***
—Подожди, что? Я сейчас не ослышалась? — кажется, глаза Исоль сейчас выскочат из орбит, — ты всерьез просишь меня подобрать тебе одежду? Чимин недовольно кривит губы. —Ты ведь все слышала. —Не знаю, что с тобой происходит, но эти изменения мне определённо нравятся, — радостно улыбается сестра, — поверить не могу! —В разумных пределах, — решает предупредить девушку брат, — в первую очередь мне нужны удобные джинсы. —Я видела, что ты выбросил мой подарок, — понимающе кивает Исоль, — подберем более свободную модель, сейчас в моде главное – комфорт. Погоди, наклонись-ка ко мне. Парень послушно склоняет голову и поворачивает в сторону. Тонкие пальцы слегка взъерошивают мягкие пряди волос. —Так и есть, — с досадой цыкает языком сестра, — тебе пора подкрасить корни, седина на этом месте уже почти заметна. —Это необязательно, — отмахивается парень. Седая прядь в волосах никогда не беспокоила его. Летом парень ходит в бейсболке, зимой в шапке. Но на окрашивание брату все же пришлось согласиться, потому что увидел много удивлённых и жалостливых взглядов в свою сторону, особенно от пожилых неравнодушных покупателей. Лишнее внимание – это последнее, что было нужно парню. Контраст темных и седых волос был слишком ярким, чтобы люди могли его игнорировать. —Не говори ерунды, — возражает сестра, — это выглядит странно и портит твою красоту. —Говоришь так, будто я девушка, — усмехается Чимин, раздражаясь, что она только подтверждает мнение людей. —Какой ты старомодный, — щурит глаза Исоль, — сейчас все ухаживают за собой и это давно норма. —Хорошо. Ты знаешь, что мне это не важно. Хочешь заниматься этим – пожалуйста. Я благодарен. —Я знаю, что тебе плевать, — закатывает глаза сестра, — как у вас дела с Юнги? Это из-за него ты вдруг решил стать похожим на человека? Что-то из разряда: «любовь делает нас лучше»? —Что-то вроде того, — бесцветно отзывается брат, — но выражение – так себе. —Сделай это, — девушка чуть подается вперёд, глядя с теплом на близкого человека, — дорогой, полюби себя, наконец. Хватит себя наказывать. Если кому и надо чувствовать вину, то это только мне. Чимин хмуро глядит в глаза напротив. Сестра касается запрещённой темы. —Я не собираюсь это обсуждать, — отрезает парень, отворачиваясь к малышу. И так, каждый раз, стоит Исоль попытаться вытащить Чимина из зоны комфорта. Парень слишком привык к мысли, что он заслуживает ту жалкую жизнь, что сейчас ведёт. Пока Дан находится в детском саду, девушка берет отгул на работе на полдня. Главное, чтобы Чимин не успел передумать и отправился с ней за покупками. Пак чувствует утомление практически сразу. Сначала от щебечущей без умолку сестры, а затем и от бесконечных примерок. На кассе парень протягивает свою карту для оплаты, но Исоль отмахивается и говорит, что ей приятно, наконец, сделать что-то для Чимина. Девушка довольно сияет, юноша давно не видел ее такой. Плюс ко всему сил спорить все равно нет, парень и так планирует перевести все оставшиеся средства после похода в магазин на счёт сестры. Едва переступив порог дома, Чимин берет свой рюкзак и бросает внутрь бутылку с водой. —Мне нужно уехать ненадолго. Я вернусь, когда Дан уже будет дома, — предупреждает Чимин. —Ты снова туда? — взгляд девушки становится печальным, — не слишком ли часто, Чимина? —Исоль, — улыбается брат, не обращая внимания на ноющее от усталости тело, — не волнуйся ни о чем и иди на работу. Я быстро, и ты, кстати, ещё должна покрасить мне корни.***
