ним, чуть поднимая руки, но передумывает, сжимая в кулаки и сразу же отпуская. - Ты слишком близко… - Почему? - Раулю стоит склониться ниже, ближе к ней, чтобы не упускать ни одной детали в её глазах, где сверкают прожилки в абсолютном хаосе, зеркаля внутреннюю суматоху магии. Но он этого не сделает. Если Мили скажет, Рауль отойдёт, не скажет ни слова против. Но ведь она не скажет, Рауль поглощён её чтением. Никогда бы не подумал, что существа других рас могут быть такими красивыми не только снаружи, но и внутри. Каждая строчка книги Мили, её внутренняя мелодия, её сила, её грация… Рауль не знает, что с ним, но он не хочет отрываться от чтения этой истории. - Ты горячий, обожжешь, - Мили сглатывает, зная, что назад ей некуда шагать, а Рауль перекрыл ей проход. Да ещё и улыбается, - почему у тебя только один верхний клык? - Рауль закрывает рот, сжимая плотно губы, напрягается. Мили на миг пугается, боится, что спровоцировала. Но Рауль мотает головой, прикрыв глаза, расслабляясь и чуть отстраняясь: - Потерял, - отзывается он, считая, что это слово более точно подходит к описанию произошедшее. - Как можно потерять собственный зуб? - Мили решает наконец капнуть глубже. Не хочет рассказывать одно, она узнает другое. Зуб за зуб… иронично выходит, - что произошло? - Рауль заметно мрачнеет, но от него не идёт опасности. Что-то больше такое затаённое, тайное, лежащее на сердце. Мили долго наблюдала за его улыбками, ухмылками, видела, что Рауль чаще тянет уголок губ со стороны имеющегося клыка. Конечно, это же его оружие, его фишка, его демоническая особенность. Но одна, без пары. И вот что странно: зуб, где должен быть клык, на месте, не вырван, не раскрошен. Никак не отличить от остальных. А поверхность темнее, в сколах со стороны и ровная сверху. Рауль молчит. Что он ей скажет? Вот как прикажете объяснять то, за что стыдно, что до сих пор болит? Что гложит уже какой век, а спокойствия не приносит. Только жгучий осадок той фантомной боли и страха, шёпот в кошмарах и собственный крик. Как он должен ей признаться? Объясниться? Рауль выплывает из мыслей резко, его будто что-то выдёргивает, когда он чувствует… объятия? Рауль даже мотает головой, жмурясь, раскрывает глаза сильнее, оглядываясь вниз на макушку Мили, чувствуя её руки, крепко обнимающие. Теряется. Объятия - это ведь что-то личное, своё, сердечное. Его так давно никто не обнимал, кажется он не припомнит, чтобы его обнимали. Руки зависают в воздухе, глаза полные растерянности смотрят на Мили, а сердце бьётся, бьётся сильно и быстро. - Не говори, - шепчет Мили, знает, что её услышат, - если не хочешь, не говори… я слышу твою… грусть, - Мили прикрывает глаза, слыша бешеный ритм в чужой груди, прижимается щекой и ухом, слушая, - и мне не нужны рассказы… - Рауль прикрывает глаза, расслабляясь, осторожно приближает руки, не зная, как это сделать. Как обнять её? За плечи? Можно положить руку на спину? Или опустить на талию? На талию разве есть у него разрешение? Рауль в панике, практически. И кое-как заставляет себя просто опустить руки, почувствовать, что Мили рядом с ним, близко, очень близко. «Когда ты поймёшь, что это девочка - твоя судьба, не смей её отпускать», - разносится голос в голове воспоминанием, но Рауль только глаза прикрывает, вдыхая и выдыхая. Объятия - это, оказывается, приятно. *** - Доброе утро, миссис Ёс, - Лерой оборачивается на вход, - и тебе, Лерой, - Тэхён заходит навеселе, чуть ли не вприпрыжку. Лерой наблюдает за ним в последнее время и тихо удивляется тому, как Ким нашёл в себе силы восстановиться за такой небольшой промежуток времени. А промежуток был действительно небольшим. - Доброе, - кивает Лерой, оглядывая Тэхёна и замечая пару следов от зубов, на вид довольно глубоких, - кто тебя покусал? - решает спросить, ибо не понимает. На них не было ни нападений, ни нежданных гостей. Что за отметины? - Доброе утро, Тэхён. Как ты себя чувствуешь? - Аика улыбается, завидя Тэхёна. - Всё лучше и лучше, - Ким отзывается широкой улыбкой, игнорируя и вопрос, и взгляд Лероя, - можно для меня что-нибудь лёгкое на завтрак? - Да, конечно. И я недавно докупила трав, чайник уже завалился и пахнет просто не вероятно. Не желаешь попробовать? - С удовольствием, - Тэхён чувствует запах, он действительно прекрасен и привлекателен. Ким даже может предложить, что за травы, слюна от предвкушения скапливается. - Пару минут, - Тэхён кивает и разворачивается, опираясь спиной о стену, - как тебе здесь, освоился? - Да, вполне привык к нахождению среди демонов. Правда, всё не могу нормально и долго спать: не удаётся расслабиться, - Лерой отпивает из кружки. - Чонгук рассказал мне про твой поступок, - невзначай произносит Ким, убирая руки за спину и наклоняя голову, - это было смело. Горжусь твоим бойцовским духом. - Не льсти мне. - О, ни чуть. Если бы ты не сделал так, как сделал, не могу гарантировать, что вы бы остались целыми. Чонгук был на взводе, я почувствовал, когда оклемался: его след был очень тяжёлым. Быть может, он разорвал бы кого-нибудь, - Лероя всегда поражало то, как разговаривает Тэхён, как говорит о сложных, серьёзных, порой жестоких вещах в таком спокойном, даже приподнятом тоне. Для Тэхёна - это порядок вещей, он слишком долго провёл с демонами бок о бок и знает, о чём говорит. Это вошло в привычку: собственность демонов, их взгляды, их защита, их порядки. - Ему бы… - Ничего за это не было, - мотает головой Ким, - технически, вы на их территории нежданные гости. А вряд ли Совет Высших Демонов стал бы рассматривать убийство тех существ, что нарушили границы и покой дома. Тем более Душ. - Держи, Тэхён, - Аика возвращается с тарелкой вкуснопахнущей горячей еды и дымящейся кружкой, - я подогрела немного, тебе стоит больше греться: от тебя всё ещё веет холодом. - Спасибо за беспокойство, спасибо большое, - Аика ему улыбается, отмахиваясь, и удаляется обратно на кухню, вытирая руки полотенцем. Тэхён же довольный садится за стол, облизываясь. - Не могу привыкнуть к их двуличию, - замечает Лерой, с прищуром глядя на окно, соединяющее столовую и кухню. Будто ждёт нападение, готовится к нему. - Это их порядки, образованные долгой историей, - Ким прерывается ненадолго - слишком голоден - и поясняет, сглатывая и отпивая чай, - поверь, они менее двуличны, чем Души циничны. - Не сказал бы, - протестует Лерой. Ему не очень приятно слышать такое в том числе и свой адрес, - то, как они поступают с Гиен, Микаль, Лисой и Джонде, а как со мной, Ёнджуном и Минги говорит об обратном. И всего лишь факт война? - Не стремись понять существ другой расы, не углубляясь в историю их традиций и воспитания, - замечает Тэхён, - да и саму историю стоит узнавать прежде, чем спрашивать и пытаться узнать больше. Но к истории тебя не пустят: никто не доверяет чужим, - Ким акцентирует внимание поднятыми вверх палочками и принимается дальше за свой завтрак, наслаждаясь вкусом еды. Кровь и энергия Чонгука не менее славны, но для восстановления ему требуется явно больше, а Чонгук уже без сил спит последние часов десять, если Тэхён не ошибается в течении времени. - Так кто тебя покусал? - Ким замирает, поднимая глаза, увидев серьёзное любопытство, и продолжает жевать, выпрямляясь. - Уверен, что хочешь знать? - улыбается он как-то иначе, как-то не так, как обычно. Игриво? Заманчиво? С насмешкой? И голову наклоняет, это придается ему образ кота. Лерой не знает, почему сравнивает его с котом, но часто такие мысли ловит в голове. - Так кто? - Чонгук, - отвечает всё же Тэхён. Его спросили трижды, стоит уже ответить. - Зачем? - недоумевает Лерой, поднимая бровь и всё больше походит на человека. Видимо, людской мир и окружение демонов и существ, нарушающих давно установленные рамки, на него плохо влияет. Хотя, Ким бы не сказал, что плохо. - Лерой, - мягко тянет Тэхён, снисходительно улыбается, - знаешь, я заметил, что ты довольно спокойно отреагировал на нас, - намекает на себя и Чонгука, который не упускал шанса забрать Тэхёна к себе поближе, на колени, в объятия и не стеснялся, впрочем как и Тэхён, целоваться на глазах у Душ, - и в тебе не было ни презрения, ни задумчивости, ни раздумий. Ты был спокоен, - другой бы на его месте точно впал в ступор, не понял ситуации, не смотрел бы, кричал о правилах и приличии. Но не Лерой. И Тэхён подозревает кое-что, - так что спрошу один раз: кто же он? - Лерой теряется от вопроса: его глаза бегают, воздух шумно забегает внутрь лёгких. Лерой редко теряется, а если и делает это, то практически незаметно, маскируя под своё обычное поведение. Но от цепкого глаза Кима не уходит его растерянность, - всё в порядке, я никому не доложу. Можешь поделиться, если хочешь, - Лерой понимает, что попал. Вырыл могилу и сам туда упал. Как же так? Как мог? Неужели было так видно? - а можешь и нет… - Лерой хмурится, опуская голову, и тихо выдаёт: - Маг, - брови Тэхён поднимаются со скоростью зажигающейся спички, просто за миллисекунды его вскидывает. Он почти даёт вырваться крику, но вовремя останавливается, захлопывая рот и оставляя язык за зубами. - Уж не думал, что такой правильный бравый воин нарушит одно из главных правил, - Лерой складывает руки на стол, уперевшись локтями и обхватив их кистями, отворачивает голову и ёрзает, ожидая разговора на смущающую тему, на упрёк и чтение нотаций, - как давно? - но в голосе Кима нет ни насмешки, ни злости, ни упрёка. Спокойно и без крика. - Пару веков, - признаётся Лерой и кусает губы. Он не привык говорить о своих отношениях кому-либо. Да что там, он привыкал только к своему статусу годами, почти десятилетие себя ещё корил за нарушение правил. Но забывал об этих самобичевании, когда оказывался наедине с ним. - Добро пожаловать в мир неправильности и пороков, - то ли всерьёз, то ли в шутку произносит Тэхён, поднимая свою чашку и стукаясь с кружкой Лероя, - я никому не скажу, я - могила, - проводит по губам Ким, - и я рад, если тебе это нравится. Насильно мил не будешь, а значит, ты ему точно нравишься. - Прошу, давай не будем, - поджимает плечи Лерой, чувствуя себя неуютно. - Не привык ещё? - Нет… - Я долго привыкал. Очень давно Чонгук меня настолько смущал, что я от него по дому бегал и прятался, ходил на цыпочках и избегал его, пока он меня не словит и не утащит к себе. Там такие разговоры были, я думал, что сгорю от смущения, хотя на самом деле это были очень милые и обыденные темы, - улыбается на воспоминания Тэхён. Да, Чонгук его тогда и пугал, и смущал, и волновал, и просто голову сносил, заставляя неподготовленное сердце совершать кульбиты. Постепенно тренировки дали плоды, разговоры не стали так сильно смущать, и Тэхён уже сам приставал к Чонгуку, всё ища способ его смутить, поговорить, узнать лучше. Так и пришли, к чему имеют. - И как ты с этим справился? - Лерою бы совет для этого, руководство к поступкам и успокоительное. Его парень разговаривает с ними на темы, которые у людей принято узнавать первым делом, когда речь заходит на серьёзные отношения. А Лерой трусит рассказывать, что-то не договаривает, смущается и закрывается от него, хотя очень старается настроиться. - А у вас был уже… - Ким двигает чуть головой, поджимая губы и думая, как бы Лероя не огорошить, - секс? - ничего не придумывает и выдаёт, когда понимает, что Лерой не догадывается. - Нет, - вот к этому вопросу Лерой смог привыкнуть, - между нашими встречами большие перерывы. И я отвыкаю от него, приходится начинать заново. - Целовались? - О да… - Лерой мычит, закрывая лицо, - о Вселенная, - обречённо выдыхает, чувствуя жар на щеках, и убирает руки на стол, - я воин, прошедший столько испытаний, а не могу об этом говорить… мне неловко. И он смеётся надо мной, говоря, что бравый воин боится контакта. Не знаю, это как-то дико, по-моему… - Это нормально, - Тэхён принимается рассуждать, как рассуждал Чонгук, понимающе смотря в ответ и вкладывая в голос тепло и спокойствие, - главное ответы на вопросы: нравится ли он тебе, готов ли ты шагать к нему навстречу и как далеко готов зайти. - Безумно. Близко. Как можно дальше, - Ким улыбается, - а что? Что-то не так? - Всё так, - уверяет его Тэхён, - просто дай себе время и не бойся его. Поверь, страх делает только хуже, ты зажимаешься и сам себя накручиваешь. Лучше отпусти себя и послушай, как ты реагируешь на него. И всё придёт. Вряд ли ты у него первый. - Да, не первый. - Тогда он точно знает, что делать. И раз прождал уже так долго, будет ждать и дальше. Тут главное не расхотеть, - Лерой хмурится, оглядывая его, - всё в порядке, - Тэхён понял, что Лерой не понял, но и не стремится объяснять, - мы с тобой мило поболтали, но нам стоит обсудить план действий. Ты будешь со мной или тебя лучше отправить с Душами? - Думаю, тебе не помешают лишние руки, - Лерой подбирается сразу же, отставляя смущение и мысли на потом. Сейчас они говорят о плане действий, нужно сосредоточиться, чтобы не подвести команду. - Хорошо, тогда сейчас зайдём за Минги, его голова нам тоже пригодится. А там я всё расскажу… *** - Чонгук-а, - Чонгук поднимает голову резко, вскидывает глаза, выхватывая из коридора фигуру Тэхёна. Остальные замирают, терпеливо дожидаясь продолжения, - ты не идёшь с нами? - Тэхён быстро подходит к столу, упираясь на него руками и чуть нависая. - Нет, пойду готовить зал к слёту, - Чонгук выдыхает, расслабляясь. Ничего не случилось, Тэхён просто перевозбужден своими планами. Это только радует. - Слёту? - уточняет Чимин, - вы серьёзно собираете существ на слёт? - это ведь громадное мероприятие, опасное и в то же время миролюбивое. Место, куда соберутся все расы, различные существа придут по желанию или против, захотят обсудить, обвинить, покричать. Таких слётов со времён начал было только два, может три, а прошло не одно тысячелетие. - Да, - кивает Тэхён, пересекаясь взглядом с Лероем, Минги и Чонгуком по очереди, - но сначала мы заявится к Проводникам, - и переводит его на Юнги, замершего. - Чего? - снова не понимает Пак, оглядываясь, - что, кроме меня все здесь в курсе? - Нет, я тоже, - тянет Мин, Ёнджун кивает в согласии с его словами, - что значит, мы пойдем к Проводникам? Разве это не опасно? И не далеко? - До них идти кучу