Только друг у друга

Ярко-зелёные глаза смотрели на меня в кромешной тьме, а белоснежный оскал зубов прожигал меня насквозь, что заболело сердце. Рука протянулась из темноты к моему лицу, из-за чего я заметила то самое родимое пятно между пальцами. Ноги попятились назад, под ними что-то треснуло, напоминая лёд. Тело провалилось под воду. Пузырьки воздуха выходили из носа, но стоило мне открыть глаза, так я и ощутила, что будто бы не нуждаюсь в кислороде. Неожиданно увидела ярко-алое свечение в области груди. Поднесла ладонь и почувствовала жар. Меня стали оплетать водоросли за голень, медленно затягивая вглубь, пока рука со знакомой отметиной не потащила меня наверх. Усиленно начала откашливаться, выплёвывая воду будто из своих лёгких. Это сон или явь? Передо мной стоял паренёк в белой рубашке и такого же цвета штанах на босую ногу. На вид ему было лет пятнадцать, но выражение лица выдавало в нём человека будто бы более старшего возраста. Стоило помотать головой из стороны в сторону, так передо мной предстал он же, но в более взрослом виде, лет двадцати. Юноша присел на корточки, протянув мне руку. Каштановые волосы отливали рыжим под каким-то естественным ненаблюдаемым освещением. Оглядела глазами всё: мы стояли на замёрзшем озере, а с неба падали маленькие снежинки, напоминающие сахарную пудру. Подо мной находился чистый и прозрачный лёд, под которым виделась лишь тьма. Вдали стояли огромные голубые ели, покрытые белой накидкой. Парень молча ждал, когда я возьму его за руку, на что я никак не могла решиться. В одном ухе зазвенело. — Привет, — незнакомец мягко улыбнулся, а я почувствовала неискренность и скривила лицо, — Давай пойдём к земле, а то опять провалишься. Не факт, что я тебя вытащу. — Ты сон? Или очередной розыгрыш от Богдана? — Приятно познакомиться, Лена, — встал и направился к берегу, оставляя за собой еле-еле видимые следы. — Стой! — повернулся ко мне лицом, — Я тебя же видела, когда коснулась Евгена? — Да, — подошёл и взял меня за руку, — Твоя душа живая, оттого и тяжелее — упадёшь под лёд, если не будешь держать мёртвую душу. — Погоди-погоди. — Наум, — ускорил шаг, и мы побежали, — Быстрее-быстрее! — толкнул вперёд, что я упала лицом в сугроб, — Славно, — схватился за колени, нагнулся, часто и прерывисто задышал, — Ты в порядке? — Ну, — привстала, отряхнулась, — Половина рта в снегу, а так всё славно. Значит, тебя зовут Наум, — кивнул, — И ты не прикол от Богдана? — Нет. — Ко мне, конечно, липнут духи, но не настолько. Что ты забыл в моей голове? — Я? В твоей? Голове? — парень усмехнулся, — Ладно, — отвёл глаза и приоткрыл рот, пытаясь дыханием согреть покрасневшие руки, — Ты вообще не врубаешься, что происходит. Если будешь проваливаться под воду, то потеряешь душу, став пустой оболочкой. Это самое главное, что тебе надо усвоить теперь. Береги себя, а то быстро переоденешься в белое, — подмигнул и пошёл вперёд, в сторону стоящей неподалёку девушки с короткими тёмными волосами. — Постой, Наум! — захотела взять его за руку, но она прошла сквозь него, — Что? — рассматривала парня, который словно исчезал на глазах, повернувшись ко мне лицом. — Тебе пора, — помахал открытой ладонью, — Ещё увидимся. Дождись своего пробуждения здесь, никуда не ходи, — кивнула и образ исчез вместе с девушкой, стоящей в стороне. С неба усиленно повалили снежинки, слепляясь друг с другом. Я почувствовала, как ступни начали замерзать. Опустив голову, заметила, что стою с босыми ногами. Села на пенёк, схватившись за голову. Ничего не понимаю. Что случилось? Волосы медленно становились длиннее, напоминая прежнюю причёску. Дрожащие руки схватились за выросшие кончики, дотягивающиеся до локтей. Приподняла голову и увидела, как впереди меня была огромная и высокая тень с очертанием извилистых рогов. Но стоило мне привстать, присмотреться к непонятному силуэту, так ледяной и сильный ветер подул в лицо. Пришлось зажмуриться. Открыла резко глаза. Над моим лицом летали пылинки, кружась в танце под лучами солнца из окна. Рядом