Цвет моего неба

— Чонгук? Что ты здесь делаешь? Тэхён застопорился в удивлении, выходя из своего подъезда. Он уже собирался проскочить к машине, припаркованной недалеко, но боковым зрением заметил знакомую фигуру. Неожиданно. Приехав домой от Чимина, Тэ принял душ, переоделся и успел даже забросить в стирку свои вещи. Запустил уборку робот-пылесосом, заметив клубы пыли, которые скопились по углам дома. И внутренне собирался с мыслями, обдумывая и подбирая правильные слова для Чонгука. Хотелось извиниться. Он действительно ощущал свою вину за сказанное. Чонгук стоял у входа в подъезд Тэ, опершись о бортик ограждения, и грустно смотрел в потухший экран своего смартфона. — Привет, Тэ. Я к тебе, — робко и тихо ответил Чонгук. Его глаза ничего не выражали. Но выглядел он неплохо. Вид его был вполне отдохнувшим. А Тэ невольно подумал о том, как же он скучал. Не понимал, когда успел соскучиться так сильно. Не виделись они всего-то одну ночь. Тэхён был крайне удивлен появлению Чона. Совершенно не ожидал его увидеть рядом со своим домом. Да и не был Чонгук у него раньше дома. — Так, а почему не зашёл? Стоишь здесь. А давно ты тут? — Тэ неотрывно смотрел ему в глаза. Сейчас они казались Тэ настолько притягательными, что невозможно было заставить себя отвернуться. По выражению лица Чонгука сложно было понять, в каком он настроении. Оно не выражало ярких эмоций. Но голос звучал необычайно тихо, как будто Чонгуку было неловко, что Тэхён встретил его здесь. Неловко за свой внезапный приезд. — Я приехал, чтобы поговорить. Ты называл мне когда-то свой адрес. Я помнил улицу и дом. А вот квартира… Номер квартиры не помню. Решил тебе позвонить и узнать. Но телефон разрядился. Я не успел. Хотел уже уходить, и тут ты вышел. Я не вовремя? Ты торопишься? — Уже не тороплюсь, — Тэ не стал говорить сразу, что ехать собирался к нему и торопился именно к нему. Конечно, он торопился, желая поскорее разрешить вчерашний инцидент. — А зачем ты ко мне пришёл, Чонгук? Приехал вместо того, чтобы сначала позвонить. А если бы меня не оказалось дома? — также тихо спросил Тэхён и даже не представлял, что ему ждать. Сказал и сам пожалел о заданном вопросе. Чонгук смотрел на него, не моргая. Наверное, подбирал слова. А вдруг снова всплеск эмоций и новая ссора? Хотя они и не ругались вчера толком. Не ругались, но всё и началось как раз с вопросов Тэхёна. Тэ подумал, что Чимин прав и он действительно в вопросах личных отношений полный ноль. Вот давать советы другим — это он может. А сам разобраться в себе и не допустить между ними таких острых ситуаций, Тэ был пока не в состоянии. А откуда ему набраться практики? У него и отношений то не было длительных. Самые долгие — это несколько месяцев. Он потерял вчера самообладание в потоке захлестнувших его противоречивых эмоций. Бросал лишние фразы, задавал ненужные вопросы. Был расстроен потерянным и замкнутым видом Чонгука и мог только гадать, что этому послужило. Сам спровоцировал его и, получив результат, расстроился. И сейчас самообладание его покидало. Но теперь это происходило под натиском пристального взгляда черных глаз. — Я не хотел по телефону. Хотелось поговорить глаза в глаза. Так лучше, — Чонгук смотрел прямо. Говорил решительно. Тэхён отчего-то испугался. Он решил, что этот разговор может стать их последним. В душу закрались сомнения. Ему показалось, что Чонгук хочет прекратить с ним всякое общение. Стало не по себе. Холодок прошел по коже. Снова он пытался прочесть ответ в глазах напротив, а они молчали. Он так давно ждал Чонгука. Мечтал о нём. Приближал то время, когда они будут вместе. И сам