дней, Тэхён, - кивает Чимин, - это не стоит того. К тому, как ты собрался преодолевать такое расстояние с твоим дефицитом энергии? Оно того не стоит… - План был обговорен ночью, и рассмотрению не подлежит. Вы можете остаться вместе с Чонгуком, можете пойти. Но Юнги нужен там точно. - Но это ведь огромное расстояние, - Пак не понимает этого. У Тэхёна есть план? Скрытый фокус в рукаве, который поможет преодолеть им огромнейшее расстояние до Часовни Проводников, не попавшись в зеркальном мире демонам и не нарвавшись на Морте? Как он себе это представляет? - Поэтому нам нужен Юнги, - Мин понимает, что им нужна его способность к перемещению, и понимает, что не зря начал практиковаться, вспоминая уроки и медитируя, больше проводя времени за наблюдением и чтением. В доме четы Ким внушительная, полезная и очень интересная библиотека. Джису показала полки, которые могут пригодится, а также те, куда лезть не стоит. Юнги поглядывал на те полки с таинственным интересом, но запрет нарушать не смел. - Если нужно, я готов, - уверенный в своих словах Мин кивает, сжимая руки в кулаки. Он справится со всем, что ему подготовил Тэхён. Тем более, если он будет с ним. - Ну и отлично. На сборы пятнадцать минут, - Тэхён разворачивается и удаляется восвояси, что-то бормоча или напевая под нос. У него явно хорошее настроение. - Когда будет слёт? - прерывает молчание Чимин, обращаясь к Чонгуку, не ожидавшему вопроса и поднявшего брови, - хочу отослать весточку семье, а там они донесут до главы деревни. И до других деревень. - Будет на восходе следующего дня. - И Тэхён хочет успеть смотаться за это время к Проводникам? - рот Пака округляется в забавное "о", а глаза выкатывается, стремясь также показать своё удивление. Чего-чего там придумали? - Да. Ты с ним? - Конечно. Я ни его, ни Юнги одних не отпущу, - Юнги улыбается одним уголком губ и снова опускает, решая закончить трапезу. Они с Чимином, вроде как, взяли паузу в отношениях. Просто остановились, не обсуждая и не обговаривая, поняли друг друга по взгляду. Но Мин всё ещё чувствовал нахождение Пака рядом, его поддержку. Чимин не любил такие тихие места, как библиотеки, и редко туда ходил, предпочитая активные занятия. Но пока Юнги был там, Пак находится рядом. Валялся на мягком диване, ходил, рассуждая, помогал разобраться, рассказывал об эльфах, о мирах, всё, о чём знал, пока Мин лежал на его плече, слушал, запоминал, думал. Они снова проводили время вместе, рядом, близко. И рядом с Чимином было комфортно, словно ничего не случалось, ни перерыва, ни тяжёлых обстоятельств с Морте. Словно они всё также в начале года после знакомства. По крайней мере, Мин об этом думает и относится с трепетом. Надеется, что им удастся поговорить позже. - Ёджи, ты с кем? - решает уточнить Чонгук, чтобы поторопить или дать первое задание, в зависимости от ответа. - Минги, ты… - Остаюсь, - мотает головой Минги, - идёт Лерой, я останусь с Чонгуком. Для защиты и подготовки, - Юнги и Чимин уже ушли собираться, лишь Души разделяли стол с демоном. - А почему не с Тэхёном? Разве не его сейчас стоит защищать? - Чем меньше существ с Тэхёном, тем проще будет преодолеть расстояние. - Тогда, наверное, останусь, - пожимает плечами Ёнджун. Он не знает, как лучше. По рассказам, Проводники не очень жалуют гостей и редко с кем говорят. Тэхён наверняка знает парочку Проводников, Юнги так вообще Проводник наполовину. Лерой и Чимин пойдут как защитники. Укомплектованная команда, им не нужен пятый, - я останусь, - более уверенно повторяет Ёнджун. - В таком случае отправляйся в деревню к эльфам и передай послание, что будет слёт. - Я успею добраться? - Постарайся, - Ёнджун кивает, - Минги? - Я помню. - Справишься? - Сделаю всё для этого, - Чонгук кивает. Впервые ему приходится работать с Минги напрямую. После его помощи Тэхёну, Ким относился к Минги более расслабленно, с толикой доверия, если можно сказать. Души не ведут себя так, если действительно хотят помочь. Они вообще редко помогают другим расам: правила. Чонгук эти правила не переносит, и тех, кто их защищает, тоже. Минги попадал под раздачу, пока соблюдал их. Но теперь Ким приглядывается к нему по-новому, решая, можно ли ему верить. Тэхён Минги верит, но не доверяет, держит на вытянутой руке, когда Лероя и Микаль подпускает ближе. Чонгук лишь присматривался, не думая о том, что Минги в принципе когда-нибудь заслужит доверие: его склонность к контролю и расчётам не даст верить ему на слово. - Тогда не будем дольше сидеть… * - Как мы доберёмся? - не унимается Чимин, надевая лук на плечи через голову. От нетерпения теребит стрелы в колчане и двигает ногой. Что-то он нервный сильно, что-то случилось? - Ты в порядке? - решает спросить Тэхён, привлекая внимание Лероя. - Да, просто не нравится мне эта затея… - Пак и сам не мог понять, почему так противится этому походу. Должен радоваться, ведь они снова действуют, снова в строю в борьбе против Морте. А он наоборот не может унять себя и сосредоточиться. - Мне тоже, - кивает Лерой, решая, что стоит разделить этот нервозный настрой, - но это нужно нашему товарищу, а значит стоит идти. - Мне это нужно? - уточняет Юнги. Вот это да. Ради него в такое далёкое путешествие, - может, не стоит? - Стоит, Юнги, - мотает головой Ким, - не переживай, мы не только из-за тебя туда направляемся, - должно быть звучит обидно, но для Мина так спокойнее, - готовы? - А как мы…? - Сейчас и узнаешь, - Тэхён разбивает пространство, за ним ныряет Лерой. Чимин пускает Юнги вперёд и замыкает их команду, - иди сюда, Юнги, и просто расслабься, - Мин обхватывает протянутую ладонь и выдыхает. Ладно, расслабиться. Начинает считать до десяти и обратно, чтобы не думать и позволить себе сосредоточиться на чём-то столь незначительном, - давайте, - Чимин и Лерой замыкают их круг, и Юнги чувствует покалывания и направленные мурашки. Словно по нему побежали муравьи, без остановки перебирая лапками. Энергия. Наверное, она. Мин продолжает считать и дышать, чтобы не сбить Кима с работы. Он много потратил энергии, не стоит прерывать его. Но сейчас не так, как было на эльфийской земле. Колит только руки, теплеют места скрещенных ладоней. Юнги становится жарковато, он часто сглатывает и всё ждёт и ждёт. Но пока Тэхён ничего не делает, накапливая энергию. С виду, ничего. Ким на самом деле ищет якорь, точку, на которую им стоит переместиться. Он уже бывал у Часовни Проводников, даже не один раз, но до этого места трудно добраться не только физически, но и мысленно. Приходится пробираться сквозь сумрак и туман, прежд чем где-то вспыхивают нити, отзывающиеся на его поиски. Тэхён больше использует энергии Юнги, чтобы Проводники почувствовали своего. А после схватывает место, запоминает нити и перемещает их резким толчком. Их дёргает внутрь круга и наружу, если бы не крепко сжатые руки Кима, они точно упали на землю в тумане. Туман? Где они? - Ошалеть… - тянет Чимин, оглядываясь. Вот это деревья, вот это скалы, а какой воздух, нотка тайны и опасности, каких-то голосов. - Добро пожаловать к Часовням Проводников, - заявляет Тэхён, - но не спешите радоваться, нужно ещё подняться, - указывает на тропинку подъёма. Они оказались у самого подножья, Ким безумно рад тому, что удалось так быстро и близко подобраться к горе. Осталось только подняться, - сразу правило: не слушать и молчать. Советую найти себе занятие, - Тэхён более не задерживается, шагая к тропинке и ступая. По-прежнему ничего, Проводники по-прежнему не враждебны к гостям и по-прежнему не защищают тропу. Но вряд ли наверху они остались дружелюбны. Лерой оглядывался и внимательно прислушивался. Для него это первый опыт попадания на территорию другой расы, ему стоит привыкнуть и смотреть в оба глаза, постоянно вертя головой и подмечая детали. Да, Проводники не такая уж опасная раса. Но то, что скрыто туманом может навредить не хуже демона. Юнги пытается бороться с внутренним сопротивлением, непонятно откуда взявшимся. Что за протест? Почему ему не хочется туда, "к своим"? Ему больше нравится среди других существ, чем среди них? Да какой из него Проводник? Надо, наверное, как-то будет это доказать, а Мин без понятия, что будет говорить своим родственникам. А может молчать? Или бежать? Юнги сжимает челюсти и продолжает шагать наверх. Он не отступит, он не сдастся. Но что-то внутри ему мешало. А такого никогда не было. Чимин заканчивает их небольшой отряд проверяя тылы и прислушиваясь, оставлял небольшой след в сгущающемся тумане и чувствовал себя вполне хорошо. Ему нравился поход, наконец они вырвались из дома демонов навстречу приключениям, спасению от лап Морте. Развеяться не помешает, а то голова слишком забита мыслями. Надо расслабиться и загрузиться. Этим и займётся, времени ещё много. * Ёнджуну и Минги было по пути, поэтому они отправились вместе, прикинув, как будет безопаснее и быстрее добраться до своих конечных точек пути. - А тебя куда отправили? - решает спросить Ёнджун, когда они заходят в зеркальный мир, чувствует бегущие мурашки, то ли от холода, то ли от резко встрепенувшейся энергии. - Главное, доберусь, а остальное подождёт, - Минги шагает впереди, выпуская крылья и сверкает глазами. Кажется, они начинают гореть ярче. - Что за тайны? - На всякий случай, чтобы ты не знал. Не хочу тебя пугать, но бывают всякие ситуации, - Ёнджун не сразу понимает, о чём ведёт речь Минги, но после нескольких минут молчания, неожиданно приходит к выводу: если их поймают, Морте всяко захочется узнать, куда отправились другие… - А ты? - Я рискую, как и Чонгук. Тебе этого не стоит делать, - Ёнджун опускает голову, думая, что сказать. Он не хочет подвергать опасности остальных, но если они рискуют, ему тоже нужно. Они же команда, - не пудри этим голову, идём, - но неожиданные слова от Минги отрывают его от мыслей. Брат взлетает, и Ёнджун спешит за ним, выпуская крылья. Они должны успеть добраться хотя бы к полудню, чтобы оповестить и привести к месту слета. Оно всегда одно, всегда во время рассвета и всегда объединяет существ на мирных условиях, как животных у водопоя. Придя на слёт, ты должен понимать, что всем тут рады и никто не должен неуважительно или агрессивно относиться друг к другу. Ёнджун никогда не был на слётах, но слышал на уроках и из рассказов, а теперь побывает сам. Жутко волнительно, сердце прям и стучит, а ноги сводит предвкушающей дрожью. Но сначала нужно выполнить задание, чтобы этот слёт состоялся. Ёнджун постарается сделать это как можно лучше. * Тэхён проходит всё дальше, не чувствуя враждебности в атмосфере. Всё спокойно и просто, как бывает у Проводников. Ким поднимался в Часовню несколько раз на своей памяти, и ни в один из них не чувствовал тяжести. Да, путь был долгий и тяжёлый, но усталость была физическая. Эмоционально Тэхён не уставал, наоборот, приободрялся. Юнги не понимает, почему нервничает. С ними всё хорошо, добраться сюда стоит большого труда, да и Ким не выглядит напряжённым. Отчего тогда ему волноваться? Но он волнуется. Переживает. Что-то внутри не даёт покоя. Какая-то смесь отчуждения и примирения, какое-то предвкушение и некая злость. Но на кого он злится? - Что-то нас не встречают, - тихо замечает Ким, проходя к домикам. Лерой согласно кивает, оглядываясь. Тишина. Пустота. Словно в Часовнях никто не живёт. Чимин чуть расслабляется, переставая постоянно крутить тетиву между пальцев. - Уходите, - доносится голос со стороны, и команда обращает внимание на женщину в белом платье, закрывающем всю кожу. - Дженни, - Тэхён узнает её сразу, чуть улыбаясь и кланяясь, - мы пришли с миром, - Ким разводит руки, показывая безоружность. Шагает к ней ближе, оглядывая. Не изменилась, всё такая же бледная до ужаса, но с плотно-чёрными волосами. - Тэхён, - отзывается она холодными на вид губами, - уходите, - Тэхён манит руками остальных, и они также подходят, - разве ты не клялся в сохранении наших секретов? - Клялся. - Но ты привёл к нам Душу, Эльфа и… - её взгляд абсолютно белых глаз переводится на Юнги и замолкает, раскрывая рот и прикладывая руку к нему, кажется, она даже вздрагивает, громко вдыхая. Мин такой реакции пугается, отступая, а эти глаза… они выглядят так страшно и холодно, так отстранённо и безучастно. Неужели его глаз сейчас такой же? - Поэтому мы здесь, - Дженни медленно опускает руку, пересекаясь взглядом с Тэхёном, мотая головой. Ким остаётся непоколебимым, и Дженни отступает, убегая в сторону домиков, держа подол платья. - Что это было? - нарушает тишину Юнги громко и резко, его растерянность пугает его самого куда больше, чем эта реакция. - Похоже, тебя узнали, - отвечает ему Лерой, чуть поворачивая голову и косясь на Тэхёна. Замолчал. Странно. Всюду здесь царит тишина, Лерой замечал это с каждым метром подъёма. Звуки становились тише, не кричали животные и птицы, никто никак не откликался. Тишина. - Тэхён? - Чимин тоже заметил, что Ким подозрительно молчалив, хотя прежде всегда объяснял Мину всё, о чём бы Юнги не спросил. Ну или почти все, что-то Мину знать не стоило. - Тэхён, - Дженни манит его к домику. - Стойте здесь. - Тэхён, - Пак требовательно зовёт его, уже шагает, чтобы остановить, но Тэхён быстро уходит к этой Проводнице. Очередные связи и друзья? И что, он не мог ничего сказать? - Я надеюсь, это никак не связано с тем, что ты хочешь их выгнать, - заявляет Ким, вставая вплотную к Дженни. - Нет, тебя зовёт моя мать, - Тэхён брови поднимает, не понимая. Что, вот так сразу? Прямо сейчас? - иди, она не ждёт. - Что она хочет узнать? - Иди, - Дженни его даже подталкивает, и Киму не стоит уже сопротивляться. Дженни ему в жизни ничего не расскажет, никогда не расскажет. И ему придётся подойти к её матери. Но… это тяжело, очень тяжело. Сами Проводники к ней ходят изредка, лишь по самым важным в жизни вопросам, чаще избегая Жрицу. Да она и не Жрица, как Тэхён понял, но имени он её не знает. И статуса тоже. - Долго ты стоял у порога, - произносит Проводница, стоит Киму завесить тканью проход за собой, - присядь. - Разговор с Вами - честь для меня, но я не понимаю, для чего здесь, - Тэхён понимает, что это немного даже нагло переходить к самой сути, не послушав её. Но Ким правда даже не представляет, что от