принц Катара

Экран информационного табло аэропорта показывал ровно три часа ночи, а вип-зал для ожидания был практически пустым. Да и в самом здании огромного мегаполиса этой ночью было непривычно тихо. Помимо Тэхена, его родителей и Кибома в другом конце зала, за столиком, сидела пожилая пара европейской внешности. На губах омеги - алая помада, а на ногтях - свежий французский маникюр; у альфы из нагрудного кармана торчал сложенный белоснежный платок. Седые волосы супругов были аккуратно уложены назад. Они неотрывно смотрели друг другу прямо в глаза и тихо переговаривались между собой на французском, романтично сложив сплетенные руки поверх столика. Тэхён наблюдал за ними уже больше пяти минут и пытался представить себе весь путь их жизни. Наверняка в истории было много чего: и ревность, и обида, и страсть. Они абсолютно точно когда-то боялись и сомневались в своём выборе – скандалили громко, непременно мирились, а после чувственно занимались любовью, желая раствориться друг в друге без остатка. И как итог всего – глубокая старость вместе. Аминь этим двоим покинуть мир в один день. Руку Тэхёна неожиданно, но мягко подхватили, чтобы пригреть тонкие пальцы в больших ладонях. Ким Кибом, его жених, бережно подняв сплетенные руки, нежно коснулся тыльной стороны запястья омеги мягкими губами, а после посмотрел на него… мечтательно. Мужчина, видимо, довольно долго наблюдал за Тэхёном, с интересом изучающим двух иностранцев. Родители омеги, сидящие напротив, молча переглянулись между собой, невольно став свидетелями столь чувственного и интимного момента. На лице одного из них отразилась счастливая улыбка – их сын точно будет любим! Тэхён смутился, но нашёл в себе силы не выдергивать руку. Кибом – его будущий муж, и ему необходимо привыкнуть к альфе. — Не передумал лететь один? — мужчина в очередной раз поднял беспокоящую тему, опустив их сплетенные руки. Тэхён уже прошел регистрацию, так что сейчас они просто ждали посадку на самолёт. — Не говори глупости, мы ведь уже все обсудили: у тебя работа. Ким Кибом являлся генеральным директором судостроительной компании "Sungdong Group" с четырьмя операционными подразделениями. Если выражаться скромно, то можно сказать, что в Корее эта сфера востребована и развита: в ней крутятся баснословные деньги и серьезные дядьки в деловых костюмах строят очередные «Титаники». Родители Тэхёна занимались импортом металла из Европы в Азию и организацией работы по выплавке из него уже больше тридцати лет. Кимы смогли построить на этом целую империю, настолько, что они числились семьей самых настоящих «железных» магнатов. Казалось бы, идеальная комбинация: родители омеги - источник материала, а Ким Кибом – тот, кто превращает его в большие деньги; Тэхён же во всем этом – главное связующее звено, словно печать кровью на вечное преданное сотрудничество. Более того, омега является единственным наследником целого состояния, которому, меж тем, уже принадлежит большая часть акций отцовской компании. А всё началось с того, что месяц назад отец Тэхёна заключил с генеральным директором Ким Кибомом крупную сделку, впоследствии чего "очень начитанный и приятный молодой человек" был приглашен в гости на ужин, чтобы отметить ее. Но это был не обещанный приём пищи, а самые настоящие смотрины. Тэхён – не глупый мальчишка, и родился он не вчера. Омега прекрасно понимал, что происходит и что от него требуется, поэтому улыбался мужчине напротив и активно с ним беседовал. И всё закрутилось слишком быстро: на следующий день Тэхёну курьером прямо в отцовский дом доставили букет роз, в который вложили подписанную аккуратным почерком альфы открытку: "Доброе утро, Тэхён. Надеюсь, я угадал твои любимые цветы. Если же мне не удалось, то с удовольствием послушаю про них сегодня за ужином. А если же угадал, то хотел бы узнать, что ещё нравится такой прекрасной омеге. С твоего позволения, заеду за тобой в восемь. Ким Кибом." Тэхёна родители не спросили, старший омега тут же побежал записывать его на макияж и укладку, а отец похлопал сына по плечу и одобрительно кивнул. На этом жесте альфы он уже всё понял. Первое свидание в безумно дорогом ресторане, где даже цены в меню не указываются, подарок в виде пусетов из сапфира (словно демонстрация серьезных намерений), а на следующий день - уже родители альфы у порога. Тем вечером в гостиной они обсуждали будущую свадьбу. Тэхён как-то просеял момент, когда ему признались в чувствах, на которые впоследствии ответил взаимностью. Он проглядел само предложение руки и сердца, на которое, должно быть, ответил радостным "Да!". Омега даже упустил шанс, когда нужно было закричать во всё горло: "Стойте! Я его не люблю!" и остановить это безумие. Тэхёна никто не заставлял, только вот события пролетали с такой скоростью и имели такой масштаб, что заднюю омега уже побоялся дать. Его бы тогда никто не понял и не поддержал. Да и какая разница, если они идеально подходят друг другу? И Тэхен способный юноша – полюбит. Обязательно. — Уверен? — голос альфы пропитан трепетом. — Там другая страна и совсем другой менталитет. Тебе не будет страшно? — Тэхен улыбнулся и отрицательно покачал головой. Катар его не пугает, его пугает кое-что совершенно другое – то, что произойдет по его приезде. Замужество — новая тропа, и когда Тэхен вступит на нее, его жизнь наберет совсем другие обороты. Сойти с этой дороги уже не выйдет, а даже если получится, то не факт, что он и его родители вывезут последствия. Ким Кибом идеален. Он красив и внимателен, опытен и богат. Зрелый мужчина; любой омега сочтёт за честь прятаться от невзгод за спиной такого человека. Они быстро создадут уют в доме, образ идеальной семьи. Тэхён не станет тянуть и уже скоро родит ради этого ребёночка. Может, и не одного. Дом – полная чаша, так ведь лучше всего смотрится? Родители Тэхёна присмотрели идеальный дом в замечательном поселочном комплексе закрытого типа с охраной по всему периметру. Это был большой особняк в европейском стиле, где старшее поколение с обеих сторон уже выделило аж три детские комнаты. Это будет приданым Тэхёна. А вот родители Кибома подарили ему новую иномарку, а также проплаченную палату в лучшей клинике Германии, где они родят первого наследника Sungdong Group. Большие нули, особняки, дома, машины и человеческие жизни – эти ставки слишком огромные и давят на плечи омеги тяжким грузом. Тэхён почувствовал, как закружилась голова, а шею стиснули удушающие мысли. Сердце забилось в бешеном