Автобус останавливается за городом неподалёку от сильно заснеженных холмов. Здесь стоит благословенная тишина, которая нарушается только проезжающими мимо редкими автомобилями и фурами. Идти было довольно-таки прилично, бесконечный ряд памятников тянется на несколько сотен метров. Спустя около пятнадцати минут парень, наконец, видит имена родителей Минов и названного брата. Пару лет назад Юнги заменил им памятники, установив роскошные на место стандартных. Вообще-то, это было запрещено регламентом в их стране, но видимо блондин был настроен решительно. Чимин понимал, что это все, что мог сделать для семьи Мин младший. Юноша опускается на колени и поочерёдно, низко кланяется каждой могиле. Затем вынимает из рюкзака три букета белоснежных цветов, завернутых в газету, которые приобрёл в цветочном павильоне города. Аккуратно разворачивая примятую бумагу, парень оставляет цветы у каждой плиты перед памятником и становится у последней. Присев рядом, начинает руками расчищать гладкую каменную поверхность, припорошенную свежим снегом. —Вот так, — мягко приговаривает он, — я расчищу сначала у тебя, потом у родителей. Ты снова снился мне. Такой реальный и по-прежнему добрый. Снова улыбался так, словно я самый лучший человек на земле. Почему ты не злишься, хен? Это так несправедливо. Закончив со снегом, Пак продолжает сидеть на месте, даже не пытаясь согреть замёрзшие ледяные пальцы. Парень медленно водит ими по выбитому на камне имени. Ветер на холме нещадно дует, пробирая, казалось, до самого сердца. —Исоль сильно тоскует. Я знаю, что она берет с собой Дана и приезжает к тебе каждое воскресенье. Мне говорит, что ездит на встречи с подругами. Но разве после приятных и веселых встреч с друзьями приезжают с заплаканными глазами? Затем запирается надолго в комнате и спустя время, выходит вновь весёлой и чересчур бодрой. Сама не осознаёт, как заметно со стороны, что она до сих пор тебя не отпустила. Никто из нас тебя не отпустил. Юнги тоже. Снова выдерживает небольшую паузу, чтобы прийти в себя и найти силы продолжить. —Дан так похож на тебя и своего дядю. Даже характер, как у Минов, — печально улыбается юноша и поднимает полные от слёз глаза к небу, чтобы не расплакаться от ещё таких свежих ран, — он лучший в мире ребёнок. Добрый, милый и такой упрямый. Но… Я так боюсь его вопросов, хен. Я смерти так не боюсь, как обиды в его невинных глазах. За последние несколько лет Чимин уже не просит прощения у старшего. Совести на это больше не хватало. Ханыль бы простил, парень точно это знает, но гораздо сложнее было простить самого себя. Это не удаётся ему вот уже который год подряд. —Недавно Дан выучил свой первый стих в саду. Я так гордился, словно он защитил диплом. Малыш так забавно проглатывает часть слов, но все же разобрать можно, — грустная улыбка вновь касается губ, — а ещё, скоро ему пора менять кровать. Угадай, в кого он такой рослый? Это у него явно не от Паков. В нем в принципе, нет ничего от Исоль. Я так благодарен. На душе всегда становится немного легче, когда Чимин приезжает сюда. Такие люди как Ханыль, всегда оставляют за собой только светлую грусть, наверное, от того и было больнее. Пак испуганно вздрагивает, когда слышит громкий хруст снега в тишине. Стремительно обернувшись, юноша подскакивает на ноги, во все глаза уставившись на мрачного Юнги и Джинена за его спиной. Старший пронзает парня насквозь злым взглядом. —Что ты тут забыл? — гневно цедит Мин, и его взгляд падает на свежие цветы на всех трёх могилах. —Ничего, я просто… — Пак цепляет руки перед собой и старается смело встретить чужой колючий взгляд, — я навещаю их время от времени. Юнги продолжает изучать чужое лицо, не в силах погасить внутри вспышку раздражения. Сегодня Мин решился, наконец, навестить родных спустя продолжительное время, а присутствие младшего здесь именно в этот день, воспринимает не иначе, как жестокую насмешку. —Откуда, Чимина? — тихо спрашивает блондин, — где ты берёшь столько наглости, чтобы появляться тут? Чимину нечего ответить. Хриплый голос насквозь пропитан горечью. Хочется как обычно, опустить голову, подчиниться судьбе и каждому верному слову в свой адрес, однако... —Он снится мне, — смело подает голос младший, — часто. И я не могу не приходить. —Брат снится мне каждый раз, — тут же злобно прищуривается Мин, — стоит мне лишь на миг закрыть глаза. И ты мне ещё будешь… Старший делает решительный шаг к Чимину, но Джинен кладет ему руку на плечо. —Юнги, здесь не подходящее место, — тихо напоминает Чан. Хоть парень и делает непроизвольный шаг назад, но все же твердо решает стоять на своём. Чимин