испортил всё всего несколькими невпопад брошенными фразами. — Слушай, я такой голодный. Дома у меня ничего готового нет. И ждать доставку долго. В это время обычно они доставляют с задержками. Может, мы доедем до моей любимой кафешки? Она недалеко от набережной. Там красиво. Мы пообедаем и заодно поговорим. Согласен? — Тэхён нарочно выдумал про свой голод. Ему просто хотелось оттянуть разговор, которого Тэ так опасался. Пока ехали до места в абсолютной тишине, Тэ придумывал. Подбирал слова. Он представить не мог, о чём Чонгук хотел поговорить. Но успел накрутить себя до состояния дрожащих рук. И это будучи за рулём. И это будучи взрослым и от природы спокойным человеком. Психолог, блин… Чимин прав. Тэ далеко ещё до этого гордого звания. Они спокойно пообедали, говоря на отвлеченные темы. Обсуждали работу и любимые фильмы. Гуки слегка повеселел, чем внушал Тэ надежду, что не всё потеряно. Гуки всегда веселел за вкусной едой. Тэ давно это подметил. И снова наблюдал с упоением, как тот с аппетитом уплетает любимые блюда. Накрапывающий дождь помешал их планам прогуляться вдоль реки. Разговор, которого так опасался Тэ, не был начат Чонгуком. Тэ немного успокоился, а Гуки расслабился и вроде как начал возвращаться к тому прежнему себе, который сводил Тэхёна с ума. — Поехали ко мне, — едва слышно сказал Тэхён, — Я приглашаю тебя на экскурсию, — улыбнулся, заглядывая в омут драгоценных глаз, и несмело взял за руку. Чонгук поддался. Руки не убрал и взгляда не отвел. Тэ держал его руку несмело. Как будто в первый раз. И думал о том, как же между ними на самом деле всё хрупко. Обязательно надо укреплять и связывать невидимыми нитями, да потуже. — Поеду, только если твоя квартира хоть отдаленно напоминает национальный музей, — игриво ответил Чонгук, улыбаясь. А потом сильно сжал ладонь Тэ в ответ. Тэхён предательски поплыл от этого жеста. Казалось бы, ничего особенного. Всего-то рука в руке. Но как ему этого не хватало. Чонгук действует на него, как алкоголь на голодный желудок. Также стремительно и безвозвратно. Тэ пьянеет от его взгляда и касания руки. — О, обманывать не стану. Она ну очень отдаленно его напоминает. Но некоторые сходства всё же есть. И я покажу тебе их, — Тэ начал судорожно вспоминать. А всё ли у него дома в порядке? Порядок ли во всех комнатах? Да, вроде он всегда поддерживает чистоту. Да и какая разница? Не станет же Чонгук пальчиком проходиться по поверхностям, проверяя. Разве это так важно… Ехали они опять молча. Из динамика разливалась знакомая музыка. Приоткрытые окна впускали в салон авто свежий вечерний ветер вперемешку с густым туманом. Дождь, покапав, быстро прекратился. Город погрузился в атмосферу густого тумана. Тишина уже не была столь напряженной. Обоим стало спокойнее. Чонгук смотрел вперед, изредка поглядывая краем глаза на Тэ, что невозможно было не заметить. Тэхёна будоражили его взгляды, заставляя сердце биться в учащенном ритме. Так естественно было видеть Чона рядом с собой, сидящего по правую руку. Как и в небе — по правую руку. И Тэ снова за рулем. Но не самолёта, как тогда, а машины. Чонгук опять рядом, и они едут к нему домой. Это волновало Тэхёна. Заставляло вздрагивать от одной только мысли, что они скоро останутся наедине. — У тебя очень даже стильно. Квартира подстать хозяину, — сказал Чонгук, с интересом оглядываясь по сторонам. Ему нравилось и расположение комнат, и дизайнерские решения. Он в этом мало понимал, но чувствовался вкус, с которым всё было грамотно оформлено. Квартира была выполнена в светлых тонах, что зрительно увеличивало и без того большую площадь. На стенах висели