J-HOPE: А чего так грустно?
Rm_: Ну, я понял, что тут без шансов.J-HOPE: И с чего ты это взял?
J-HOPE: Давай сразу, я видел количество подписчиков.
J-HOPE: И комментарии все видел, ну и?
J-HOPE: Где там написано, что у тебя нет шансов?
Rm_: Хоби, бро. У меня проблемы. Rm_: У меня слёзы безответной любви.J-HOPE: Ты серьёзно?
J-HOPE: Да все эти комментаторы не стоят и слова твоего.
J-HOPE: Ты подошёл вживую, признался.
J-HOPE: Как же наш план? Он сработает, инфа сотка!
Rm_: Я был мудаком, Хоупи.J-HOPE: ДА, был.
J-HOPE: Но ты исправишься.
J-HOPE: Ты сделаешь для этого всё, так ведь?
Rm_: Я готов на всё. Rm_: Я так влюблён. Rm_: Если не получится, то я стану аскетом, потому что после встречи с ним у меня нет шанса быть счастливым с кем-то ещё.J-HOPE: Ооо, да ты романтик.
J-HOPE: Ты справишься.
J-HOPE: А я помогу.
J-HOPE: Я спать, и ты ложись.
Rm_: Попробую. Хосок понимает, что Намджун вряд ли уснёт, и если бы тот только знал, как долго в таком же состоянии тонет его друг... Безответно влюблённым в человека, до которого, как до Луны, не дотянуться. И да, Чон тоже плакал: и ночами в подушку тихо, и на крик срываясь в загородном парке, куда убегал от родительских наставлений, и вовсе бесшумно в школьном туалете, когда Юнги назвал его убожеством. Сейчас всё по-другому: чтобы обрести надежду, он сам стал ею, он HOPE для других, но не для себя. Больно от этого не меньше, если честно. Внутри парня живёт страх стать разочарованием для родителей — жить по принципу "меня любят, пока я хороший" в последние годы стало его привычкой. Даже сейчас Хосок думает, что, если они с Юнги и правда смогут сдружиться, по взмаху волшебной палочки не произойдёт чуда. В планы отца всё ещё будет входить свадьба с Кьюнг-Сун, а значит, он не должен переступать грань, даря себе надежду на счастье. Но сейчас одна лишь возможность быть рядом с Юнги уже провоцирует огромный всплеск дофамина, отчего хочется творить глупости и продолжать тонуть в этом состоянии дальше. В мыслях о том, что завтра он снова сможет поговорить с Мином, Чон засыпает на неполных два часа. После подъёма взбодриться в душе — любимая рутина Хосока. Его немного волнистые волосы взъерошены, и он танцует под диско девяностых, повязав полотенце на бёдра и держа во рту зубную щётку. Сегодня Чону кажется, что у него точно всё получится, надо настроить себя на это, как минимум. За последнее время это первая позитивная встряска в его повседневности, в слова "доброе утро" наконец-то вкладывается правильный смысл, и заветные десять пунктов в дневнике становятся вызовом, который одновременно пугает и будоражит разум парня. Широкие льняные брюки и усыпанная пинами толстовка молочного цвета отлично сочетаются с коричневыми массивными ботинками и сумкой Louis Vuitton. Хосок любит свой вкус, ему по праву дали звание самого стильного парня школы. Он яркий, но в меру, воспитанный и излучает невероятное тепло, что в совокупности с изумительной внешностью и толстым папиным кошельком и делает его самым завидным парнем в округе. Водитель по пути в школу как обычно молчит, и Чон благодарен за это. В его наушниках еще не вышедший трек Юнги, который так и не смог надоесть, поэтому играет на репите до окончания поездки. — Благодарю, хорошего дня! — Желает Хосок водителю и получает в ответ аналогичные пожелания лёгкого учебного дня и успехов. Он аккуратно захлопывает дверь и втягивает носом утренний прохладный воздух. Тут у ворот появляется уже знакомая белая Toyota, и из неё выходит Юнги, который УЛЫБАЕТСЯ тому самому всемирному красавцу — и Чон тотчас же забывает, как его зовут, зачем он сюда пришёл и как работают его лёгкие. Становится невозможно холодно, настолько, что недавний комфорт от температуры воздуха получает приставку "дис-", становится болезненным и царапает глотку. Стараясь взять себя в руки, Хосок сильно сжимает кулак, так, чтобы от ногтей полумесяцами остались вмятины, и идёт вслед за Юнги. Он надевает на себя одну из лучших улыбок, чтобы не показать, как сильно внутри кольнула ревность. — Юнги, привет! Как ты? — Он чуть тормозит блондина тем, что оказывается перед ним слишком резко. — С утречком, до твоего появления было лучше. — Мин растягивает губы в одну тонкую прямую струну и хмыкает, и это выражение лица совершенно не похоже на то, каким он одаривал своего друга минутами ранее. — Выходит, — глаза Хосока потухают, но улыбка остаётся на своём месте, — я сейчас стал свидетелем одной из самых красивых улыбок, что я видел за свои пятнадцать лет. — Вот этой? — блондин повторяет своё фирменное "-_-". — Сочувствую, если ничего лучше тебе не приходилось увидеть в этой жизни. — Нет, ты улыбался тому парню в машине. — Выпаливает