***
Он безнадёжен. Они оба. Доддси тем, что очевидно, от большой красоты не обладает особым умом и совершенно, совершенно не умеет подбирать подарки, а он... Грег - настоящий идиот, раз не может отказаться от этих даров. И дело не в том, что этот хлам на удивление хорошо продаётся (например, тот же стул у него выкупил один слуга, качая головой, одна одежда которого стоила больше, чем весь магазин, поля и таверна Грега, и за сумму примерно в полтора раза больше его годового дохода), а в том, что у Грега внутри бабочки порхают, стоит ему увидеть, как ещё ярче становится чужая улыбка. - Но ведь так не бывает, верно? - рассуждает он, уложив подбородок на ладони, а те - на навершие лопаты, воткнутой в землю. Он и так преступно мало уделял время огороду, занятый общением с Доддси. - В смысле, зачем такому мужчине, как он, общаться со мной, тем более...- Грег машет головой, вторя колыханию лиловых чесночных головок перед собой. Наваждение какое-то. Доддси - Авантюрист. Уже это создает между ними пропасть, Авантюристы обычно не обращают внимание на обычных людей, ну, только если дело не касается заданий. И точно не дарят им столько подарков, что их достаточно чтобы забить половину полок в магазине, хоть и таком небольшом, как у Грега. Доддси красив. Ловок, раз умудряется каждый раз доставать подарки так, что Грег даже не успевает заметить откуда и как. И богат, да, это точно - Грег, конечно, фермер, носу из Медолесья в жизни не высовывавший, но он всё же торговец. Волей-неволей, а определять, хотя бы примерно, истинную цену вещей, даже навскидку, он может. И у него мурашки по спине каждый раз, когда он видит чужую, слишком красивую и слишком хорошо сделанную броню. Обычный человек на такую работу не способен. Дворф, наверное, тоже, если только он не настоящий мастер. - Слушай, я хочу сказать... - Грег поневоле скашивает взгляд на розу, беспомощно выдыхая. - Ты выглядишь отлично... Доддси кивает, продолжая улыбаться, но уже чуточку самодовольно. Грегу подчас хочется стереть эту улыбку своими губами от раздражения, уж больно она похожа на... На что же она похожа? - Но понимаешь... Я - продавец, ты - Авантюрист, и... это не сработает! Грег нутром чувствует, что прав. Что есть что-то... что-то, что разделяет их. На самом глубинном, самом реальном уровне, хоть это ощущение совершенно лишено материальных предпосылок и воплощений. Но... он слишком хорошо и четко это ощущает, почти как в тот раз, когда он разговаривал с другим собой или потерял сознание перед другим Авантюристом, но куда сильнее. Словно вы принадлежите разным мирам? Грег отводит на секунду взгляд в сторону, силясь подавить странную, пугающую, но задевающую что-то внутри него мысль, чтобы собраться с силами, а затем... В ладонях у Доддси лежит камень. С виду невзрачный, но Грег собственной Искрой чувствует хранящиеся в нём силы, которым только предстоит пробудится от его прикосновения. Это становится последней каплей. Грег откидывает камень в сторону, а после тянет Доддси на себя, пылко шепча: - Иди ко мне. Доддси даже не думает возражать, наконец-то тянется ближе, получая ответ. Грег не целует его, почти кусает, хоть и без зубов - что-то внутри, отчаянное, между болью и нежностью, растёт в его груди, не давая быть мягким и неспешным. Грег слишком часто останавливал сам себя, удерживал, и теперь, чувствуя вес чужого тела в своих объятиях, просто не может остановится. Ему хочется плакать от чего-то, чего он не может понять, чего он не в силах осознать, додумать до конца, признаться даже себе. Больше, чем целовать этого, самого прекрасного, самого желанного и любимого мужчину в своей жизни, он хочет бежать как можно дальше, пока его любовь его не уничтожила, не размазала по всему Медолесью тонким слоем едва дыщащей от удовольствия и боли плоти. Грег тихонько охает, почувствовав чужой язык во рту - ну кто бы сомневался... Он... он не мог поступить иначе, верно? Грег слишком хорошо его знает, чтобы ошибаться в подобном. Поэтому, едва пересилив желание начать такую приятную борьбу, он отстраняется, давая им возможность отдышаться. Отдышаться, и хоть немного поговорить. Он знает, это важно, ведь есть слова, которые они должны сказать. Они оба, не так ли...? Его возлюбленный улыбается темными, припухшими губами, а после, на минуту замерев, хрипло шепчет, одновременно щелкая пальцами, единственное в их ситуации правильное и возможное: - Изменение памяти***
Барадун на ходу поправляет Красивый проклёпанный кожаный доспех, возвращая ему привычный вид. Иллюзию с себя он решает снять позже - уж лучше пусть другие видят довольный оскал никому не известного (ну, кроме Грега) Авантюриста, чем... Стоило только подумать о Греге, как внутри стало тепло и сладко. То ли от воспоминаний о поцелуе (довольно пылком, кстати, Барадун даже не ожидал, что в обычном чесночном фермере может быть столько страсти!), то ли в предвкушении грядущего разоблачения. О, ему обязательно, обязательно нужно увидеть его лицо, когда от узнает, что Барадун был Доддси! А лучше - записать! Интересно, а в этом мире есть аналоги видеокамер? А, ладно, он что-нибудь придумает, обязательно. Ну а даже если нет... Он же может и не спешить с разоблачением, верно? Так же будет ещё веселее? И... Доддси может навестить Грега ещё пару-тройку раз, скрасить его унылые серые будни. Главное, быть аккуратным при накладывании заклинаний. Хорошо, с последним повезло, Грег даже отреагировать не успел, а то ведь он слишком умён и проницателен для обычного фермера. Ту же Маскировку только за сегодня приходилось накладывать трижды, каждый раз повышая уровень. Барадун кивает, делая пометку: в следующий раз Доддси принесёт какой-нибудь хороший алкоголь. И для создания атмосферы, и для рассеивания чужой внимательности.