«Holding out their crosses at the edges of the town
Believed your faith protected but she's here to burn you down
Pray your final whispers and reflect upon your guilt
The monster you created will end everything you've built»
03/2008
Сегодня днём в штаб-квартире почти никого нет. Ягами старший занят документами парой этажей ниже, Моги отправляется на съемки вместе с Мисой, — теперь он играет роль её менеджера — а Айзава уезжает домой к семье. Даже Лайт, вынужденный постоянно находиться рядом, сейчас занят попытками найти доказательства. Сегодня никто не должен мешать ему думать. Эл просматривает последние отчеты коллег. Психологический портрет подозреваемой давно уже готов, — он изучает его вдоль и поперёк — но его догадки отчего-то пока ни разу не бьют в цель. Он не понимает. Аманда Гласк, согласно доступной ему информации, множество раз пользуется преимуществами своих пола и внешности, чтобы добиться цели. И ему кажется, что она должна увидеть в действиях Айбера возможность подобраться к группе расследования поближе. Возможность добыть информацию. Он не понимает, почему она не реагирует. Он знает — тот профессионал своего дела и умеет расположить к себе не только женщин, но даже тех, кто изначально готов с кулаками на него наброситься. И знает — даже свое место в директорском кресле Гласк получает, убрав с дороги прямого конкурента. Джерард Блейк отказывается наследовать дело Рейнарда Гласка почти сразу после того, как едва не женится на его дочери — Аманде. Более того, Блейк передаёт ей права на тот мелкий бизнес, которым владеет его собственная семья. Он уверен, что Аманда Гласк должна хоть как-то отреагировать на их провокации. Согласно отчетам Айбера, она не проявляет ровным счётом никакого интереса и сводит всё их общение к деловому минимуму, необходимому для работы. Почему? Эл уверен, что упускает из виду какую-то деталь, но никак не может осознать, какую. Он лениво ковыряет ложкой торт, отправляя в рот кусок за куском, и пытается выстроить гипотезу. Даже если представить, что он ошибается насчёт самой Аманды Гласк, остаётся ещё Теру Миками — человек, имеющий доступ ко множеству криминальных архивов, столько раз высказывающийся в поддержку Киры. Человек, которого он подозревает в убийстве Мацуды. И если его подозрения верны, то их короткий эксперимент может привести к смерти Айбера. На этот риск они идут сознательно — другого способа спровоцировать сразу обоих подозреваемых он не видит. В прошлом он идёт на такой риск сам, когда лично раскрывает Лайту свою личность. Разница лишь в том, что в этот раз вероятность допустить ошибку всё-таки выше. Вернувшись прошлым вечером из театра, Айбер заявляет ему, что ничего из этого не выйдет. Эл не может понять, почему. Когда он просчитывает варианты, этот выглядит самым выигрышным — он должен сработать с вероятностью как минимум в пятьдесят четыре процента. — Ты не берёшь в расчёт тонкости отношений, — говорит тогда Айбер. — А там, судя по всему, их хватает. Даже если ты прав, тут нужны другие методы. Эмоции — единственная величина, которую ему не удаётся просчитать с достаточной точностью.***
07/2006
У Джерарда Блейка перед глазами огромный пакет документов — от доверенности на владение локальной сетью отелей до нотариально заверенного отказа на любые взаимодействия с головным офисом и филиалами корпорации «Гласк Фарма». Он подписывает их так легко всего несколько недель назад, а сейчас поражается своей наивности. Он ошибается. И эта ошибка стоит ему всего, что у него есть и когда-либо было. Он не может поверить, что спокойная, часто такая кроткая Аманда, которая то и дело рассказывает ему о тяжести своей жизни и о том, как ей хочется отмахнуться ото всей этой суеты, оказывается такой жестокой. Сколько раз Рейнард рассказывает ему о том, что его дочь до сих пор тяжело переживает детскую травму? Как часто он упоминает, что той стоит остепениться и он будет только рад, если они с ней поженятся? — Если ты сможешь с ней справиться — будет просто замечательно, — говорит когда-то Рейнард. — Тогда она наконец-то выбросит