спала Варвара; её подушка была в тёплых объятиях девушки, но не под головой. Я немного покрутилась, чтоб размять спину, а затем медленно встала, нацепив тапочки на ноги. В полудрёме притопала на кухню, где стоял Евген, что-то нарезая на деревянной доске. На часах было уже девять утра. Он носился по кухне, как пчёлка, отчего чуть ли не сбил меня с ног. — Воу-воу, — аккуратно села на стул, чтобы избежать столкновения с Шетелихом, — Собьёшь. Что случилось? Откуда такая спешка, Геша? — Дядя Вадя в гости решил заскочить. Он написал Диме сообщение, что будет через час. Вот я усиленно принялся за уборку, готовку. — Стирку, глажку, — перебила, — Поняла. Стоп. На телефон Диме? — оглянулась на выход из кухни в сторону гостиной, увидев спящего Раевского, — Ты залез в его телефон? — Женя пожал плечами, — Супер. — Что за саркастическая интонация? — Евген принялся нарезать помидоры, вымыв их в раковине перед этим, — Дим Димыч сам дал мне пароль от смартфона, мало ли что. — Мало ли что, а ты не сунул любопытный нос в чужие дела? — ехидная улыбка проступила на моём лице, на что парень кивнул, — Я балдею с тебя, — потянулась за конфетой, развернув фантик и засунув карамельку в рот, — Такой ты, съедающий личное пространство, товарищ. — Утро начинается с комплиментов? — он налил мне чашечку чёрного чая, улыбнувшись, — Что-то приключилось? Или у нас стало традицией высказать мне с утра пораньше претензии? — Боже, избавь меня от своего беспокойства, а то начну думать, что ты не человек, а робот с прописанными фразами. Жень, ты человек вообще? — Просыпался точно им, — усмехнулся, — Бз-бз-бз, — схватился за сердце, — Сбой в программе. Данные потеряны, — закатил глаза. — Досмеёшься — подложат опять чёрный агат. И быстро-быстро у тебя улыбка с лица сползёт. Слушай, — сделала глоток разбавленного холодной водой чая, — Прошло несколько дней, а я не пойму. Допустим, что Варе ты не высказал обиду, ведь она изначально не обещала никого прикрывать в случае опасности, да и вы с ней явно не в дёсны целуетесь. А с Димасом? — А что с ним? — заправил получившийся салат подсолнечным маслом. — Почему ему ты не высказал претензий? — А смысл? — поперчил, — Он прав. Точка. Это может и не быть истиной, но Раевский живёт со своей правдой, на которую он имеет право. — Если ты хочешь сказать, что ему как об стенку горох, то так и скажи. — Хорошо, — улыбнулся во все зубы, — Вам двоим как об стенку горох. Упёртые бараны, которые не хотят даже видеть другую правду, так лучше? — Супер, — подошла и взяла кусочек огурца из салата, — А теперь скажи то же самое, но Диме, слабо? — попробовала еду и закашляла, — Переперчил. — Нет, я просто не перемешивал ещё. А ты, прежде чем лезть в тарелку, — слегка похлопал рукой по моей кисти, — Проверяй, что пробуешь. — Хорошо, — улыбнулась, — А ты с Раевским поговоришь? — Тяжело, — положил нож на доску, направившись к холодильнику, — Можешь понять, что это моё дело, а не твоё? — достал яйца, — А то личное пространство начинаешь съедать. — Поняла, — вытащила для него сковородку, — Один : один. — Милые бранятся, — послышался голос Дмитрия сзади, — Только тешатся. Я просто хотел сказать, что Вадим прилетает к нам, сверкая пятками. — Мы в курсе, — холодно ответила. — Уже мы? — передразнил заигрывающей интонацией Раевский, — Ладно, оставлю вас наедине, — слово «вас» он выделил как-то по-особенному в своём голосе, после чего получил от меня смачный подзатыльник, — Ладно-ладно, Леночка, я же прикалываюсь над тобой. — Надо мной? — Ну, — засмеялся, — Думаю, что смущаешься от подобного ты, а вот Женю от таких мыслей просто надо зачехлить. — Боже, фу! Какой кошмар, — всплеснула руками, — Какой ты мерзкий. Нет, — посмотрела на Шетелиха, — Вы оба. Я уйду, оставив наедине ВАС. — Но, — уже не слушала, что выходило из противных уст альбиноса, — Без длинных волос он уже не в моём вкусе, — доносилось где-то сзади, — Я вообще-то по девочкам! Рухнула всем телом на компьютерный стул близ стола, наклонилась вниз, чтобы достать из ящика тетрадку. Она