ритме, стало тяжело дышать. Время только 3:02. Побыстрее бы. Катар – это вовсе не путешествие, не отпуск и даже не его одинокий мальчишник. Катар – это самый настоящий побег от настигающей его с каждым днём реальности. Уже через несколько минут к Тэхёну подошёл молодой стюард - омега азиатской внешности, но неприлично загорелый, чтобы быть гражданином Южной Кореи. На нем белоснежные брюки с идеальными стрелками и светло-голубая рубашка, на шее – шёлковый платок золотистого цвета, а на груди красовалась брошь с изображением флага Катара – две полоски голубого и золотистого цветов с белым кругом по центру. Говорят, голубой символизирует мирное чистое небо над головами жителей страны, золотой - их землю с драгоценными залежами, а белый круг - это жемчуг, являющийся символом легендарной омеги по имени Катари́. — Господин Ким? — тот дружелюбно улыбнулся, низко поклонившись в уважительном жесте. — Прошу следовать вас за мной на посадку. Позвольте взять ваш багаж. Тэхён поспешил попрощаться: он обнял папу, скомкано - отца и хотел обнять Кибома, но тот неожиданно обхватил руками его лицо и поцеловал в губы. А ведь они ещё ни разу не целовались, не до этого было. В этот момент Тэхён подумал о том, что хочет только одного – поскорее сесть в самолёт. — Я буду скучать, — прошептал альфа. — Я тоже. Обманул. Тэхён в Катаре уже третий день. Он сутки потратил на акклиматизацию, по прилете морским котиком пролежав под пляжным зонтиком с раннего утра до позднего вечера, предварительно обмазавшись spf-защитой в несколько слоёв. В Катаре нет моря, но зато есть технологии и талантливые архитекторы, создавшие искусственный водоём. Книги и наушники, которые он тогда с собой прихватил, так и остались лежать в сумке. В ушах стояла оглушительная тишина: первое время было очень непривычно, однако уже через несколько часов омега откровенно наслаждался. К тому же удалось абстрагироваться от мыслей о Корее и скором замужестве. После Тэхён вернулся в пятизвездочный отель, где, оказавшись в номере, неожиданно уснул на кровати, которая резко показалась удобной. Проснулся он от телефонного звонка Кибома уже глубоко ночью: в Корее было только девять часов вечера, видимо, его альфе захотелось пожелать сладких снов. Поговорив несколько минут, омега отправился в душ, а после выбрался из отеля в поисках ужина. Экзотический Катар ночью превращается в роскошный мегаполис, где каждая первая машина - спорткар последней модели, а на людях дорогая брендовая одежда. Повсюду работают клубы, рестораны и бары, играет громкая музыка, под которую молодежь выходит отрываться. Тэхён отмечает, что все крупные улицы патрулируют сотрудники службы безопасности. Они не кажутся заинтересованными в туристах, но всё равно следят за порядком. Похоже, Катар действительно является одной из самых безопасных стран, как и писали на многих туристических сайтах. Выбор омеги пал на европейскую кухню. Организму, видимо, хватило эмоций и впечатлений, поэтому и потянуло на что-то лёгкое и простое. И выбрал он суп. Принесли блюдо с ароматной лепешкой, которую официант разделал прямо над столом голыми руками. Тэхён съел поданное с большим аппетитом, наслаждаясь каждой ложечкой. Даже мягкий хлеб, разрезанный руками официанта, оказался невероятно вкусным и был полностью съеден. Местные определённо знали, как лучше, поэтому Тэхен не скупился на щедрые чаевые. Второй день прошёл активнее. Тэхён рано утром снова вернулся на пляж и просто загорал, но в этот раз всего несколько часов. В запасе оставалось ещё три дня, за которые он планировал побывать в горах Ка и Тару, а последний день посвятить самому городу. Ему повезло, что было принято решение не ждать вечера и ещё днем взяться за поиски гида. Оказывается, после восьми вечера без особого письменного разрешения передвижение в горах запрещается и строго карается законом. Как объяснили, это делается для сохранения местной фауны: в горах много ночных животных. Хотя туристам больше предпочитали рассказывать таинственную сказку о том, что эти горы по ночам отдыхают. Присоединившись к последней экскурсионной группе, Тэхён провёл второй день на горе Ка. На третий день пляж Тэхёном был проигнорирован. Омега собирался в центр города с одной целью – купить жемчуг. Он хоть и не являлся любителем ювелирных украшений, но заимел огромное желание прикупить себе что-нибудь на память. И это определённо должна была быть жемчужина, ведь согласно легенде, сердце Катари рассыпалось именно жемчужинами. У омег считалось символично дарить своим возлюбленным украшения с этим драгоценным камнем из Катара. Тэхён не знал, подарит ли он свой самоцвет Кибому. Однако до центра он так и не доехал: почему-то его внимание больше привлёк небольшой магазинчик местного жителя, нежели статусный ювелирный салон в центре города. — А это жемчуг Касуми, невероятно переливается золотистым и фиолетовым, вот, посмотри, — руку Тэхёна с камешком посередине тут же подхватили и задрали выше. Касуми оказался под лучами солнца и действительно засиял золотистым цветом, еле заметно переливаясь в нежно-фиолетовый. — Очень нежный благородный камень. Ким уже не удивлялся столь тактильным повадкам уроженцев Катара: его без задних мыслей могли погладить по плечу и даже приобнять. Тэхён – дикарь, который не обнимается даже с родителями без веской на то причины, потому первое время избегал и брезговал катарцами, но, несмотря на это, уже на третий день омега сам во взаимности раскрывал руки для тёплых объятий, словно успевал породниться с каждым, с кем контактировал больше пяти минут. — Только посмотри, как он засиял! Ты ему определенно понравился! И каково было удивление Кима, когда он узнал, что насчитывается около сорока видов жемчужин, которые классифицируются ещё на десятки подвидов в зависимости от месторождения, размера и формы. Продавец, пожилой загорелый альфа, знал всё это, кажется, наизусть и являлся настоящим знатоком своего дела. К тому же он настаивал, что необходимо найти именно свою жемчужину. Всё это напоминало фантастический фильм "Аватар", где икран должен выбрать своего всадника. Благо, это не выражалось желанием камня убить будущего владельца. Хотя... — Понравился? — лицо Тэхёна озарила улыбка, и он внимательно оглядел под лучами солнца камень. — Это как? — Жемчуг – очень привередливый камень, и у каждого экземпляра есть свой уникальный характер. Если жемчуг найдёт своего владельца, то принесет ему много счастья и любви. Однако если человек присвоит чужой