***
Честно говоря, что меч, что кирка оказались весьма легкими для своих размеров. Я не знала, из какого сплава они были выкованы, но что-то мне подсказывало, что такой металл науке был либо неизвестен, либо я просто сама не в курсе оказалась. Не важно. Важно то, что даже после нескольких разбитых камней, я нисколько не устала. Поразительно. Первые два этажа мне очень везло: ни одной твари. Я методично зачищала ярусы, раскалывая камни, и, внимательно осматривая осколки на предмет жеод или медной руды, но пока не нашла ничего. Я поражалась одному странному явлению: если Сири уже проходила по этой шахте, откуда здесь снова камни? И где уже расчищенные лестницы на следующие этажи? Неужели шахта является каким-то видоизменяющимся пространством, которое каждый раз представляет посетителю что-то новое? Если моя теория подтвердится, это же такой пласт для исследований! Третий этаж преподнес мне первого врага. Им оказался небольшого размера слайм без антенны. Самка. Пока он меня не заметил, завязываю волосы в хвост, вынимаю меч из ножен, откидываю вещи к лестнице и пытаюсь принять более-менее боевую стойку. Страшно ужас. Тварюшка не обращала на меня вообще никакого внимания, лениво покачивая тушкой. Сама я к тебе не пойду, я боюсь, ты первая. Подобрав с земли небольшой камушек, кидаю его в ее сторону и это срабатывает. Слайм неспешно поворачивается ко мне и я вижу два слегка выпученных черных глаза, хищно уставившихся на меня. У меня задрожали ноги. Появилось желание немедленно бежать отсюда прочь, на поверхность, подальше от этого всего и больше никогда не возвращаться… Заплатить Сири за добычу минералов и сидеть в своем музее, выращивая их. Так, возьми себя в руки, тряпка, ну же! — Ну, чего стоим?! Нападай же! — мой крик привлекает существо и оно нервно ерзает на месте. Зачем? Ответом мне был быстрый прыжок, которым она тут же сократила расстояние между нами. Из меня вырвался перепуганный визг. В ушах шумело. Слайм полз в мою сторону, угрожающе побулькивая. Я не стала ждать следующего прыжка. Просто начала махать мечом, словно ошалевшая, молясь, чтоб хотя бы один удар достиг цели. Собственно, план (который и не был планом, скорее желанием выжить) срабатывает, и после очередного взмаха моим горе-орудием, желешный шар с громким всплеском распадается, оставляя после себя на земле лужицу слизи. Я устало приседаю на один из камней, пытаясь отдышаться. Мой первый побежденный монстр. Запомню тебя на всю жизнь. Надеюсь, это существо мне в кошмарах не будет сниться… Рука ныла от внезапной нагрузки, кровь стучала в висках, а сердце колотилось как бешеное. Марлон был прав, я не воин ни разу. Но иначе не выйдет, придется переступать через себя, либо ты, либо тебя. Жестокая, мать ее, реальность. Наградой за старания мне была жеода, обнаруженная в большой глыбе и парочка кусков меди. Слизь слайма я успешно собрала в баночку, которую прихватила с собой, как раз для образцов. Посмотрим, из чего вы состоите… Промочив горло чаем из термоса, зачищаю остатки этажа и лезу дальше. Дело пошло быстрее. В целом, рубить слаймов оказалось не так уж и страшно, более того, их атаки оказались не такими уж и опасными, как я себе представляла. По факту, они не могли меня ни укусить, так как рта у них нет, ни порезать ничем. Желешки в прыжке сильно толкались, пытаясь сбить тебя с ног, окатывая слизью. Из-за этого, движения замедлялись, ты оказываешься в тягучей массе, и рискуешь быть поваленным на землю. Вещи, разумеется, сегодня пойдут в стирку, а я — в душ, если выживу. Разрубив очередной шар, смотрю на часы и тихо матерюсь: время давно восемь часов. В моем рюкзаке накопилось достаточно кусочков руды для Клинта, я нашла четыре жеоды и один кварц. Пожалуй, на сегодня достаточно… Путь к кузнице занял меньше десяти минут. Вагонетки, о которых упоминала Сири, оказались в идеальном состоянии, будто бы их запустили только вчера. Я не в первый раз ездила на подобном «транспорте», но восторга было полные штаны. Как и слизи. Гадость… От меня пасет небось как от стада баранов… Пока ехала, вытерла руки и лицо, чтобы не запачкать совсем все вокруг. Моя «карета» несла меня сначала через пещеры, а потом, я оказалась на поверхности, наконец, вдыхая свежий воздух. Солнце давно скрылось за горизонтом, уступая свой пост сумеркам. Когда я приехала к кузнице, поняла, как же у меня болят руки и спина. И жопа. Сиденье в вагонетке оказалось слишком твердым.***