была новой, с незаметными заломами, которые никак не портили её внешний вид. Медленно и плавно провела пальцами по исписанным Богданом листам, отчего в руках похолодело. Изображение перед глазами помутнело, а потом и вовсе накрылось тёмной пеленой. Передо мной предстал силуэт тела юноши, напоминающего всего лишь тень. Фигура схватила меня за горло, демонстрируя садистскую и белоснежную улыбку хищника. Закашляла, придя в себя и оторвав руки от тетради. Это были воспоминания жертв? Я видела убийцу? Аромат дорогого, но не резкого парфюма. Запах еле-еле уловимый, но чёткий. Достала блокнот и под строчкой с симпатичным лицом подписала: «Необычный и сладковатый нерезкий дорогой парфюм, широкая белоснежная улыбка». Вроде бы, прямые зубы были. Сидела и разглядывала то тетрадь, то свои записи. Пыталась повторить фокус с прикосновением к тетради, но не получалось воссоздать эксперимент. — Твою ж, — послышался крик Дмитрия, — А ну! — залетел к нам в спальню, отчего я быстро прикрыла свои записи, но он начал трясти Варю, — Вставай! — А? — девушка потёрла глаза. — Б! — начал приподнимать её, — Папаша твой будет! Катастрофа! — Чего?! — Варёнка подскочила, отчего Дима чуть не упал, а я еле-еле сдерживала смех, — Коллапс. Неужели мать настучала, чтоб он меня заставил идти в десятый класс. — Или он злится, что мы ничего не делаем? — Раевский взялся за волосы, — Ещё и выгонит нас на улицу. А я с голоду съем своих ребят достаточно быстро. Не успею за это время найти работу. Конечно, у нас и медиум, и хост, и спирит, и ты, мостовая. Это звездец. — А что не так с папой Вари? — решила поинтересоваться. — Лютый фрик, — подошёл Женя к входу, облокотившись о дверь, — По словам Димы. — Змей! — прикрикнула Варя, — Он сейчас с вами личное собеседование будет проводить, — полезла за одеждой в шкаф, находящийся в кладовой комнате, — Сто процентов, так и будет! — Давайте напоследок устроим оргию? — все посмотрели на Раевского, — Шучу я, шучу. — Дим Димыч, может тебя научить пользоваться интернетом и оставить в туалете? — сделал замечание Шетелих, — Даже мне уже плохо от твоего недотра… — Ни слова, — прикрыл другу рот, — И так всё знаю. — Давай просто отправим его к Богдану, — я улыбнулась, — У того такие же проблемы. — Прикрывать вас не стану! — альбинос погрозил пальцем. — Боже, — Евген усмехнулся, — Убери свои пальцы в карманы спортивок. Мы не знаем, что ты ими трогаешь. — Тебя! — толкнул друга в сторону, — Достали. Ещё слово, Женёк, и скрывать не стану твои грязные секреты. Я, конечно, не крыса, но крыса. — Господь Всемогущий, — Варёнка рухнула на кровать со шмотками в руках, — Нам хана. Они не люди, а животные. Слушайте, — девушка отложила одежду, — Обожаю вас и ваш каждодневный позор, но сегодня удержите себя все в штанах. Понял, Дима? — А чего я сразу?! — Мама, это моя банда, — нервно пропела Варвара, — Ничего, — встала и погладила белоснежные волосы, — Мальчики, свалите отсюда и дайте переодеться, пожалуйста, — ребята покорно послушались. Я надела джинсы и зелёную майку на себя, а затем уселась снова на стул. Пролистывая страницы тетради вновь и вновь, как будто пыталась рассмотреть их под микроскопом, которого не было. Как же красиво и аккуратно написаны предложения: буковка за буковкой. Конечно, версия Жени классная, что наш убийца — хост, но что-то не давало мне покоя. Слишком уж маньяк парился при таких способностях, да и действовал крайне и крайне медленно: боялся лишний раз наследить. Какая это муть! Что может объединять меня и жертв? В голове каша уже. Не могу окончательно прийти к ответу хотя бы на какой-то из своих вопросов. Почему же убийца не насилует девушек? Это же явно о чём-то говорит. Допустим, что он получает власть, но множество маньяков её ищут и производят акт надругательства над жертвами, а с этим что не так? Неужели какие-то комплексы? — Леночка, — Варёнка слегка потрясла меня по плечу, — Ты никак не раздуплишься от этой писанины, меня это напрягает. Приходи в себя. — Я в себе, Варь. Как думаешь, почему маньяк не