* * *
всё хорошо, его, пока что, не выписали, меня пропустили к нему в палату, но я, пока что, только стоял у двери, собираясь с мыслями и думая над своими будущими фразами. минут через десять, не меньше, я приоткрыл дверь дрожащей рукой, с жутким волнением и боязнью не то, чтобы посмотреть ему в глаза, даже просто взглянуть на него мельком. я робко постучался, переборол себя и перешагнул через порог. он. славик стоял прямо напротив меня, около окна, видимо, смотрел куда-то далеко, думал о чём-то, может быть, даже обо мне немного. он обернулся и только тогда я заметил бинты на открытых участках его тела, один из которых перекрывал часть его лица, делая его не менее прекрасным. его стеклянные, будто безжизненные, глаза бегали по всем уголкам моего тела, заставляя меня чувствовать себя перед ним, словно полностью обнажённым, из-за чего я так и не смог произнести ни слова. я замер, совершенно не зная, что будет дальше, стоило ли мне вообще приезжать сюда или моё появление чересчур некстати? вопреки всем моим домыслам и бешено бьющемуся сердцу, славик в несколько шагов оказался прямо около меня и, буквально повис на моей шее, обнимая невероятно неожиданно, но тепло, со всей оставшейся любовью. я вообще не понял. по словам его матери, он был в совершенно раздавленном состоянии и сомневаюсь, что был бы рад меня видеть, а тут… он прижимал моё тело к себе, как что-то необходимое для его жизни, как последний глоток воздуха, ладошками перемещался с моих спутанных и невозможно грязных волос на спину или ниже, к пояснице. только тогда я заметил, что он еле стоял на ногах, и практически висел на мне, на моей шее и плечах. видимо настолько серьёзные были последствия от аварии. все его действия с одной стороны приводили меня в восторг, наконец-то, объятия, настолько необходимые мне, моей чёрствой, эгоистичной персоне, но с другой стороны я не понимал почему, он в очередной раз наплевал на своё малейшее чувство собственного достоинства и простил меня? тем не менее он не отстранялся от меня, а я обнимал его, словно в самый последний раз, наверно от непонимания ситуации. таким образом прошло какое-то количество времени, и он выпустил меня из крепкой хватки, потом взглянул на меня и показался мне каким-то более живым, чем в момент, когда я увидел его около окна. его реснички чуть подрагивали, а глаза резво бегали по всем чертам моего лица. он улыбался, видимо был рад меня видеть, но всё ещё непонятно почему… скоро я всё-таки решился на первые слова, которые давались мне необъяснимо тяжело. — ты ведь знаешь о том, что я наговорил андрею примерно месяц назад? — он легонько кивнул, но вопреки всем моим ожиданиям просто улыбнулся ещё немного шире и руками потянул меня за собой, заставляя сесть на «больничное подобие кровати», рядом с ним. — тогда почему ты не?.. — на полуслове я замолчал, совершенно не зная, как произнести это вслух. — я знаю немного побольше. после разговора с андреем я был в ужасном состоянии, в полном негодовании и непонимании, не отрицаю, очень злился на тебя, но потом… — вдруг он отвёл взгляд в сторону окна, лицо его выражало удовлетворение и покой. — мама записала ваш разговор на диктофон, а потом дала послушать мне. — услышать именно это я был наверно совсем не готов. всё, что угодно, но не это. в голове всплыли собственные слова, сказанные тогда, и чуть попозже до меня наконец дошло, насколько мама славика гениальна. андрей и славка ей вряд ли поверили бы на слово, мол какая любовь при моём-то поведении, но с подобного рода «доказательствами» всё сразу встало на круги своя. не сдерживая улыбку и парочку слезинок я потянулся к славику, обвивая его руками, словно накрывая тёплым пледом. хотя я знаю, что мои объятия для него в тот момент были гораздо теплее и ценнее, для меня собственно тоже. он не плакал, ни одной капли на его глазах, и я чувствовал себя словно маленькое дитя, всхлипывая ему на ухо.* * *
спустя некоторое время мы кое-как попали домой. уже вместе, в наш дом. славика не хотели отпускать из-за сильного повреждения ног, считая его не способным полноценно ходить, но я готов был за ним ухаживать и помогать ему в буквальном смысле вставать на ноги. немного оклимавшись, слава всё же не без моей помощи вошёл в дом с некоторыми вещами, что он имел в больницы для большего удобства. и зажили по-старому. ну вернее почти, ведь много всего произошло: и доверие андрея приходилось возвращать, что давалось с трудом, и передвигаться на большие расстояния для славы всё ещё было затруднительно, и наши отношения немного пошатнулись от небезызвестных ситуаций. ох, мы много говорили, очень много обсуждали всё произошедшее и пытались кое-как наладить всё, но пока что слава богу получалось. я купил славе кучу книг, которые он хотел ранее, но из-за нехватки времени и нежелания не брался за чтение. теперь это хоть как-то скрасило его будни, да и я старался быть рядом настолько, насколько это было возможно. касаемо моего состояния, оно даже для меня отошло на второй план, ибо особенно часто не беспокоило, да и славик под носом, слабо ходит, постоянно хандрит, жалуется на головокружение и предобморочное состояние. в общем забот хватает, но препараты пить не прекращаю, пока что новые на меня плохого влияния не оказывают. навели порядок во всем доме, причём капитальный, конкретный такой. убрали все бутылки, осколки, простирали почти всю одежду, расставили всё по местам и в целом навели чистоту, без которой слава как всегда обойтись не мог. но так даже лучше, мы провели много времени вместе, побольше поговорили, узнали много всего, в целом — одни плюсы. я понятия не имею, что ожидает нас впереди, но мы справимся со всем, я верю, и слава тоже верит. этой верой, надеждой мы и живём, мы дышим ими. каждое препятствие, которое встречалось на нашем совместном пути я сравниваю с корягами и большими острыми камнями в быстро текущей речке. мы плывём по точно такому же неровному, совсем не гладкому течению, но продолжаем, переплываем всё, что только можно и продолжаем быть счастливыми в объятиях друг друга. наступит день, и мы сознаемся друг другу в истинной глубине наших чувств, а пока что можем ощущать одно и то же, любить и восхищаться друг другом, понимать и покрывать друг друга поцелуями.«алишер, спасибо тебе за самое прекрасно проведённое время. люблю тебя! нью-йорк. сентябрь 2023.»
«любовь всей моей жизни впервые в париже. люблю любить тебя, славик =) франция. апрель 2023.»
«создание самого пиздатого альбома во вселенной с самым пиздатым битмейкером. (дописано) и самым пиздатым шоуменом россии! казахстан. декабрь 2023.»
«прости меня за все слова, я так не люблю, когда ты злишься, солнышко! (славина фотография с максимально недовольным лицом.) россия. февраль 2024.»
«счастья полные штаны, мой мужчина мне подарил самый лучший синтезатор, о котором я мечтал. как я люблю тебя! дубай. май 2024.»
«свадьба андрея и многозначительные намёки со стороны мелкого вредины. дубай. июль 2024.»
«концерт скриллекса. алишер, твой самый прекрасный подарок! лондон. октябрь 2024.»
«мне сделали предложение, я растерялся и ответил 'зачем', пожалуй самое смешное, но как же мы счастливы! дубай. март 2025.»
«наша свадьба. дубай. июнь 2025.»
— надписи на задней стороне фотографий, занимающих особенное место в фотоальбоме и сердцах любящих друг друга.