камень или окажется лгуном, то драгоценность очень скоро его накажет несчастьем и болезнями. Жемчуга желают защищать и охранять только чистых душой людей, они не любят принадлежать лжецам. Особенно тем, кто врёт самому себе. Лицемерие отнимает и у хозяина, и у камня много энергии, и те вскоре перестают блестеть. А Тэхён лжёт. Причем много и всем: и себе, и родителям, и Кибому. Внутри появились сомнения. Но старик сказал, что камню он понравился, поэтому омега решительно спросил: — Сколько? — Тебе - за полцены! — А мне за полцены продадите? — Ким от неожиданности аж дёрнулся. Из-за высокой стойки, словно из ниоткуда, появился омега. Примерно одного роста с ним, загорелый и с открытым лицом, на переносице ряд очаровательных веснушек, глаза-полумесяцы и пухлые губы, растянутые в счастливой улыбке. Смотришь на него и не понимаешь: как такому можно отказать? — Вот этот! — прозвучало слишком задорно. Омега определённо находился в Катаре дольше, чем Ким, потому что одну руку он положил на чужое предплечье, а вторую протянул альфе, раскрыв свою небольшую, даже миниатюрную ладонь. — Хм, Акою? — продавец хитро посмотрел на незнакомца, а после глянул на жемчуг в его ладонях. — Так и быть! Вы, омежки, решили меня разорить, но я чувствую, что вы принесёте мне удачу. Идёмте, я сделаю вам ещё подарок! Это займёт всего пару минут, — и не удивительно. Тэхён еще в первый день отметил, что катарцы являлись народом щедрым и открытым. Они втроём прошли вглубь магазинчика и оказались в маленькой мастерской: станок, пресс и множество инструментов. Мужчина сел за высокий стол и натянул на себя через голову пыльный передник. — Я могу приделать ваши жемчуга к бижутерии: брошь, серьги, кулон, кольцо. Чего хотите? Тэхен, недолго размышляя, выбрал последнее, а незнакомец вот предпочёл подвеску. И, когда они вышли вдвоём из магазинчика (незнакомец почему-то дождался Тэхёна), Ким снял свое помолвочное кольцо и надел на его место новое, жемчужное. — Поссорились? — на корейском вдруг спросил он. — Прости? — Ты снял кольцо с неприлично большим бриллиантом, — его взгляд упал на руку. — Женат, что ли? — Помолвлен, — скупо ответил Тэхён и тут же засобирался уйти, всем видом показывая, что не хочет говорить на эту тему. — Скоро свадьба. — Поздравляю! — незнакомец почему-то последовал за ним. — Я, кстати, Минги! Ты здесь один? Я тоже! – к тому же болтает без умолку. — Пойдём поедим, я знаю здесь отличный ресторан! И Минги не обманул: они действительно вкусно пообедали и даже успели за время трапезы подружиться. Обменявшись друг с другом социальными сетями, омеги двинулись вдвоём по магазинам, то и дело останавливаясь у каждого сооружения, чтобы сфотографироваться на память. В итоге Тэхён, не привыкший сбиваться с графика и менять свои планы, предложил омеге присоединиться к нему и вместе подняться на гору Тару. Минги изначально не хотел, обмолвившись, что там полно ползучих животных и кроме резиденции королевской семьи ничего интересного нет. Впрочем, Тэхён оказался настойчивым и ближе к шести они с туристической группой отправились на гору. — Мы с тобой точно потерялись. В итоге Тэхён и Минги уже больше часа блуждали по узким дорожкам горы Тару. Солнце стремительно садилось, становилось прохладнее и темнее, обрекая путников на долгие блуждания по извилистым тропинкам. Они всего лишь хотели сделать несколько кадров у водопада, после ещё парочку у извилистой скалы. Так и отстали от группы, а после вовсе потерялись и безуспешно пытались найти хоть одну живую душу. Вдвоём парни пошли по широкой и самой истоптанной тропинке в надежде выйти либо к туристическому привалу, либо к резиденции королевской семьи, благодаря которым можно было бы легко сориентироваться. И удалось ведь, но лишь когда солнце практически село и наступили сумерки. Они вышли к людям - к группе мужчин. Те курили у белой высокой стены и, смеясь, шумно говорили между собой. Наконец один из них обратил внимание на двух омег, застывших в паре метрах, и направился прямо в их сторону. — Вам помощь нужна? — Тэхён растерянно попятился назад, а внутри тут же зародилась тревога. Он не планировал натыкаться на группу пьяных альф поздно вечером и неизвестно где. Вдруг по-настоящему стало страшно: те точно находились навеселе и одному богу известно, что у них сейчас на уме. Однако, мужчина замедлился и остановился от них в нескольких целомудренных шагах. — Да, мы отстали от группы и наш автобус уехал, — отвечать пришлось Минги, который невольно оказался ближе к незнакомцу. Тэхён заметил, что за углом стояли припаркованные автомобили. Причём не один или два, а довольно много. Видимо, что-то намечалось или уже происходило, и альфа напротив тоже был разодет - голубые скинни джинсы, белая рубашка, мокасины и чёрный кожаный ремень на бёдрах. От альфы веяло дорогим парфюмом, который гармонично сочетался с его природным запахом. — По ночам здесь не ездят, Тару отдыхает, потому вам не уехать сейчас, — начал рассуждать альфа, оглядевшись вокруг словно в поисках места, куда бы он мог пристроить двух заблудившихся юношей. — Останетесь тогда с нами, а утром отвезу вас обоих, договорились? — Минги неуверенно посмотрел на Тэхёна, словно тоже не доверял мужчине. И тот, будто прочитав это на чужом лице, поспешил протянуть руку и представиться: — Я, кстати, Хосок, и сегодня у нас небольшая вечеринка. Теперь понятно, почему здесь много дорогих автомобилей. А ведь им говорили, что гора по ночам отдыхает. — Идёмте, внутри безопасно, там довольно много людей, — минуя своих приятелей, он подошёл к высокой двери. — Тем более сегодня к нам присоединился мистер-зануда Ким Намджун, он-то помешан на порядках. Вам точно не о чем переживать. Ни Минги, ни Тэхёну "мистер-зануда Ким Намджун" ни о чём не говорил, но вот ночевать на улице вовсе не хотелось, а ещё совершенно не хотелось случайно наткнуться на ночных обитателей гор: они наслушались историй гида про крупных хищников, ядовитых змей и тарантулов. Юноши последовали за альфой и вошли в дверь. Они прошли через узкий крытый коридор и снова оказались на воздухе. Кажется, это был внутренний двор. Под ногами был аккуратный газон, посередине – выступ из белого камня, а на нём небольшой костёр. Вокруг расстелены ковры, а на них подушки - всё это напоминает какую-то восточную сказку. Людей действительно было довольно много: кто пил, кто ел, а кто-то танцевал. Тэхён задрал голову в поисках источника музыки – в массивные колонны были встроенные музыкальные