картины. Где-то абстракция, но были и пейзажи. Одним словом, всё выдавало с головой вкусы хозяина, его предпочтения и образ жизни. Повсюду была светлая мебель, присаживаясь на которую, ты погружаешься в уютную мягкость, с которой не хочешь уже расставаться. Книги и журналы по психологии, разложенные на столе с многочисленными цветными закладками говорили о том, что Тэ часто к ним прибегает. Изучает их, ищет ответы. Это понравилось Чонгуку. Ему в Тэхёне нравилось всё. И он уже не может без него. Проснувшись утром, чётко это осознал. И во сне Тэ был рядом. Так близко, что стало реалистично жарко. Вот и приехал признаться в том, что безумно скучал и хочет быть с ним. — Считаешь меня стильным? — Тэ подошел к Чонгуку со спины и обнял за талию, положив подбородок ему на плечо. — Считаю, — с глубоким вздохом ответил Чон, наслаждаясь близостью Тэхёна. Чонгук так и считал. Он давно подметил особенный стиль Тэхёна. На нём даже не слишком дорогие вещи смотрелись безукоризненно. Не они его красили, а он придавал им ценность. А если этих вещей не было бы на Тэ и вовсе? Чонгук мог только догадываться о том, как это горячо выглядит. — Чем тебя угостить? — прошептал Тэ ему на ухо, не разрывая объятий. — А есть что-то сладенькое? — Гуки наклонил голову, ощущая на своей шее дорожки легких поцелуев. — Есть. В моём доме теперь всегда будет сладкое. Для самого дорогого гостя, — и, оторвавшись от гостя, прошел к комоду и достал коробочку конфет. Открыл её и протянул Гуки, который уже пожалел, что их попросил, ведь Тэ пришлось от него оторваться. А Чонгуку не хотелось терять любимые объятия. — Вчера мне позвонила Юми, — начал вдруг разговор Чонгук, а Тэхён напрягся. Они сидели на диване и смотрели друг на друга. — Да? И как она? — в голосе едва уловимая дрожь. Чон это заметил. — С ней всё в порядке. Она узнала от Хосока, что мы виделись, и позвонила. Увидела мои синяки. Всё поняла и стала извиняться. Я так понял, что у них всё серьезно. Мы долго болтали, вспоминали детство. Мы вроде как всё решили и остались друзьями. — Понятно, — Тэ опустил голову, не зная, что ответить и как реагировать. Вообще разговоры о Юми его не радовали. Понятно, что она часть жизни Чонгука. И всё же чувство ревности не оставляло. Он не мог себя перебороть. — Тэ, прости меня, — Чонгук отложил в сторону конфеты и подсел ближе к Тэ, улавливая его настроение. — За что? — Тэхёна накрывал всё тот же холод от предчувствия разговора, которого он так боялся. Сам не знал почему, но страх не покидал. " А вдруг Гуки захочет всё прекратить? " — крутилось в голове, ударяя по вискам. Тэ не сможет это вынести. — За вчерашнее у бара. Что уехал, не поговорив, не объяснив тебе ничего. Я был расстроен и опустошен. Я много думал о нас. Я не жалею. Не думай так, — Гуки положил ладонь на руку Тэ. — Думал о нас? И что ты надумал? Чонгук смотрел на него в упор. Он молчал, и эта тишина становилась для Тэ пыткой. Пауза затянулась, и Тэ готов был взвыть от безысходности и бессилия. Ожидание мучило его. Он искал ответ в глазах напротив. Пробовал его угадать и жалел, что ему неподвластно читать мысли. — Я не могу без тебя. Как ни крути и куда ни беги. Я уже не смогу без тебя, Тэхён. Это правда. Хочу быть с тобой. И если когда-нибудь мы будем ругаться с тобой… Хотя я не хочу этого и надеюсь, что не будем… Пожалуйста, просто обними меня. И поверь, я успокоюсь, — голос Чонгука и его слова вселили надежду, растопили лёд ожидания и развеяли мрачные мысли. Тэ буквально ожил. Внутри всё трепетало. Он ждал этих слов. Они для него важнее самых красивых признаний. — Только обнять? А поцеловать