него может понадобиться. - Это сын Джозефины? - Тэхён сглатывает, кивая, - и ты привёл его к нам? Полукровку, которому не стоит являться сюда. - Он Ваш внук, - парирует Ким, - он имеет право знать себя, свою историю и свои возможности. Даже если они будут горче плода вакитан, - Проводница глубоко вдыхает, и Тэхён готовится к тому, что его сейчас выгонят, взашей вышвырнут. Непозволительная дерзость, - я пришёл не только за этим… - Твои друзья справятся сами. - Нам бы только немного помочь… - Вмешаться в ход привычного цикла? Только в твоей голове могли возникнуть подобные мысли, безобразник, - Ким кусает губы. - Но ведь вам тоже стоит принять участие. Это проблема касается нас всех. - Мы не вмешиваемся в ход истории. - Вы же видели будущее, - Тэхён старается не кричать и не вкладывать злость в голос, но ему всё не привыкнуть к этой отчуждённости Проводников. Да, он их не осуждает, но ситуация его постоянно ставит в ступор, - вы видите моё будущее, и можете понять, что перед нами стоит выбор. И дальше от выбора будет зависеть наша дальнейшая жизнь. Все миры! - пытается подтолкнуть к выбору Ким, зная заранее, что провалится. - Я не вижу твоего будущего, - Проводница всегда спокойна, всегда серьёзна, никогда не поддаётся эмоциями. И таким тоном предложения всегда звучат, как приговор. - Потому что у меня его нет… - бормочет Тэхён, выдыхая и опуская голову. Не удастся ему договориться. - Не стоит так рано ставить крест. - Ни у меня, ни у других будущего не будет, если мы не объединимся против проблемы, - ему не нужно описывать, как важно сейчас сплотиться, выбрать сторону. Существа обычно избегают разделения на стороны, ведь в каждом из них есть и светлая, и тёмная сторона энергии, от этого не избавиться и не сбежать. Но сейчас крайняя ситуация, им нужно выбрать. И Проводница знает, как это важно. Она знает, видит, помнит. Но почему не даёт помощи? - Слёт ничего тебе не даст, - нарушает тишину Проводница, моргая и словно вспоминая, что не одна, - внемли моему слову, безобразник: слёт не поможет, - Проводница наклоняется к нему ближе, переходит на низкий тон, гранича голос с шёпотом, - ты не сможешь объединить существ, ни коем образом тебе не заставить их думать, слышать и слушать о том, что они в опасности. Внутри раздор, каждая раса сама по себе, а каждое существо не верит в масштабность проблемы, ведь она всегда где-то далеко. И они не дадут тебе силы. Ни силы, ни единства, - «блеск…» - мелькает мысль в голове Кима и не вырывается: хорошо, рот закрыл, - но стоит им понять, что опасность близка, на тебя будут смотреть иначе. Страх - ключ в сердца для тех, кто не свят умом. Они почувствуют его, когда ударятся носом о земли и обожгутся. И лишь тогда будут слушать, - Тэхён хмурится, не понимая. Как обжечься о землю? Как он должен вызвать страх, оставшись в стороне? Ведь если он будет причиной страха, существа не станут его слушать, - держи, - Ким поднимает голову, слыша тонкие голоса, и распахивает глаза, смотря на кулон из камня, цвет короткого переливается от узора к узору. Цепочку держит Проводница, протягивая, и Тэхён осторожно, практически трясущимися руками, подставляет чашу из ладоней, куда опускается холодный камень, пускающий тепло под кожу. Ему серьёзно это отдают? - используй с умом, - Ким сжимает правую руку, освобождая левую, и прикладывает к сердцу. - Для меня это честь, но… принять столько дорогой и щедрый подарок… - Используй с умом, - повторяет Проводница и Тэхён понимает, что кулон теперь его без возражений. И ему не терпится остаться наедине с таким древним артефактом и послушать его историю, его всего. Ким взволнован и не скрывает этого, - он может остаться, а ты ступай… * - Зачем он ушёл в дом? - уточняет Юнги, оглядываясь, и временами натыкается на взгляды. Проводники осматривают его, хотя Мин не очень понимает, как они это делают обоими белыми глазами. У него такой хотя бы один глаз, а они как видят? - Его позвала моя мать, - все трое оборачиваются на подошедшую Дженни. - Для чего? - сразу вступает в разговор Чимин, Лерой же опускает руку на пояс, перестав держатся за клинок. Но ответа не последовало, - и что, вы всегда молчите, когда вас спрашивают? - Когда не можем говорить, да, - дополняет высказывание Дженни, складывая руки спереди и выдыхая, - тебя ведь Юнги зовут? - Да, - Мин решает, что стоит послушать, что она скажет. Хоть кто-то должен объяснить то, что происходит, - откуда вы знаете? - Дженни молчит, вздыхает, прикрывая глаза, - и этот вопрос под запретом? - К сожалению, я… - Вы знали мою маму? - Юнги передумал и решил бить, - кто она? Она здесь? Я могу с ней увидеться? Поговорить? Или как тут можно связываться с родственниками: только при рождении имя давать? - Пак косится на Мина и вполне понимает его негодование. Но не на всё же пространство негодовать. Проводники и обидеться могут. И протащить тебя сквозь камень их Часовни, навсегда оставив там. Никто не знает, могу ли они так на самом деле, но бывало, что существа не возвращались после встречи с Проводниками, - вы что, не на один вопрос мне не ответите? - Прости, Юнги, - Лерой поворачивает к Дженни голову. Прости? Проводник извиняется? Она точно знала маму Юнги, - но я не могу. - Значит, вы знали мою мать. И знали, что я её сын. Вы меня узнали, не станете же вы этого отрицать? Ребята видели, - Мин наступает, хочет узнать хоть какую-то правду, - и могут подтвердить, - Дженни чуть опускает голову, смыкая губы, - расскажите хоть что-то! Почему вы молчите? - Юнги, по-моему… - Я хочу знать! - Юнги перебивает Чимина, выдёргивая из-под его руки плечо, - хочу знать, почему мама ушла от отца. Почему она оставила нас и почему ни разу не написала никакой весточки? Отец любил её, ухаживал за ней, помогал, поддерживал. А она просто ушла! Оставила ребёнка на него! Мы ей оказались не нужны? Зачем она бросила нас? А отец даже не знает, что я сейчас тут. Что я полукровка и мне нужно учиться! А мама бы знала, но она не общается с нами. Почему? - Юнги, - Дженни поднимает глаза, встречаясь со взглядом Мина и видит, как трепещет душа его в объятиях пламени эмоций, больше негативных и мощных, как у человека. И она понимает, что ему больно, ведь той, в ком он нуждался и нуждается сейчас, не было рядом, - твоей мамы больше нет… - Что…? - растерянно произносит Юнги, оседая. Нет? Её больше нет? Она умерла? - но твой дом здесь, - разводит руки Дженни, - оставайся с нами. И ты научишься управлять собой, своими способностями. Ты всё поймёшь и научишься. Оставайся, это твой дом. - Мой дом в Калифорнии, - отрезает Мин, и даже Пак пугается его резкости, - рядом с тем, кому я нужен. - Юнги, тебя ждут здесь. Ты здесь тоже нужен. - А где вы были всё это время? - Не скандальте: только воздух трясёте, - между ними вклинивается Тэхён, - Юнги, я договорился и… - Я не останусь здесь, - прерывает и Кима, удивляя своей злости, - ты не заставишь меня ни под каким предлогом. В жизни я не останусь среди тех, для кого я ничто. - Юнги, послушай Тэхёна, пожалуйста, - просто Дженни, желая как-то помочь его убедить. Ему необходимо остаться, чтобы научиться себя контролировать, познать свою сущность и обучиться всему мастерству Проводников, которому ни одно существо ни в одном мире не научит. - Я не собираюсь… - Юнги, - строго замечает Тэхён, - тебе нужно остаться, ради твоей же безопасности и нашей победы. Тебе стоит освоить это мастерство и помочь нам. - Ты можешь меня научить, - не согласен Мин, - ты хотя бы меня понимаешь и не сравниваешь с пустым местом. - Я не Проводник, я не смогу обучить тебя всем тонкостям, а твоя сущность требует хирургической точности и сосредоточенности. Не нужно так отмахиваться от возможности обучаться в семье… - Моей мамы здесь нет, - заявляет Юнги, - и больше не будет. А кроме неё здесь такой полукровка, как я, никому не нужен, - выдыхает, отворачиваясь и от Тэхёна, и от Дженни, - они ведь даже не постарались уведомить нас с отцом, что она мертва. Они не постарались прийти и разделить горечь. Они не помогли мне с моей сущностью, когда я думал, что схожу с ума… какая они мне семья, - Ким вздыхает, кивая несколько раз, упирает руки в бока и кусает губу, цокая. - Отойдём, - предлагает он. - Тэхён, ты… - но Дженни не заканчивает, встречаясь взглядом с Тэхёном и всё читает по глазам: Ким даже не пытается скрыть своих намерений. И его уже не остановить. Юнги уходит за Тэхёном и уже готовится обрушить на него свой неоткуда взявшийся гнев. Мин не знает, почему его так поразила новость о смерти матери. Может потому, что она для него всё же не чужой человек, и что-то внутри всё равно оборвалось, даже если он её не знал. А ещё его злит циничность Проводников, которые считают себя выше остальных, не отвечают, которые наплевательски относятся к остальным судьбам. И он должен быть таким? Да не в жизни! - Если ты станешь меня переубеждать… - начинает Юнги, как только Ким останавливается и разворачивается к нему. - Я не стану, - но Тэхён, как и обычно делал с остальными, вводит его в ступор своим спокойствием и ровным голосом. - А что тогда? Ты хочешь мне рассказать, что Проводники должны это делать и у них нет выбора? Что это их обет молчания? Нет, я даже слушать об этом не хочу. И оставаться здесь не хочу. Я лучше буду с вами и помогать всем, чем смогу. И научусь тоже всему сам! Но ни за что не останусь, - Ким выслушивает его тираду спокойно, узнавая себя. В нём горел такой же огонь негодования и непонимания, когда он пытался подстроиться под Душ, встретив впервые за долгое время своих родственничков. И ждёт, когда он выпустит свою злость. Тяжело переубеждать кого-то в том, в чём он уверен, находясь под действием эмоций. Но Мину нужно знать, - так и продолжишь молчать? - Юнги стало не по себе от этой тишины: в Часовне всегда тихо, даже звери и птицы, если они и есть, ведут себя очень тихо. - Твою маму звали Джозефина, - начинает Тэхён, уловив готовность Мина слушать, - здесь её так звали. Но больше она была известна под именем Ева. Ну, как в одной из людской религии, - поясняет Ким и кивает в сторону, - Дженни - её младшая сестра. - И ты всё это время знал? - уточняет Мин, чувствуя потерянность и… интерес. Он узнаёт о матери хоть что-то из рассказов чужого человека. Не в том плане, что Тэхён ему чужой вовсе, а в том, что ни отец, ни тётя не рассказали ему о маме. - Ей также претила эта отстранённость Проводников, - игнорирует вопрос Тэхён, лишь чуть кивает, желая продолжить и рассказать об этой истории, - поэтому она пошла против правил, убеждений и против семьи. Она спустилась в людской мир и стала помогать людям. Я не имею в виду того, что она спасала их из критического состояния, лечила при смерти. Нет, она была лекарем и помогала всем, кто к ней обращался. Она постоянно училась, время от времени скрывалась в других мирах, чтобы никто не заподозрил о её вечности. И тогда она помогала существам, учила их лечить и лечила. Она спасла множество жизней… - Ким выдыхает, опуская голову, - включая мою, - Юнги поддаётся к нему ещё ближе, чтобы не пропустить ни единого слова. И стоп, как его жизнь? - я жил тогда у Кимов в людском мире. На одном из званных ужинов в доме меня отравили. Это не был яд, его бы я смог сам из себя вывести. Но это была тьма… а перед перевесом тьмы я беспомощен, как и в недавнем случае. Она почувствовала приближение смерти, как сама рассказывала, но по каким-то причинам решила проведать и встретила меня. Она помогла мне, иначе я бы не выкарабкался, - Тэхён поджимает губы, поднося руку к поясу и делая какие-то странные движения. Блёклая вспышка и в его руке оказывается небольшой квадрат бумаги, - она не объяснила, почему решила помочь мне выбраться из объятий смерти, но сказала: однажды ты может встретишь моего сына, помоги ему и позаботься о нём, как я позаботилась о тебе, - Ким протягивает бумагу Мину, который очень боязно принимает её, смотря на фотографию. Старую, чуть мятую - маленькие сгибы морщинок листа перерезали фото лишь в двух местах - и сохранившуюся в хорошем состоянии. Юнги вглядывается в лица: Чонгук стоит позади Тэхёна, опираясь на стол, а вот сам Тэхён сидит рядом с женщиной, маленькой и аккуратной, со светлыми волосами, очень похожей на него. Что-то щемит в груди на каждом вдохе, - она сказала, что не знает, как его назовёт, но ей очень нравятся азиатские имена. Её любовь к тогдашней Корее… отозвалась на тебе, - Мин сдерживается, крепко держит в пальцах этот маленький кусочек бумаги, кажется, до боли сжимая руки, тяжело вдыхает, поднимая глаза, практически готовые отпустить первые слёзы. - Как… как она… что случилось с ней? - Она вся отдавалась своему делу и делала это с великим мастерством, но беда не обошла её доброту и жертвенность… у существ тоже были войны и разрушительные стычки. Не один раз мы сталкивались как сумасшедшие атомы и разносились в пух и прах, - Ким пытается упустить многие детали, ведь сейчас они ни к чему, но объяснить полноту картины без них тяжело, - твоя мама была лекарем среди существ. И отдала свою энергию целиком, не взирая на последствия. Она уснула… но не проснулась, - Тэхён поглядывает за Юнги, тянущему за крупицей информации не взирая на боль в сердце, - она погибла воином. Благодаря её шагам война закончилась гораздо быстрее, чем могла. Мы обошлись меньшей кровью, и все запомнили её как существо, преданное своему делу, - Ким знает, что эта хвала ни капли не утешит сейчас, но иначе сказать не может. Лично он помнит Джозефину как очень отзывчивого Проводника, шагающего туда, куда ведут его ноги. И Тэхён уважал эту женщину, - не мне тебе указывать, как поступить, остаться или нет. И не в моих силах просить тебя о чём-то подумать или простить их. Твоя мама была великим существом, хоть и не придерживалась общим правилам, может у вас это в крови, - Ким решает оставить это так. Просто оставить Мина с полной головой мыслей и дать побыть одному, подумать, принять решение. Тэхён бывал в такой ситуации выбора, бывал и тогда, когда выбора не было, и знал, что слишком много просит. Но Юнги, к сожалению, попал не в то время к Проводникам. - Ну как? - Дженни ждала его у домиков, а Лерой и Чимин разошлись чуть по