из головы свои... глупости. Глупости оказываются не иначе как жизненными принципами и целеустремленностью Аманды. Она втирается ему в доверие целых два года, ослабляет его бдительность и идеально играет свою роль. Всё это время он верит ей. В искренность её чувств и намерений, он даже соглашается с тем, что ему нужен грамотный юрист. В конце концов, она тратит четыре года своей жизни в одном из лучших университетов — неужели её образование должно пропадать зря? Он ей доверяет. Аманда Гласк смеётся над ним своим глубоким, ядовитым смехом. Её улыбка мгновенно меняется, когда она получает своё. Её осанка, её манера держаться — всё это в одно мгновение становится иным, и он чувствует себя рядом с ней подобно мухе, что путается в паутине. А она — паук, который дергает за нити, заставляя муху делать то, что ему захочется. — Поверьте мне, мистер Блейк, — ухмыляется она, складывая оригиналы документов в тяжелую твердую папку. — С таким характером лучше не соваться в крупный бизнес. Я сделала вам одолжение, когда отобрала у вас то, что вообще-то по праву принадлежит мне. — Хоть когда-нибудь ты была искренней? — Да, — кивает Аманда прежде чем хлопнуть дверью. — Когда говорила, что вам нужен хороший юрист. Джерард Блейк должен стать преемником Рейнарда Гласка и наследником его крупного бизнеса, несмотря на то, что чаще всего этот бизнес наследовали члены семьи Гласк. Должен был стать. Он отказывается — пусть и не лично — от этого права. И, честно говоря, уже не хочет иметь ничего общего с этой семьей.***
Кабинет Рейнарда Гласка походит на лавку старьевщика — тяжелые панели из темного дерева и громоздкая антикварная мебель создают неприятное ощущение тесноты, несмотря на то, насколько просторно его рабочее место на самом деле. Аманде здесь не нравится, она буквально задыхается каждый раз, когда сюда приходит. Но не сегодня — сегодня даже эта атмосфера не сумеет испортить её настроения. — Я победила, — она усмехается и бросает тяжелую папку с документами прямо на стол. Она замечает, как едва заметно дергается отец в ответ на этот простой жест. Взгляды их почти одинаковых серых глаз пересекаются. Иногда Аманду тошнит от того, насколько они с отцом похожи. Острые черты лица, цвет глаз, даже рост — всё это достаётся ей именно от него. Она ещё помнит, как в детстве и юности мечтает быть хоть в чём-нибудь похожей на свою мать. Вся их с матерью схожесть заканчивается на том, что они обе женщины. — Я надеялся, что ты одумаешься, — в его голосе слышится откровенное разочарование, в его взгляде читается странная печаль. Он никогда не зовёт её по имени. — Ты ведь понимаешь, что ты нестабильна? Это я оплачивал твоих психиатров, и я видел твои перспективы. Их нет. Ты могла бы прожить хоть сколько-то нормальную жизнь, если бы согласилась с условиями Джерарда. «Их нет», — так он говорит ей из года в год. Рассказывает о том, насколько важны в этой жизни деньги, своим примером показывает, что без положения в этом обществе человек буквально никто, а потом говорит ей о том, что у неё нет перспектив. Говорит, что она — женщина, а значит может заработать и деньги, и положение другим путём. Её собственный отец верит в неё меньше, чем поставивший крест на жизни их семьи серийный убийца, которого она время от времени навещает в тюрьме. В отличие от отца, Ларри Роудс не единожды заявляет ей о том, что она далеко пойдёт. Разница лишь в том, что тот имеет ввиду совсем иной путь. Аманда находит это ироничным. У неё не получается ненавидеть собственного отца, — этот человек толком не участвует в её жизни, но всё-таки даёт ей базу для развития и образование — но ей до ужаса хочется его уничтожить. Она видит в нём точно такого же конкурента, как и в Джерарде Блейке. Подумать только, он надеется, что она откажется от своего места только потому, что он передает права владения корпорацией другому человеку. Он ошибается. Ошибается и мистер Блейк, когда позволяет ей надавить на его чувства. Наивно. Аманде не по душе ни подобные люди, ни последние два года, что она проводит рядом с этим человеком. — Посмотрим