Бабочки в огне

      "Она ворочается во сне, я слышу ее верных слуг..."       Тени заглушают мысли. Они способны спрятать все, включая его самого. Глупая Четверка несчастных, стремящихся продлить агонию страшным ритуалом. Второй раз он пытается в этом не учавствовать, но теперь причина более, чем очевидна - в недрах земли проявила признаки жизни сама мать - Тиамат, а это может значить лишь будущий конец этого мира...       ***       На берегу небольшой речки удобно устроилась девушка, задумчиво наматывая на пальцы рыжие локоны. Глаза, отражающие лазурь водной глади, изучают невидящим взором поверхность тихого водоема. В душе шевелится тревога, заставляющая кровь в жилах застывать. Как же так? Как это могло произойти?       - Я сделаю все возможное, чтобы найти Этана, Искорка! Пожалуйста, посмотри на меня!       Голос Ниалла дрожит, пока внутри Никкаль разливается странная пустота. Ей кажется, что из глотки кто-то выкрал все звуки, вместе с возможностью цепляться за адекватные мысли. Она так хочет заплакать и не может, поддаваясь отчаянию так легко, будто только и ждала чего-то из ряда вон выходящего...       Наставник сжимает ее холодные пальцы теплыми ладонями с силой, заставив бездонные голубые глаза метнуться, встретившись с зелеными. В его взгляде плещется страх. Почему? Он что-то недоговаривает? Скрывает подробности внезапного исчезновения ее брата?       - Никки, клянусь Пятерыми, я обыщу каждую травинку этого леса и найду твоего брата, только не молчи! Скажи хоть что-нибудь!       У нее, ведь, так мало действительно дорогих сердцу людей. Все, что она имеет ей дал этот человек: дом, семью, друзей, детство, Академию. Очень сложно вытолкнуть из горла даже короткую фразу и приходится прилагать нечеловеческие усилия:       - Я в тебя верю...       Нужно что-то делать! Нельзя сидеть и ждать непонятно чего, верно? Может... Может, он оставил записку? Какую-то зацепку? Это же Этан! Он всегда придумал, лахаму знает какую дичь, чтобы они могли посплетничать в его комнате, за спиной ректора.       Тонкие пальчики рисуют круги на водной глади, а внутри зияет огромная черная дыра, отключающая сознание, и Никкаль не замечает, что он уже пару долгих часов наблюдает за ней...       Внутри грудной клетки ворочается замороженное сердце, вызывая спазмы в легких. Ее пальчики трогают огненную прядку, напитывая влагой реки, наматывают и отпускают. Тук!              Медовые радужки закрывают расширившиеся зрачки. Почему? Зачем ему это сейчас? Девушка шевелится, меняя позу, и ее спина выгибается с какой-то кошачьей грацией. Тук!       Мышцы напрягаются под кожей, натягиваясь. Кингу физически чувствует, как тесно теперь его обнимает куртка. Что это за странные эмоции, раздери этот мир Тиамат? Спрашивает себя, хотя в голове пульсирует молотом самая очевидная подсказка, которую он не готов принять ни сегодня, ни завтра, НИКОГДА! Ветерок врывается в рыжую копну, расчесывая на свой лад, и девушка вздыхает, заставляя сердце снова непослушно сжаться в груди, напоминая о своем существовании. Тук!       Первым порывом было сбежать, ломая кусты. Укрыться где-нибудь в тенях на краю света и больше не показывать оттуда носа. Силой закрыв глаза, он сжимает пальцами листья, гроздьями висящие на ветках его убежища, коим выступает старое дерево у воды, и девушка пропадает в темноте век, а внутри разливается какая-то глупая, неуместная паника. Нет! Это не могло произойти с ним! Он резко открывает глаза, с тревогой впиваясь в ладони ногтями. В медовом взгляде вырисовывается образ сидящей на берегу красавицы, успокаивая взбеленившуюся душу. Еще не поздно уйти! Забыть! Еще есть время! Беги же! Тук!       - Кто здесь? - ее грозный голос взрывает вечернюю тишину. Она резко вскакивает на ноги с мечом наперевес и воинственно озирается по сторонам, но он успевает уловить дрожь в ее фразе. - Выходи, или я за себя не отвечаю!       В красивых голубых глазах вспыхивает решимость, напополам со страхом и ему впервые за много лет до боли хочется кого-то защищать. Мост сбегающего труса рушится, отрезая назад все пути. В голове болезненно всплывает образ Нингаль, истекающей кровью. Он должен был уйти еще два часа назад, идиот! Под кожей жидкой патокой разливается жизнь. Он делает шаг из-за дерева и предстает перед ней, ощущая, как по позвоночнику бегут мурашки от встречи взглядов. Тук! Тук! Тук!       - Ты кто? - требовательно спрашивает Никкаль, сильнее сжимая рукоять меча.       Только многолетняя выдержка и привычка скрываться заставляет заботиться о своем благопрлучии в первую очередь и Кингу подавляет порыв назвать свое настоящее имя. В мозгу мечутся случайные имена, выдавая первое, что пришло в голову:       - Син.       - Ты из Академии? - продолжает допрос этот внезапный тайфун, подсказывая выход из весьма щекотливого положения. Кингу облегченно кивает, заметив, как она расслабляется, спрятав клинок за поясом. - Это мое тайное место. Я не ожидала кого-то здесь встретить.       Опустившись обратно на траву, она казалось забыла о существовании нового лица, задумчиво перебирая шнурки на форме студента. Кингу присел неподалеку, сдавшись желанию посидеть рядом с ней хоть немного.       - Как тебя зовут? - напомнил он о себе, понимая, что сердце красавицы что-то гложет, раз она настолько рассеяна, что не представилась.       - Никкаль, - голубые глаза вспыхивают интересом, и она быстро пробегает взглядом по огромной фигуре. В ноздри ударяет приятный запах свежести и мокрого леса, вызвав абсолютно иррациональное желание уткнуться в его сильное плечо и никогда не отрывать оттуда носа. Никки удивленно разбирает эмоции на состовляющие. Что за наваждение?       Уголки его губ еле заметно приподнимаются. Великая госпожа! Внутренние метания прекращаются, когда под ним начинает плыть земля. Ее взгляд упирается в его собственный, не скрываясь рассматривая глубину, в которой плещутся всполохи хаоса.       - У тебя что-то случилось? - вдруг спрашивает он, решившись узнать причину ее упаднечиских настроений.       - У меня пропал брат...       Никкаль изучает пронизывающие мужские глаза, смотрящие будто в самую душу и неожиданно отмечает, что тонет в них. Цвет растопленного меда затягивает и окружающая действительность медленно растворяется, оставляя их наедине, вдали от всего беспокойного мира. Девичье сердце сладко замирает всего на одно мгновение. Разбуженное ото сна, оно впервые подает признаки жизни, стряхивая холод, одаривая хозяйку таким коротким, но оглушительно важным: тук!       Ее шаткое положение становится не таким ужасным, как казалось несколько минут назад. Губы трогает еле заметная улыбка, которую Кингу все же успевает заметить. В животе вспархивает неуклюжая скромная бабочка...       По водной глади скользят легкие волны, вызванные порывами теплого летнего ветра. Она сбивчиво рассказывает о своем брате, владеющим магией земли, и являющимся безусловно талантливым, который внезапно исчез без следа, но Ниалл обещает его найти. Она сама не может объяснить, почему с такой легкостью рассказывает о своих переживаниях студенту, которого едва знает и видит впервые, но что-то внутри надламывается, отпуская с задушеного сердца первый металлический обруч одиночества...