не может лишиться возможности бывать здесь и рассказывать о сыне старшему брату. —Сюда могут приходить все. Ты не можешь мне запретить делать это. Я не перестану здесь появляться, несмотря ни на что. —Замолкни, — поморщившись, отмахивается от парня старший и отворачивается к плитам, — Джинен прав, тут не место спорам. Убирайся отсюда. Пак бросает расстроенный взгляд на памятники и медленно бредет прочь. Но юноша никак не ожидает услышать себе в спину слова Юнги: —Я буду приезжать сюда в первый четверг месяца. В этот день я не хочу тебя здесь видеть. Неужели, старший только что дал ему разрешение на посещение? Шатен резко оборачивается, во все глаза уставляясь на бывших друзей. Но те не смотрят на Чимина, полностью отдавая все своё внимание близким людям. С лёгкой душой юноша продолжает путь дальше, спускаясь вниз по холму, где покоится госпожа Пак. Когда младший, наконец, добирается до места, то с удивлением находит свежие цветы у ее могилы.***
Юнги преклоняет колено перед плитой брата, отмечая, что она тщательно вычищена от снега и в целом, выглядит ухоженной. Пальцы приглаживают нежные лепестки хрупких хризантем. —Часто он здесь бывает? — спрашивает Юнги. —Да. —Почему не сообщили? — даже злиться сил не остаётся. —Потому что ты бы разозлился, — виновато отвечает Чан, — у тебя были проблемы посерьезней. Юнги молча кивает, безмолвно соглашаясь, и уходит в мыслях глубоко в себя. Все смотрит на памятник и горько усмехается над самим собой. Он так надеялся, что будет уже не так тяжело, как раньше. Но в очередной раз ошибается. Все по-прежнему, все так же горько от несправедливости, все так же больно видеть холодный камень вместо живой доброй улыбки. Перед глазами на всю жизнь теперь безжизненное тело на опознании. Тогда младший сорвался, и тогда же Юнги закончился, как человек. Почему даже со временем не приходит чувство облегчения и принятия? Неужели младший обречён до конца своих дней не найти покой? Как излечиться от кошмаров прошлого? Все, кого он убил в отместку за брата, регулярно приходят ему во снах. Юнги даже не помнит, о чем сны. Это и не важно, если бы возможно было повернуть время вспять, Мин поступил бы точно так же. Наверное, это и было страшнее всего. Когда не в силах простить и отпустить, даже когда уже отомстил. Когда ни о чем не сожалеешь, даже о самых страшных своих поступках. —Все же, ты разрешил ему бывать здесь, — напоминает Джинен. —Он прав, я не могу запрещать, — жмет плечами старший. —Что дальше, Юнги? — снова начинает друг, — все, что мы видим, не говорит о том, что наш «предатель» наслаждается жизнью. Ему тоже не просто. И тут же получает в ответ испепеляющий взгляд. —И что? Конечно, его мучает чувство вины. Рассчитывает успокоить совесть, появляясь здесь. Юнги поднимается на ноги и подходит вплотную к младшему. —Я уже говорил и повторю ещё раз: если хочешь возобновить дружбу – вперёд. —Я не об этом, — хмурится брюнет, — по нему просто видно, что жизнь у него и так не простая. И это его собственный выбор. —Посмотри на мою жизнь, — горько произносит Юнги, и глаза горят знакомым чёрным огнём, — что во мне осталось от прежнего Юнги? Кем был тогда и кем являюсь сейчас? Я каждый день смотрю в зеркало и ищу прежние черты, которых больше нет. Если ты сейчас скажешь, что это был только мой выбор, я разобью тебе лицо. Вновь наступает тишина, когда Мин, так и не дождавшись ответа, возвращается к могилам родителей.***
Обратно в город парень едет в практически пустом салоне автобуса. Это позволяет водителю не останавливаться, как обычно, у каждой остановки. В итоге Чимин добирается до дома намного быстрее, чем ожидает. Заглянув в местную пекарню, парень покупает пирожные для сестры и леденцы для Дана. Малыш бросается встречать дядю прямо у двери. Чимин крепко прижимает к себе детское тельце и может, наконец, ощутить себя нужным. Дан всегда искренне рад его видеть и ждёт домой. Что может быть лучше? Вдохнув в себя любимый детский запах, его обволакивает чувством небывалого покоя. —Эй, маленький пряник, ты так соскучился