насилует своих жертв? — Классные у тебя рассуждения, — смотрела на неё серьёзным и сосредоточенным взглядом, отчего девушка закатила глаза и громко выдохнула, — Ну-у, — она взяла в руки тетрадь Богдана, — Может, он боится быть так себе мужиком в постели? А может, мы вообще ищем мужеподобную девушку, которая прикидывается парнем? — Варя, — строгий тон вырвался из моих уст. — Мало ли, — зелёно-карий взгляд остановился на одной из записей, — Ого, смотри, — положила на стол раскрытые страницы, — Одна из девушек даже не целовалась никогда на первом свидании, а другая совершенно иначе себя вела, но при этом указано: «Душа сообщила нам, что примечательной деталью стало полное игнорирование возможности для поцелуя». Думаю, что это взаимосвязано. Хороший вывод? А теперь убери эту гадость и давай встречать моего отца, — Варя поправила белый топ и широкие в светлую клетку штаны, следом тонюсенькими руками затянула резинками две тугие косички. — Значит, ему могут быть противны женщины? — Ради всего святого, Лена! — взяла меня за плечи и потрясла, — Сконцентрируйся на дядьке, который сейчас будет сидеть перед тобой. Перед нами стояли дядя Вадим в белой водолазке и классических штанах и мужчина в серой рубашке, заправленной в тёмно-синие джинсы. У него были широкие плечи и накаченные руки. На фоне дяди Вади он выделялся физически мощным телосложением, хотя по росту выглядел ниже. Мужчина поставил стул посередине комнаты, перед нашим диваном, где уже сидели ребята. Вадим Макаревич уселся в кресло, запрокинув ногу на ногу и бросив на меня с Варей переживающий взгляд. Он проводил нас глазами до места между Димой и Женей. Мальчики сидели по краям, так что я была между Евгеном и Варёнкой. Мужчина представился Ярославом Макаревичем. Точно, они же братья с дядей Вадей. По количеству морщин я предположила, что это был младший брат. Но внешне они не походили друг на друга: один тёмненький, а другой светленький. Ярослав Макаревич прожигал нас медово-зелёными глазами, немного прищуривая их, а потом мы услышали характерный тенор. — Ну, детишки, — сложил руки в замок, — Сидим без дела на шее, да? — А разве нам не должны вручать дела? — предъявил пассивно-агрессивно Раевский. — Вручать? — мужчина передразнил картавость Дмитрия, приподняв подбородок, — А сами пошевелиться не хотите? — Извините, — Женя поднял руку, после чего Ярослав Макаревич кивнул, разрешив Евгену продолжить, — Мне стыдно просить о таком, — Шетелих опустил голову вниз, —Но есть серьёзное дело, которое на нас повесили ребята… — Ты нормальный? — альбинос наклонился вперёд, чтобы повернуть голову в сторону своего приятеля, — Может ты заткнёшься, и мы обсудим это? — Дим, — Женя повторил то же движение тела, — Может ты завалишься? Так вот, Ярослав Макаревич, — Шетелих повернул голову в сторону мужчины, который и не скрывал своей улыбки, — Мне кажется, что мы можем влипнуть в неприятности, поэтому довожу до Вашего сведенья, что есть некий товарищ по имени Богдан, который является хостом. Не знаем точно, в какой организации состоит, но не так давно он решил в качестве отплаты за помощь попросить разобраться с делом. И всё бы ничего, но его просьба ставит под риск жизни, например, Вашей дочери, — Варя удивлённо приподняла брови; эх, Женя, явно специально про неё сказал, — Богдан просит отыскать маньяка, которого даже полиция не ищет. Там всё долго и сложно, но мы можем ознакомить Вас с материалами по делу. Лен, — он положил мне руку на плечо, — Принеси тетрадь, пожалуйста. — Крыса, — Раевский зацарапал ручку дивана, смотря на пол, — Жень, а это нормально, что ты что-то решаешь за всю команду? — Команда помогает друг другу, понял? — уголок рта Шетелиха немного приподнялся наверх, но после того, как он увидел, что я это заметила, то скорчил серьёзное лицо. — Сейчас принесу тетрадь, — смотрела Жене в глаза, и сама себе кивнула будто бы, — Но, Ярослав Макаревич, — повернула голову в сторону довольного мужчины, — Верните мне её потом. — Без проблем, — радостная интонация и широкая