сторонам, оглядывая свой сектор. Ожидают нападения. Не стоит, Часовня не представляет интересов Морте, он знает: с какой бы просьбой он не обратился, Проводники всегда откажут и выгонят без лишнего шума, не успеет он и подумать о заклинании. - Ты же слышала: я рассказал, выбор за ним. - Я не слушала, - признаётся Дженни, - твои друзья довольно нервные, - оглядываясь на Эльфа и Душу, Дженни чувствует потрясывающийся вокруг них воздух, оттого не подходит, чтобы не слышать голоса их мыслей. - Впереди битва, и они это знают, - Ким закладывает руки за спину, поднимая голову и глубоко вдыхая, - как и мы, - Дженни поворачивает к нему голову, пытаясь понять по лицу, вкладывает ли Тэхён что-то большее, чем показывает. Но Кима всегда было сложнее видеть. - Твоим друзьям помогут, - уголок губ Тэхёна ползёт вверх. Хорошо, уже неплохо. * Минги разминулся с братом где-то посреди миров: Ёнджуну нужно было ниже и в другую сторону. И Минги всё не мог понять, как Тэхён собрался воплощать план в действие. Оттого… волнуется? Волнуется за Ёнджуна. Но ведь не должен, а он переживает. Минги заметил за собой, что стал меньше следить и контролировать эмоции, допуская похожие провалы. И с одной стороны, почему он всё ещё соблюдает эти правила, ибо всех его похождений с Тэхёном хватит на изгнание нескольких вечностей. А с другой - это важно, необходимо, нужно. Минги не может себя отучить. И вряд ли станет. А сейчас он спешит, спешит на всех силах и возможностях к тому месту, откуда можно сделать переход. Ким объяснил, как и куда стремиться, но Минги так и не понял, как он должен увидеть эти переходы. «Найди лазейку и ныряй в неё, как белый кролик в норку», - пояснил ему Тэхён. Минги не знает, что такое "белый кролик", да и про лазейку тоже не всё понятно. И Минги раздражается снова. Да, да, снова чувствует эмоции и раздражается, когда не может понять своей головой, которой продумывает сложнейшие тактики, но не принимает мыслей Кима. Тэхён всегда мыслил не статически совершенно, был более гибким. И Минги сколько пытался, понять и проанализировать его не мог. А сейчас ему нужно искать лазейку. Минги, пролетая над землёй, старался снизиться и внимательно наблюдал за всем, что могло дать ему подсказку. И в какой-то момент что-то его всё-таки дёрнуло ближе к земле, ближе к берегу небольшого пруда. Вода? Вода! Минги садится на колени рядом, собирая крылья и смотрит в отражение, мелькающее короткими вспышками искр и переливами. - Найди лазейку… - усмехается Минги, протягивая руку, и его затягивает. Словно из воды его схватила рука и затащила под водную гладь. Минги даже вдохнуть толком не успел, ударился о воду лицом и провалился, оказавшись в каком-то цветном туннеле. Минги оглянулся, раскрывая рот. Вокруг светятся и переливаются сплетения нитей. Они закручиваются, извиваются, соединяются и расходятся. Туннель маленький и в нём довольно тяжело развернуться, Минги выбирает туннели. И они ещё не просто стенки, они движутся, они переливаются, выступают и прячутся. Минги вдруг понимает, что ему нужно двигаться. И как можно скорее. Но куда? Искать лазейку? Или норку, что бы это ни было? Его снова дёргает, теперь уже вниз, в землю. Руки резко по инерции поднимаются, ноги напрягаются, и Минги на пару секунд перестаёт видеть что-либо перед глазами. И ударяется ногами о что-то жёсткое, заваливаясь на ноги. Минги ничего не понимает, поднимаясь на локтях и кашляя, оглядывается и… это не мир лесов, кажется он выглядит по-другому. Его сбили с пути? Или он свернул не туда? Минги пробует сесть на колени и даже не морщится: не сильно ударился, наверное. И рядом замечает движение, резко переводя вес тела и поворачиваясь, занося руку за пояс. А ножа-то нет… Тень двигается быстро, несётся прямо на него, приобретает силуэт. А после вовсе становится человеком. Скалящимся человеком, готовым нападать. - Кто ты и что здесь делаешь? - Минги поднимает руки, раскрывая ладони. - Спокойно, я всего лишь посланник, - произносит он, выдыхая, и слышит, как на него рычат, чувствует, как оборотень напротив ощетинился, подобрался, - я пришёл с посланием от Тэхёна, - решает поступить иначе Минги, назвав имя Кима. Если всё получилось правильно, Минги не ошибся и ничего не поменялось, то этот молодой оборотень из стаи Шону, в которую входит и Тэхён. Стая приютила их как-то в самом начале пути, и Минги помнит своё задание с щенками и первые мысли о том, что жизнь других существа не такая уж и неправильная, - он созывает слёт, - глаза оборотня сверкают и ещё долго держат свой свет, как два прожектора, а после задирает голову, выдавая череду рыков и долгий вой. Общение, наверное, Минги в этом не разбирается. Лишь подтверждает догадки, когда откуда-то из леса доносится ответный вой. - Пошли, - грубо произносит оборотень, шагая на Минги и дёргая его за руку, выражая крайнее недовольство. Чужак на их территории, как тут быть спокойным? - не отставай, - оборотень перекинулся, встал на четыре лапы и побежал. Минги только и оставалось следовать за ним, пытаясь не терять из виду. А молодой оборотень, кажется, только нарочно вёл их тяжёлой тропкой, через низкие ветви и заросли. Минги грозился потеряться, но упорно пробирался дальше, только и думая о том, как хочется добраться до стаи хотя бы целым. - Хосок! - Минги добирается относительно целым - пару царапин и усталость не считаются - и оборотень, перекинувшись обратно в человека, ведёт его к вожаку. - Хосок? - удивляется Минги, вспоминая по лицу оборотня. Он же воин, глава Войнов, почему к нему обращаются, как к вожаку? - Здравствуй, - кивает Чон, выходя к нему. Оборотни вокруг на общем ужине оборачиваются, оглядывая путника, смотря пристально и неотрывно. Готовятся к нападению в любую минуту, - какими судьбами к нам? - Я с посланием от Тэхёна, - произносит Минги, стараясь не обращать внимание на своё частое дыхание и трепещущий воздух, - принёс не самые добрые вести… * Как Ёнджун добрался до Эльфийской земли, он сам не понял. Его как-то куда-то затянуло и вытянуло, здорово тряхнув, прямо у берега, где его когда-то нашли Бомгю и его друзья. А теперь Ёнджун со всех ног бежит к деревне, оглядываясь и не замечая ни одного эльфа. На полях, в лесу, на тропинках не витает следы их энергии. Неужели опоздал? Неужто что-то случилось? Ёнджун старается не паниковать, а бежать быстрее, видя домики и идущий из них дымок. Значит, эльфы на месте, в своей деревне. Как он рад, как он безумно рад! - Стой! - его резко останавливают, упираясь рукой в плечи и больно отталкивая, - куда ты? Кем будешь? Что тебе нужно? - Я с посланием от Тэхёна! - на общемировом языке произносит Ёнджун, ни слова не понимая из песни эльфов, - я не враг! Я друг! Друг! Я посланник! - Повтори, что? - вокруг него собираются эльфы, выходя на шум и, видимо, решая вместе разобрать слова незнакомца. - Я пришёл сказать, что созывается слёт, - чеканит Ёнджун, - мне нужно к главному! Ему нужно передать! - Нужен переводчик. И пусть его отведут к Файрону, - распоряжается кто-то со стороны, эльфы от него отступают. - Да кто это? - Ни за что ему не нужно к Файрону. - О, я его знаю, - Ёнджун поворачивается к женщине, слыша отдаленно понятные слова, - это друг Тэхёна и моего сына, - Ёнджун узнаёт эту женщину, а Йена подходит ближе, мягко кладя руки на его плечи, - зачем ты здесь, юный друг? Случилось что ль с моим сыном? Или с Тэхёном? - Тэхён созывает слёт, - произносит Ёнджун, - и я его посланник, мне нужно передать сообщение главному в деревне. И другим деревням. Всем передать. - Это что-то очень серьёзное? - Йена наклоняет голову к плечу, рассматривая чуть более взрослый взгляд. В последнюю их встречу он уже начал меняться, но в самую первую этот Душа был похож на ребёнка больше, чем её Бомгю. - Боюсь, что так. И у меня скверные новости… * - Тэхён, - Ким возвращается в тело, выныривая и раскрывая глаза, слыша осторожные шаги и поворачиваясь, узнавая Юнги, - можно? - Конечно, - кивает Тэхён, складывая руки между ног в позе лотоса. Тишина располагает к медитации, сортировке мыслей и раскладыванию по полочкам деталей, - как ты себя чувствуешь? - Не знаю, очень странно, - Мин садится рядом на траву, обнимая колени и смотря в землю, - очень много думаю, - Ким его не перебивает, не навязывает тему, а ждёт, пока Юнги поделится с ним, - всё думаю, остаться или нет, - ожидаемо сообщает Юнги, о чём говорил уже и с Чимином, - ты доверяешь этим Проводникам? - Не доверял бы, не был здесь. - Но они ведь такие странные и безучастные. - Всё мы маленькие кирпичики во Вселенной. Каждый на своём месте и в своей роли. Если мы не будет выполнять наши роли, спектакля не будет. - Как философски, - усмехается Мин, понимая, что Тэхён пытается донести эту разницу в следовании пути судьбы. Но а если Юнги не согласен с ней, с этой судьбой? - Я бы не стал долго раздумывать над решением, - делится Ким мыслями, - если бы я готов был согласиться, я ни секунды не терял. Но а если сердце не лежит, то не время. - Но ты ведь рассчитываешь на меня, - осторожно делится переживаниями. Мин не хочет подводить Тэхёна. Ведь благодаря ему и Чимину они сейчас здесь. Пак его заверил: «что бы не случилось, он до конца на его стороне». Но а Ким? - Как учитель, да, - не скрывает Ким, - но как твой друг и товарищ, могу лишь посоветовать: чувствовать и выбирать нужно сердцем, мозг сбить с пути куда легче, - Юнги легче не становится. Хотя может чуть-чуть: Тэхён напугал своим началом. Но даже если позже успокоил, Мин не знает, как поступить. - Я хочу познать себя. Познать то дело, чему мама посвятила жизнь, - нарушает он тишину, вздрагивая, - но я не хочу оставить вас без моих рук. У нас же много проблем, нужно из всех решать. - Не волнуйся, мы справимся. Главное, реши сам для себя, чего ты хочешь, - чего он хочет? Это слишком сложный вопрос. - Я хочу участвовать в слёте и битве против Морте. И хочу научиться собой отправлять. Я на самом деле думал, - тушуется, признаваясь по секрету, - остаться сейчас здесь до слёта и вернуться до битвы с Морте, чтобы быть немного подготовленным, - Мин заканчивает и ловит тёплую улыбку Кима. Так мог улыбаться только Тэхён, так ненавязчиво и отстранённо, но заинтересовано и поддерживающе. Ким это нечто, Юнги безумно рад, что в начале года они оказались соседями. - Хорошо, давай так сделаем. - Серьёзно? - удивляется Мин. Это же будет сложно сделать. - Конечно, - кивает Тэхён, - мы поможем. Главное верь в свой выбор, - они остаются сидеть, смотря вдаль и думая совершенно о разном. Юнги всё думает, какой бы была его жизнь, если он остался с мамой. А Ким уже просто устал думать… завтра решится очень многое, отчасти, практически всё. Но нужно постараться, приложить все усилия и всю помощь. Тэхён готовил артиллерию, осталось только направить в нужное русло. Готовил с надеждой, что его, наконец, послушают все. *** - Вот мы и на месте, - выдохнул Тэхён, сгибаясь пополам и упирая руками в колени. Всё же переместить их всех сразу из зеркального мира с Часовни Проводников к месту слёта не самая простая задача, ещё и не прямая. Ким перекидывал их в несколько других миров по пути, выстраивая траекторию, ориентируясь на свои часы. Но это всё равно задача не из простых. - Не могу поверить, что на моём веку будет слёт, - произносит Чимин, оглядываясь и перекидывая тетиву лука через голову. На слёте действовали свои правила, свои, можно сказать, законы, которых были обязаны придерживаться все. И в первую очередь - максимальное дружелюбие. По возможности, сдерживание злости и агрессии, но это никто точно уж гарантировать не мог, не все сохраняли нейтралитет. - Ты в порядке? - беспокоится Лерой, наклоняясь к Тэхёну и обхватывая его плечо. - Да, нормально, - Ким выпрямляется, раскрывая грудную клетку, - так, инструкции, - кивает он вперёд, шагая и продолжая, - никакой агрессии, никаких оскорблений и обвинений. - Да это понятно, - вздыхает Пак. Это ведь как само собой разумеющееся. - Цыц, ты здесь единственный, кто в курсе, как это будет проходить. Лерой и Юнги вообще не представляют, что такое слёт, - парни кивают в подтверждение, - если вам нечего предложить по решению конкретного вопроса, то лучше молчите, - продолжает объяснять Тэхён, - и наоборот, если у вас есть дельные мысли, предлагайте, не тяните. Не нужно после говорить «а вот если…». Нет никакого если, слёты затем и нужны, чтобы позволить существам высказаться и прийти к какому-либо решению. - А если с нами начнут спорить? - Ты никогда не спорил? - Чимин удивлённо поворачивает голову к Лерою. - Не приходилось, - спокойно отзывается тот, - ну, только один на один, и это нельзя было назвать спором. Нам же нельзя… - Тогда лучше поделиться точкой зрения с тем, кто спорил, - предлагает Пак. - Да, лучше сказать остальным. Тебя либо поддержат, либо нет. Но так хотя бы остальные будут знать о твоих намерениях. И, если что, защитят. - Защитят? Но… разве не нужно оставаться нейтральным? - Юнги, кажется, начинает сильно переживать. - Бывают разные ситуации. - Тэхён! - к ним подлетает демоница, отчего Лерой отпрыгивает от неё. Но Соён только обнимает Кима, прикрывая на пару секунд глаза, - как я рада, что ты в порядке, - отстраняется она, - мы очень рады за тебя. Сонхва тут, он как мой официальный старший. Отец не смог, у него проблемы. - Проблемы? - На работе. Не все демоны сегодня будут, но условились, что по максимуму семей высшего звена. Хотя бы по одному человеку, - Тэхён кивает, - я видела Чонгука, он сказал, где тебя искать. - Это хорошо, - Чхве оглядывает путников с Кимом и улыбается. - Привет, Юнги. Как твои дела? - Немного странно, но в целом хорошо, - тушуется Мин под её внимательным взглядом. - Ну и славно. Главное, что не плохо. Хотелось бы, чтобы всё прошло хорошо, - вздыхает Соён, - я пойду. Удачи тебе, - осторожно касается Тэхёна и улетает. - Тэхён, - Ким кланяется Хосоку, пожимает ему руку и кивает, - я надеюсь, была очень веская причина собрать нас, - Минги оказывается рядом с Лероем, Тэхён успокаивается на его счёт. Осталось дождаться Ёнджуна с решением эльфов. - Я понимаю, ты рискуешь, оставив стаю даже на такой малый срок. Но я думаю, нам давно пора это обсудить, - Чон выдыхает, уголок