— Мисс! С вами все в порядке? Эй! — я неподвижно стояла у двери в кузницу, уперевшись в нее лбом, молча пережидая приступ злости. Клинт, разумеется, уже давно закончил свою работу и пошел по своим делам, в доме никого не оказалось! А я не изучила расписания. Хотелось немножечко орать и ругаться, пинать камни и порубить парочку слаймов, для выпуска пара. Голос, окликавший меня, был мне незнаком и я медленно повернулась на его источник: некий парень стоял на другой стороне реки, махая рукой. По силуэту и тону стало понятно, что молодой. — Вам помощь может нужна? — Я жду Клинта, у меня для него руда! — Так он в салуне! — усталость не позволяла мне додуматься до этого самой. Тихо простонав, отлепляю свою тушу от кузницы и плетусь в сторону моста, дабы добраться до салуна. Спокойно, Ева, спокойно, сейчас отдашь медь, а потом в горячий душ, расслабляться… Вскоре я уже входила в салун, надеясь, что меня не выгонят оттуда за непрезентабельный внешний вид и запашок от слизи слаймов. Господи, лишь бы Эллиот сейчас сидел дома… Следом за мной зашел высокий парнишка крепкого телосложения в спортивной куртке. Обернувшись к нему, устало киваю. — А, да, спасибо. Я Ева, и я только что из шахты, так что не удивляйся. Смысле, я приехала позавчера, живу теперь у Гюнтера, а в шахте искала медь для Клинта, — звучала я совсем неприветливо. Похоже на Дарью из одноименного сериала. Юноша, медленно кивнул, глядя на меня с опаской. — О-окей, рад знакомству, наверное… Про тебя рассказывали. Меня зовут Алекс. А вот Клинт, — он указал на толстенького мужичка, в сером свитере и фартуке кузнеца, который сидел буквально в паре метров от входа в салун. Кивнув молодому человеку, топаю к моему заказчику, на ходу открывая рюкзак. Клинт перевел на меня вопросительный взгляд, отрываясь от кружки с алкоголем. — Вечерочка. А я тут ваше задание взяла, на медь. Получите и распишитесь. — И тебе не хворать. Ну давай посмотрим. Пока он внимательно рассматривал каждый кусок, я старалась не отсвечивать. Как и вчера, народу в салуне было предостаточно, многие здоровались мимоходом, но не задерживались, явно понимая, что мне сейчас вовсе не до дружеских бесед. Я сегодня прошла Афганскую войну, мне можно быть злобной. Мои надежды оправдались, Эллиот сегодня в кабак не пришел. Хотя чего это я, пускай бы увидел меня в таком состоянии. Плевать вообще. Клинт вскоре покончил с осмотром и выдал мне мою награду. Первый заработок! Но на самом деле, за такую опасную работу можно было бы и побольше заплатить. Это тебе не за покупками сбегать. — Отличная руда, спасибо. Я так понимаю, Ева, да? — киваю, сгребая медь в рюкзак. Мужчина усмехнулся, возвращаясь к кружке. — Тяжело пришлось? — Могло бы быть хуже, если честно. Жаловаться не буду. Скажите, почем у вас расколоть жеоды можно? — Двадцать пять монет за штуку. Что-то есть? — Целых четыре штуки. Надеюсь, там что-то интересное. — Заходи завтра, все будет в лучшем виде, — чудно. Попрощавшись с Клинтом, спешно удаляюсь, пока Гас меня лично не попросил уйти подобру-поздорову. Домой. Хочу домой.***