улыбка, — А ты, Варь, отойди и позвони своей матери. Уже через минуту Ярослав Макаревич листал в своих руках тетрадку Богдана, изменившись в лице. Взгляд его показался мне серьёзным и сконцентрированным. Такие короткие и жёсткие волосы у мужчины. Варя закрылась в спальне, но иногда мы слышали раздражённый голос подруги, на что её отец будто бы не обращал внимания. Ещё немного он вчитывался в буквы, а затем передал своему брату тетрадь, потёр ладони друг о друга и заявил: — Я запрещаю вам вмешиваться в это, — улыбался, прищурив глаза. — В смысле?! — Раевский аж подскочил немного с дивана. — В коромысле, белобрысый. Вы не будете искать никаких психов, пока живёте здесь с моей дочерью. Вадим, — повернул голову к брату, — Читаешь этот бред? — Да, — монотонно произнёс дядя Вадя, — Зачем это было записывать? — Ваш Богдан, ребята, — мужчина раздвинул немного ноги, положив ладони на колени, и, немного наклонившись вперёд, заявил твёрдо и уверенно, опустив голову и смотря на нас исподлобья, — Явно играет с вами в какую-то игру, которая понятна только ему. Ничем хорошим это не закончится. У вас есть доказательства, что это убийства, а не самоубийства? — Есть, — усмехнулся Дмитрий, — Да, Жень? — щёки Евгена покраснели, а Дима уселся вальяжно и проговорил, — Шетелих у нас души всасывает пылесосом, среди них есть жертва из записей и девушка с крыши. — Этот парень хост? — указал пальцем в сторону Евгения. — А, — улыбка альбиноса сползла с лица, — Вы не были в курсе? — Варя! — мужчина выпрямился, вернув тело в изначальное положение, — Пока говоришь с матерью, — обеспокоенная и строгая интонация, — Собирай свои шмотки. — Он нормальный, — вступился Вадим Макаревич, не отрывая глаз от тетради, — Живые души трогать не способен, слабоват для такого. Посмотри на него. — Варя! Отбой запаковку! — кажется, что девчушка его и не услышала до этого, — Откуда ты знаешь это, Вадим? — Знаю, — приподнял взгляд и посмотрел с какой-то суровостью на Евгена, — Если б он был способен на это, то эти ребята давно бы сидели его тряпичными куклами. Но они все ещё ругаются чуть ли не каждый день, как мне докладывала Варвара, — после защиты от дяди Вади я с облегчением похлопала Женю по плечу. — Извини, Жень, — смотрела от лица Евгена? — Но я не могу больше с тобой общаться. Передо мной стояла девушка с тёмными волосами выше плеч. Они были взъерошенными, разной длины, напоминали чем-то мою стрижку. Её почти чёрные глаза блестели очень ярко, словно она сдерживала слёзы. Сложенные впереди руки слегка тряслись, а тонкие и длинные пальцы перебирали что-то невидимое в воздухе. Девушка одета в розовый свитшот, из-под которого торчала белая водолазка, и широкие голубые джинсы с жёлтым ремешком. Милые щёчки покраснели, а яркие небольшие губки сжались ещё сильнее. На вид ей было лет пятнадцать. Евген опустил голову, разглядывая асфальт и сжав классические чёрные штаны своими пальцами, со злостью в голосе спросил: — А что не так? — Жень, такое бывает. — Просто так не бывает, — поднял голову и сделал шаг вперёд, — У всего есть причины. Какие у тебя? — Что тебе даст это? — отошла назад, врезавшись в кусты сирени, она чуть не потеряла равновесие, но Евген со всей силой схватил её за запястье, — Отпусти. — Ответь просто на вопрос, и мы разойдёмся. — А потом на ещё один? А следом «я изменюсь, честно, дай мне шанс»? Жень, на нас и так уже все странно в классе смотрят, потому что понимают, что происходит что-то ненормальное. Я не могу так больше. Мама уже спрашивает, почему плохо ем. Ты меня изводишь, Женя. Не могу больше твой контроль чувствовать и давление. Это ненормально, — девушка зашмыгала носом и пыталась вырвать руку, — Пожалуйста, Шетелих, прошу. — Я не понимаю одного, — улыбнулся, — Тебе голову люди заморочили? Как им там кажется, разве нас должно касаться? И почему ты опять не ешь? Соня, я же переживаю за тебя, — сжал сильнее руку, — Очень-очень сильно, и не хочу, чтобы ты была несчастна. Неужели я плохо старался для тебя? Вспомни, как приютил тебя у себя, когда