губ его чуть приподнимается. - Надеюсь, ты будешь предельно точен, - Хосок отправляется к членам своей стаи, и они все вместе уходят в сторону Колизея, места слёта. - Идёмте, - Ким тоже ускоряется, желая оценить обстановку заранее. - Ёнджуна ещё нет? - Нет, - мотает головой Тэхён, - но с ним всё в порядке, - Минги прикрывает глаза, ровняя дыхание после пересечения нескольких миров и быстрого темпа, - ты же знаешь правила, Минги? - Да, учил. - Но никогда не был на слёте? - Души в принципе не посещают слёты, если ты не в курсе, - отзывается Минги, ровняясь с Кимом, - это будет первый наш слёт в качестве ячейки. - Поздравляю тогда, - хмыкает Тэхён, выходя на общую площадку. У существ принято собираться в этом месте: полуобрувшемся Колизее, стоящем на возвышенности над деревней, оставшимся с каких-то далёких временём, разделяющий существ своим круглым основанием, но при этом объединяющий их своими кругами. На скамьях и полу располагались существа, каждый в ячейке своей расы. Всегда пустуют только ячейки Ангелов, Проводников и Охранников мира мёртвых. Ячейку Душ с недавнего времени занимал сам Тэхён, но после перешёл к демонам, пользуясь преимуществом в виде метки демонов. - А будут ещё какие-то вводные? - решает уточнить Лерой, оглядываясь и нервничая. Он впервые присутствует на подобном мероприятии, быть в одиночку среди многих разных существ, бок о бок с демона и и вампирами… Лерою нужно больше сил и терпения, чем обычно. - Говорите с уважением и по делу. Не оскорбляйте. Не спорьте. Выслушивайте каждого, чтобы слушали вас. Думаю, говорить от вас будет Гиен, вы лишь массовка. Так у многих, не волнуйся по этому поводу, - чувствуя лёгкую дрожь рядом с Лероем, Ким может предположить, что Лерою некомфортно как минимум. - А что, если кто-то не сдержит себя и нападёт? - Не каркай лучше. - Тэхён! - к ним подбегает девушка, обнимая Тэхёна, а тот в ответ. - Оля, привет. Как давно я тебя не видел. Как ты? - Да всё потихоньку-помаленьку, знаешь ведь наше ничего. Как ты? Говорили, с тобой что-то случилось? Ты в порядке? - В полном, спасибо за заботу. - Ой да брось, мы друзья, - отмахивается Оля, а ребята сзади стоят и не понимают, какой это язык, - ты так давно у нас не был. Забыл нас что ли? - Дел по горло, - отвечает Ким, и Оля ударяет его в плечо. - Приезжай после того, как всё закончится. Мы будем ждать. - О да, хорошо, - к ним подходят и другие духи, здороваясь с Тэхёном, общаясь с ним, кажется, на совершенно разных языках, и Ким им всем отвечает. Подходит и Тикари, коротко обмениваясь формальностями, а после Руджи пересекается с ним взглядом, передавая короткое послание с приветствиями. - Вот что значит с тобой водиться, - когда духи расходятся, замечает Лерой, пока они остаются в стороне от общего сбора. - В смысле? - Ты нарасхват. Каждый с тобой хочет поговорить. Даже… - Тэхён, - Ким оборачивается, встречаясь с Чангюном, - рад видеть на ногах, - они пожимают руки, касаясь плеч друг друга. - Ты пришёл, - выдыхает Тэхён, - я очень этому рад. К тебе прислушиваются. - А тебе нужен был свой в вампирах? - спокойно интересуется Им, - здесь клан Со, клан Джеральдины, Арон и Цынуро. - Как много кланов, - Ким оглядывается, замечая, как много существ собирается в Колизее. - Не всем бы я доверял. Будь внимателен. - Всегда буду, - Чангюн оглядывает компанию ребят, вздыхая. - Надеюсь, мы все тут понимаем общие правила, - последнее, что произносит Чангюн, разворачивается и уходит. - Кто это? - сглатывает Лерой. - Ты разволновался. Успокойся. - Не могу, воздух колышется. Не чувствуешь что ли? - Лероя напрягает такая энергетика в воздухе. Очень много всего перемешивается, перетекает из одного в другой и теряется среди существ. Так странно. - Не пускай энергию в себя, лучше закройся на время. Минги, тебя тоже касается. И проследи за Ёнджуном. - Если он придёт. - Придёт, - Тэхён отвечает с полной уверенностью, и никто не поменяет его мнения. Ким находит глазами Чанбина, сдержанно кивающего ему в приветствие. Видит Эбигейл, поднимающую руку для приветствия. Рядом Джин и другие маги, которых он давно не видел. Сестры Ам тоже пришли, но пока оставались рядом с духами, в большинстве своём вейлами. Парочка ведьм и оборотней попадается на глаза. И всё же Тэхён находит эльфов. - Чимин, - зовёт он Пака, указывая на его ячейку. - Тогда я пойду, - Чимин получает кивок от Кима, поправляет лук и оборачивается к Юнги, - если что, я рядом, - тише произносит и спускается по ступенькам Колизея. - Души прибыли, - сообщает Ким, - пойдём. Юнги, ты будешь с Душами, - сразу же поясняет Тэхён, спускаясь первым. - Почему? - Ячейка Проводников всегда пустая. Если ты готов отвечать на все вопросы и отбиваться от любопытства существ, то можешь её, конечно, занять. Но я крайне не советую, - Юнги выслушивает, оглядываясь. Вокруг много существ, они выделяют разную энергию, разные цвета и влияние на нити у них тоже разное. И что-то Мин не горит желанием оказаться в эпицентре расспросов. - Хорошо. Но почему я не могу быть с эльфами? - ему всяко будет комфортнее оказаться рядом с Чимином, нежели рядом с малознакомыми ему Душами. Минги и Ёнджун тоже будут рядом, но это их раса, которая Юнги ещё не понятна до конца. - Потому что среди Душ ты сможешь затеряться, там все свои. А эльфы могут быстро тебя раскусить и потребовать вопросы, - разве и среди Душ его не раскусят также быстро? Ну ладно, Мин не станет спорить, ведь сам мало в этом понимает. Здесь он всего лишь гость, ему стоит наблюдать и учиться. - Хорошо, - Тэхён кивает Минги, оборачиваясь через плечо и уходит в сторону демонов. Минги останавливает Юнги: - Нам сюда. - А Тэхён не будет с Душами? - Нет. - Разве не должен? - Минги на этот раз молчит и направляется в сторону своей ячейки, видя целого и невредимого Ёнджуна. Слава Вселенной, беда обошла их стороной и на этот раз. Мин ступает следом за Минги, здороваясь с Душами и вставая куда-то в середину, чтобы его закрывали со всех сторон. Лерой подходит последним, вставая с правого края и стараясь не вести себя подозрительно и враждебно. Юнги оглядывается и понимает, насколько этот мир для него неизвестный и непонятный. Он попал в него неожиданно, словно его затащили внутрь, и теперь пытался как-то приспособиться. Но не было инструкций, не было понятий, формулировок. Тэхён и Чимин что-то пытались ему рассказать и объяснять, с ним занимались все, к кому его приводили, но сейчас Мин понимает, насколько мизерными были те крупицы знаний. Юнги осматривается и пытается различить каждую расу существ. Не было проблем с эльфами, их он видел, к ним привык. Да и те не отличались особо от людей. Мин в принципе подметил, что существа не сильно отличаются от людей. За одним исключением, конечно, но всё же. От эльфов шла очень приятная и тёплая энергия, Юнги чувствовал её, находясь недалеко от них, слышал, как нараспев говорят эльфы. Так непривычно и так странно не понимать их. Почему-то Мин думал, что все существа всегда говорят на одном языке. Ошибочное мнение непонятно почему поселилось в голове, ибо прежде он уже слышал, как разговаривают эльфы, да что там стоили одни разговоры Чонгука и Тэхёна, которые временами так злобно шипели и рычали друг на друга, хотя на лицах таился восторг. Но больше не о разговорах стоит подумать. Наверное, ему надо бы прислушаться к окружающей его энергии, начать пытаться различать существ по одной лишь энергии. Кажется, так многие умеют, и ему стоит научиться. - Сако, - это имя? Знакомое. К эльфам подходит парень и девушка, Юнги внимательно в них всматривается, не понимая, где видел их раньше, - вы тут зачем? - говорил Чимин, подавший руку Сако и кивнув Аполии. - От универа тоже должны были прийти, - отвечает ему Сако, - общим голосованием решили отправить нас. Нам тут больше всех рады будут, - Аполия фыркает, откидывая волосы назад. - Просто все остальные перессорились со своими предками, - прямо поясняет слова Аполия, - ты сам как? - Ни отца, ни матери нет. Думаю, они бы и не пришли. - Видимо, нам повезло. Своих я тоже не вижу, - Сако выдыхает, приветствуя знакомых, и вливается в общий ритм эльфов. Аполия, на удивление, молчит. Мин отводит взгляд, оглядываясь дальше. Души, среди которых он находился, кажется, знакомы ему больше всех. Хотя он до конца не может понять, чем они отличаются от остальных существ. И почему другие существа не любят Душ? Юнги пытался распознать ту деталь, по которой Души выделяются, но рядом с ними, между ними, словно не было энергии вовсе. Они были не больше, чем люди. Правда чем-то отличались друг от друга. Минги Юнги узнает по его спокойствию, ни одно движение не разрывало атмосферу, рядом с ним было спокойно. А вот Ёнджун наоборот, кажется, только и сотрясал атмосферу. Но как он это делал без энергии, остаётся загадкой. Рядом с Лероем чудилась стена, неприступность и непоколебимость. Но камень с этой стене не был холодным. Про остальных Мин ничего не мог сказать сходу, они просто были людьми, оказавшимися неожиданно существами. Духи рядом с ними были шумными. Очень шумными. В них кипела жизнь, постоянно тряслись нити, доносились их голоса и "щёлкала" повсюду энергия: схлопывалась, разливалась, пропадала и появлялась. Духи были чем-то похожи на детей, даже если многие выглядели по-взрослому серьёзно. Но их лица были молодыми, чистыми и аккуратными, они словно не старели. Юнги разглядел среди духов Руджи, кажется, с Инной. А ещё увидел девушку, с которой очень мило говорил Тэхён. И ещё парня, с которым они виделись на том чудесном празднике: Мин не мог не запомнить его напуганных глаз, они въелись в память слишком сильно. Это Чонин, кажется. О нём давно ни слуху ни духу, хотя может это только Юнги не был в курсе о его жизни и дальнейшей судьбе его сестры. Наверное, стоит спросить об этом позже. Маги тоже оставляли в атмосфере свой след, хотя были гораздо сдержаннее Духов. Такие спокойные, неразговорчивые, напряжённый. Их энергия, кажется, тяжелее. А ещё Мин внимательно осматривает каждого мага, чувствуя, как отличается каждый из них. Их энергия различна! Абсолютно. И вид их разный. Он замечает Джина и его глаза: один вертикальный зрачок, а второй - горизонтальный. Так странно. И… жутко. Там же была Эбигейл, её Юнги хорошо запомнил, и решил высмотреть ещё и Мили. Но Мили не было нигде, видимо, не взяли с собой. А остальные маги казались разными и одинаковыми одновременно. Противоречивые существа. Ещё и некоторые из них казались темнее других, а какие-то больше походили на духов. Рядом с ними оставались оборотни. Полураздетые и тихо говорящие, они внимательно изучали местность, прислушивались к окружающей среде и словам, принюхивались. От них пахло лесом, словно Мин оказался среди могучих стволов с раскинувшейся листвой, где они впервые встретились. Их глаза сверкали, светились, когда они резко переводили взгляд. Всегда они светились? Или только сейчас начали? Юнги видит несколько девушек, накрытых плотной ткань и стоящих посередине небольшой группой. Оборотни всегда защищают женщин, Мин читает это в их действиях и взглядах, поведении. И это тоже что-то на уровне восприятия и понимания, до которого он не мог добраться. Но понимал эти знаки. Вампиры… вот о них, кажется, Юнги не знал ничего. Он сразу заметил знакомого Чангюна, вампира, лишившегося семьи на протяжении долгой истории. Он помнит и вампиров из клана Со, кажется. И в памяти хорошо сохранился момент, что им совершенно не рады. Абсолютно. Они напали на них просто потому, что увидели Тэхёна. Мин не спорит, что Ким мог с ними не поладить, но Тэхён ведь просто пришёл. И понеслась: их преследовали, желали убить. Нет, с вампирами лучше не связываться. От них даже в воздухе повисает тяжесть, просто такая туча, что ни сдвинуть никуда, ни деться от неё. Сверкали те длинными клыками, выглядывающими даже сквозь маленький зазор между губами, точно не придавая им миролюбивого вида. Но то самое, что поражает Юнги при каждом взгляде, это крылья демонов. В первую очередь, Мин смотрел за Чонгуком. Он, кажется, никогда не видел его с крыльями. Или воспоминания остались такими смазанными, что сейчас его поражало до глубины души. Несмотря на свою массивность, тяжёлые кости в их основаниях и пронизывающие суставы, они казались лёгкими. Кожаные крылья оставались за их спинами, чуть покачивались, редко вздрагивали, выпрямляясь совсем чуть-чуть. Казалось, демоны настолько привыкли быть крылатыми, что ни капли не обращали на их внимание. Они просто раскрывали их, оголяя спины, и разговаривали. Вид Чонгука поразил Юнги, ему даже не сразу удалось почувствовать захватывающую его сердце энергию. Эта энергия была тёмной, но… сладкой? Да, сладкой, словно какой-то фрукт. Другого сравнения Мин не мог подобрать. Тяжесть энергии оседала и окутывала, эта тёмная энергия именно окутывала, а не давила, как у вампиров. И кажется, захватывала в свой плен. А горящие красным глаза гипнотизировали. Если бы не общий мир на слёте, Юнги беспокоился о том, как бы не угодить в их цепкие руки. Не было на слёте Ангелов и Проводников. Мин не знал об ангелах, он их и видел один раз, причём косвенно. А Проводники… Тэхён уже объяснил, почему не стоит говорить, что ты Проводник. И, видимо, в этом же заключалась общая причина того, почему Проводники не приходили. Что ж, понятно. Вроде, все в сборе. Чего же они ждут? * Ангел снизил свою высота, опускаясь на землю небольшого выступа, откуда был виден весь Колизей. Он выпрямился, крылья встряхнулись и накрыли его массивные плечи, одеяние струилось по телу, прикрывая светлую кожу. При нём не было оружие, его светлые глаза походили на самое чистое озеро. Он взирал с высота на собравшихся существ. - Неужели я встретил тебя сегодня? - раздался голос за его спиной, и Ангел обернулся, встречаясь с Охранником мира мёртвых в человеческом своём облике: высоком, массивном, мышечном и тяжёлом. Его взгляд долго скользил по Ангелу, а после тяжёлых шагов остановился на Колизее, - сегодня великое действо. Так ли, Инар? - Всё так, Ароун, - выдыхает Инар, - что этот дитя только собрался делать? - Поведать вам этого не смогу, - оба оборачиваются, встречая Проводницу, склоняющуюся в приветствии, - но