memories

единственный раз, это был первый и последний раз, когда чону позволял себе это. он подрочил, думая о доёне, а когда в его голове включился голос того, то чону кончил. ему стыдно за свои фантазии, стыдно, потому что он не знает доёна от слова совсем, но тот умудряется вызвать в нём столько желания, сколько никто и никогда этого не делал с чону. ему просто страшно, неужели, у него такой большой недотрах? или, неужели, он влюбился? нет, ну это уже невозможно. чону не способен влюбляться, он может только ощущать симпатию других, ощущать их любовь, но чтобы самому? он не знает, как это, не знает, несмотря на свои двадцать три, пять бывших девушек и два бывших парня. не то чтобы он считал.. ему всегда всё было нормально, приятно, но сильного желания сделать то же другому не посещало его ни разу. он был всегда снизу, всегда прижатым к стенке, чону не умел быть главенствующим, потому что единственное - в чём он нуждался, это в удовлетворении своих потребностей, чтобы было хорошо ему. если человек мог это сделать, то он мог быть с чону вместе. но ему всегда чего-то не хватало с ним. и сейчас вот, он стоит и тоскливо смотрит вдаль, на сгущающиеся облака, на темное грозовое небо. и чону хочется оказаться за стеклом, он моментально одевается и вылетает из дома, вдыхая озонированный воздух. по телу пробегает мелкая дрожь, но он быстро привыкает к холоду. потому что хорошо. гремит. на улице мало людей: какие-то шумные школьники, хмурая бабушка. чону нет дела до окружающих, ему хочется бежать. в ушах стучит от неожиданной нагрузки, но ноги сами несут весь организм. глаза чону слезятся, а пальцы незаметно окаменевают. - чону! - ким слышит своё имя, но ему кажется, что ему показалось. всегда, когда он слышал своё имя на улице, звали кого-то другого, или вообще было другое имя. рефлекс не сработал, он даже не повернул голову на источник звука, он несся навстречу ветру, освобождая свои чувства из-под замка в его нутре. - чону! - опять кто-то зовёт. надрывисто и отчаянно, - чону! - отстаньте от меня! - успевает сказать парень и падает на колени. всё, он выдохся. чону не жалко свои колени и джинсы, свою кожу рук, которая сейчас оцарапалась об новый ещё чёрный асфальт. - отстаньте! - вновь повторяет он и захлёбывается в выступавших слезах. в следующую минуту он слышит новые раскаты грома и чувствует тёплые руки на своей спине. - чону, всё хорошо, ты слышишь? - черноволосый парень напротив имеет чересчур знакомые глаза, слишком теплый свет внутри, чону не видит отчётливо сейчас ничего, но узнает с первых секунд доена. его высокий голос, его размытый образ на фоне темного неба. - хорошо, - приговаривает он и обнимает парня, берёт покрепче и они вместе встают на ноги. чону ничего не чувствует, он измотан, сам себя измотал, совершенно намеренно это сделал, просто не осознавая. эмоции, хранившиеся в нём до сих пор, просящие его выйти наружу уже давно, сказали ему бежать долго и быстро, но тело не выдержало, и чону рухнул. такой беспомощный и жалкий сейчас - всё, о чём он может подумать. в горле ком, нос забит, а из глаз не перестают течь слёзы. вокруг почти никого, одна женщина поспешила пройти мимо них быстрей, и чону ещё больше слышал звон в ушах в тишине, которая заполнила окружающее. рукам становится теплее. и тут он осознает, что доен, его доен, обнимает его уже несколько минут и пытается успокоить.