на моё отсутствие перспектив тогда, когда ты отойдешь от дел, — она улыбается, но в её глазах застывает выражение крайнего презрения. Они с отцом никогда уже не поладят. — Ты ведь сам указал срок в полгода, а нарушение этого договора доведет тебя до суда. И, поверь мне, этот суд я выиграю. Аманда не преувеличивает. Она изучает каждую бумагу вдоль и поперёк ещё тогда, когда в них значится имя Джерарда Блейка, а после — подбивает все хвосты. Её отец может нанять с десяток лучших юристов, но они не сумеют найти даже малейшей ошибки в этих документах. Он может попытаться купить лояльность судьи, но она прекрасно знает о его методах и готова разыграть вторую карту. Она готова запереть своего отца в тюрьме, если это поможет ей добиться своих целей. Рейнард и Аманда Гласк никогда не любили и не полюбят друг друга. Их семья — всего лишь дань уважения погибшей двенадцать лет назад матери. Фикция. Иногда Аманде кажется, что единственная причина, по которой отец не вычеркивает её из своей жизни, — зато вычеркивает из завещания — это его забота о собственной репутации. — Полагаю, ты не зря училась все эти годы, — он хмурится и тяжело выдыхает. Она больше не видит в его глазах печали — только разочарование. — Но ты не справишься. Как ты можешь рассчитывать на себя, если до сих пор зацикливаешься на убийце? Напомнить тебе о том, что я видел твои «отношения»? Они же как две капли воды похожи. Она непроизвольно хмурится и кривит губы. Они разные. Об этом она знает куда больше отца, равно как и о своих слабостях. И пару лет назад она умышленно обрывает все их связи, не обращая внимания на то, чего ей это стоит. Она намного сильнее, чем её отец может себе представить. — У тебя однообразные доводы, отец, — Аманда на мгновение прикрывает глаза, а затем вновь улыбается. Самоуверенно и ярко — так, как и положено улыбаться победителю. — И не пытайся приплести сюда Теру. У тебя не получится. И ты знаешь, почему — тебе никогда не хватало знаний о своих соперниках. А ведь ты мог изучить меня вдоль и поперёк, у тебя возможностей было куда больше, чем у остальных. — Пирровой победе тебя не спасти. Я редко ошибаюсь в людях. Рейнард Гласк не воспринимает свою дочь всерьез. Рейнард Гласк сам создаёт самого опасного своего соперника и даже не замечает его, пока не становится слишком поздно. Единственное, что оставляет ему Аманда — возможность управлять дочерним филиалом «Гласк Фарма» в Лос-Анджелесе на правах заместителя генерального директора.04/2008
Сидя в своем темном, душном кабинете, Рейнард Гласк просматривает последние выпуски японской прессы. Он всё ещё удивляется тому, как долго держится его дочь в директорском кресле — он ставит на пару месяцев, но проходит уже почти год — и пытается найти в её публичных выступлениях подтверждение своих домыслов. Его ни капли не тревожит тот факт, что Аманда поддерживает деятельность серийного убийцы по имени Кира — именно подобного он от неё и ждёт. Он почти уверен, что её в равной степени привлекает то, что тот уничтожает Ларри Роудса как очередного преступника, и то, что он убивает тысячи, если не десятки тысяч других. Он редко ошибается в людях. — Ну вот, что и требовалось доказать, — хмыкает он себе под нос, когда натыкается на фотографии с благотворительного вечера в Токио. Аманда не может отказаться от своих привязанностей и глупых травм, и человек, в компании которого она появляется на этом вечере, всё ещё как две капли воды похож на погибшего Ларри Роудса. «Тебе всегда не хватало знаний о соперниках», — Рейнард ещё помнит её слова. Когда-нибудь Аманда удивится тому, сколько на самом деле он о них знает, — в том числе и о ней — но будет уже слишком поздно. Он знает, что причиной её поражения рано или поздно станет именно её нездоровая привязанность. В мире крупного бизнеса нет места эмоциям, нет места каким-либо чувствам — в этом он убеждается на собственном опыте — и сместить того, кто позволяет себе такие глупости не составит труда. Точно так же, как Аманда уничтожает Джерарда, кто-нибудь уничтожит её. И он не против приложить к этому руку.