это дитя слишком решительно. - Здравствуй, Амацнэто. - Здравствуй. - И вы здравствуйте, - их троица воссоединяется вновь. Из покон веков, из тысячелетий в тысячелетия они встречаются на этом самом месте, наблюдая за тем, как существа пытаются построить общий путь, по которому пойдут дальше. Они не вмешиваются, никогда не спускаются к ним, не пытаются повлиять на ход истории. Их предназначение - наблюдать за балансом. - В этот раз всё куда серьёзнее, - замечает Ароун, - пророчества, обещанные самой Вселенной с начала времён, сбываются. - Неужели всё так? - сомневается Инар, - он только ребёнок. - У этого дитя нет будущего, - выдыхает Амацнэто, - я его не видела и никогда не увижу. - «Время придёт, столкнутся двое, свет и тьма. В обороте тьмы и света они будут вести борьбу, ни один не уступит место другому, ни один не поддастся, ни один не захочет поражения так сильно, как победы. Но выживет лишь один», - цитирует Ароун, помня эти строчки с самого их написания, - битва близко. Очень близко. - И мы не можем вмешаться, - констатирует Инар, оглядываясь на Колизей, - мы можем лишь ждать рассвет. - И наблюдать, - тяжёлую ношу вины может победить лишь тяжёлая обязанность бездействия. Кем бы они ни были, их участь заключалась в том, чтобы нести каждый свой крест. * - Тэхён, - Тэхён быстро приближается к Чонгуку, берясь за локоть в ответ, - всё хорошо? - уточняет он, и Тэхён, прикрывая глаза, кивает, осторожно выдыхает и оглядывается, - всё пройдёт хорошо, пусть будет на это воля Вселенной, - Чонгук прикасается к его лбу своим, выдыхая и сразу отстраняясь. Они пересекаются взглядами, безмолвно общаясь, и кивают, вставая к другим демонам, чтобы вместе дождаться рассвета. Тэхён кивает в приветствие Хёнджину и Феликсу, выказавшим уважение остальным, и настраивается говорить. Обычно на слётах он молчал, старался быть тихим и незаметным. Но сейчас была не та ситуация, в которой можно было отстаиваться в стороне. Он позвал их, он просил услышать просьбу, и ему теперь задавать вопросы. Вернее, один единственный, который мучает его на протяжении не первого месяца. * Юнги вздрагивает от громких криков Духов, ни с того, ни с сего начавших громко что-то выкрикивать и напевать. Но и остальные существа, каждый по-разному, неожиданно тоже зашумели. Спокойными остались Души, демоны и вампиры, остальные связывали голоса в единую песню, поднимая головы. И Мин поднял, так и замерев… Огромный диск солнца выходил из-за горизонта, прорывая свои лучи сквозь мир и озарняя его полностью, вокруг стало очень светло. Но это ещё не всё: над их головами расходилась тьма, куда-то девалась под напором солнца, и у Юнги перехватило дыхание окончательно. Над ними нависали скалы, громные породы, куски земли парили, ни к чем уне привязанные. Они повисли в воздухе, связываясь друг с другом лианами и ветками, и Мин слышал их… слышал какого-то очень далёкого, но родного. Это были голоса, детские голоса, разносившие свои смех и слова повсюду. Но Юнги не был уверен, что их слышат все. Наверное, существа радуются наступившему рассвету. А Мин вслушивался в голоса, запоминал непонятные слова и повторял про себя. Для чего они повторяли одну и ту же фразу, помимо смеха и напева? Для чего? Неожиданно голоса существ затихли, словно кто-то взмахнул рукой и призвал всех к тишине. Пришлось оторваться от созерцания этих великих гор и разбора голосов и обратить внимание вниз. - Приветствую вас, - эти два слова прокатились по Колизею от каждого существа в своей ячейке, повторились голосами каждого в свою очередь на своём языке. Юнги еле успел поклониться с остальными Душами, чтобы не выдать себя. - Пользуясь тем, что мы все собрались, - раздался громкий женский голос кого-то со стороны магов, а следом из ячейки вышла женщина, разводя руки и приветствуя всех, - мне хотелось бы знать, почему демоны тоже сюда заявились? - Мин даже дышать перестал. Это была открытая неприязнь, ничего о нейтралитете в её голосе не звучало. - А у вас к нам какие-то неприязни? - в ответ понёсся голос от демонов, его Юнги тоже не знал. - Вы подельники тьмы, спутники Морте. А это место не должно быть втянуто в войну. - Прошу прощение? - Мин замирает, глядя на Тэхёна, стоящего во втором ряду и слушающего. Не прерывает, значит это нормально? - Просите правильно и убирайтесь. - Вы нарушаете перемирие и нейтралитет, - мужчина из демонов вышел в середину, Юнги теперь понимал, почему они оставили середину свободной, - мы все здесь собрались для решения проблемы этого слётв. Здесь рады каждому, любому существу. - Мы не рады Морте в наших кругах. И его последователям. - Даже если сам Морте бы ступил на эту землю, в наш Колизей, мы бы приняли его так же, как и остальных, - так, теперь демоны не казались враждебными, - мы бы дали ему слово, право быть здесь. Как и для остальных. - Ваши слова никак не могут подтвердить, что вы не с Морте. А Морте несёт смерть. Как демоны и вампиры, следующие его идее. - Также можно сказать и о магах, - в разговор вмешался вампир, выходя к ним в круг, сохраняя расстояние, - маги также примкнули к Морте, но вы смеете указывать на нас и считать недостойными. Что вы можете сказать о своей расе? - Наша раса ни коем образом не поддерживает Морте. - Но где доказательства? - Чонгук осторожно сжимает руку Тэхёна, продолжая наблюдать за сценой. Одно и то же, одно да потому. Сейчас, они успокоятся, и всё пойдёт дальше. - А они нужны? Тьму несёте вы. - А сколько сегодня здесь тёмных магов? Сколько среди нас тёмных эльфов и оборотней, живущих в этой тьме, - Хосок остановил дернувшегося из его стаи оборотня. Юнора кладёт руку сыну на плечо, поддерживающе сжимая, - почему обвинения снова идут против нас? - Тёмные маги не поддерживают Морте, - выступает Хваса, - как ведьмы и ведуньи, мы против беспорядка, который разводит он. Среди нас больше нет тех, кто подчинился его воле и перенял его идею. Как вы знаете, в наших порядках следует немедленное изгнание при нарушении правил. Одно из них: быть на стороне существа, убивающего невинных. Все, кто попытался замолвиться об этом словом, получили наказания. А те, кто нарушил правила, были тут же изгнаны. А при сопротивлении и битве, убиты, - Юнги уставляется на вышедшую женщину с таким ужасом, что Души на него оборачиваются, удостоверяясь в его самочувствии, - спасибо за заботу, но мы не имеем никакого отношения к Морте, - Хваса приседает в реверансе, придерживая платье, и возвращается в свою ячейку к магам. - Позвольте и нам сказать, - кажется, это глава деревни эльфов, с которым они виделись в деревне Чимина, - эльфы тьмы ни за что не причинят вреда остальным. Все, кто хотел выступить с Морте на одной стороне, ушли при нападении на наши деревни. У нас пострадали женщины, дети и старики, численность уменьшилась. А после мы провели беседы и проверки. Все, кто хотел примкнуть к его стороне, примкнули во время нападения, уничтожив дома в деревнях. - Мы сочувствует вашей утрате, - заявляет говоривший демон. Файрон кивает и отступает в свою ячейку, - кто-нибудь ещё хочет высказаться в поддержку обвинений? - строго произносит демон, оглядываясь. Мину кажется, что даже если бы кто-то хотел, то вряд ли выступил, - тогда я спрошу: почему Души снизошли до нас недостойных и пожаловали, - Юнги сглатывает, - если прежде вас не было видно ни на одном слёте. - Верно замечено, - Гиён кивает в приветствие всем, выходя в круг. А маг, которая и начала эту перепалку, зашла обратно в ячейку, - что нас не было прежде. Но сейчас времена меняются, каждая раса терпит изменения и потери, мы не можем более оставаться в стороне, - слова порождают шёпот, многие смеются и не верят. Чтобы Души решили выбраться из своего кокона? - Это по плану? - тихо спрашивает Чонгук. - Не знаю, - мотает головой Тэхён. - Для нас, как и для остальных существ важно сохранить баланс. И пока мы ощущаем перевес в тёмную сторону, мы не можем остаться равнодушными, - доносится смех и слова на разных языках, Мин пытается понять реакцию остальных существ. - Раз так хотите помочь, не лучше ли не мешать? - Хотя если хотите, можете отдать свою энергию. Всяко толку будет больше. - Точно подмечено. - Отдайте энергию, восстановите баланс. - Вы всё равно не заслуживаете её хранить, - Гиён непоколебимо стоит, выслушивая, Лерой тянется за рукоятью ножа, Минги сжимает кулаки. Ёнджун вертит головой, не понимая, почему все стали так жестоко кричать в их сторону. Они ведь хотят помочь! - Довольно, - выкрикивает кто-то из Духов. - Духов тоже в расход! - Тихо, - произносит демон, и со временем все успокаиваются, - мы здесь рады всем. Но ваши мотивы нам не ясны. Просим пояснить. - Пусть говорит тот, кто созвал слёт. - И кто он? - кажется, на секунду демон подумал, что Души возымели смелости и наглости выползти из своего мира и рискнуть созвать слёт сами. - Грязнокровец, - доносится шипение со стороны. - Изменник! - донеслось с другой. - Обманщик! - Кто созвал слёт? - уточняет демон, оглядываясь на ушедшую в ячейку Гиён. - Я, - громко произносит Тэхён, шагая вперёд, - я созвал, - Ким вздрагивает и прикрывает глаза на секунду, когда начинается шум и крики, которые пытаются переубедить других. Тэхён ожидал такой реакции, ожидал, что на него посыпятся негодования. Как ни крути, не со всеми у него хорошие отношения. Демоны его не любят, ведь он другой расы. Вампиры давно точат на него клыки. Оборотни не принимают его верность за чистые голоса сердца. Маги просто ему не доверяют. Да и где это виданно, что невесть кто будет созывать слёт. А он в их понимании именно такой, ибо обладает слишком разной силой. Поэтому существа кричат. Не все, кто-то молчит, наблюдает за реакцией. Кто-то пытается его защитить. Но если бы были камни, Тэхён уверен, в него бы могло уже прилететь парочку. - Тише… - демон сам злится, Ким это чувствует, стоя рядом с ним. Тэхён его не винит. Многие считают его чужаком и самозванцем, ещё и обвиняют в краже имени, многие не знают, что он живёт уже долго, а выглядит по-разному. Но… Киму не привыкать. - Уходи! - Тебе не место здесь! - Ты ничей! - Тэхён сжимает кулаки. Чужак. Ничейный. Ни к кому не относящийся. Свободный. Вольный. Неправильный. Неудобный. Да-да, это всё он. - Уходи! - Послушайте… - начинает Тэхён, да не продолжает. Одно и то же. Не надоело им? Киму надоело, - тишина!!! - выкрикивает он, и все существа замолкают, услышав силу голоса, - я такое же существо, как и вы. И я! Имею право! Говорить!! - накипело. Тэхён готовился к такому, он знал, что его как только не желают изгнать. Ким на самом деле не понимает, собственно, почему. Но есть одна догадка, - говорить с вами о нависшей угрозе, о Морте, который желает уничтожить наши привычные миры и истребить неугодных ему существ, - Тэхён продолжает дальше, уже не подбирая слова, они сами идут из головы, из сердца, - вы хотите говорить о том, что расы поголовно примыкают к Морте? Говорить о том, что странные обстоятельства вынуждают присоединяться ко всем? Говорить о том, как расправились с теми, кто выбрал иную сторону? - Ким выходит чуть вперёд, оглядываясь, - вы уверены, что хотите об этом говорить? Об этом? Не о том, что в наших сердцах поселился раздор и мы желаем обвинить всех вокруг в том, что они сбились с пути? Обвинить за их выбор? Не о том, что с каждым днём приспешников Морте становится больше, а наших союзников - меньше? Не о том, что раздор в сердцах провоцирует раздор в мирах? Скольким мирам ещё нужно пострадать? Скольким расколам и скачкам схлопнуться, уничтожиться, убиться, чтобы стало ясно, что дело не друг в друге, а в том, кто это делает. Кто позволяет себе распоряжаться мирами, как личными игрушками, использовать их, калечить и выбрасывать за ненадобностью. Сейчас ни одной новости о разрушенных мирах. Но Морте больше не нужно рушить их, мы сами с этим справляемся. Один мир уже пострадал от рук его жителей, - Тэхён кидает быстрый взгляд на Душ, - и пострадает ещё не один. Раздор. Ссоры. Предательства. Убийства. Вы думаете, это так далеко от нас? Что мы удержимся от самоуничтожения? Я так не думаю, - признаётся, выдохнув, и удерживает внимание всех. Слушают? Неужели слушают? - вы так отчаянно желаете обвинить кого-то в тяжестях преступлений перед Вселенной, пытаетесь защитить себя и спихнуть обязанности на кого-то другого. На кого? Для чего? Разве проблема не в нас самих? В наших сердцах. В том, какие мысли и какую энергию мы выпускаем в миры вокруг? Дело ведь не том, к какой расе ты относишься, что в твоей крови, какие метки ты носишь. Не в том, что наши расы такие разные, что кто-то из нас должен примкнуть, а кто-то - защищаться. Дело в нас. В нашей борьбе против Морте. В том, сможем ли мы обуздать его тьму и сохранить нас, наши семьи и миры. Разве это сейчас не главное? - Ким замолкает, не веря. Он выступил, высказался. А дальше дело за остальными существами. Но его не станут слушать. Не станут объединяться по его указке. Тэхён это знает, Тэхён это чувствует. В сердцах существ тьма. И с каждым днём она растёт, поглощает светлые мысли, поглощает свет в их сердцах. Они перестают видеть борьбу, они перестают видеть друзей и мирных существ, они пытаются избавиться от неё, поступая, как им кажется, правильно, обвиняя преступника и совершая над ним самосуд, но не понимают, что такими действиями лишь её кормят. Ким не говорит, что он не поддаётся тьме в своих мыслях и сердце. Он только что кричал, стараясь обратить внимание на себя одного, чтобы его и только его слушали. Он поддался и накормил тьму. И до этого кормил, пытаясь найти виноватого, пытаясь понять, почему и как это произошло. Пока не понял одну простую истину: они сами призвали тьму, своими сердцами напитали её на протяжении тысячи лет. А сейчас не в силах это остановить. - И что ты предлагаешь? - нарушает тишину кто-то из магов. - Нам нужен бой… - пару секунд ещё стоит тишина, а после существа решают сказать ему, какая это плохая идея. Вернее, прокричать. - Ты только что говорил о примирении! - Рассуждал о наших сердцах! - Тьма - есть бой. - Сражением делу не помочь. - Нельзя снова проливать кровь. - Чем мы тогда будем отличаться? - когда крики поутихли, задался один из главных