можно? — спросил Тэ, чувствуя, как волны приятного тепла и легкости растекаются по телу, даря долгожданное успокоение от таких важных слов. Слов, услышать которые он мечтал, и был вознагражден небесами за ожидание. — Можно, — отвечает Чонгук, не отводя глаз и вовлекая Тэхена в их бескрайнюю глубину. — Я люблю тебя, — так интимно шепчет Тэ, прислонившись губами к щеке Гуки, зарываясь пальцами в шелковые волосы, — Ты можешь ничего не отвечать. Просто знай это и помни. Я люблю тебя с первого дня, как увидел. И это не объяснить. Прости мне мои глупые слова вчера. Я так не думал. Сам не знаю… Тэ не удается договорить, чувствуя на своих губах губы Чонгука. Они ласкают своей сладостью, передавая Тэ послевкусие ореха и аромат шоколада. Так сладко... Гуки отстраняется от него только для того, чтобы горячо прошептать: — А экскурсия в спальню будет? — и совершенно не дает Тэ ответить, жадно целуя и сжимая в крепких объятиях. Это те самые поцелуи, которые сводят Тэхёна с ума. И те прикосновения, от которых голова кругом. Гуки уже никак себя не сдерживает, показывая всю свою страсть. Он хочет большего и напрямую дает это понять, лаская рукой привставший член Тэ через одежду. А Тэ уже давно готов ко всему. Одежда разлетается по разным углам комнаты и бесшумно опадает на пол возле кровати, до которой они кое-как добрались, не в силах друг от друга оторваться. Поначалу тихие и сдавленные стоны заполняли комнату, в которую едва пробивался свет ярких огней вечернего города. А потом они становились насыщенно громкими по мере того, как обнаженная горячая кожа соприкасалась с кожей. Смешивалось дыхание, переплетались руки, крепко сжимая пальцы, вдавливая их в мягкую ткань простыней. Обоих охватывало непреодолимое желание сгорать в объятиях друг друга. И они сгорали. Тэхён застывал и всхлипывал, чувствуя желанные прикосновения к своей пылающей плоти. Он рассудок терял от губ, снова и снова ласкающих его член. Его тело отзывалось на ласку сильными вибрациями, когда Чонгук дразнил его, не давая дойти до пика ощущений. Терзал его на грани блаженства и сам, казалось, тоже испытывал неимоверное удовлетворение. А потом он сам дарил Гуки эти сладкие импульсы, желая, чтобы тот ощутил не меньшую сладость. И так же, как и он, парил от бархатных ласк. Они горели и сгорали оба, когда Чонгук сначала неловко и неумело, но крайне бережно растягивал Тэ. А после, уже поняв как правильно, продолжил и наблюдал, как отзывается тело Тэ на его движения, на его неловкие, но такие нежные прикосновения. Растягивал его и зацеловывал бархатистую кожу на спине, оставляя на ней и шее Тэ собственнические засосы. Он не в силах уже был терпеть томительную тяжесть в паху, но продолжал ласкать и готовить Тэ. Знал, как это важно. Всё было для него впервые. Но было так естественно. Он просто очень хотел доставить удовольствие Тэхёну. Не знал и не понимал сначала, как правильно. Делал, как чувствует. И не ошибся, наблюдая за реакцией Тэ, который наслаждался до скрежета в зубах. Тэ наслаждался, когда влажная от смазки головка аккуратно проникала внутрь него и томительно дразнила пульсирующее отверстие. Чувствовал себя наверху блаженства, ощущая заполненность и теплые ладони на своей спине, нежно оглаживающие его. Ловил горячее дыхание на своей шее, когда Чонгук выскальзывал из него, чтобы поцеловать снова. Гуки целовал, томно шепча на ухо свои слишком интимные желания. Свои самые сокровенные желания, обещая воплотить их в реальность. Тэ упивался этими секундами, минутами, часами до умопомрачительных стонов и сдавленных криков, закусывая подушку. Прикусывал от наслаждения свои