Вестимо мироздание решило надо мной сегодня посмеяться. Ну разумеется не могло все пройти гладко, действительно. По законам жанра, выходя из салуна, я врезаюсь лицом в чью-то грудь, больно ударившись носом. Аж в глазах потемнело. А когда прояснилось, узнаю очертания знакомого красного сюртука. Ну твою ж мать… — Ева! Ты в порядке? Сильно ударилась? — смысле, а где недовольство, где «Куда несешься?» и все в таком духе? Лицо Эллиота оказывается в моем фокусе, и я чувствую его руки, сжимающие мне плечи. Они грязные, блин, я не хочу тебя пачкать… И вообще, иди куда шел, пожалуйста, не надо за меня переживать… — Жить буду… Прощенья просим, я случайно, — мужчина отстраняется от меня, окинув быстрым взглядом. Я молча лезу в рюкзак и выдаю ему салфетки. Он не отказывается и вытирает ладони с легким отвращением на лице. Понимаю. Самой мерзко. — Слаймы? — Они самые. Нужна была руда. — Гадкие твари. Выглядишь… неважно. — Спасибо, они старались. Передам им твои слова, когда в следующий раз пойду в шахту, — моим сарказмом можно было ковать сапоги. Нашел, что ляпнуть… Писатель виновато улыбается, возвращая мне пачку. — Прости, не хотел обидеть. Ты домой? Проводить или сама? — Бывает. Да, домой. В душ и спать. У меня руки отваливаются. Доберусь сама, не маленькая, — только вот не надо меня жалеть. Даже взглядом. Я в норме, это моя новая рутина — рубать на кисель местную фауну, чтобы добыть себе минералов. Эллиот со вздохом кивает. — Что же, тогда не буду тебя задерживать. Доброй ночи. Увидимся. Я молча отсалютовала ему и потопала к музею. Настроение отвратительное. Нос болит, все болит. Можно было бы и напиться, только боюсь, такими темпами, я стану второй Пэм. Не надо мне такого счастья. Дядя, когда я вернулась, оценив мое состояние, сделал мне какао, пока я раздевалась и принимала горячий душ, и весь оставшийся вечер меня не трогал. Спасибо ему большое. Из последних сил я заполнила дневник, выпила залпом напиток и вырубилась, даже не погасив ночник.***
Тело ломило так, словно я пробежала двадцать километров марафона без остановки. Это совсем никуда не годится, надо тренироваться… Если так пойдет и дальше, я скорее в могилу слягу, чем книгу напишу. Ушибленный нос почти не болел. Лампочка над кроватью была выключена, похоже, Гюнтер заглядывал ко мне. Забота. Спала я хоть и крепко, но не без кошмаров, о которых переживала вчера: за мной гнался здоровенный слайм, а я никак не могла от него убежать. Быстро закинув в себя завтрак, одеваюсь, марафечусь, и спускаюсь к дяде, по пути поздоровавшись с Пенни и ее подопечными. Дети лепили что-то из пластилина, периодически хихикая. — Ты как? — ставлю локти на стойку, роняя голову в ладони. Дядя обеспокоенно посмотрел на меня. — Обрадуй меня и скажи, что ты нашла руду и что-нибудь еще полезное. — Я нашла и руду, и жеоды. И даже успела вчера все показать Клинту. Алмазов не нашла, зато есть кварц. А еще, скорей всего, Эллиот не захочет больше со мной общаться, потому-что увидел меня вчера вот в таком отвратном виде, да еще и не в духе. Я была такой злой и уставшей, что уже базар не фильтровала, — здоровяк мягко улыбнулся, погладив меня по голове. — Брось. Он взрослый человек. Если считаешь, что неправильно с ним поступила, просто извинись и все, — я прячу лицо в ладошки. — Легко сказать, блин. Но приму к сведению, — отстраняюсь от стойки, потянувшись. — Кстати. Сэм как-то упомянул, что работает у тебя в музее. А я второй день его тут не наблюдаю. Что-то случилось? — Он взял два дня за свой счет, какие-то дела семейные. Завтра уже выйдет. А что? — Да не, ничего, просто уточняю. Да. У кого тут можно взять тачку или тележку на попользоваться? Мне нужно перетащить кристалляриумы. — Это тебе к Марни на ранчо надо сбегать. Она живет по соседству с фермой Сири, так что там будет близко. Иди вдоль реки, через мост, мимо мэрии, кладбища и пары домов, и вскоре будешь там, не ошибешься. — Спасибо. Скоро вернусь. Поможешь мне их на второй этаж поднять? — дядя кивнул. Чмокнув его в щеку, махаю на прощание Пенни и выдвигаюсь на ранчо. Интересно, оно большое?***
