Я так скучаю

Какая-то ненавязчивая мелодия наполняла помещение приятными звуками. Кто-то совершенно не обращал на неё внимания, а кто-то постукивал ногой в такт музыке и довольно жмурил глаза. Яркий тёплый свет жидким золотом разливался по стенам и мебели. Лица людей сейчас выглядели особенно счастливо. Словно бы это не горящие лампы, а само солнце целовало их в порозовевшие от уличного мороза щёки. Мидзуки сидела за одиноким столиком в самом углу кафе. Замёрзшие пальцы крепко сжимали бумажный стаканчик с горячим крепким кофе. Это место было одним из немногих, где женщина могла хоть немного забыться. Тихие разговоры и приятный жар напитка напоминали самого дорогого человека для Аикавы. Мако Игараси. До боли знакомое имя заставило сердце пропустить несколько ударов и отозвалось в душе приятной горечью воспоминаний. Казалось, что совсем недавно она была рядом. Что это именно её смех ласково обволакивал сознание Мидзуки. Что это не стаканчик грел онемевшие от мороза пальцы, а тёплые нежные руки. Их Аикава не забудет никогда. Она всё надеялась вновь ощутить прикосновение этих знакомых рук на коже. Ждала, когда они заберут её в свои тёплые объятия и больше никогда не отпустят. Однако осознание, что грядущий день принесёт лишь пустоту и холод, отрезвляло помутневший рассудок. Первое время после выхода на свободу девушка, казалось, сходила с ума. В каждом прохожем ей мерещился знакомый образ и тёплый взгляд медовых глаз. Однако стоило лишь приглядеться и все черты вновь становились чужими и незнакомыми. Мир словно потерял все яркие краски после смерти Мако. Осталась лишь бездушная монохромная картинка, повторяющаяся изо дня в день. Мидзуки понимала, что жить прошлым нельзя, но продолжала воскрешать в себе его тени. Каждая мелочь напоминала о беззаботных днях, проведённых с самым дорогим и близким человеком. Как бы там ни было, могилу Игараси девушка так и не посетила. Не нашла сил. Она не могла заставить себя посмотреть в знакомые стеклянно-пустые глаза на надгробной плите. Страх насквозь пронизывал всё её тело и, в безжизненном молчании окружающего мира, Мидзуки слышала лишь своё дрожащее дыхание. Не выдержав и года такой жизни, Аикава уехала из Японии. Её не волновало куда. Её не волновало как именно она будет жить. Лишь бы подальше, лишь бы больше не видеть лица своих старых знакомых, которые вызывали лишь злость. Как они могут жить в мире, где имя Мако давно стёрлось из памяти. Как они могут жить без неё. Мидзуки опустила гудящую голову на руки и тихо выдохнула. Чёрные спутанные волосы словно густая смола распластались на столе. С закрытыми глазами Аикава постаралась представить образ Мако, однако в сознании всплывали лишь размытые контуры. Сколько уже лет прошло с того момента, когда они виделись в последний раз? Мидзуки не считала. Но знала, что много. Слишком много для больного сердца, покрытого многочисленными рубцами и шрамами прошлого. И с каждым годом она с всё большим сильным страхом понимала, что не может вспомнить столь любимые черты. Миловидное лицо словно плавилось под влиянием стирающих всё секундных стрелок. Единственное, что осталось навечно — это заливистый солнечный смех и тонкие запястья безжизненных рук. Колокольчик на входной двери звонко сообщил о новых посетителях, чем отвлёк женщину от сдавивших грудь мыслей. Аикава подняла взгляд усталых глаз вверх и замерла. Громкое хихиканье странной болью отозвалось в глубине души. Судорожно схватившись за стакан с уже остывшим кофе, Мидзуки принялась вглядываться в группку школьниц, только что вошедших в помещение. Взгляд мгновенно выловил два коротких хвостика цвета ржи и сердце, кажется, вовсе остановилось. Она узнала этот взгляд. Эти сияющие глаза, полные жизни и не помутневшие от холодного дыхания смерти. Школьницы, шумно что-то обсуждая, уселись за столик, чем вызвали недовольные взгляды некоторых посетителей. Мидзуки же могла лишь заворожённо смотреть на ту единственную девушку, чьи запястья въелись в память словно пролитое на страницы любимой книги кофе. Что-то спросив у своих подруг, девушка поднялась со своего места и направилась к барной стойке. Аикава, не думая о том, какую глупость она сейчас совершает, встала из-за стола и быстрым шагом догнала знакомую фигуру. — Стой, подожди! — окликнула она школьницу, заставив ту удивлённо обернуться. Мако. Перед ней стояла та самая Мако, что и десятки лет назад. Словно не было той истории. Словно всё хорошо. Словно время застыло в моменте безграничного счастья и чистой невинной любви. — Ох, я могу Вам чем-нибудь помочь? — спросила та и Мидзуки до боли сжала кулаки, впиваясь острыми ногтями в нежную кожу. Акцент. Японский акцент. Его женщина могла узнать из сотни других. Крепкие руки воспоминаний с силой сдавили её горло, не позволяя выдавить и слова. Она вглядывалась в лицо напротив, ощущая, как прошлое с новой силой давит на плечи тяжёлой гранитной плитой. — Как тебя зовут? — Мидзуки спросила первое, что пришло в голову и уже совершенно не удивилась, услышав ответ. Красивые чужие губы, всё ещё растянутые в неуверенной улыбке, всколыхнули воздух привычными словами. Мако. Мако Игараси. На мгновение показалось, что всё происходящее годами ранее было просто страшным сном, кошмаром, после которого остаётся мерзкое послевкусие. Словно всё хорошо. Ведь вот же она, Мако, стоит прямо напротив! — Вы в порядке? — обеспокоенно пробормотала девушка и прикоснулась к чужому плечу, чем вызвала неконтролируемую дрожь. Однако это действие привело Мидзуки в чувство. Она поняла, что стоящая напротив девушка — это не та, кого Аикава знала как свои пять пальцев. Мако, её Мако, уже многие годы гниёт в сырой земле. — Послушай меня внимательно, прошу, — тихо прошептала женщина и горькая улыбка появилась на её лице. Сейчас она вспоминала моменты из былого. Их былого, которого у неё больше никогда не будет. — Просто будь счастлива. Несмотря ни на что. Продолжай светить, будь самым ярким солнцем в этом утомлённом мире. У тебя ещё вся жизнь впереди, так что наслаждайся каждой минутой. Не оставляй своей Мидзуки лишь болезненные и истекающие кровью воспоминания. Продолжая улыбаться, Аикава развернулась и быстрым, срывающимся на бег шагом, ушла прочь из кафе, оставив позади недоумевающую школьницу и так и не тронутый кофе. Говорят, люди живут в наших мыслях. Если Мако с ней даже так — она счастлива. У Мидзуки есть ради чего жить. Она пронесёт память о чужом тёплом смехе сквозь омерзительно густую вечность. Пока она не издаст последний вдох, весь мир, каждая звезда на небе будет знать историю печальной, но безграничной любви. «Я так скучаю, Мако…»