и важных вопросов. - Ничем, - честно отвечает Тэхён, - мы ничем не будем от него отличаться. Мы довели ситуацию, когда уже поздно делать что-то иное. Он идёт на применение силы, и мы пойдём. Лишь с той разницей, что мы пойдем вместе. Объединимся все и покажем, что тьме так просто не победить. Ради этого я собрал вас, ради того, чтобы сказать: давайте сражаться. - Да кто будет сражаться? - Я готов сражаться, - ни секунды не медлит на ответ Ким, отвечая лишь за себя, - готов идти до конца, чтобы восстановить баланс, вернуть тонкую грань между тьмой и светом, - Тэхён готов пойти на всё, чтобы миры, его дом, остался цел и сохранился. Даже если для этого будет нужно отдать свою жизнь, он всё равно будет сражаться. - Мы отошли от сражений уже давно. - Никакими войнами не исправить и не вернуть пролитую кровь. Пострадает только ещё больше миров и существ. - Я понимаю ваше негодование, но это один не немногих выходов, что оставляет нам Морте. Примкнуть к его идеям. Быть убитыми, придерживаясь своих принципов. Или противостоять ему. Лично я выбираю сражаться. Потому что это мой дом. Эти миры - мой и ваш дом. Я не позволю никому приходить на его порок и разрушать его. Я не позволю его оскорблять и переделывать без моего разрешения. Это мой дом, и я готов сражаться, - Ким старается вкладывать в слова всю свою уверенность, свою силу и упорство, своё желание. Иначе кто-нибудь да усомнится в его словах. - Проведём голосование, - предлагает Гиен, - я считаю, это будет верным, - Гиён выходит чуть вперёд. Тэхён ей кивает, отходя к демонам, - кто за то, чтобы отсиживаться в стороне и ждать, пока Морте продолжает уничтожать наш дом, - существа поднимали руки, это было нормально и ожидаемо. Кто-то совсем не хотел сражаться, перед кем-то до сих пор очень яркой картиной стояли воспоминания прошлого, и они не желали повтора. Их не осудишь, это нормально. Каждый решает сам для себя - это та позиция, которую в Тэхёне не понимает Чонгук, - а кто за то, чтобы объединиться и дать отпор Морте, остановив тьму? - руки стремительно поднимались вверх, подсчитывать их даже не стоило. Но результат так и не был озвучен. Пролетела стрела, следом раздался взрыв, сотрясая Колизей. Ким раскрывает глаза, останавливаясь и стараясь не шататься. Мир обитаем, здесь были деревни, внизу горы, где стоял Колизей. - Осторожно! - крик Охотниц пробудили существ к движению. - Началось… - шепчет Тэхён и замечает фигуру, спрыгнувшую со стен Колизея. Ким мгновенно метается туда, стараясь не упустить и достичь фигуру как можно быстрее. - Тэхён, стой! Ты куда?! - Малек оказывается рядом, часто дыша. Гналась за кем-то и потеряла. Теперь глазами ищет, пытается защитить существ, предотвратить беду. Откуда только появился неприятель? В какой стороне произошёл прорыв? Они окружили Колизей и его окрестности, смотрели в оба и не пускали никого. Но раз неприятель проник, значит, где-то его пустили. Или нет? В худшем из случаев, остаётся надеяться, что там остался кто-нибудь живой. - Позаботься о безопасности, - Тэхён перепрыгивает стену Колизея и летит вниз к самой земле горы, замечая фигуру. Её-то он и притягивает одним движением руки, валя с ног и не давая сразу подняться. Ким приземляется, морщась, вздёргивает фигуру, обжигаясь. Дух огня? Вот это да… Тэхён распаляет себя, ударяя духа несколько раз по лицу и корпусу, получает удары в ответ, но оттаскивает духа к возвышенности, прижимая к ней спиной и сжимая за грудки, приближается ближе, - кто ты и что делал тут? - дух дышит часто, из носа идёт кровь, но глаза его безумным огнём горят. Чернеющим и поглощающим в себя всех, кто только заглянет в них, - говори, - Ким раскаляет сильнее руки, шипит и встряхивает духа. А тот и смеётся, растягивая губы в пугающей и злорадствующей ухмылке. - Это бесполезно, - хмыкает он, облизывая губы, - за тобой не пойдут, - добавляет, смотря прямо в глаза. Его веки распахиваются так сильно, что видно почти весь глаз, его сердце так быстро стучит, вокруг становится жарко. - С чего ты решил? Кто тебя прислал? - ответ на последний вопрос мог только подтвердить догадку. Хотя и без этого было понятно, что дух едва ли сожалеет о своём поручении от Морте и скорее спешит сообщить об этом. - Напрасно сопротивление, - шепчет тот, - все, кто не подчинится истинному спасению, будут уничтожены. Все вы, - Тэхён допускает приближение к нему, и дух шипит Киму прямо в лицо, сверкая огнём в глазах, - будете уничтожены, - и вспыхивает, как топливо, к которому поднесли спичку. Тэхён тут же руки одёргивает: становится слишком горячо. И помочь бы духу, но сверху доносятся крики, слышится треск. - Нет… - Ким догадывается, что может произойти, и тут же прыгает изо всех сил, раскрывает крылья и спешит наверх. Он должен добраться до остальных, убедиться, что его опасения и ужасные мысли не воплощаются в реальность, - уходите отсюда! Уходите! - кричит он, взбираясь на стену и убирая крылья, - быстрее, уходите! - кто-то тут же испаряется, кто-то спешит подняться на стену и убраться с опасного нависающего участка. Демоны взмывают в воздух. Вновь слышится треск, а после камень буквально уходит из-под ног, начиная трястись, - выше! Выше! - его слова повторяют, но уже поздно что-то сделать. Камень крошится, разрастается огонь, пронизывая возвышенность, стены Колизей опасно накреняются. - Давайте сюда! - маги постепенно переносят существ, но обломки мешают двигаться без опаски, постоянно тормозят. Демоны быстро кооперируются, поднимая существ выше, перенося через стены. - Помогите! - Тэхён приседает рядом с оборотнями, напрягая руки и поднимая обломок. Рядом оказывается дух земли, кроша камень и раздвигая завал. Повезло, камни упали и упёрлись друг в друга и мало кого сильно задело. - Тихо стало, - замечает Хосок, поворачивая голову. Ким тоже замечает. Лишь взмахи крыльев и рук доносятся по воздуху. - Всё закончилось? - Мы падаем… - Тэхён знает это ощущение затишья, знает, как перед падением всё кажется спокойным и безмятежным. А после треск, хруст и крик. Колизей наклоняется стены в стороне обрыва крошатся прямо в полёте, вниз уходит и земля под камнем, разрушается один слой за другим, словно до этого века не стояли неподвижно. Один взмах, падение и наклон. Колизей уводит в сторону обрыва. - Скорее! Скорее! - Ким слышит запах огня: он постепенно охватывает мир, нагревает его. И в этом виноват не только дух огня, который сам себя и поджёг. Нет, это пожар, самый настоящий! - Тэхён! - Тэхён проваливается под камень, оказываясь на спине и падая дальше вниз, не успевает хватиться. Крики доносятся дальше, гора рушится и утаскивает существ за собой, кого в падение, кого в мир мёртвых. Ким никого не успевает увидеть, не успевает сообразить, как ударяется о землю. Тут же образует вокруг себе хоть какую-то защиту, падает дальше, вертится и чувствует, что чудом избегает падающих камней. Когда же его падение прекращается, Тэхён, кажется, теряет сознание на какое-то время, сильно ударяясь о землю. Рядом падают камни, остатки Колизея, земля. Поднимается дым, существа остаются живы на возвышенности, насчёт остальных никто не может сказать. Дым и клубы пыли поднимаются над местом падения, никто не рискует спуститься сразу следом. Лишь ищут вокруг своих, пытаясь убраться подальше с трясущейся поверхности. - Осторожно! - задняя стенка Колизея рушится после нескольких ударов. Туда тут же устремляются Охотницы, уводя не успевших подняться духов, перепрыгивая на ту сторону и устремляясь за теми, кто устроил падение. Существа не кричат, стараются не поднимать лишний шум, итак в ушах звенит. Колизей замирает в полуразрушенном состоянии и с наполовину отсутствующим полом. Расстояние до земли небольшое, но, соперничая за жизнь с обломками, можно напороться на то, что лишит жизнь, а ты и не успеешь почувствовать. - Юнги, - Мин кашляет, когда его находит Чимин, - как ты? Не ушибся? В порядке? Не придавило? - Юнги кашляет ещё, шевелясь и поднимаясь на локте, - осторожно. - Чимин? - Лерой падает рядом на колени. У Лероя руки трясутся, а ноги не держат. - Что с тобой? - протягивает к нему руку Пак, держа за плечо, - тебя задело? Контузия? - Души… они упали… - еле шевеля языком, отвечает Лерой, поднимая голову, - я не видел Тэхёна. И Гиён… Джонде тоже… я не… не видел ребят… - Чимин слушает его, раскрывая глаза, и не сразу понимает. Пак глубже вдыхает и встряхивает Лероя. - Тише, соберись, - Чимин сглатывает, оглядываясь, - сейчас нужно эвакуироваться куда-нибудь, и там посмотрим. Они в порядке, слышишь? - А где они? - Мин тяжело садится. Голова кружится, по шее течёт что-то горячее, перед глазами временами картинка расплывается. И в ушах какие-то звуки, слова, словно с ним кто-то говорит издалека тихим голосом, но не приближается. - Ребята, - рядом приземляется Чонгук, - вы видели Тэхёна? - его обеспокоенный вид выбивает из колеи. Тэхён мог взлететь так же быстро, как Чонгук или Лерой. И Пак был уверен, что он не даст себе упасть. Но взгляд Чонгука пугает его ни на шутку. - Сюда идёт пожар! - Его нельзя остановить? - Я пытался, - дух огня чуть не падает с ног, показывая обложенные трясущиеся ладони, - он не останавливается. - Нужно уходить! Поднимайтесь! - Внизу поселение. Там ведь дети… - Уходим! - Здесь живут эльфы. И другие существа, - Пак поднимается на коленях, оглядываясь. Оборотни осторожно поднимались, ступая кто в человеческом, кто в волчьем обличии, маги и духи земли разгребали завалы, проверяя, нет ли кого живого, демоны поднимали существ. Вампиров не видно было, эльфов Чимин насчитал только половину. - Эй, ребята, - Микаль приземляется на ноги рядом с ними, - как вы? В порядке? - Живы. Ты откуда? - Я взлетела, когда смогла оттолкнуться от Колизея. Поднялась пыль, духи воздуха думают, что это специальная завеса. Но подобраться к основанию горы сейчас невозможно: горячий воздух мешается с дымом, ничего не видно, всё обжигает. А ещё, кажется, там есть кто-то. - А что произошло? Ты увидела? - Кто-то раздробил основания горы, всё полетело вниз. Там деревня, некоторые духи отправились туда, у них там родные. - Ты видела Тэхёна? - не получив ответа от остальных, Чонгук переспрашивает её. - Нет, - с сожалением произносит Микаль, - я думала, он с вами… - Надо вниз, - Чонгук поднимется на ноги. - Нет! Ты что, сдурел?! - Чимин тоже вскакивает, - тебе не спуститься, слишком большой риск. - Если мы хотим сражаться против Морте, нельзя позволить ему нас разделять. - Чонгук, ты куда? - Намджун не успевает удержать сына, прыгающего с конца уцелевшего Колизея, - куда он? - Искать Тэхёна, - отвечает Пак, - его здесь нет. Как и многих. Там внизу деревня. - Дьявол, - ругается Намджун, - сюда идёт пожар, нужно уходить. - Вы видели кого-нибудь из Душ? - поминается Лерой. - Ёнджун с нами, на крыльях выбрался. Сказал, его Минги толкнул вперёд, - Лерой вдыхает, поворачиваясь к обрыву, - пойдёмте. Юнги, идти можешь? - Да, думаю да, - Чимин помогает подняться Юнги, закидывая его руку на плечо и придерживая за бок, Лерой остаётся на месте, смотря на обрыв. Сейчас сунуться туда - самоубийство. Но… разве они не должны сражаться? Сражаться бок о бок. Нужно помочь тем, кто в деревне, помочь Чонгуку найти Тэхёна. Если Тэхён погибнет, у них всё пропадёт. - Стой, парень, куда? - Намджун успевает остановить Лероя. - Нужно помочь тем, кто в деревне. У них обломки, я слышу, как воздух трясётся. Нужно сражаться, - Лерой освобождается от хватки Намджуна, направляясь к обрыву. - Идите, я догоню, - Микаль срываться следом за Лероем, - ты не сможешь спуститься. - Напрямик - нет, - Лерой выглядывает вниз, видя это сверкающее облако пыль и пара, видит горящие крыши и камни, - всегда можно облететь. - Лерой, остановись, - Микаль упирается ему в грудь, - нельзя туда. - Туда упали существа. Им нужна помощь, - твёрдо произносит он, - разве мы не клялись помогать и защищать расу. Там наши ребята. И я хочу помочь. Ты как хочешь, - Лерой выпускает крылья, дожидаясь, пока энергия сплетётся, и прыгает. Расправляет крылья и пролетая дальше, чтобы миновать непонятное облако. - Ты прав. Даже, хах… чертовски прав, - Микаль впервые в жизни так выражается, и это забавляет, придавая спокойствия. Она прыгает следом, расправляя крылья и высматривая место, где лучше приземлиться. * - Тэхён! - Чонгук пробирался вместе с духами, также ищущими других существ, пытался высмотреть кого-нибудь и найти самого Тэхёна. Сердце больно бьётся о грудную клетку, бьётся так быстро и сильно, что Чонгук готовится его ловить руками, если оно выскочит. Духи идут рядом, пытаясь порой сдержаться и не трогать уже тех, кого по воле Вселенной больше нет. * Тэхён глаза открывает, кашляя и морщась, но почти тут же вскидывается, поднимаясь. Он слышит стоны мира, тяжёлые звуки, режущие по ушам. И не может их слушать, не может! Ким поднимается тяжело, сначала встаёт на четвереньки, прикладывая руку к боку, где сочится кровь. Но ничего, сейчас всё заживёт, в целом он жив. А значит может двигаться. Тэхён прилагает неимоверные усилия, чтобы подняться, шипит и кричит, оглядывается. Дым щиплет глаза, огонь раскаляет своим теплом воздух, атмосфера вокруг трясётся, сжимается и расходится. Больно, очень больно… Ким сглатывает, быстро взглядом пробегаясь и пуская заклинания. Живых нет… он не слышит ни дыхания, ни сердцебиений. Ничего. Тишина стоит в ушах ужасной пугающей ватой, не давай сосредоточиться ни на чём. Тэхён старается пройти вперёд, всё ищет тех, кто смог выжить, но чувствует запах крови, неприятно оседающий на языке. - Тэхён! - голос узнаётся из сотни. Тэхён обнимает Чонгука, подлетевшего к нему, отстраняется и оглядывается, - ты как? - Живой. А ты? - Не задело, - Чонгук оглядывается, - никого нет, да? - Чонгук не слышит ни одного удара сердце, нигде не бежит кровь в организме. Нет нигде. Кровь стынет в собственных жилах, - идём. - Чонгук? Тэхён? - Минги осторожно приземляется и вскрикивает, опирая на поставленное плечо. Ногу разрывает на части, Минги никогда прежде не испытывал такую сильную боль, - где Ёнджун? - Я видел его наверху, - Минги выдыхает, опуская голову, сплёвывает кровь и прикрывает глаза. Живой, главное, что живой, - тебе нужно