Дом Марни оказался огромным, даже больше, чем у Сири. Длинное каменное здание с красной крышей, а примыкающую территорию ограждал высокий забор, за которым мирно паслись коровы. Запашок тут конечно так себе, но это загородная жизнь, никак иначе! Коровки. Помню в детстве, на экскурсии на ферму, одна такая чуть не съела мою косичку, когда я слишком близко встала спиной к загону. Слез было… За прилавком, меня приветствовала женщина средних лет, лет сорок ей точно уже есть. Пухленькая, с зеленом сарафане поверх красной рубашки. Вздернутый нос картошкой, пышные каштановые волосы, заплетенные в небрежную косу. И добрейшая улыбка. — Ева, детка, добро пожаловать! Я все думала, когда мы с тобой познакомимся? Проходи, не стесняйся. С какими судьбами ко мне? — я несколько опешила от столь радушного приема и неловко улыбнулась: — Здравствуйте. Приятно познакомиться. Я… дядя Гюнтер подсказал, что я могу у вас попросить на пару часиков тележку или тачку. Мне Сири продает пару аппаратов для выращивания кристаллов, мне бы их в музей перегнать… Выручите? — тетушка махнула рукой: — Ой, да вообще без вопросов, бери, пользуйся! Только верни ее назад сразу, как закончишь, ладно? Она мне вечером нужна для перевозки зерна курочкам. Может, чаю? — я немного помялась, но не смогла отказаться. Следующие полчаса она самозабвенно щебетала про свое ранчо, про животных, про своих племянников, Шейна и Джас (это та самая молчаливая малышка, которую я видела в библиотеке). Я позволила себе немного расслабиться и с удовольствием ее слушала. Очень комфортная мадам. Тут столько людей, с которыми хотелось бы общаться почаще, но пока столько дел надо переделать, что совсем не успеваешь… Вскоре меня проводили до сарая, выдали тележку и мы попрощались. Надо будет ей что-нибудь подарить. Может, мой кварц? Хотя, посмотрим. От ранчо Марни до фермы действительно получилось срезать. Я шла по ее угодьям, с любопытством рассматривая все вокруг. С этой стороны открывался вид на мельницу, несколько силосных башен и пару искусственных прудиков. Интересно, для чего они? Она рыбу выращивает?.. От легкой прогулки меня отвлек лай. Господи, про пса я и не вспомнила! Барни, вроде так зовут ее собаку, приметив меня, уже мчался аки паровоз, напролом, через грядки. У, бандит. Так, Сири говорила, что оно не кусается. Не трусить! Слаймы страшнее! Лохмач остановился в метре от меня и просто… понюхал. А угроз-то сколько мне кидал! Проводив меня до самого крыльца, Барни скрылся за домом, а я позвала фермершу. Надеюсь, она дома… — Я тут! — девушка махала мне рукой из-за забора одного из амбаров. Лихо перемахнув через него, она приблизилась ко мне, глядя на тележку. — Отлично! Попробуешь оба за раз дотолкать или по одному? — Слушай, давай по одному. Я после вчерашнего похода в шахту чуть конечности утром не отбросила, як ящерица хвост… — она негромко рассмеялась. — С почином тебя! Как тебе знакомство со слаймами? Милые зверушки, правда? — я скорчила недовольную рожу. — Эти «милашки» меня полночи кошмарили во снах… Еще отмывалась вечность. Надеюсь, слизь отстирается. — Отстирается, не боись. Ну, могу тебя поздравить, ты живая и невредимая. Удалось что-то найти? — я кивнула и показала ей рюкзак с жеодами и кварцем. Сири состроила лицо «Not bad», показывая большой палец. — Хороший улов, молодцом. Ладно, чего языками молоть, пошли грузить твои кристалляриумы. Следующие пару часов я занималась перевозкой. Оба раза мне предлагали помощь проходящие мимо жители, но я не соглашалась: страдать надо в жало. Не хочу, чтобы за меня всю работу делали. Когда я забирала второй аппарат, мимолетом рассказала Сири про вчерашний казус с Эллиотом. Девушка сочувственно похлопала меня по плечу и вручила утиное перо, посоветовав его подарить «сама-знаешь-кому». Я, конечно, пыталась отказаться, но она лишь хитро улыбалась, сказав, что у нее этого добра навалом, а ему будет приятно. Что же. Будь что будет. Я в любом случае планировала его навестить сегодня с извинениями за свое поведение. Благодаря дяде мы быстро поставили обе машины ко мне в комнату. Гюнтер не только внешне был здоровым, но и силушкой его природа не обделила. И пока я бегала возвращать тележку Марни, уже настал обед.***