устройства. Хосок усадил их на подушки и сказал ждать, пообещав принести им что-нибудь выпить и перекусить. Всё казалось вполне безобидным: люди вокруг не казались пьяницами или заинтересованными в двух незнакомцах. Наоборот, на них практически никто не обратил внимания. И главное, ни Тэхён, ни Минги так и не поняли, что оказались на территории королевской резиденции. Впрочем, посидеть на месте практически не удалось — их заметил омега с длинными чёрными волосами. Тот поймал взгляд Тэхёна, улыбнулся ему и босыми ногами зашагал прямо в их сторону. На щиколотках у юноши переливались браслеты из жемчужин, а в ушах поблёскивали серьги с рубинами. Опоясывающий рубашку пояс на бёдрах был отделан драгоценными камнями, что звенели при каждом взмахе таза, а плоский красивый живот был обнажен. — Идём! — тот потянул руку. — Станцуй со мной! Тэхён попытался отказаться, но Минги, предатель, поддержал омегу и буквально подтолкнул к нему. Более того, он откуда-то нашёл такой же увешанный камнями платок и повязал его на бедрах Кима. — А теперь двигайся! — Тэхён оказался около огня. Незнакомец встал рядом, задрал ввысь свои руки и, выставив ногу вперёд, толкнулся бедром, показывая ему движения. Тэхён попытался повторить, но, дико засмущавшись, закрыл лицо руками, а после вовсе засмеялся. Боже, он наверняка сейчас выглядит очень нелепо и глупо! — Простите! — он руками схватился за жгут своего пояса, собираясь развязать его. — Я правда не танцую! Не умею! — Так! — его руки решительно перехватили, останавливая. — Тебе нужно выпить, — Тэхён не успевал за юношей: тот уже поднёс к его губам бокал с вином, задрал его, и омеге ничего не оставалось, кроме как разомкнуть губы, чтобы принять сладкий напиток. — Вот так! — вернув сосуд на место, незнакомец свои руки положил на бёдра, заставляя двигаться. — Крути тазом! Вот! Смелее, смотри, как красиво! И Тэхён повторял за юношей. Он истоптал ковёр под ногами, губы свои невольно растянул в счастливой улыбке, а мелодия словно заиграла для него в несколько раз громче. У его лица снова оказался напиток, на теле - чужие руки. Ким танцует, изгибаясь в талии и выставляя ноги вперёд. Бусы на его бёдрах звенят громко, отвечают взаимностью, поддакивая на каждый взмах. Омега буквально забыл, что он не умеет танцевать. Кибом, родители, Корея, Катар, Минги - всё это вылетело из головы. Остался он один, волшебный звон бус, мелодия из колонок и сказочная восточная атмосфера. Как же хорошо! — Давай, Тэхён! Покажи им, как надо! — где-то там его поддерживал Минги, который оставался в стороне и тоже танцевал, нацепив на себя украшенный платок. Музыка, вина, лица, звон камней - всё смешалось и закружилось у Тэхёна перед глазами каруселью, пока он вдруг не зацепился среди этого хаоса за чужой цепкий взгляд, который буквально выдернул из этого круговорота. Омега резко замер, будто очнувшись. Мужчина лет тридцати пристально смотрел прямо на него. И, главное, поймав взгляд Тэхёна, он даже не шелохнулся, ни один мускул на его лице не дрогнул. Это не казалось случайным взглядом, тот словно и ожидал момента, когда омега обратит на него своё внимание. От этих глаз Ким внутри весь приятно поёжился, его внезапно бросило в жар. Первое впечатление омеги не было отрицательным, наоборот, у мужчины приятные, даже красивые черты лица. Весь образ мужественный, собранный, а взгляд вовсе не маслянисто-пьяный, а вполне осмысленный. В нём не читалось ни похотливого желания, ни осуждения, лишь заинтересованность, поощрение и даже восхищение. Тэхёна, скорее, настигло волнение и осознание того, что им сейчас любуется такой зрелый красивый мужчина. Незнакомец сидел на красном ковре, спиной оперевшись на белую колонну прямо в двух метрах от него. Одна нога была выставлена вперед, а вторая согнута в колене, подбородок чуть задран. Верхние пуговицы голубой рубашки оказались расстёгнутыми, а рукава, закатанные до локтей, обнажали взору загорелое крепкое тело. Перед ним лежала тарелка с нарезкой, а в руках был кувшин с вином - всё смотрится так, будто он хозяин этого места. — Ну же, продолжай, — отчётливо прочитал он по чужим губам. И Тэхён, будто почувствовав азарт, желание побыть кому-то желанным и красивым, не отрывая взгляда, на пробу повёл бедром. Он никогда не танцевал перед кем-то, это так волнительно. Мужчина напротив одобрительно кивнул, отложил в сторону бокал и уселся поудобнее. Он явно был намерен насладиться этим танцем.  Ким снова начинает танцевать. Он ловит чужой взгляд, видит в нём завороженность и танцует. Снова ловит и снова танцует. На губах чужих читает восторженные комплименты, во взгляде видит одно обожание. Всё вокруг начинает кружиться, вертеться, и перед ним только красивое лицо мужчины, его цепкий взгляд, его карие глаза и... Стоп! Омега резко остановился, замер прямо в движении, опасно качнувшись. Музыка стала тише – он услышал её словно через толщу воды, а мужчина напротив куда-то исчез. Тэхён завертелся по новой, но уже в поисках. Где он? С кем он? Минги? Тот альфа? — Меня потерял? — Тэхён крупно дрогнул, ощутив горячие руки на своей талии. — Как же ты завертелся-закрутился. Голос невероятный: тёплый, бархатный, словно сладкий мёд для ушей. Кто-то за его спиной говорил тихо, чуть склонившись к нему и шепча прямо в чувствительное ушко. — Потерял, — ему не нужно оборачиваться, чтобы понять, кто это. Альфа потянул Тэхёна на себя, и он послушно упал спиной на чужую грудь, ощутив исходящий от крепкого тела жар. Его тут же окутал запах мужчины, а феромоны пробрались в ноздри. Взбудораженный омега еле сдержался, чтобы не проскулить в голос, ведь альфа за его спиной невероятно силен. Мужчина медленно начал раскачиваться в такт мелодии, а с ним послушно и Тэхён. Крепкие руки переместились с талии на бёдра, чувственно оглаживая. — От тебя не оторваться, — вновь жаркий шёпот и в ответ миллион мурашек по коже. — И не надо... — смутился омега, не привыкший получать столь очевидное внимание от мужчин. Все как в романтических фильмах: он пьян, танцует, к нему подходит альфа, загорелый высокий красавец, после они танцуют вместе. Ким всегда мечтал это попробовать, ему сейчас головокружительно хорошо. — И не собирался, — Тэхёна властно развернули. Он неожиданно оказался лицом к лицу с мужчиной, встретившись с чужим взглядом. Глаза в глаза, те у него карие. Волосы слегка волнистые, спадают на лоб. Кожа плотная, горячая и чистая, видно, что мужчина побрился только утром. На щеке шрам, словно доказательство