твоя мамаша с ума сошла. — И я тебе очень благодарна за помощь, Женя, — она взяла его за руку, — Правда, — кивнула, — Спасибо, но я не хочу продолжать наше общение. — Конечно, — отпустил руку, слегка улыбнувшись, — Лучше же быть с человеком, который тебя не любит. Пытаться найти чувства там, где ими не пахнет. А оценить того, кто за тебя горы свернёт — необязательно. Соня, ты же меня любишь, и я это прекрасно знаю. Понимаю, — закивал, — Да, я осознаю, что ты боишься довериться мне и продолжить нашу близость. Конечно, ты будешь видеть во мне свою мать, ведь ты не привыкла к другому отношению, поэтому, — прикрыл рот, — Боже, мне так жаль тебя, солнышко моё, — другую руку положил на плечо, — Сонечка, я тебя так сильно люблю, что ты не представляешь, и мы со всем с тобой справимся. Давай у меня сегодня на ночь останешься? Я поговорю с родителями, они разрешат. Ты им очень нравишься, словно дочка. Тебя всегда рады видеть в моём доме, пойдём? — провёл рукой по лицу, — Неважно, что говорят завистники. Ты и так у меня очень исхудала, а у нас дома мама приготовила очень вкусные котлеты, тебе такие нравятся. Давай, — погладил по голове, — Скоро вечереет. Нам же не нужно, чтобы ты заболела. Ну что, принцесса? — Наверное, ты прав. Я опять на эмоциях наговорила чепухи, извини, пожалуйста. — Всё нормально. Близкие же люди всегда должны понимать и прощать друг друга. Я тоже руку тебе передавил. Вот же идиот, — посмотрел на покрасневшее место на запястье девушки, — Дам мазь дома, не переживай только. Тебе же нельзя нервничать, поэтому не забивай голову лишними мыслями. И тут же Женя отодвинулся, а я смотрела на него, широко раскрыв глаза. Это была бывшая девушка Шетелиха? Что за странный диалог между ними состоялся? Он ею манипулировал, чтобы она осталась с ним? Внутри что-то сжалось, почувствовала тревогу. Мне стало противно и захотелось отодвинуться подальше, что я и попыталась сделать. Женя будто бы понял, что за воспоминание мне показалось с помощью сил, отчего опустил взгляд на пол. Парень просто заткнул Софию, вбив ей в голову какое-то выдуманное им дерьмо. Девочка явно страдала и из-за матери, и он подключился помощником. Кому такой герой сдался? Лена, но ты же сама повелась на его доброту и заботу. Бред, ничего подобного! Он просто нужен мне, пока есть необходимость. Надо держать его на близкой дистанции, чтобы толк был и без таких последствий. Классно: на хвосте маньяк и манипулятор. Что ещё придумаете? Надо отвлечься! Перевела свой взгляд на Ярослава Макаревича, который беседовал с дядей Вадимом. Мужчины сидели рядом друг с другом и тихо перешёптывались, исследуя тетрадь. Я пыталась разобрать, что они говорят, но следом же привлекла к себе внимание, отчего мужчины направились на кухню. Чудесно. Раевский же нервно смотрел на Евгена, не выдержав в конце концов тишины. — Отыгрался? Отомстил? Доволен? — Очень, — печально произнёс Шетелих, не поднимая глаз. — Жалеешь теперь? Устроил нам проблем, молодец. — Дим, — взглянул на альбиноса, — Иди в задницу, — он поправил заправленную чёрную водолазку в клетчатые штаны, а затем направился в коридор, — Я гулять. — Потеряйся! — прикрикнул Дима, сняв с себя серое худи и оставшись в белой футболке с надписью «мжм», — И не возвращайся! Дай Бог, чтобы ты сдох где-нибудь! — С радостью!!! — крик Шетелиха срывался на истерику, а затем дверь захлопнулась. — А ты чего смотришь? — Раевский обратился ко мне, — На его стороне? — На своей. — Да-а, я неправильно поступил, что не помог ему. Вообще не понимаю, как тебе смелости хватило, — отвернул голову. — Так это не было местью? — А ты поверила? — положил ноги на диван, — Подумал, что заодно и тебе отомщу, и себя спасу. Лен, — интонация дрожала, — Не знаю, что делать. Он неуправляемый. Я хочу, чтоб Женька ушёл из нашей компании. Мне так тяжело, — запрокинул голову, прожигая глазами потолок, — Я боюсь, что он сделает со мной что-нибудь. Мой косяк — думать, что смогу им управлять. — Ты вообще в нём друга видел? — Я? — он посмотрел на меня и