зацелованные губы. Упивался, когда Чонгук, изливаясь в него, позволил себе потянуть его за волосы, громко простонав: «Тэ». И сам раз за разом доходил до пика, погружаясь в облачную невесомость цвета ясного неба. Этой ночью они напитались друг другом и, наконец, осознали сполна, что та жизнь до их знакомства была чуть ли не бессмысленной. Они жили механически. А теперь всё наполнилось смыслом. Выпускать Чонгука из своих объятий Тэ не собирался уже никогда. Теперь такими глупыми казались ему все сомнения и переживания. А Чонгук, немного отдохнув, снова терзал Тэ своими пылкими и напористыми губами, отдавая всего себя и забирая Тэхёна в свой плен. Он был как безумный и ненасытный зверь. Ему постоянно было мало. А Тэ упивался его ненасытностью и той страстью, что таилась, а теперь вырвалась наружу. Тэ и не подозревал, какой ураган скрывался в Чонгуке и насколько он горяч и нежен одновременно. Это сводило Тэ с ума. И Тэхён летел в пропасть. Но не о спасении и не о пощаде он просил. Он желал только, чтобы не заканчивалась эта безумная ночь, которая стала новым этапом их отношений, символом их любви. И не важно, что Чонгук не произнес три заветных слова в ответ. Тэ знал наверняка, что он сказал их учащённым биением сердца, мягким шепотом на ухо, между строк. Сказал их взглядом, наполненным нежностью. Это порою важнее тысячи произнесенных вслух признаний. Эта долгожданная ночь, подарившая им друг друга, сплела и соединила обоих крепче самых плотных цепей. Им сложно было уже представить каждый новый день друг без друга. Так они теперь и жили. Вместе и бесконечно счастливо. Намджун распорядился о том, чтобы они летали исключительно в одном лётном составе. Чонгука вполне устраивало быть вторым пилотом. Главное, чтобы был рядом Тэхён. Летай они по отдельности, в разных рейсах, видеться часто не удавалось бы совсем. Максимум раза два в неделю. Намджун, понимая это, дал указание Чимину сделать всё, чтобы их не разлучать. Только предварительно поговорил с обоими, чтобы те держали дистанцию на работе и не позволяли себе лишнего в рабочие часы, будь то земля или небо. Тэхён был очень благодарен Намджуну и заверил, что они не доставят проблем. Так и было. Дистанция была такая, что в коллективе поползли слухи, будто между пилотами, летающими вместе, вот уже больше полугода идёт холодная война, и они тихо ненавидят друг друга. Все гадали, отчего же так происходит. Не понимали, как два человека, пережившие такую катастрофу, не могут найти общий язык. Причиной же всему этому посчитали нежелание Чонгука летать вторым. Чонгуку не составило особого труда играть в холодность на людях. У него идеально это получалось. Тэхён же сначала чувствовал себя от этого неловко. Потом привык. А стоило им остаться наедине в безопасном месте, как Чонгук по взмаху волшебной палочки восполнял те лишения в нежности и ласке, которые терпел Тэ будучи на работе. Возле обоих пилотов-красавцев продолжали бабочками кружить смазливые бортпроводницы, соблазняя. А тем более активизировались, когда стало известно, что свадьба отменилась и Чонгук по-прежнему холост. Но Чон был холоден с ними, и девушки терялись в догадках, что же происходит с этим мужчиной. Чонгуку удалось наладить отношения со своим отцом, а также с Хосоком. И произошло это на свадьбе Юми и Хосока, которую проводили в Пусане. С отцом у Чонгука состоялся долгий и откровенный разговор, в конце которого старший Чон извинялся перед сыном. И обещал, хоть уже поздно, стать для него лучше, чем был. А Хосок, желая зарыть топор войны, без долгих церемоний подошёл и протянул руку. Всё забылось со временем и им