того, что перед ним настоящий, живой человек. Взгляд Тэхёна скользнул ниже и упал прямо на чужие губы. Он отчетливо увидел, как те подались вперед, и не понял, как он сам без раздумий чувственно раскрыл свои, приглашая. Теперь стало по-настоящему тихо, словно в вакууме, он ощутил чужую влагу и тёплый язык на губах, а ещё отчетливо услышал звуки поцелуя. Альфа целовался чувственно и неспешно, уверенными движениями сплетая свой язык с его. Тэхён таял, будто воск в горячих руках, позволяя незнакомцу властвовать над ним. И как хорошо! Сказочно, томно и волшебно... Было, пока перед глазами, словно проклятье, не предстал образ Кибома. Следом Корея, родители, брак. Вот чёрт! Ким резко оттолкнул мужчину, инстинктивно влепив ему оглушительную пощёчину. Тот не упал и даже не пошатнулся, но вот голова от силы удара отлетела в сторону. Омега в ужасе закрыл губы своей ладонью и попятился назад. Ему срочно нужно уходить! Он не может так! Его беспокойный взгляд начал бегать по толпе, а на лице отразился испуг. Он теряет контроль над ситуацией. В чужой стране, совершенно один, среди незнакомых ему людей, и главное, главное... — Хэй? — альфа привлёк его внимание, возвращая омегу из состояния паники. Его щека заметно покраснела, но он не выглядел рассерженным. Наоборот, в глазах напротив читалось одно беспокойство. Да господи, что это с ним творится? — Если ты потерял своего друга, то вот он, с Хосоком, — он последовал за его взглядом: Минги, усевшись на подушку, активно болтал с альфой, а тот улыбался, пристально изучая его. — Кажется, ты перепил. И в подтверждение догадкам альфы Тэхен почувствовал, как к горлу подкатила тошнота. Он захотел возразить, ведь выпил совсем ничего, но опасно пошатнулся, и мужчина удержал его за плечи, подтолкнув к дверям. — Идём, тебе нужно отдохнуть. Они оказались в большой спальне; на полу - светлый ухоженный паркет, потолки высокие, окна закрывали тяжёлые шторы с балдахинами, которые струились до самого пола. Посередине спальни - широкая кровать, а на ней мягкое, манящее Тэхёна покрывало. На него альфа и упал спиной, раскинув в стороны руки. — Чонгук. Он же ничего с ним не сделает? — Тэхён. — Может, воды? Он похлопал по матрасу, приглашая. Тэхён, помедлив пару секунд, робко опустился рядом, удобно устроив свою голову на чужой руке. Феромоны мужчины тут же пробрались в ноздри, и спокойное состояние альфы начало распространяться на перевозбуждённого омегу. — Лучше? — Да, спасибо, — повисла тишина, и Ким прикрыл глаза, позволяя пьяному сознанию устраивать ему персональные аттракционы. — Твоё кольцо, оно обручальное? Заметил. По другому и быть не могло. Тэхён знает, нет, отчетливо видит по чужим глазам, что мужчина в нём заинтересован. — Это сувенир, я купил его себе здесь, в Катаре. — То есть ты один? — Тэхён слабо улыбнулся. Он оказался прав. Мужчина не глуп, раз уточняет об этом смело и напрямую. — Я помолвлен. — Тогда где помолвочное кольцо? Словно и не поверил. Более того, приподнял голову и, подавшись ближе, уткнулся носом в затылок, шумно вздохнув: — Ты никем не пахнешь, только собой. Внутри все зашевелилось. Стало неприятно, тему не хотелось поднимать. Чонгук его точно не поймёт, поэтому ответ прозвучал коротко: — Всё слишком сложно. Снова повисла тишина. Тэхён ушёл в размышления о своей непутёвой жизни: он всегда был идеальным, подходил своим статным родителям и богатой жизни, которую старшие ему дали. Красота и манеры, безукоризненный вкус в одежде и безупречный маникюр. Дорогой селективный парфюм и ни единого волоска на стройном теле. Теперь ему необходимо будет подходить идеальному жениху и образу безупречной семьи. Тэхёна накрыла жалость, он ведь никогда не курил, не ходил в клубы, на свидания и не встречался с альфами. Он даже никогда не позволял себе влюбляться. Он вдруг почувствовал, как жизнь без изъянов беспощадно отнимает у него свободу. — Ты не любишь его, да? — неожиданно продолжил Чонгук. Тот, видимо, всё это время размышляя об омеге. Ким задумался и ответил тем, чем затыкал свой внутренний голос: — Мы подходим друг другу, да и уже всё решили. Так будет лучше всем нам. — Мы, нам — это кому? — Мои родители, его родители, он и я, — и Тэхён не знает, почему сделал исключение и позволил начать этот разговор. Он даже самому себе не разрешает настолько открыто рассуждать на эту тему. Омега весь подобрался, готовый ответить на следующий вопрос. — Тэхён, — обращается уже по имени, чтобы привлечь внимание. Он краем глаза заметил, как альфа приподнял голову и внимательно посмотрел на него. — Скажи, ты хочешь за него замуж? Нет, ты любишь этого человека? — Мы подходим... — Любишь? — его решительно перебили, едва скрывая беспричинную, по мнению Тэхёна, злость. Причём всё с таким нажимом, что омега вдруг почувствовал вину и стыд. Его будто словили на воровстве. И Ким не ответил. Чонгук снова упал на кровать, догадавшись, что ему не дождаться правды. Впрочем, она ему и не нужна. — Останься в Катаре, — тихо прошептал альфа. — Я мог бы позаботиться о тебе. Раздался тихий смех. Какой же глупый, наивный альфа, у которого всё так легко и просто. И как он себе это представляет? Родителям или даже самому Кибому под силу найти и вернуть Тэхёна на родину. — Что смешного? Я серьёзно: кем бы ты ни был – останься. — Мы ведь незнакомцы. — Это может быть временно. Рука альфы опустилась на талию, и он обнял крепко и сильно, уткнувшись носом в изгиб шеи и вдохнув его запах. Чонгук чувственно смаковал омегу, а после подался ещё ближе. В этом жесте, как ни странно, не наблюдалось никакого сексуального подтекста. Тэхёну даже показалось, что альфа тосковал по нему. Такой связи Ким, кажется, не испытывал даже со своими родителями. Неожиданно омега тоже ощутил невыносимое желание обнять, а также тоску. Необъяснимую и такую печальную грусть. И он оплел альфу своими тонкими руками, прижавшись всем телом. В тишине снова раздались звуки поцелуев, и это сильно будоражит сознание омеги: в этом Тэхён находит что-то слишком интимное и искренне. Чонгук поцелует его в висок, после ниже в щеку и касается уголка губ, а вот сами губы соприкасаются уже по инициативе Кима. Они снова начали целоваться. Чон вскоре вовсе оказался сверху, прижавшись пахом, а Тэхён в этот раз отвечал активнее: обвил ногами его бёдра и подтянул ещё ближе к себе, почувствовав, насколько они оба были возбуждены. Мужчина отстранился и посмотрел прямо в глаза, в глубине расширенных зрачков Ким прочитал тот самый немой вопрос, на который