Выйдя на побережье, я глубоко вдохнула соленый воздух и от удовольствия аж глаза прикрыла. Кричали чайки, шумел прибой, лицо обдувал свежий ветерок. Неудивительно, что Эллиот выбрал это место для жилья. Тут так спокойно… Его домик действительно одиноко стоял поодаль, чуть левее от входа на пляж. А вот его владелец виднелся где-то на пирсе, любуясь морем. Я сглотнула комок в горле и сама с себя удивилась. В очередной раз. Ева, это что такое? Тебе что, четырнадцать? Тоже мне… Мысленно выдав себе пощечин, смелею, и двигаюсь к пирсу, проматывая в голове слова извинений. Так. Подходим, прощенья просим, вручаем подарок и удаляемся. План-капкан, надежный, как швейцарские часы. Эллиот, казалось, вообще ничего не замечал, не отрываясь от созерцания горизонта и только когда заскрипели доски причала, повернулся ко мне всем корпусом, с улыбкой вскидывая брови: — Ева! Я как раз думал о тебе. Может, ты это чувствуешь, — план весело полетел в тартарары, как и вся моя смелость после этой его фразы. Так, спокойно, возможно это просто лесть. Зачем ему обо мне думать? Хотя, я бы тоже не сразу смогла забыть о том, что мне нагрубили за просто так. Мужчина, казалось, не замечал моего удивления: — Поведаешь мне, как прошел твой день? — Я, э… — мда, очень красноречиво, умничка. Он терпеливо ждет, а я лишь на пару секунд прикрываю лицо рукой с тихим стоном. — Уф, прости, ты меня немного огорошил. Ну… Гораздо лучше, чем вчера, на самом деле. Правда все тело болит ужасно после похода в шахту. Вот, забрала сегодня у Сири кристалляриумы. И пошла к тебе. Извиниться, — Эллиот вдруг хмурится. — За что? — это шутка? Я растерялась пуще прежнего. Приметив мое замешательство, мужчина на пару секунд задумывается, а после, легонько хлопает себя ладонью по лбу. — Я понял. Ты про нашу встречу на выходе из салуна, — я активно киваю, а он лишь добродушно улыбается. — Брось. Тебе не за что извиняться. Ты была уставшая и повидавшая много… неприятного. Расправляться со слаймами дело явно не легкое, хотя я ни разу не пробовал и не собираюсь. Неудивительно, что ты так отреагировала. Я тоже бываю не в духе, — он снова повернулся к морю грудью, складывая руки за спиной. — Особенно, когда начинаю думать о будущем. Я стояла как дура, перебирая в пальцах край майки. Мне даже объясняться не пришлось. Недолго потоптавшись, встаю рядом с ним, всматриваясь в бескрайние морские просторы. На душе стало легко. Эллиот глянул на меня, усмехаясь: — Ты удивлена. Почему? — опускаю взгляд вниз, заставляя себя сказать правду: — Потому-что мне довольно часто приходилось оправдываться перед людьми за свое резкое поведение. Они не виноваты, что попадаются под горячую руку, когда у меня нет настроения. — Но ведь ты вчера не сказала мне ничего дурного. Давай забудем этот случай, хорошо? Лучше полюбуйся, какая вода сегодня спокойная. Обращаю на него внимательный взор, пытаясь понять: он со мной просто вежливый или я действительно сама себе все напридумывала? Писатель с интересом наблюдает за мной, не поворачивая головы. Статный, красивый, с потрясающим профилем и манерами. И, внезапно, адекватный, хотя ранее были сомнения. Откуда ты такой вообще взялся? И почему на моем пути? Мироздание, зачем? Все же хорошо было, блин… наверное… Присаживаюсь на корточки и, убедившись, что пирс достаточно сухой и теплый, нагретый солнцем, усаживаюсь поудобнее, свесив с него ноги. — Эллиот. Расскажи мне что-нибудь. Про море, — рыжик тихо усмехается. — Сделай глубокий вдох. Чувствуешь? Этот соленый запах. Душа моря. Каждый раз, выходя из дома, я вдыхаю его полной грудью и вспоминаю о своей юности. Когда я был ребенком и увидел океан впервые, то очень впечатлился. Хочешь, расскажу тебе одну красивую легенду? — Хочу. — Тогда слушай… Мужчина рассказал мне историю про одну юную нимфу, которая полюбила спускаться с небес, чтобы искупаться в теплых прибрежных водах океана. И однажды, на берегу, она увидела красивого юношу, который рыбачил на своей старенькой лодке. Шли дни, она наблюдала за ним, а он все выходил в море, несмотря на скудный улов. В какой-то момент любопытство взяло над ней верх, и она приблизилась к нему, вопрошая: «Зачем ты каждый день выходишь в море?». Юноша объяснил, что его мать больна, и ему необходимы деньги на лекарства, а рыбу он продает на рынке. Морской деве захотелось помочь рыбаку, и послала