по мне? — услышав положительный ответ, Чимин улыбается ещё шире, — я тоже, будто неделю тебя не видел. Малыш терпеливо ждет, пока дядя снимет с себя куртку и шапку. —Ты не голоден? —Нет, — качает головой племянник. —Дан, дай дяде хотя бы войти и вымыть руки, — появляется на пороге комнаты Исоль. —Ты ещё не одета? — удивляется парень. —Сегодня я попросила работу на дом. Мне прислали все по почте. —Понял, — кивает Чимин, и подхватывая малыша на руки, направляется к себе, — приготовишь чай? Надо согреться. Сестра скрывается на кухне, забрав с собой ароматный свёрток. Спустя какое-то время, оттуда доносится ее голос: —Я забегала в круглосуточный, — как бы между прочим, начинает делиться девушка, — там был злющий Хван, спрашивал, куда ты провалился. Передавал тебе пламенный привет. Мысленно чертыхнувшись и злясь на свою безответственность, Чимин снимает через голову шерстяной свитер и присаживается рядом с ребёнком на кровать. —Я быстро выпью чай и схожу туда. Исоль входит в комнату и поднимает упавшую на пол игрушку. Молча передав ее сыну, девушка задумчиво смотрит на брата. —Все ведь хорошо? — осторожно интересуется она. —Да. Я вчера поехал на встречу с Юнги и забыл о своей смене, — опуская взгляд в пол, отвечает юноша. —Похоже, ты правда любишь его. На тебя это так не похоже, вот так просто забыть о работе. Этот разговор заставляет нервничать. Хочется возразить, что никакой любви нет, но так ли это на самом деле? То, что чувствует Юнги, точно не назвать любовью, но вот сам Чимин теперь не может ответить категорично. Наскоро перекусив, парень отправляется с повинной в магазин. Юноша обнаруживает за кассой недовольного сына владельца. Увидев работника, парень тут же зовет отца в торговый зал. Господин Ма выходит из складского помещения и, нахмурившись, уставляется на Чимина. —Я жду объяснений, — бросает мужчина, скрещивая руки на груди. Пак стыдливо опускает голову. —Простите, но у меня правда была причина, — виновато говорит парень. —И это все, что ты можешь сказать? — злится начальник, — Инсом закатил истерику, заявив, что не выйдет завтра днём на работу. —Если Вы простите меня на этот раз, то я отработаю все часы, что переработал Хван, — тихо отвечает Чимин. —Что за причина у тебя была? — проигнорировав предложение юноши, спрашивает господин Ма. —Это личное. Мужчина шумно выдыхает. —Какие теперь гарантии, что у тебя снова не случится что-то «личное», — ядовито выделяет последнее слово начальник. А ведь действительно, никаких… Чимин сжимает кулаки, из-за Юнги он не лишится работы. Ни за что. —Я обещаю. Пак знает, что, несмотря на грозный вид, у господина Ма доброе сердце. Мужчина никогда не задерживает зарплату и исправно доплачивает за переработки и дополнительные смены. Нахмурив густые брови, владелец магазина сдается и тяжело вздыхает. —Только потому, что ты ни разу не подводил, я поверю тебе. Но впредь, хотя бы предупреждай и отвечай на звонки. Больше не хочу слышать жалобы от Инсома. Начальник морщится, и Чимин с трудом подавляет улыбку. Этот Хван сам регулярно любит опаздывать, но Чимин никогда на него не жалуется. Благодарный парень почтительно кланяется мужчине. —Благодарю за доверие. Я могу приступать прямо сейчас? —Да, — кивает господин Ма, — я давно подумываю найти третьего человека, чтобы вам с Хваном было легче. Чимин соглашается с начальником и, вежливо попрощавшись, приступает к работе. По факту, в магазине не было сделано ничего. Видимо, пребывая в праведном гневе, Инсом палец о палец не ударил. Конечно, злиться на него юноша не имеет права. Парень звонит сестре, чтобы предупредить о том, что не появится дома до следующей ночи. Ближе к полуночи новый мобильный предсказуемо оживает. Стараясь подавить в себе растущую тревогу и страх, парень во все глаза уставляется на экран. Все же парень был уверен, что старший может как назло позвонить сегодня. Что сказать ему? Чимин ни за что не покинет место работы, особенно теперь, когда так провинился. Отлично понимая, что страшно поплатится за это, юноша сбрасывает вызов.