утвердительно кивнул, прикусив свою нижнюю губу. — Ты уверен? — глаза у альфы потемнели, и он шумно сглотнул, словно тоже участвовал в этом немом разговоре и, не поверив услышанному, решил переспросить. И ведь плохие альфы так не спрашивают. К тому же, в нём кажется проснулось какое-то непонятное желание чувствовать и переживать те эмоции, которые он себе запрещал в Корее. Внизу потянуло в томном желании, и омеге захотелось свести колени. Чонгук, чего греха таить, красив, силен и властен. Ему хочется подчиняться, хочется быть с ним и ощущать на себе его силу. — Да... — Хорошо, идём ко мне, — Чонгук неожиданно отстранился и поднялся, взяв Тэхена за руку. Омега молча последовал за его действием. Бесшумно ступив на пол, Чон оставил его на коленях на краю матраса. Встал напротив, накрыл рукой лицо и, чуть помедлив, наклонился и снова поцеловал. Снова эти звуки, у Тэхёна от них бабочки в животе и реформы в сознании. Тэ чужие руки почувствовал на узелке пояса, про который он совсем позабыл. Альфа развязал его, отвлекая поцелуем, а после скинул на пол – бусы звонко зазвенели и замолчали. Он выпрямился, позволяя Тэхёну опустить взгляд прямо на свои руки. Чонгук неспешно начал раздевать омегу. Пуговица за пуговицей, будто хотел дать юноше время на обдумывание, помедлил, прежде чем зацепить пальцами подол рубашки и обнажить омежью грудь. Тэхён взволнованно сглотнул, что не осталось незамеченным альфой. Тот оторвал свой взгляд от тела и снова посмотрел ему в глаза, словно выискивая в них или одобрение, или просьбу остановиться. От столь сильной связи с мужчиной у Кима внутри всё натянулось струной. Невыносимо хорошо. Откровенно говоря, просто хочется заскулить. — Прекрасен, — Чон опустился на колени у кровати и припал к животу губами, лизнув кожу у пупка. — Весь вечер мечтал это сделать, — он точно знал, чего хочет, делал это и наслаждался. Тэхёну оставалось только прикрыть глаза и впервые ощущать на себе столь откровенные прикосновения. Хотя он тоже не бездействовал: руку свою опустил на загривок Чона и с удовольствием погладил стриженый волос. Затылок у мужчины оказался коротко побрит, Тэхёну это отчего-то понравилось. Сейчас Ким переспит с этим человеком. Они знакомы менее часа, и Тэхён знает лишь имя. Боже, это безумное решение. И это решение принял он. Несмотря на всю сумбурность, почему-то внутри спокойно, хоть и немного волнительно доверять этому Чонгуку всего себя. Тэхён не смущается своей наготы, а ведь впервые обнажается перед альфой. Омега резко распахнул глаза, уткнувшись взглядом в выбеленный потолок. Это ведь его первый раз. Как вообще про это можно забыть? Ким почувствовал необходимость что-то срочно предпринять. Главное – предупредить об этом Чонгука, поэтому он поспешил шумно выдохнуть: — Я впервые это делаю. Ответ не заставлял себя ждать. — Я тоже впервые сплю с тем, кого знаю всего лишь час. — Нет, Чонгук. Я не про это, — Тэхен нервно рассмеялся. И альфа посмотрел на него снизу вверх. Снова немой разговор между ними: вопрос альфы — и Тэхен ловит Чонгука за подбородок, чтобы потянуть наверх и поцеловать. — Останься... Тэхёна царство сна буквально выплюнуло в реальность, обслюнявив его неминуемым осознанием произошедшего. Он ощутил себя рыбёшкой на берегу океана, безжалостно выкинутой из безопасной среды. Огромная лавина – вот, с чем сравнил Ким признание своих ошибок. Он это сделал, сделал с незнакомцем, который ему никем не приходится и сейчас крепко спит на второй половине кровати. Изменил Кибому, своему жениху, будучи практически в браке. Подвёл родителей, потерял невинность. Эти факты никак не вписываются во вселенную омеги, никак не соответствуют его привычным установкам и принципам. Тэхён нашёл в себе силы, чтобы не издать и звука, а также бесшумно выбраться из постели. Он подобрал свою одежду с пола и, крепко прижав её к своей груди, поспешил к выходу, но случайно зацепился взглядом за фотографию в рамке, что стояла на высокой тумбе, и замедлился. На него оттуда смотрел Чонгук, чуть моложе, чем сейчас, в красивой военной форме. На его плече покоилась рука мужчины с мягкими чертами лица – омега. Позади стоял еще один человек, смутно знакомый Тэхёну: суровый взгляд, плотно поджатые губы. Точно альфа, серьёзный такой мужчина, которому занимать только руководящую или политическую должность. Ким его точно видел, причем не раз. Это же... нет. Нервная усмешка. Просто не может быть. Тэхен попятился назад, еле удержавшись на своих двоих, и ошарашенным взглядом уставился на семейную фотографию президента Катара. Или короля Катара? Ким без понятия, как его величают в этой стране! Да и какая разница? Омега медленно обернулся и посмотрел на спящего Чонгука. Так получается, что он... принц? Уже на борту самолёта Тэхен жевал свои губы и нервно оглядывался, словно его могли преследовать. Он считал, что ему чертовски повезло: он сумел раздобыть билет на рейс до самого Пекина, регистрация на который заканчивалась с минуты на минуту. Ему было жизненно важно улететь в ближайшее время, потому что при выселении в холле отеля он увидел группу альф в служебных формах, в портупеях которых висело оружие. Они уверенными быстрыми шагами направились прямиком по лестнице наверх. Сложилось впечатление, что мужчины целенаправленно шли за кем-то. И воспаленное сознание омеги решило, что за ним. Наверное, его искали. Уже. Живот скрутило в спазме страха, ужаса и, как ни странно, томных воспоминаниях. Тэхён мыслями возвращался в ту спальню, где Чонгук трогал его своими сильными руками и целовал горячими губами. Омега все ещё фантомно ощущал на своём теле силу и мощь. Ким даже представить не мог, что настолько хорошо примет мужчину. Его первый раз прошёл лучше, чем можно было себе представить. Все было словно в сказке: они занимались любовью до самого рассвета, партнёр был внимателен и нежен с ним, а после, вдоволь нацеловавшись, они уснули в объятиях друг друга. Тэхён стыдливо закрыл лицо руками и тихо замычал: даже и не вспомнить, сколько раз его доводили до пика. Чон Чонгук – самый настоящий принц, и Катар для Тэхена – персональная сказка. Всегда, по всем поверьям, принц должен оставаться в сказке. Поэтому Ким снял кольцо с жемчугом и вернул на безымянный палец обручальное. Спазмы не отпустили его и в Корее, более того, теперь они стиснули и лёгкие, и сердце, и горло. Он обманывал себя тем, что переживает из-за свадьбы, ведь все счастливые женихи волнуются перед торжеством. Тэхён хоть и не счастлив, но