кивнул, покусывая немного пухлые губы, — Жена знаешь, какой чуткий и внимательный приятель. Всегда вникнет и поинтересуется, побеспокоится и поможет. Да у нас ещё интересы совпадают. Он меня выручает, и я его выручал. Мне очень нравилось с ним дружить, когда с уроков сбегали. Жендос постоянно поддерживал мои увлечения и авантюры, словно его самого делало это счастливее. Мне так было это важно, — глаза заблестели, — Чтоб кто-то верил в меня. — Жена? — кивнул, — О-окей, необычное сокращение имени, — пауза, — Спасибо, Дима, — взяла его за руку, отчего он вздрогнул, — Правда спасибо, что спас тогда. Это было очень благородно с твоей стороны. — Я же не ненавидел этого старпёра. — Конечно, — пододвинулась ближе, — Я верю. Спасибо, что спас незнакомую девушку, вытащив из беды, — по его щеке покатилась слеза, которую он тут же вытер, — Думаю, что с годами ты будешь очень приятным и хорошим человеком, когда в голове всё успокоится. Не думай, что я смелая. Просто ты ценишь жизнь и боишься её потерять, а я просто боюсь смерти, но и смелости жить мне не хватает. Бояться и плакать — нормально. Хочешь обняться? — он кивнул, и я прижала альбиноса к себе, — Дим, — начала гладить его по белоснежной макушке, — Тебе надо сказать то же самое Шетелиху. Геша же не знает, что ты его ценишь так. Думаю, что ему тоже полезно иногда слышать, что его любят. — Лена, — Дима отодвинулся и посмотрел на меня с серьёзным выражением лица, — Я по девочкам. — Ну, тебя, — ударила его слабо кистью в грудь, — Никакой серьёзности. Не хочешь за Евгеном сходить? — Давай ты, пожалуйста. — Боишься? — встала с дивана и направилась в коридор. — Откровенно ссу. Вышла из подъезда на улицу, где очень ярко светило солнце, жужжали насекомые, шелестели листья из-за мягкого и тёплого ветерка. Под ногами был асфальт в трещинках, из которых вырывалась наружу зелень. Впереди же росла трава, стояли ржавые качели, на которых сидел спиной ко мне Евгений. Сделала шаг вперёд, тут же заметила по левую сторону от меня знакомую машину. Она принадлежала отцу, но осталась при секте у матери. Что? Сделала несколько шагов назад, оставаясь возле входа в подъезд. Пыталась разглядеть, кто сидел за рулём. Заметила знакомые очертания лица. Это был Влад в белой рубашке с чёрным галстуком и прилизанными назад волосами. Что он здесь забыл? Я стала нащупывать телефон в карманах джинс. Аллилуйя! Не совсем ещё отупела. Набрала Евгению, послышался звонок парня. Ну же, не играй в обиженного мальчика и ответь! Ура! — Да? — Ты можешь сейчас спокойно встать и направиться домой? — Не хочу. — Дома обижаться будешь, — шёпот, — Умоляю и заклинаю, чтобы ты подошёл к подъезду. Тут недалеко машина припарковалась, а в ней сидит мой брат. Только не озирайся, а просто молча встань и иди по направлению домой. Я тут стою. — Понял, — сбросил. Парень встал с качелей и потушил сигарету о подошву кроссовок, бросил окурок в урну, стоящую рядом с прогнившими лавочками. В обычном темпе он двигался в мою сторону, делая шаг за шагом. На миг я заметила, как он пробежался взглядом по территории, не поворачивая головы. Ещё немного. Давай же! Мы зашли внутрь подъезда, где красовались написанные ручкой рисунки половых органов и надписи. Пахло хлоркой и плесенью. Женя завёл меня под лестницу внутри парадной, взяв за руку, и с широко раскрытыми бледно-голубыми глазами заговорил дрожащей интонацией: — Что здесь Влад забыл?! — Тихо, — прикрыла рот, — Не знаю. Он приехал на машине матери, — глаза Жени стали ярче, — Умоляю, можешь её выгнать из своего сознания? Не могу так разговаривать. — Просто продолжай, всё равно я сейчас контроль держу. Она просто слушает, не могу настолько контролировать души. — Бесит, — взяла его за руку и опустила голову, рассматривая слои грязи внизу, — Машина принадлежала раньше отцу, а потом матери. Хранилась в собственности секты, когда я уходила. Влад никак не мог её получить, не вступив назад туда. — Может, он угнал её ещё тогда? — Как? — подняла голову, заглянув в ярко-голубые глаза, — Он сбежал