Хосок и резко останавливается, потому что Мин внезапно разворачивается и идёт в противоположную сторону от него. — Стой, куда ты? — От тебя подальше! Ты обещал перестать преследовать меня, а по итогу что? — Если бы Юнги не был таким светлокожим, то Хосок сейчас заметил бы, как парень покраснел сразу по двум причинам. Во-первых, он правда зол, что Чон смог увидеть то, что ему не предназначалось. А во-вторых, потому что этот несчастный каштановый сделал комплимент его дурацкой улыбке дёснами, и в голове не могут не всплывать слова Сокджина о симпатии одноклассника. — Я не специально, честно! Мы просто приехали в одно время и так получилось, что… — Что ты остановился и начал пялиться на меня, пока я этого не вижу? — Перебивает Юнги, идя ва-банк, чтобы посмотреть, как отреагирует Хосок. — Прости, — потупил глаза Чон. — Просто твоя улыбка — действительно сокровище, а ты её кроме этого парня никому не показываешь. — Может, потому она и сокровище, что я, в отличие от некоторых, не раздаю её каждому встречному, — бросает Юнги и ускоряет шаг, давая понять, что больше он не желает оставаться в компании шатена. В который раз по счёту Хосоку больно? Особенно остро сейчас ощущается правота Юнги. Это даже не камень в огород, это, в буквальном смысле, плевок правдой в лицо. На телефон приходит сообщение от Намджуна, что тот уже в классе, Чон дрожащими руками убирает мобильник в карман и идёт на урок. Там его встречает такой же, как он сам, разрушенный и не выспавшийся друг, который уныло здоровается, вяло пожимая руку, и снова возвращается к экрану айфона. Его занятие на сегодня — листать фото незнакомца, не забывая каждый раз напоминать себе, причем, голосом этого самого парня, насколько он не достоин даже рядом стоять. — Ты отправил заявку? — Заглядывая через плечо, интересуется Хосок. — Нет, это ни к чему. — Джун блокирует экран, прекращая своё самоуничижение. — Так, дай мне поговорить с моим другом, куда ты его дел? На твоём месте, я бы уже давно написал ему. Да, план с Юнги отличный, но не стоит думать, что одного его расположения к тебе будет достаточно. — НА МОЁМ МЕСТЕ? — Старается шёпотом кричать Ким. — Ты никогда не будешь на моём месте! У тебя всё всегда получается, всё, что ты, блин, захочешь! Ты хоть знаешь, что такое отказ? Уверен, что нет, так что не говори мне, что я должен делать. — Джун отворачивается к себе и тяжело дышит. Хосок поджимает губы и начинает болезненно смеяться. Да, вот так это и бывает: сначала ты работаешь на репутацию, а потом — она на тебя. И между успешным человеком и неудачником грань совсем тонкая. Люди полагают, что читают тебя, видят, как на ладони, и уверены, будто знают, что ты чувствуешь. Сун немного пугается поведения парня и аккуратно касается его плеча. — Всё хорошо? Что у вас с ним произошло? — девушка кивает в сторону Намджуна. — На хер всё! — Шипит Чон. — Поедем сегодня за город? Я обещал тебе свидание. — Ты серьёзно?! — Кьюнг беззвучно хлопает в ладони, не сдерживая эмоций. — Только заедем сначала ко мне, нужно переодеться, хорошо? — Окей, тогда закажем доставку, чтобы сэкономить время. Преподаватель делает замечание, и до конца занятия в классе стоит тишина. Ни на переменах, ни на уроках Хосок не контактирует ни с кем, кроме девушки. Внутри него злость, настоящая, пропитанная болью, которую посеял он сам. Себя и надо бы винить, но слишком уж переполняют эмоции. После окончания занятий Чон и Ли стоят у расписания, ожидая водителя. Шатен не остыл ни на градус, он хочет отомстить обоим. И другу, который, зная, что Хо не любит свою девушку, решил вдруг обесценить его чувства, и Юнги, который на все попытки сблизиться отвечает ядом, задевая так сильно, что горло пересыхает пустыней. Он видит, что находится в поле зрения обоих, кладёт руку на талию Кьюнг-Сун и целует её, заключая в свои объятия. По коридору прокатывается волна женских вздохов, демонстрирующая количество только что разбитых сердец. Девушка сжимает ладонями ткань толстовки Чона и почти теряет равновесие от неожиданности. Хосок открывает глаза, ища первую цель. Намджун глядит на них, усмехаясь и качая головой, показывает другу палец вверх и выходит из здания. Что-то неприятно сжимается внутри шатена, и он переводит взгляд на Юнги, который со скучающим видом наблюдает за происходящим, а потом достаёт телефон и делает фото. Хосок отстраняет от себя Сун и непонимающе смотрит в спину выходящему из школы Юнги. — Он сфотографировал нас, зачем? — Хрипит Хосок. — Не знаю, он же странный, может, хочет отправить в чат школы. Какая разница, все и так в курсе, что мы вместе, — кокетничает Ли и тянет парня за собой, так как машина за ними уже подъехала.