всё же жених. После поездки в Катар он сильно загрузился, когти совести вцепились в плечи мертвой хваткой и царапали так сильно, так мучительно, что невтерпёж было их скинуть с себя. Омега по ночам спать не мог, в горло не лезло и зёрнышко риса, от всего мутило и всё почему-то невыносимо раздражало. Кибом уже ему не казался идеальным, его запах душил, феромоны вызывали беспричинную злость. Родители, организаторы и родственники – все действовали на нервы, а рядом с отцом Тэхён вовсе не мог находиться: внутри моментально разгоралось адское пламя. Омегу будто подменили. Он ощущал себя ужаленным ужом на раскалённой сковородке. Ким чувствовал себя "не таким", даже тест для определения беременности сделал... А ещё Тэхён впервые по кому-то скучал. Просто проснулся однажды ночью с дикой тоской внутри и, не сумев сдержать в себе эмоции, зарыдал. Уставившись в потолок спальни и закрыв рот ладонями, чтобы не заскулить в голос, он в груди своей ощущал дыру, чёрную, бездонную, причиняющую невыносимые мучения. Кожу хотелось пальцами расцарапать, чтобы вскрыть грудную клетку и проверить: его физическое сердце всё ещё при нём? Может, он действительно потерял его где-нибудь в аэропорту Катара, когда спешил? Тэхён забрал из страны жемчуг, но взамен потерял своё сердце. Корея теперь ему казалось чуждой, ему хочется к Чон... — Все хорошо? — рука отца, которая опустилась на плечо, выдернула Тэхёна из терзания собственными чувствами. — Ты побледнел. — Все волнуются перед свадьбой, — второй родитель присел рядом, накрыл руку своими тёплыми ладонями и понимающе улыбнулся. — Я тоже переживал, когда выходил за твоего отца. У них была выездная регистрация в арендованном особняке за городом. Был нанят целый штат поваров и около ста официантов, а гостей насчитали пятьсот голов. Иронично, словно стадо баранов, Тэхён больше половины этих людей знать не знает. Омегу прятали, как полагается, от любопытных взглядов гостей в одной из многочисленных комнат. Он уже переодет в костюм, волосы уложены, профессиональные визажисты нанесли аккуратный макияж, спрятав тёмные круги под плотным слоем консилера. Тэхён посмотрел на себя в зеркало и попытался улыбнуться. Во время церемонии необходимо будет изображать радость, трепетное волнение и тёплые чувства по отношению к будущему мужу. Получилось неестественно, а отец увидел это... его вымученное выражение лица через отражение в зеркале. Старший ничего не сказал, лишь поджал губы и отвернулся. За дверью раздался шум, Тэхён подумал, что всё – началось. Он так и не нашёл в себе смелость остановить эту череду неправильных действий, и теперь впереди только брак, жизнь с человеком, которого Ким не любит. Наверное, теперь уже никогда не полюбит. Дверь распахнули настежь, а после неизвестный мужчина, высокий, с плотно поджатой челюстью и суровым взглядом, который буквально приковал всех присутствующих к месту, встал в проходе. Главное, на нём было обмундирование. Звания Тэхён не знал, но вот звёздочки и медали на груди наталкивали на мысли о том, что мужчина явно выслужился перед своей страной. — Вы... кто? — наконец-то спросил старший омега. Однако ответа так и не последовало: снова раздались какие-то голоса, шум и даже крики. Кто-то пригрозил, что вызовет полицию. Родители подскочили и тут же увидели, что в их сторону направляется целая делегация альф в деловых костюмах с брошью в виде флага Катара на груди. Голубой, золотой и белый. Тэхён тоже встал и испуганно попятился назад. — Позвольте представиться, — начал тот, что зашёл первым. — Ким Намджун, — имя смутное знакомое. — Генерал и начальник службы безопасности королевской семьи Катара. Он шагнул в сторону, открывая взор всем на направляющегося в их сторону Чонгука. Земля буквально ушла из-под ног, а кровь в жилах застыла. Тэхён впервые почувствовал, каково это – быть в шоке по-настоящему. Перед ним встал он, тоже в обмундировании. Ким ошарашенно проморгался. Тэхён понимал, что не вовремя, но взгляда восторженного оторвать от мужчины не может. Чонгук точно какой-то нереальный принц из сказки: чёрный мундир, сшитый по атлетической фигуре, высокие сапоги, на талии плотный, широкий ремень. Борт на шее в виде стоящего воротника сделал лицо острее, а взгляд темнее. Внутри Тэхен снова поёжился, как тогда, в Катаре, когда впервые встретился взглядом с альфой, только в этот раз чувствовалось какое-то опасение и страх. Колючий уверенный взгляд был устремлён прямо на него, а плечи опасно расширились. Омеге показалось, что альфа долгое время находился в состояние злости и был готов вот-вот сорваться. Тэхён почувствовал инстинктивное желание подчиниться, даже опуститься на колени, потому что аура мужчины невыносимо давила. Наверняка это он виноват. Даже отец Тэхёна, человек не последний по силе в этом особняке, на секунду растерялся. — Чон Чонгук — наследный... — генерала одним жестом остановили. — Спасибо, Намджун, — спокойным, ровным голосом произнёс Чонгук. Тот в ответ недобро сверкнул глазами, но ничего не ответил. Так вот какой он - мистер-зануда. А Тэхён представлял себе зажатого очкарика, а не высокого жилистого мужчину. — Тэхён, — наконец-то приветственно произнёс альфа, не лукавя. Да ещё и слегка кивнул, будто старому приятелю. — Чонгук? — и это было единственное, что смог выдавить из себя омега буквально одними губами. Мужчина сделал шаг к нему, Тэхён в ответ - два, но в противоположную сторону; он неожиданно потерял обзор, уткнувшись взглядом в широкую спину родителя. Альфа семьи Ким не растерялся и встал напротив Чонгука, прямо между ними, заслонив собой сына. — Вы все! — сквозь зубы. Старшего не напугали ни мужчины в костюмах, ни серьёзный Намджун, ни Чонгук. В этом весь и был отец Тэхёна - железный, как и то, чем он промышлял в своей компании. — Я не знаю, кто вы такие, но я настоятельно рекомендую вам уйти по-хорошему. — Охрана! — вспылил уже папа, оказавшись рядом с Тэхёном, весь готовый поддержать своего мужа. — Охрана! — Охрана вам сейчас не поможет, — спокойно сказал ему Намджун. — Пожалуйста, не утруждайтесь. — Тэхён, что происходит? — обернулся к нему старший Ким. У омеги забегали глаза. Что сказать? Что он в Катаре переспал с наследным принцем, утром сбежал из страны, а альфа почему-то оказался в Южной Корее, а сейчас срывает ему свадьбу? Тэхён сам ничего не понимает. И не хочет понимать. Бред, настоящий бред сумасшедшего! Какое-то безумие! Вот что происходит! — Вы знаете легенду Катари́? От подобной фразы Чонгука ему совсем