раньше меня, а я пыталась угнать тачку, но не вышло. Когда уходила, то она осталась там. — Получается, что Слава при секте и ищет тебя? Правильно улавливаю всю суть проблемы? — Схватываешь налету! Что делать теперь? — затрясло, из-за чего Женя приобнял меня, и я уткнулась головой в его плечо. — Послушай, — положил руку мне на голову, — Если мы сейчас сообщим Ярославу Макаревичу, то он просто вышвырнет нас с нашими проблемами. По его реакции можно теперь сделать выводы, что наши проблемы его не касаются, и что мы должны быть очень удобными. Точно! — он отодвинул меня от себя, вцепившись за плечи, — Мы расскажем Вадиму Макаревичу, он не станет нас подставлять и поможет. Пошли, — взял меня за запястье и двинулся в сторону лестницы. — Жень, — парень не поворачивал голову назад, — Мы потом можем обсудить, что я видела в твоей памяти? — Что именно? — он реально не знает, какие именно фрагменты мне попадались? — Соню, — после этого он сжал посильнее руку. — Хорошо, потом обязательно обсудим, а сейчас домой. Вскоре мы оказались дома, где слышали громкий голос Дмитрия, который рассказывал про странную деревню с «сектантами». Женя снял кроссовки и прошептал себе под нос: «Боже, его можно хотя бы на минуту оставить, надеясь, что он подождёт молча?». Я улыбнулась и ответила: «Видимо, нет». Зашли в гостиную, где на диване сидел Раевский и размахивал руками, не задевая рядом сидящую Варёнку. Ярослав Макаревич молча кивал и улыбался всему, не показывая зубы, что вылетало изо рта альбиноса. Лёгкий прищур глаз мужчины меня напрягал, хотя Раевского ничего, видимо, не смущало. Мы с Женей стояли у входа, а затем он шепнул мне на ухо: «Смотри, как отец Вари улыбается, сейчас гадость какую-то скажет». Я удивлённо посмотрела на Шетелиха, следом услышала уже запомнившийся тенор. — То есть, там живут люди, которые борются с такими, как вы и я? — Получается, что так, дядь Слав. — Ярослав Макаревич, Дмитрий, — кивал с улыбочкой, — И об этом ты узнал совершенно случайно? — А к чему Вы клоните, Ярослав Макаревич? — влез Евген. — Тс, — прижал палец к своему рту, — Ты разве не видишь, что я говорю не с тобой? В единственном числе говорю же, обращаясь к Дмитрию, — улыбался, наклонив голову в сторону, — Продолжай, пожалуйста, — показал открытой ладонью на Раевского. — Да, случайно! Получается, что они там культ целый собрали по уничтожению. Подробностей только мы не выяснили толком. — Ага, — кивнул и перевёл взгляд на Евгена, — А ты у нас хост? — Мне не нравится, к чему Вы клоните, Ярослав Макаревич. — Не терзай душу, — произнёс дядя Вадя, выпив крепкий чай из кружочки, — Что ты хочешь? — Хочу, чтобы вы все побольше узнали об этом месте, с которым по-хорошему надо разобраться. — Рейтинги поднять? — печально переспросил Вадим Макаревич, глядя в пустую кружку. — Помочь. В первую очередь, мы помогаем людям, Вадим. А тут праведное дело. Съезди туда с ними, разведай обстановку, пособирайте артефактов каких-нибудь и сразу уезжайте. Я буду звонить каждые три часа. — А Варя едет с нами? — Раевский нацепил тапки на ноги. — Что? — усмехнулся, — Нет, конечно. Позовите вашего Богдана с его компанией. Лена, — кинул в мою сторону тетрадь, — Молодец, поймала! Заодно поподробнее у него узнаете про эти записи. Дима дал ясно мне понять, что вас не остановить, поэтому займётесь этим там, да и негоже помощь превращать в услугу. Поэтому запомните, что это вас о помощи в ответ попросили, а не дали работу. Не путай понятия, — потряс указательным пальцем, — Что ж, собирайтесь, — встал со стула и направился на кухню, — А Варя пока что домой поедет, а то ей многое, что есть обсудить. Да, дочурка? — девочка молчаливо кивнула. На часах был ещё день. Лицо Вадима Макаревича изображало скрытое недовольство и демонстративное равнодушие. Варвара совсем загрустила и шла с согнутой в три погибели спиной. Раевский выглядел воодушевлённым, а Женя — взволнованным в плохом смысле этого слова. Я же никак не могла понять, насколько надо быть конченным идиотом, чтобы вернуться в секту?