она ему богатый улов, который позволил купить хорошие лекарства и вызвать лекаря. Все, что случилось, рассказал молодой человек своей матери, которая немедленно послала сына просить ее руки и сердца. Нимфа, давно влюбленная в этого юношу, сразу же согласилась. Вскоре у них родился сын и семья была счастлива. Но небесный царь, прознав об этой истории, велел вернуть нимфу на небеса и заточить ее в башне, чтобы неповадно было уходить к смертным. Горькие слезы прекрасной девы лились прямо в океан, попадали в открытые створки раковин и превращались в перламутровые жемчужины. Рыбак в отчаянии пришел к тому самому месту, где он впервые встретил свою любимую, и бросился в море. А там его взору предстала чудная картина: лучи солнца, проникавшие сквозь толщу воды, освещали тысячи сияющих всеми цветами радуги жемчужин, напоминавшие глаза его жены. И услышал он голос своей нимфы: «Любимый, я не могу вернуться к тебе. Эти жемчужины — мои слезы и мой тебе прощальный подарок. Возьми их, они помогут тебе вырастить нашего сына». Когда Эллиот закончил, а в моей голове исчез последний кадр истории, я проморгалась, приходя в себя. Я словно из транса вышла, настолько его голос оказался глубоким и умиротворяющим. Не скучным, как у лекторов в университете, а… да не знаю, как описать. Мягким. Он успокаивал. Как тихо шумели волны. — Воу... Я словно фильм посмотрела. Спасибо моему хорошему воображению. Очень красивая и грустная история, — мой собеседник улыбнулся: — Рад, что тебе понравилось. Ты ценный слушатель, не каждый так проникается. — Спасибо, наверное. Просто ты первый, кто рассказал мне подобное не по работе, а по просьбе, — я немного помолчала, а потом хлопнула себя по ляжкам. — Так. У меня есть для тебя кое-что. Помоги мне подняться, пожалуйста, а то я, кажется, сейчас улечу куда-нибудь за борт, и вылавливай меня потом с сетями. Эллиот, тихо посмеиваясь, с легкостью поднял меня за протянутую руку. Порывшись в рюкзаке, попутно разминая ноги, которые слегка затекли, наконец, выуживаю оттуда длинное яркое утиное перо. И протягиваю его мужчине, стараясь не отводить взгляда, хотя, очень хотелось… Он удивленно вскидывает брови, сначала глянув на перышко, а потом на меня. А потом снова на перышко. И медленно расплывается в очень мягкой и доброй улыбке, заставляя мои щеки гореть адским пламенем. Так он еще не улыбался… Осторожно приняв у меня дар, аккуратно, словно опасаясь повредить, проводит по нему пальцами. — Это… чудесный подарок, Ева. Мое старое перо совсем истрепалось, как раз планировал заменить его. Спасибо тебе, — я понятия не имела, что обычное утиное перышко может принести столько радости человеку. В мыслях промелькнула лукаво улыбающаяся Сири, которая как раз и выдала его мне. А-а-а-а... Ах ты хитрюшка… Ах ты… Надо будет тебя как-нибудь отблагодарить. За содействие. Шаркнув ногой, едва заметно улыбаюсь уголками губ: — Пользуйся на здоровье. Пускай оно прослужит тебе долго. Может быть, сможет помочь тебе поймать твое вдохновение и ты напишешь им свой самый лучший роман, — рыжик смотрит на меня несколько секунд не мигая, но быстро приходит в себя и кивает, жестом руки указывая куда-то в сторону города: — Давай дойдем до моего дома. Уберу перо от ветра, и, заодно, выдам тебе два своих романа, которые обещал. Как будет время, почитаешь, на досуге. Один из них написан в жанре магического реализма, с уклоном в фэнтези, а второй — приключения и мистика…***
Шла я домой в каком-то давно мной позабытом ощущении эйфории, прижимая к груди две книжки, выданные мне новым знакомым. Я всячески гнала от себя паранойю и легкую панику, пытаясь как можно дольше насладиться этим приятным, до кончиков пальцев, чувством, так как знала, что спустя несколько часов меня настигнет мой реализм и страх повторения прошлых ошибок. Поругаю себя за эту слабость позже. Сегодня мне лишь хотелось залезть в кресло, налить себе какао, укутаться в плед, и погрузиться в чтение. Надеюсь, написаны эти романы таким же красивым слогом, как и история про нимфу и рыбака.