поплохело. Какая легенда? Тэхён чуть не вцепился руками за свои волосы: ему срывают свадьбу, а родители сейчас узнают, что в Катаре их прелестный сыночек был с альфой! Но перед этим им расскажут о какой-то сказке! На удивление отец ничего не сказал – легенды и мифы всегда привлекали этого мужчину. Он промолчал, значит, дал добро. — Не знаете? — уточнил альфа. — Рассказывать её вам сейчас не буду, но объяснить истинную суть я кое-кому обязан, — Чонгук посмотрел на Тэхёна, недвусмысленно намекнув. — Горы Ка и Тару — вот главные герои этой легенды. Только истинные катарцы знают, что горами олицетворяют в этой истории родителей Катари. Ка был альфой, а омегу звали Тару. Нравоучения начинаются в этой истории с того, что Ка выкрал Тару, а после они вдвоем защищали своего ребёнка. Вот что важно, Тэхён, — снова испытывающим взглядом посмотрел на юношу, — нужно бороться за своё счастье. Альфа семьи Ким снова промолчал, окатив Чонгука ледяным взглядом. — Утром я искал тебя, но не успел на твой самолёт, с Китаем отец отказался договариваться. Мы с ним даже немного повздорили. Сейчас я пересек страны и срываю твою свадьбу, потому что намерен бороться. Это немыслимо и звучит как что-то сверхъестественное, но я чувствую, что ты должен быть моим. — Хотите сказать, что вы здесь за Тэхёном? Вы себя слышите? У него сегодня свадьба! Дорогой, скажи ему! Не молчи! Снова жест, просьба замолчать, но уже от отца. — Мой ребёнок был в вашей стране, и, конечно же, я знаю легенду Катари́. Позвольте уточнить один момент. Я правильно понимаю, вы хотите исполнить то, что исполнил когда-то альфа по имени Ка? Выкрасть его прямо со свадьбы? — Чонгук не раздумывая кивнул. — Должен признаться, молодой человек, что это очень смелый поступок для нашего века. И Тэхён сел в буквальном смысле этого слова. Прямо на пол, схватившись за свою голову. Он себя буквально грелкой ощущал, которую Тузик на части рвал. Отец обернулся и посмотрел на него, а после спокойно продолжил рассуждать: — Тэхён – робкий юноша, и будь ему семь, двадцать или сорок лет он навсегда останется для меня моим ребёнком, которого нужно защищать. Мы с его папой до этого дня хорошо справлялись с этой задачей, но сегодня... Мне больно видеть его таким. Я мог бы все прекратить, но он так и не сказал ничего против этого брака. Я буду ждать дня, когда он поймет, чего он действительно хочет, и наберётся для этого смелости. Тогда я с радостью открою ему двери родительского дома и поддержу любое его решение. Этот день ещё не настал, поэтому легенда останется сказкой, а вы, принц, вернётесь в свою страну. Тэхён поднял голову и посмотрел на своего отца. Его лицо оставалось все таким же бесстрастным, в нём не считывалось одобрение, осуждение. Присутствовала лишь решительность и непоколебимая уверенность в своих словах. И как бы Тэхен ни хотел, он в его речи так и не услышал ни одного ответа, ни одного решения, на которое он мог бы опереться. Привыкший быть ведомым, Тэхён не сразу осознал, что от него сейчас требуется. Выжидающий взгляд отца, папы, Чонгука и даже Намджуна заставили его нервно сглотнуть. Он понял, что надо было все решать сейчас: остаться здесь и сыграть свадьбу или послушать своё сердце и уйти с Чонгуком. Родителей не хотелось подставлять, а Кибом... Всё же, альфа идеален настолько, что обязательно в будущем найдёт того, кто по достоинству оценит его и полюбит. А родители? Тэхен ни разу не наблюдал за тем, чтобы они искали хоть какие-то пути расширения собственного бизнеса. Дальше - крыша мира, выше взлетать птенчикам уже некуда. Тэхена осенило. А действительно ли это всё было браком по расчёту? Он встал. Было тяжело, страшно, а колени не слушались, но он поднялся и сделал шаг. После ещё один и ещё, в ожидании от родителей хотя бы одного словечка. Но даже когда омега оказался рядом с Чонгуком, никто и ничего ему не сказал. Стояла мёртвая тишина. Чон первым нарушил эту давящую на Тэхёна атмосферу. Кажется, теперь всё действительно закончилось. Альфа накрыл ладонями плечи омеги и притянул к себе, после чего с трепетом заглянул в глаза и прошептал: "Умница". Тэхён в пальцах взволнованно скомкал ткань своих брюк на уровне карманов, что-то прощупав в одном из них. Кольцо с жемчугом, подложенное в карман отцом ещё утром, ощутимо обожгло его чувствительную кожу ладони. The End. Разве? На борту частного самолёта Тэхёна резко и невыносимо начало клонить в сон. Он вроде счастливый и довольный, но чувствовал себя таким обессиленным. События вымотали настолько, что его, пригретого в объятиях Чонгука, клонило в сон. Как из полудремы его выдернул строгий голос Намджуна. — Второй омега, — произнёс тот и раскрыл чёрную, матовую папку. — Его поиски актуальны? Нам продолжить? Минги? Они искали Минги? Просто удивительно! Кажется, Чонгук действительно был готов перевернуть весь Катар верх дном, чтобы найти его. — Нет. Спасибо, Намджун, — альфа погладил Тэхёна по волосам, а после тихо усмехнулся в макушку. — Считай, миссия выполнена. — Понял. Намджун начал закрывать папку, но взглядом зацепился за фотографию размером три на четыре, прикреплённую к документам в левом верхнем углу. На него оттуда смотрел тот самый Минги, который в ту ночь, повиснув на генерале мартышкой, пьяно хныкал о том, что он чертовски устал. А ещё голоден. Скучает и мечтает о каком-то рамёне. И вовсе не пьян. К тому же открыто угрожал, что если Намджун что-нибудь с ним сделает, то он сильно и больно его побьёт. Генерал и сам не заметил, как улыбнулся, показывая миру две ямочки, про существование которых знали лишь единицы. Наблюдая за Минги, Намджун ещё тогда понял, что сохранение серьёзного выражения лица являлось миссией невыполнимой. Он вынул из-под скрепки фотографию и заметил, что под ней была ещё одна. Намджун посмотрел на неё и тут же помрачнел. В худом юноше с фотографии практически невозможно было узнать Минги. Волосы чёрные, скулы острые, на одной - большая ссадина. Бровь и губа разбита, на оголенных предплечьях отчетливо виднелись лиловые и синие гематомы. Взгляд тяжёлый, неподъемный, переполненный обидой, страхом и непониманием. Намджун словно не поверил, что это Минги, и поспешил перевести взгляд на досье. Строка "семейное положение" пропечатано "женат", а в строке "дети", было прописано два имени. И имя юноши - Пак Чимин. Намджун шумно выдохнул и всё же закрыл папку. Фотографии он убрал во внутренний карман своего пиджака, задумчивым взглядом уставившись в горизонт. — Пак Чимин, значится...