нечего больше уже делить. Родители Юми и Чонгука, сидя за столиками на торжестве, радовались, наблюдая, как пара новобрачных весело беседует с Чонгуком. И они тоже уже давно наладили контакт. Обиды были забыты. Хосок переехал жить в Пусан, взяв под свой контроль Пусанский филиал компании, оставив все дела в Сеуле на своего заместителя и друга. Он настолько влюбился в родной город Юми, что без сожаления оставил столицу. P.S. Они сидели в кафе аэропорта после многочасового перелета и смотрели в дождливое небо, предвещающее только одно — задержку рейса на неопределенный срок. — Тэ, у меня к тебе предложение. А что, если мы на выходные рванем в лес? — воодушевленно предложил Чонгук. — В лес? Я не ослышался? А зачем? — Тэ окинул его непонимающим взглядом и актерски поиграл бровями, придав голосу томную интонацию. Гуки громко засмеялся. Он обожал, когда Тэхён проделывал что-то подобное. Здесь, в незнакомом городе, среди чужих людей не было смысла скрываться. — Ну, я бы снова хотел оказаться с тобой в том лесу, на том месте, где остался наш парашют. Интересно, там ли он до сих пор? К тому же, ты говорил, что любишь походы. Ну, а что? Юнги нас подбросит до того места, где был самолет. А мы пройдем по знакомому маршруту. Мне так хочется попасть туда! — Странно, Гуки, это всё. Но я соглашусь. Потому что ну куда я без тебя... Юнги встретил в штыки просьбу доставить эту парочку на место крушения. Он стал говорить, что это не самая лучшая идея. Но Чимину удалось настоять. А Юнги, как обычно у них и происходит, сдался под напором долгих и сладких поцелуев. Эта парочка была неразлучна и не думала даже скрывать свои бурные отношения, чем оба до скрежета в зубах злили Намджуна. Он кипел от ярости, когда ему то и дело приносили информацию о страстных выходках ЮнМинов (так их за глаза прозвали коллеги). Но поделать с ними ничего не мог: уважал друга и ценил Чимина. В общем, терпел как мог. В лесу пахло свежестью, и эта необыкновенная магия завораживала. На рассвете они ступали по знакомым тропам, вспоминая, как выбирались отсюда когда-то в поисках спасения. Теперь всё было иначе. С собой у них были необходимые вещи и еда. Гуки сам всё собирал, не привлекая Тэ к процессу сборов. С собой была компактная палатка и спальные мешки. Чонгук, когда-то смеявшийся над Хосоком, теперь и сам захотел такого отдыха, но наедине с Тэхёном. — Он здесь, Тэхён! На том же самом месте, где мы его и оставили, — Чонгук радовался, как ребенок новой игрушке. А на Тэхёна нахлынули воспоминания... На этом месте у них всё начиналось. — Да, — Тэ снял с себя тяжелый рюкзак, отложил его в сторону и опустился на сложенную парашютную ткань, жестом приглашая Чонгука прилечь рядом. Над ними, как и тогда, возвышалось величественное небо. Порывы ветра раздвигали макушки деревьев, позволяя им любоваться его красотой. — Красиво. Я не спрашивал тебя никогда, Гуки... А почему ты решил стать пилотом? — Тэ повернулся к Чонгуку, любуясь, как в первый раз, его правильным профилем. — Хороший вопрос. Наверное, я осознавал, что только в небе смогу быть по-настоящему свободным, — Чонгук вздохнул, видимо, погружаясь в воспоминания. — А знаешь такое выражение: «Каждый сам выбирает цвет своего неба!»? — тихо спросил Тэ, не отрывая взгляда от медленно плывущих облаков. — Не слышал. И какого же цвета твоё небо, Тэхён? — Моё? Фиолетовое, — тихо ответил Тэ, повернувшись и вглядываясь в глубины глаз Чонгука. — Гм, почему? — Это цвет свободы, магии и фантазии. А все мои фантазии в последнее время только о тебе. Моя свобода — это ты. И только в твоих глазах та магия, которая меня притягивает.