подниматься. Где остальные? - Я не знаю… - Минги старается держаться в сознании, но оно предательски уплывает от него. - Эй, ну-ка не спать, - Чонгук пытается его разбудить, потряхивает, осматривает и поджимает губы, - открой глаза, не засыпай. - Мир маленький, он не выдержит такого напряжения, - делится опасениями Тэхён, - нужно проверить деревню и… ложись!! - Тэхён дёргает Чонгука, тот хватает Минги, а по воздуху проносится стрела. А после с диким грохотом из скалы вырывается огромный кусок, даже глыба, крошащаяся на пути и улетающая в сторону деревни, - ходу! Пошли! Пошли быстрее! Быстрее! - Тэхён и Чонгук берут Минги под руки и быстро бегут в сторону от траектории стрел и камней. Тэхён так и слышит, как скала снова трескается, но на этот раз никаких обломков. Под чьим-то влиянием огромный широкий пласт отрывается и падает вперёд, грозясь накрыть и похоронить всех. Тэхён оборачивается, замирая. - Тэ, ты чего? - Стойте! Нам не убежать! - Минги вскрикивает, оставаясь висеть на плече Чонгука. Тэхён быстро формирует шар заклинанием и отправляет в сторону пласта. А после ещё и ещё, бьёт по камню, раскалывая. Крошит на куски, падающие на землю. - Помочь? - рядом возникает дух и поднимает с земли кучу стрел, пронизывающих пласт, делящих большие куски на меньшие, а меньшие на ещё более маленькие. Они вдвоём дробят пласт, но от опасности себя не отводят, слишком низко уже летят камни. - Сюда, - Тэхён дёргает духа, пытаясь закрываться. Минги реагирует и подпитывает его, окружая силовым полем их компанию. Камень жёстко врезается, Минги вскрикивает, вздрагивает, Тэхён перехватывает и его купол и держится из последнего, пока дух размахивает руками, дробя камень и дальше. Порода жёсткая, не поддаётся воздействиям с первого раза. Чтобы такое рубить, нужно всё изучить досконально. Но у них нет времени, поэтому лишь такими пробными попытками они и отделываются, подскакивая на земле, когда пласт падает с оглушающим грохотом. - Спасибо, - дух кивает Минги, откинувшемуся на землю и трудно дышащему, - Тэхён, тебе тоже. - Мираж, - Тэхён ловит эту улыбку и обнимает Мираж крепче, - спасибо за помощь. - Там жуткий пожар, весь лес в огне. Духи и звери бегут, никто не задерживается. Есть несколько духов, которые это всё и устроили, но с ними уже разобрались, - в эту же секунду вспыхивает чей-то дом, что-то снова подлетает, - или нет… не важно, пожар тут всё сожрёт. Надо уходить. - Чонгук, бери Минги и давай наверх. - Наверх не получится. От Колизея ничего не осталось. Несколько существ упали, надеюсь, они остались живы. Но туда теперь нельзя, земля не стабильна, - мотает головой Мираж, упираясь руками в бока, - и огонь доберется. - Давай тогда на самый вверх. - На самый? - удивлённо переспрашивает Чонгук, поднимая глаза на летающие скалы, - я не поднимусь туда быстро. - Давай, нужно торопиться. Минги теряет сознание, - видя, как расплетается энергия на крыльях, Тэхён торопит Чонгука, поднимаясь. - Я не смогу подняться и вернуться быстро. - Не нужно быстро. - А ты тут? - Я справлюсь. Давай, быстрее, - Чонгук рычит и ругается, поднимая Минги, и оборачивается, - пожалуйста, давай, давай! Лети! Ну! - Тэхён подталкивает его, и Чонгук фыркает и взмывает вверх, - давай, нужно увести всех. - Хочешь таким лифтом всех поднять? - Кого удастся, - Мираж ступает следом, оглядываясь и не понимая, кто поднимает пожар и подрывает землю. Земля вибрирует повсюду, сложно ограничить какую-то даже примерную территорию и бить по ней, что говорить о более точном местоположении подрывников. - Тэхён! - Ким кидается к завалам дома, на котором ещё лежит булыжник. Тот не обвалился благодаря какому-то чуду, - остановись, нельзя. - Там ребёнок, - Тэхён непреклонно подползает к дому, - ты меня слышишь? Ты там!? - в ответ еле слышно разносится ответ, и Ким, ни секунды не думая, лезет за ребёнком, пока Мираж оглядывается, поддерживая дом. Ему всё кажется, что за ними смотрят, наблюдают, ждут момента, когда лучше всего нанести удар. Но вот уже пожар выбрался из леса, прогоревшие стволы падают и ломаются, ветки хрустят, разгораются сильнее и падают на траву, распространяя пожар намного быстрее. - Вам нужно уходить! - Мираж оборачивается на голос девушки. Душа? - здесь опасно, давайте скорее, - Мираж вздрагивает, чувствуя, как дом накреняется, и слыша крик изнутри. - Тэхён! Чтоб тебя! - Тэхён? - рядом приземляется ещё и парень Душа, - где он? - В доме, - Мираж крепко упирается в землю, врастая, - Тэхён, меня надолго не хватит! - Осторожно! - Микаль валит духа на землю, Лерой приседает, закрываясь от огненного шара. Собирает свою энергию и формирует щит, выглядывает, ищет стрелявшего, но удается лишь понять, откуда прилетает удар. Лерой жмурится, напрягая руки, Микаль вскрикивает, Мираж ругается. - Что там у вас? - благодаря щиту Лерой мог ловить энергию с атаки и преобразовывать в собственные удары. Оттого теперь перемещался увереннее, закрывая остальных от возможного удара. - Ещё немного. Давай, малышка, протяни ещё руку, - Микаль сама чуть не по пояс забирается в дом и помогает вызволить девочку. Тэхён придерживает дом изнутри, но лишь один неосторожный шаг, одно вздрагивание - и всё полетит к чертям. Мираж напрягает челюсть, упирается всей силой и удерживает дом, - есть! Тяну! - Микаль удается вытащить малышку, а следом выбирается Тэхён. - Что б ещё раз ты полез…! - Помощь нужна? - рядом оказывается молодой демон, - Чонгук сказал, что здесь есть ещё выжившие. - Да, возьми ребёнка, - Микаль протягивает девочку демону, откидывая страх. Сейчас они все в одной лодке. - Я отнесу её наверх. - Всех туда, - он кивает. И взлетает, поднимая пыль. - Где наши? Ты видел хоть кого-то? - Лерой, не встречая больше атак, спрашивает и подходит к ним ближе. - Минги с Чонгуком наверху. Остальных не видел. - Ёнджун тоже наверху, - Лерой, кажется, становится всё бледнее и бледнее. - Не раскисай! - дёргает его Тэхён, - ты теряешь много энергии, сейчас ещё сам отключишься. Ну, давай. Пойдём, - дальше их вся операция была похожа на один сплошной водоворот. Они осматривали тела, помогали выбраться из завалов и просто старались быстрее с этим закончиться, что не попасть в пожар. Демоны летали неимоверно быстро туда и обратно, карабкались по стенам, когда не могли уже силами крыльев подняться наверх, и бросались вниз дикой стрелой, чтобы сократить время спуска. Кого-то передавали им по воздуху - Мираж поднимал небольшой пласт земли, убеждаясь, что всё безопасно, а его ограждали Тэхён и Лерой. За кем-то приходилось спускаться слишком низко, некоторые существа оказывались в ужасном состоянии, лишь с минимальной надеждой на выживание. Тэхён был безмерно благодарен такой слаженной работе Демонов, ведь Душам не хватит энергии на столько полётов, они не справятся с такой высотой. Самим бы подняться потом. Позже они нашли Гиён, покинувшую этот мир. Нашли Джонде, еле дышащего. И, возможно, ему уже ничем не помочь, но они попросили отнести его наверх. Кто знает, что будет позже. Эльфы тоже потеряли половину своих собратьев и сестер. Тэхён и Мираж со всей своей возможной скоростью разбирали завалы, чтобы добраться до тел, проверить, есть ли выжившие, старались держаться и не впадать в усталость. Работали и работали. Под конец всего осмотра пожар подобрался к самой деревне, обжигая лёгкие при вдохах, но все были уже эвакуированы. Мираж поднимался на своей силе и ловкости наверх, Микаль и Лерой отправились следом. Тэхён же только крылья расправил, как ему в спину прилетел огненный шар. Часть его разрушительности отскочила, но Ким всё равно упал вперёд. И криком отравил Микаль и Лероя дальше. Сам же спрятался за домом, ища, откуда могли стрелять. Его спина разрывалась, адски болела и выкручивалась. Попало ещё и на крылья, лопатки сейчас жгло, а от боли появились пятна перед глазами. «Тэхён…» Ким слышит голос в голове, выпрямляясь и задерживая дыхание. «Выходи, Тэхён, избавь нас от проблем. Мы оба понимаем - ты не жилец» Тэхён откидывает голову на стену дома, прикрывает глаза и пытается унять дрожь, пока отстраняется от себя, поднимаясь, и ищет существо. Понятно, что Морте вряд ли заявился самолично к нему сюда. Но вот его соратник, может быть. Ким находит его местоположение, возвращается в себя, сжимая руки. Вдох. Выдох. Тэхён вскакивает, подпрыгивая над крышей дома, расправляет руки, выписывая круг, и со всей силы наносит удар по тому месту. Маг успевает укрыться, но теперь знает, где он прячется. Ким вертится изо всех сил, дёргается то в одну сторону, то в другую, стараясь вовсе не останавливаться, и наносит удары за ударом. Огонь подбирается к нему и уже тянет языки к коже. Тэхён обжигается, но старается не придавать этому значение, сохраняет дыхание и самообладание. Если допустит нарушение в дыхании, всё пропадёт. Так нельзя. Ким теряет силы, энергия сквозь пальцы уходит. Нужно сражаться, даже когда от дома уже не остаётся ничего, ему нужно бежать и скрываться, но не уходить. Его никто и не отпускает. Они обмениваются горящими шарами, струями, короткими, резкими и разрушительными ударами. Тэхёну бы немного сил, ещё немного к тем, что у него есть. Он бы смог подняться и бегать активнее, найти его укрытие и бить туда. Но нет, он не может. И отступить не может. Ким прямо-таки слышит, как кричит мир, как стонет от боли ожогов и как силы покидают его. Тэхён тоже уже не может, ему тоже до ужаса тяжело. Но неожиданно взрывы разносится в другой части поля их боя. Оттуда, куда улетали его шары. А следом ещё и ещё. Вряд ли дух сам себя решил проучить из-за проснувшейся совести. - Тэхён? Ты как, живой? Скажи мне что-нибудь, - перед глазами появляется Чонгук, и Тэхён очень рад его видеть. - Что? - Отлично. Добивай! - разносится ещё несколько ударов, а после устанавливается тишина, - давай-ка, осторожно, - Чонгук закидывает его руку на плечо и поднимается. Тэхён чувствует, как его подхватывают с другой стороны и они взлетают. Мягко и тяжело взмахивая крыльями, демоны поднимаются всё выше, и Тэхёну удаётся закрыть глаза на некоторое время. Теперь от него ничего не зависит. Его крылья едва ли сейчас сформируются, да и без боли это сейчас не пройдёт. Поэтому он просто отдастся в руки демонов, поднимающих его, - аккуратно, - Тэхён чувствует землю под ногами и распахивает глаза, крепче сжимая руку у Чонгука на плече, - спасибо, Лорак, спасибо, - Тэхён теряет опору со второй руки и просыпается окончательно, поднимая голову, - можешь стоять? - Да. Спасибо. - Ох, Тэ… - Чонгук мягко целует его в лоб. - Чонгук! Иди сюда, скорее! - Иди, - Тэхён не даёт сказать Чонгуку ничего, - тебя зовут, - тяжело, но улыбается, отпуская единственное, что помогало ему стоять. Но он не падает к своему счастью, а продолжает стоять, взявшись за бок. Больно. Тяжело. Но каково миру? Тэхён поворачивается к краю летающей скалы и подходит к нему, смотря вниз. Земля охваченная огнем, где-то ямы и припорошенная земля, пласт, разбившийся на кусочки, поломанные никуда больше не годные домики, разрушенный Колизей. Тэхён уже не слышит, о чём говорят существа за его спиной, о чём спорят, выясняя, ловушка это была или нет, кто повинен в смерти товарищей, для чего был этот слёт. Тэхён уже не слышит, в его ушах звучат только болезненные стоны и мычания, тихая умирающая песня. Озноб пробивает всё его тело, в голове поселяется ужасающая пустота. Тэхён смотрит на эту горящую землю и чувствует её боль физически. Все раны разом начинают болеть, но это его волнует мало. Это всё они… они допустили, что теперь мир страдает. И теперь ничего не могут сделать. Каждый вдох даётся с огромнейшим трудом. Тэхён слышит каждый звук с земли, слышит кричащих зверей, духов, умирающие души и сердца. Звуки становятся только больше. Как и мысли. Это они виноваты. Они… миру так больно, а он ничего не может сделать, не может ни утешить, ни облегчить боль. Это он виноват, всё он. Тэхёна разрывает от боли мира куда больше, чем от собственной. Его сил не хватает ни на что. Он ничтожен, он слаб. Как ему тягаться с Морте, если он не может защитить мир и существ? Он никого не может защитить. Так больно, так тяжело. И он не пускает ни один звук. Губы трясутся, трясутся и не могут сомкнуться. Чонгук, закончивший с помощью и убедившийся, что здоровью эльфа ничего не угрожает, обратил внимание, куда все существа смотрят. Он поднимается, проходя сквозь толпу и слыша голоса обсуждения, осуждения, вины и споров. Чонгук видит стоящего на краю Тэхёна и спешит к нему. Боль поселяется в его грудной клетки почти ощутимым давлением. Чонгук чувствует, как больно и тяжело Тэхёну. Только бы тот не прыгнул. - Тэ… - Чонгук обнимает его, накрывает крепкими руками, дарит защиту. Тэхён пытается оторвать руки, сжимает свои в кулак и отстраняет руки Чонгука от себя, шагая вперёд. Тэхён плачет, сам того не замечая. Он раскрывает губы и неслышно плачет, не имея возможности выразить всю ту боль, которую он видит, слышит, чувствует, - всё, тише. Тише… - Чонгук крепко стоит, чуть отходя от края, и опускается на колени вместе с Тэхёном. Тот шатается и стонет, мычит от чего-то внутреннего, разрушающегося, поднося руку ко рту и не может оторвать взгляда от горящего мира, которому не может помочь. Дикая боль расползается по груди. Дом, его дом разрушен, горит и умирает. Его дом, - хватит смотреть. Хватит, - Чонгук пытается оторвать взгляд Тэхёна насильно, поворачивает его к себе. Тэхён мычит, прикрывая дрожащие губы рукой, тянет звуки и, возможно, пытается что-то сказать, но не может, - тише, я тут… я рядом с тобой… всё хорошо… ничего уже не исправить... ничего... - Тэхён жмурится, опуская голову, и Чонгук крепче его обнимает, легко покачиваясь из стороны в сторону, - тш… - Чонгук не понимает, насколько Тэхёну может быть сейчас больно и плохо. Но осознаёт: это из-за горящего под ногами мира. И пусть хоть ещё один подумает о том, что Тэхён безучастный, что ему всё равно на миры. Ни разу не было такого, чтобы Тэхён не сопереживал миру. И сейчас его слабость и уязвимость перед существами может послужить лишь уроком. Пусть видят и сами до выводов доходят. Пусть сами понимают всё. Но Тэхён… Чонгук бы сделал всё, чтобы он перестал плакать…